Что поют хором в церкви. Желание петь — блажь или призвание? Смысл воскресного молитвенного богослужения

Богослужебное пение – не что иное, как совместная молитва всех, участвующих в церковной службе.

Церковное хоровое пение со времён апостолов является составной частью молитвенного собрания.

Большая духовно-просветительская миссия заключена в православном церковном пении. Это средство, через которое проповедуется Слово Божье, образующее особый богослужебный церковный язык.

В храм очень часто заходят люди мало что понимающие в церковных традициях. Ощутить действие благодатной молитвы, умиление и проникновение в её суть помогает церковное хоровое пение, научиться которому под силу каждому.

Школы и курсы церковного пения

Для любого начинания важно желание и дальнейшие действия. Освоить церковное хоровое пение помогут, возникшие совсем недавно хоровые курсы при храмах , программа которых построена с самых азов:

• распевки;
• несложные произведения;
• изучение истории храмового пения;
• церковные гласы.

Обучение пению на клиросе сводится к несложным произведениям, состоящим из двух партий, и проходит бесплатно.

Кроме курсов, существуют целые школы церковного хорового пения . В больших городах, например, Москве, Санкт- Петербурге, их можно найти при каждом храме.

В школах обучение длится от года до трёх лет. Для желающих пройти обучение унисонному певческому искусству в Москве открыта Школа византийского хорового пения. Её адрес легко можно найти в интернете.

В школу церковного хорового пения принимают как детей, так и взрослых . Начинается обучение с:

• нотной грамоты;
• сольфеджио и вокала;
• богословия;
• текстов церковных песнопений.

Но не везде можно найти такие школы. В крайнем случае можно найти храм и связаться с регентом.

Вам необходимо:

Обучение церковному пению необходимо продолжать самостоятельно:

1. Для этого нужно взять ноты и разучивать песнопения в сопровождении музыкального инструмента, припевая вместо слогов названия нот, прослеживая их длительности.
2. Музыкальную партию нужно взять для сопрано, а вокальную воспроизводить для альта.
3. Полезны также индивидуальные занятия с педагогом, который подскажет направление обучения.
4. Следует добиваться светлого, умиротворяющего и величественного пения.
5. Не стоит увлекаться красивой гармонией, эффектами или сложными партиями. В хоровом церковном пении слова первичны.
6. Старание и упорный труд помогут через год довольно прилично исполнять произведения на клиросе.

Обучение пению на клиросе

Клирос – место в храме, где находятся певчие . Исторически церковное пение сводилось к одноголосью и монотонности. Их исполнение не отличалось сложностью. Современный клирос – это многоголосный хор, который имитирует пение ангелов. В больших храмах он имеет правую и левую часть, в одной поют любители, в другой профессиональные исполнители. Клирос располагается на возвышении перед алтарём.

Чтобы начинать обучение пению на клиросе необходимо:

• иметь музыкальный слух;
• красивый по тембру голос;
• желательно иметь музыкальное образование.

Если музыкального образования нет, то нужно начинать с самостоятельного изучения нотной грамоты . Пение на клиросе предполагает быстрое чтение нот с листа. Многократное повторение и упорство позволят овладеть этим навыком.

Подготовке к богослужению нужно уделять на неделе около пяти часов. Во время репетиций происходит спевка с другими певчими, определение положения в хоре, которое зависит от высоты голоса.

Хоровое исполнение на клиросе должно оказывать сильное воздействие на слушателей. Чтобы достигнуть подобного результата нужен большой труд. Он заключается в регулярных репетициях, изучениях и нюансировках репертуара, распевания.

Виды богослужебного пения:

• Знаменное или крюковое пение, в котором хор исполняет одногласие. Этот вид древнего церковного распева предшествовал современной нотной записи музыкальных произведений. Он записывается специальными значками «знамёнами» или «крюками».
• Партесное пение, где включается много голосов.
• Обиход, в который входят несложные повседневные богослужебные песнопения.

Школа церковного пения осмогласие

«Осмогласия» или «восьмигласия» является основным фондом церковной музыки, в котором каждый глас соответствует определённому дню недели.

Начинается каждый глас в воскресный день, прододжается до субботы и сообщает седмице благодатное настроение воскресного дня. Этот глас имеет господствующее положение в богослужении во время всей седмицы.

Основные песнопения осьмигласия можно найти в нотном двухтомнике «Октоих», старинной церковной книге. В ней находятся нотные обозначения основных песнопений восьми гласов, которые используются в обиходе.

Роль пения в воскресном Богослужении

Воскресное богослужение является основной функцией Церкви . Регулярная посещаемость и организация богослужения в воскресный день – это тот труд, к исполнению которого призвана Церковь.

Великим благословением является воскресное богослужение, переоценить значение этого действия невозможно. Оно является актом поклонения Святому Началу – Богу.

Итак, почему в храме необходимо пение? Потому, что храм – это дом молитвы, а молитва есть высшее выражение человеческого духа на земле. И поэтому, как точно подмечено в книге «Искусство и православие» Александром Художиным, «молитва нередко стремится воплотить себя в стройных музыкальных звуках, которые не только служат для нее прекрасной одеждой, но и являются крыльями, возносящими ее к небесам». Т. е. пение делает молитву более возвышенной.

В статье протоиерея И. Вознесенского «О высоком достоинстве и благотворном влиянии на людей церковного пения» говорится о том, что пением лучше, чем словом, чертами лица и жестами раскрываются «самые глубокие душевные состояния, самые благороднейшие, возвышенные и святые чувства Пением мы выражаем восторг нашего духа (т.е. и певчих, и прихожан – прим. авт.) огонь благородного одушевления».

Это настоящее чудо. Не случайно, что оно стало достоянием множества людей, и что это произошло именно в Греции, стране, которая дольше всех сохраняла традиции древнего византийского пения, но сегодня во многих греческих храмах оно заменено партесным (многоголосным) пением. Установлено, что ангелы на афонской записи поют Херувимскую песнь именно древнего византийского распева. Священник убежден, что ангелы ничего не делают просто так. Поскольку идет процесс секуляризации, обмирщения церковной культуры, то целью явления ангелов и их непотаенного пения было, вероятно, стремление повлиять на сознание современных людей.

В наших православных храмах, к сожалению, употребляется преимущественно партесное (многоголосное) пение, которое по своей природе не приспособлено к описанию явлений духовного мира, но пригодно лишь для описания явлений телесных, мирских, для выражения страстей, для игры чувств.

Богослужебное пение как звуковое богословие

Настоящее богослужебное пение (как говорят ученые-литургисты) – это звуковое богословие, «иконописующее», а не живописующее духовный мир. Оно говорит о невидимом мире языком одноголосного знаменного распева , природа которого для этого и приспособлена.

Слава Богу, сейчас в таких крупных монастырях, как Троице-Сергиева лавра и Оптина пустынь стали проводить некоторые службы полностью знаменным распевом. У нас на Урале в женском Ново-Тихвинском монастыре все службы (даже требы) изумительно поются древним распевом с исоном, в мужском монастыре села Тарасково в субботу и воскресенье можно помолиться под знаменное пение.

В приходских же храмах услышать древние намоленные распевы – большая редкость. Не только миряне, но и многие священнослужители, к сожалению, не приемлют язык таких распевов без гармонического сопровождения и упрощенной мелодики.

Может быть, главной причиной неприятия знаменного распева современным обществом верующих является его исключительная духовность , недоступная из-за нынешнего великого духовного оскудения, всеобщей апостасии. Ведь знаменный распев , как писал большой его знаток протоиерей Борис Николаев – «одна из тайн Царствия Божия, постигаемая сперва духом, а потом уже, сколь возможно, разумом».

Духовный потенциал знаменного распева весьма высок, но «душевен человек не приемлет яже Духа Божия» (из 1-го посл. ап. Павла к Кор.). Знаменный распев надмирен, поскольку возник из монашеского подвига и явился плодом откровения Божия.

Мне посчастливилось познакомиться на съездах Союза православных братств в Москве и в Питере в 90-е годы, а также общаться и переписываться с замечательным ученым-медиевистом, регентом Спасского собора Андроникова монастыря Б.П. Кутузовым.

Борис Павлович считает, что знаменный распев – это еще и духовное оружие , которого боятся демоны и ненавидят его, как и православную икону, против которой они еще в VIII веке воздвигли брань, приведшую к целой эпохе иконоборчества. Эпоха иконоборчества , как мы знаем, закончилась победой Церкви. Но скрытое замаскированное иконоборчество, по мнению Б.П. Кутузова, продолжается: в виде маскировки светской живописи под иконопись, а в музыкальном иконоборчестве в виде маскировки светской музыки под духовное пение. Эти рассуждения можно прочитать в сборнике статей Б.П. Кутузова «Знаменный распев – поющее богословие», где автор с сокрушением констатирует, что система богослужебного пения низведена сегодня до уровня музыки с ее концертным принципом.

Думаю, причина закрытости для нас настоящего богослужебного пения не только в том, что мы потеряли способность к восприятию духовного и не можем вместить в себя чуждую плотской чувственности неземную красоту знаменного и других древних монашеских распевов. Дело в том, что мы – россияне – с детства воспитаны на образцах западно-европейской музыки с ее совершенно иным ладово-интонационным и гармоническим строем. Наш слуховой багаж значительно ограничен и обеднен.

Церковь же, как любящая мать, снисходит к немощам людей приходящих в храм, поэтому и допускает во время богослужений преимущественно партесное пение, как более легкое для восприятия, чем и нам приходится заниматься в периоды между четырьмя постами.

Но мы очень признательны нашему настоятелю – протоиерею Ярославу Иванову – за то, что благословил нас вести постовые службы монастырскими распевами. Во-первых, это очень логично: как телесная пища становится более скудной во время поста, так и звуковая среда богослужений (как пища душевная и духовная) становится более аскетичной, значительно ограничивается в музыкальных выразительных средствах, давая больше возможностей людям для внутренней сосредоточенности и для воздержания от лишних эмоций.

Во-вторых, знаменные, византийские, валаамские, древнеримские, староболгарские, сербские и другие намоленные распевы воспринимаются нами – певчими (надеюсь, и прихожанами) – как символ благочестия, как плод духовный и как высшее проявление церковного певческого творчества Православной Церкви.

Ощущаешь, что интонации древних распевов несут на себе благодать, как и слова Евангелия, даже независимо от того, кто их исполняет. Пусть мы и не монахи, а может быть, последние грешники, но объективно это действительно богодухновенные интонации, которые когда-то монахи-песнотворцы улавливали духовным слухом из Небесных высот, из ангельского пения как вечно существующие архетипы. И даже в нашем, не совсем осознанном, исполнении эти интонации, думаю, сохраняют «касание Вечности».

Приглашаю всех на постовые службы в наш храм.
29.11.2015

Очень многие православные активисты, уже долгое время ходящие в церковь, мечтают стать певчими и петь на клиросе. Это послушание во все времена считалось одним из самых почетных в , ведь певчий участвует в создании таинства церковного богослужения, своим голосом возносит хвалу Самому Богу. Между тем, в каждом храме уже есть, как правило, свой сложившийся коллектив православного хора, укомплектованный всеми необходимыми голосами, да еще и «запасные игроки» на случай различных форс-мажорных обстоятельств есть, поэтому попасть туда бывает очень непросто.

Но отчаиваться все равно не стоит: в православных хорах, как и в любом коллективе, присутствует понятие текучки, поэтому в любом случае, даже если надежды немного, стоит подойти к регенту и оповестить его о своем желании – возможно, уже через несколько месяцев он пригласит Вас на освободившееся по какой-то причине место. Абсолютно положительной чертой православного пения является то, что на многие клиросы берут людей, имеющих весьма слабое представление о церковном пении – по словам регентов, их намного проще обучить петь в церковном хоре, чем тех, кто уже имеет светское вокально-музыкальное образование.

Требования к православному активисту, желающему петь на клиросе

Следует сразу отметить, что православные хоры бывают разных уровней, возглавляются людьми с разными характерами и видением, соответственно, и требования к претенденту на место в хоре могут выдвигаться совершенно различные. На один клирос могут взять «с нуля», а на другом потребуют опыт и будут придирчиво прослушивать. Безусловно, на первое место выходит наличие слуха и умение хоть как-то попадать в ноты. Однако, не нужно думать, что у выпускников Гнесинки шансов больше: то, что человек прекрасно владеет эстрадным или джазовым вокалом, вовсе не означает, что ему покорится и духовное пение, не считая уже того, что пение в хоре значительно отличается от пения соло. Но, в любом случае, даже если Вы прошли прослушивание, знайте, что самое сложное только начинается. Вам придется в максимально короткое время выучить наизусть огромное количество текстов православных песен и песнопений, изучить церковный богослужебный устав, ознакомиться с разными стилями церковного пения. Но самое сложное в православном хоре – это научиться своим голосом создавать молитвенное настроение у прихожан храма.

Тексты православных песен и песнопений — как научиться церковному пению?

Певчие, уже имеющие определенный опыт пения в православном хоре, советуют хороший и проверенный способ самоподготовки для тех, кто твердо решил испробовать на себе клиросное послушание: скачать музыку и тексты православных песен, богослужений и распеваться дома самостоятельно, ну и, конечно, изучать теорию: историю церковного пения, гласы, стили (человек, отличающий партесное пение от знаменного распева, уже имеет преимущества перед остальными). Кроме того, они говорят о том, что не стоит обольщаться по поводу высокой духовности и «не пыльности» этого послушания: часто в православный хор берут людей, далеких от церкви, просто за редкий тембр или другие вокальные достоинства. Но даже если на клиросе все сугубо верующие, это не означает, что здесь, как и в любом коллективе, нет склок, зависти, недовольства друг другом. Кроме того, сама по себе эта работа тяжела физически: приходится стоять на ногах и работать связками по несколько часов подряд, а что уже говорить о ночных службах на Пасху и Рождество?

Какие чувства вызывает народный хор?

В начале главное - сдержать раздражение, потому что они ничего не могут, а надо внушить, что могут, если заниматься с неподготовленными. У меня достаточно такого опыта. Сначала мы пели в очень низкой тональности в унисон, потому что боялись. Прихожане часто стремятся запеть, некоторые идут вместе с хором по тексту службы: мелодии знают с голоса, потому что часто ходят в храм. Я взял самые простые ектеньи, самые распространенные антифоны первого гласа.

- Люди всегда подпевают хору, а тут - испугались?

Именно поэтому мы пели в унисон и очень низко, по-другому не могли. В храме все насторожились. Потом мне удалось выделить высокие голоса. Вместе поют - постепенно становится лучше. Потом дал простые дыхательные упражнения. Кто делает - становится лучше. А сейчас воцерковленные люди, которые пришли в начале и постоянно ходят на службы, знают чинопоследование, выучили мотивы (многие с голоса) и осмелели: стало неинтересно приходить на репетиции с новичками.

А приходят бабушки, которые толком ничего не знают и всю жизнь работали в партийных организациях, но решили пробиваться к Православной Церкви и начинают с нуля. Их не все выдерживают. Тренироваться в любви трудно, многие не готовы потерпеть ради людей, которые вновь пришли, чтобы они почувствовали соединение с теми, кто уже поет.

Тренироваться в любви трудно. Но это наши люди, с ними важно работать, и надо потерпеть

Приходят люди среднего возраста, пожилые и совсем старенькие, с палочками. Хотя и молодые приходят. Это - наши люди, с ними важно работать, и надо потерпеть.

С другой стороны, народный хор потом вдохновляется, начинает верить в свои силы (моя задача - внушить уверенность), многие начинают заниматься вокалом и летом принимают участие в богослужениях тех храмов, которые находятся рядом с дачами, потому что знают службу.

Мы изучаем только Литургию. Однажды пели и нетвердо знаем литию. К молебнам пытались дерзнуть, но переполнены объемом литургических песнопений. Хорошо, что успеваем тропари и задостойник выучить, потому что, кроме изучения, может стоять задача повышения качества . Но не всегда это возможно, если люди, которые пели, не приходят.

- Неужели в хоре нужен вокал?

В православной культуре есть свои предпочтения, речь должна звучать красиво, голос в храме должен звучать красиво, но сейчас не у всех получается. Формирует звук речевой аппарат, и надо стремиться к естественности, потому что каждый человек может особенно произносить звуки, а, бывает, нравится другой и начинаешь подражать, себя при этом умаляя.

Я много над этим думал. Преподаешь вокал, человек стопорится, но постепенно выход находится, и могу сказать о народном хоре: будет продолжение, потому что надо сеять и на камне. Поэтому я этим занимаюсь, хотя сомневался, нужно ли преподавать вокал, терзался и постоянно думал: «Кому всё это надо?»

Господь меня поддержал в бывшем Синодальном училище (ныне - Рахманиновский зал консерватории, а стены помнят звучание синодальных хоров), куда я попал на камерную оперу японского композитора в европейской традиции, на японский сюжет и на японском языке. Инструменты - рояль, виолончель и классическая флейта.

Люди после занятий вокалом уходят совершенно в другом состоянии и начинают думать, что им открылось что-то такое, чего они даже не могли представить

И когда разные уровни вокалистов-солистов в конце все вместе запели, в здании училища возникли удивительные вибрации, которые чувствовались всем телом, воспринимались всем существом. Это необыкновенное ощущение, и люди после занятий вокалом уходят совершенно в другом состоянии и начинают думать, что им открылось что-то такое, чего они даже не могли представить.

Обычно после первой службы происходит следующее: «Скажи, мы плохо пели?! Мы так плохо пели, скажи?» - «Вы меня видите?» - «Видим». - «Слушайте внимательно, если видите и слышите. Я специалист с высшим музыкальным образованием, окончил Московскую консерваторию и, как специалист с высшим образованием, говорю, что меня ваше пение не раздражает. Вопросы еще будут?» - «Но мы плохо пели!» - «Я всё сказал. Надо продолжать репетировать».

Многих может раздражать из-за разных понятий о том, как надо петь, и батюшки могут быть с разным опытом. Каждый способен воспринимать в свою меру, а профессионалов высшего уровня очень мало. Обычно это раздражает людей среднего или ниже среднего уровня музыкального образования, они с трудом понимают и пытаются требовать от других, как именно надо петь в храме. А ведь пение в храме (я много на эти темы думал) должно быть, самое главное, искренним. Теплая молитва ко Господу. А Господь милостив, это мы люди немилостивые.

Все хотят петь. Сейчас много различных курсов, но таких не возьмут. На курсы любят брать музыкально подготовленных, которые будут в полной мере воспринимать сольфеджио. Это брошенный контингент, а бросать наших людей не надо.

- Когда появился народный хор, прихожан стало больше или меньше?

Прихожан в храме всегда было много. Проблема и задача хора - не привлечь больше народа, но больше просветить тот народ, который приходит. Настоятель поставил задачу - всем народом петь службу, проработать основы богослужения. Когда костяк поет, люди приходят в храм и могут присоединиться - такая идея.

- Прихожане, которые сами не поют, не подходили с возмущениями?

- Наоборот, подходят с благодарностью, особенно те, кто работает в храме и не имел раньше возможности спеть всю службу, - теперь никто не останавливает. Люди хотят петь, говорят: ностальгия потомков Адама по ангельскому пению в раю.

- Вернемся к синодальным хорам. Как ты их оцениваешь?

Можно послушать, есть записи среднего качества - хоров синодальной традиции, и Федор Шаляпин, и Павел Чесноков с хорами. Есть записи из храма Христа Спасителя до взрыва в 1931 году - это синодальная традиция. Записи великого архидиакона Розова.

Синодальная традиция может нравиться или не нравиться, но это - условность большого собора. В разных храмах приемы могут различаться, зависит от акустики. У нас редкий регент владеет акустикой, а этому должны обучать. Но этому не обучают. Акустике не обучают нигде, и специалистов по акустике почти нет.

Надо уметь слышать акустику храма. В каждой акустике свои приемы

Надо уметь слышать акустику. В каждой акустике свои приемы, регент досконально знает акустику храма, какие в разных местах применять акустические приемы. Если гулкая акустика, надо подсказать певчим и петь в более сухой манере.

Бывает, наоборот, глухая акустика, где требуется протягивать, но нельзя перегущать тембральное заполнение гласной, иначе скрадывается произнесение согласной, как будто человек плохо произносит, - согласные надо вызванчивать.

Характер звучания должен быть своего рода щипковый, если сравнивать с музыкальным инструментом, или как колокол, который звучит, потом затухает. Так же и слог. Это «читок», прием «читка». «Читок» - это определенный штрих, чего многие не знают.

Вообще что такое правильно? Славить Бога можно любыми голосами. Где же в Евангелии написано, каким голосом надо петь?

- Как бороться с неправильным пением в храме?

Синодалы, в частности Александр Никольский, который курировал все церковные хоры Москвы, поддерживали специфические особенности пения в каждом храме, где они были, потому что даже интересно, когда в разных храмах по-разному поют, а не то, что так правильно, а так неправильно. Странное суждение. Вообще что такое правильно? Славить Бога можно любыми голосами. Где же в Евангелии написано, каким голосом надо петь?

Идея народного хора родилась давно, но воплотилась постепенно, потому что не каждый регент может выдержать, когда поют вразнобой. У меня получалось, потому что я могу терпеть и знаю, как бывает вначале. У меня большой опыт работы именно с теми, кто не поет, и я умею находить выход руководства такими начинающими, я не боюсь их. А многие не знают, что делать, когда поют нестройно. Просто надо потерпеть. Я не обращаю внимания на то, что не получается, приветливо общаюсь, хвалю, потому что их всегда ругали. Просто их боятся, а я не боюсь. И в какой-то момент я понял, что может получиться.

Желание петь на клиросе испытывают многие. Стоит ли воспринимать тягу к церковному пению как призвание? Нужно ли реализовывать свое желание? Возможно ли это? Принесет ли это пользу Церкви? Об одном таком опыте — рассказ от первого лица в нашей сегодняшней рубрике.

Изначально я очень сильно сомневалась в том, что мне стоит воплощать в жизнь свое желание петь в церковном хоре. Однако обстоятельства складывались таким образом, что не встать на клирос означало бы непослушание настоятелю храма, который я посещала. А на это я решиться не могла.

Окраинный храм, небольшой женский коллектив. Почти у всех была основная работа, и на клирос многие приходили при наличии свободного от нее времени. Священники и тому были рады — с певчими было не густо. Многие из нас послушно пели стихиры, тропари и нотные песнопения, на которые указывал регент, но самостоятельно в уставе не разбирались и без регента службу спеть не могли. Однажды пришла я пораньше, время начала Литургии неумолимо приближалось, а регент и другие певчие опаздывали. Священник выглянул из алтаря и, увидев одного певчего, удовлетворенно кивнул: ему и невдомек, что этот певчий — дуб-дерево и в одиночку даже «Господи, помилуй» в нужном месте не споет. Когда я поняла, что батюшка может начать службу, не дожидаясь прихода опаздывающего регента, — сбежала с клироса сломя голову. Стыдно, конечно, но это лучше, нежели претерпеть позор потом, во время службы. После второго такого происшествия я начала задумываться о том, что со своим образованием в этой области надо что-то делать.

Оказалось, что учиться церковному пению в Саратове человеку, занятому на основной работе с 8 до 17 часов, особо и негде. Но мне несказанно повезло…

Спасите наши уши!

Однажды мне поступило предложение петь в храме во имя святого праведного Лазаря Четверодневного, что на Ново-Елшанском кладбище. Желающих быть там певчими не было: и добраться сложно, и прихожан особо нет в связи с удаленностью от города. И как-то все сходилось на мне: живу недалеко, в Жасминном, есть свой автомобиль, желание подтянуть свой уровень в области церковного пения и возможность сделать это, не травмируя слух прихожан.

Несколько вечеров перед первой Литургией, которую мне предстояло спеть самостоятельно, со мной позанималась регент Никольского храма. Она упорядочила в моей голове знания и навыки, и я стала понимать ход службы, а также вполне сносно пропевала основные песнопения. Больше времени на занятия не было — приближались выходные и мое первое «одиночное плавание».

Как только началась служба, меня парализовал страх. Отчего?! Ход Литургии я выучила, священника знала давно, свечница — добрая знакомая, а алтарник — тот вообще живет со мной по соседству. Больше в храме никого не было, кроме Сил бесплотных. «Вот в них все и дело!» — это я потом прочувствовала душой. Впоследствии трепет перед службой возникал всегда, даже когда я уже была уверена в своих силах. Я поняла, что богослужение — самое важное, что происходит на земле. А человек, участвующий в нем, несет колоссальную ответственность за качество и каждую секунду этого таинственного действа.

На той, первой, Литургии я читала и пела как в тумане, от страха совершенно ничего не соображая. Подошел черед чтения Апостола. На ватных ногах я вышла к центральному аналою и на возглас священника из алтаря: «Премудрость!» зачем-то вместо фразы «К Галатам послания святаго апостола Павла чтение» торжественно изрекла: «Вонмем!». Единственное, на что в тот момент хватило моего парализованного страхом ума, — понять, что сморозила я что-то не то… Повисла звенящая тишина. Мне эта минута тишины показалась вечностью, я покачивалась на ватных ногах, борясь с желанием упасть в спасительный обморок. Священник меня из ступора вывел, ситуацию исправил, я прочла послание к Галатам и с горем пополам допела-таки Литургию.

На всенощном бдении, которое сложнее Литургии, я первое время тоже выкидывала фортели. Бедные батюшки, которые служили в Лазаревском храме посменно! Все они понимали, что деваться от меня некуда. Певчих, умеющих самостоятельно, в одиночку пропеть всю службу, в городе тогда можно было пересчитать по пальцам…

И вот буквально за несколько последних лет ситуация в нашем городе переменилась. Я даже немного завидую тем, кто учится петь сейчас, потому что перед этими людьми открыты большие возможности получить глубокие знания, и ничьи уши от их ученических ошибок не пострадают!

Любители-отличники

Любительские хоровые коллективы сейчас есть практически во всех саратовских храмах, а в некоторых помимо любительских взрослых хоров существуют и детские.

Я пообщалась с регентами любительских церковных хоров, интересуясь у них, можно ли научиться церковному пению, не имея музыкального образования. Есть ли шансы научиться красиво петь, если ваш голос не услаждает слух собеседника? Возможно ли это, если вы немилосердно фальшивите, а петь очень хочется?

— Было бы желание, — говорит Ирина Катарьян, регент Ильинского храма поселка ВСО города Саратова. — Я никого не отсеиваю. Слух можно выработать, голос поставить. Все зависит от трудолюбия человека, и нередко приходится замечать, как люди с меньшими вокальными данными оставляют позади тех, кому дарован хороший слух и голос. Наши любители сейчас уже поют Литургию по субботам. Я считаю, что практика очень важна и именно применение знаний на богослужениях ускоряет обучение.

— С любительским хором очень приятно работать, — рассказывает Мария Никитина, преподаватель церковного пения в певческой школе Петропавловского храма Саратова. — Они как дети-отличники: их важное качество — усердие.

— В певческой школе Петропавловского храма преподается чинопоследование богослужения (устав), церковнославянский язык, вокал и непосредственно пение, — рассказывает регент любительского хора Виктория Усова. — Любители поют на вечернем богослужении по пятницам и на Литургии по субботам. В праздники выезжают на богослужения в села, где нет певчих. Сейчас у нас обучается 30 человек.

Наталья Федотова занимается с любительским хором храма во имя святителя Митрофана Воронежского.

— Хор существует с июля 2015 года, — рассказывает Наталья. — Учим пока Литургию (обиход) и тропарные гласы. Результаты уже есть. Конечно, приходится много времени тратить на обучение новичков нотной грамоте, потому что основная масса учеников музыкального образования не имеет, но это преодолимое препятствие.

В бывшем здании семинарии по адресу Радищева, 24 работают курсы церковного пения, организованные миссионерским отделом Саратовской епархии. Обучение проходит также по нескольким направлениям — от постановки дыхания и голоса до изучения чинопоследования Божественной литургии, всенощного бдения, молебна и панихиды.

Зачем это нужно?

Много в России вымерших сел-призраков. А где-то в глубинке жизнь еще теплится. Например, в старинном русском селе Синодское Воскресенского района Саратовской области численность населения когда-то достигала 2500 человек. В центре села стоял каменный, с колокольней и престолом во имя Святой Живоначальной Троицы красавец храм. В советские годы он был разрушен, а Синодское, как и многие другие российские села, пришло в упадок. И вот в 2015 году общине было передано здание бывшей сельской конторы для совершения богослужений.

Воскресное утро, к храму тянутся немногочисленные прихожане, и каждый несет с собой или везет на санках по небольшому полену — в храме установлена дровяная печка. По большим праздникам в Синодское приезжает служить командированный из Саратова священник, а по выходным из Саратова прибывают миссионеры — Надежда Анатольевна Попова и Олег Федорович Злобнов. Приезжают, потому что это нужно верующим жителям Синодского. Олег посещает курсы миссионерского отдела епархии, Надежда ходит на курсы церковного пения. В Синодском они служат обедницу мирским чином и читают часы. Надежда поет, Олег Федорович после службы объясняет прихожанам суть главы Евангелия и Апостола, которые читались в этот день.

Прихожан мало, всё больше старушки.

— Конечно, печально видеть, что в храме только немощные бабушки, — говорит Надежда. — Но согревает мысль, что первыми всегда приходят старушки, а за ними начинает подтягиваться и молодежь. И верится, что если возрождается церковь, возродится и село.

— Священников не хватает, организовать регулярные богослужения в отдаленных селах не представляется пока возможным, поэтому цель наших курсов — подготовить людей, которые могли бы послужить Церкви на клиросе, — говорит руководитель миссионерского отдела Саратовской епархии священник Дионисий Каменщиков. — Тогда жители глубинки смогут молиться в церкви не только в большие праздники, но и каждые выходные. Мы понимаем, что таких людей вряд ли будет много, потому что это настоящее подвижничество — каждые выходные отправляться в дальнее село, несмотря на погоду, самочувствие, настроение. Это настоящее жертвенное служение, и людей, на него способных, единицы. Но мы таких людей ищем.

Наверно, когда есть желание послужить Церкви, Богу и людям, и для этого предоставляются все возможности, нужно хвататься за них, чтобы спустя годы не пришлось испытывать горечь за потраченное зря данное Богом время и закопанные таланты.

Газета «Православная вера» № 02 (550)