В День защитника отечества у нас в гостях были ответственный за взаимодействие с вооруженными силами РФ в Псковской епархии, настоятель храма Александра Невского протоиерей Олег Тэор, клирик Спасо-Елеазаровского монастыря иерей Герман Горяев и командир взвода 76-й десантно-штурмовой дивизии Александр Сидорин.

Мы говорили о взаимоотношении Церкви и армии, о том, какое служение несут священники в военных частях, как военные относятся к присутствию священнослужителя в части, на боевых позициях и на передовых в местах военных конфликтов.

А. Пичугин

Это «Светлый вечер» на радио «Вера». Дорогие слушатели, здравствуйте! Сегодня 23 февраля, праздник - День защитника Отечества. Праздник пускай и не церковный, но тем не менее наш, государственный, российский. Мы вас с ним поздравляем. В первую очередь защитников Отечества - тех, кто служил в армии, тех, кто сейчас служит; да и в общем мужчин, женщин, которые причисляют себя к защитникам Отечества. Меня зовут Алексей Пичугин. Я вам сразу представлю наших гостей. У нас, в этой студии, эту часть «Светлого вечера» вместе с нами ближайший час проведут: протоиерей Олег Тэор - настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского в Пскове, ответственный за взаимодействие с вооружёнными силами России в Псковской епархии, помощник командира 76-й гвардейской Черниговской Краснознамённой, ордена Суворова десантно-штурмовой дивизии, помощник по работе с верующими военнослужащими. Также здесь, в этой студии, отец Герман Горяев - клирик Спасо-Елеазаровского монастыря Псковской епархии и помощник командира 104-го десантно-штурмового полка - помощник также по работе с верующими военнослужащими; и старший лейтенант Александр Николаевич Сидорин. А вы, Александр, напомните нам, где вы служите!

А. Сидорин

Являюсь командиром взвода.

А. Пичугин

Вы - командир взвода 76-й десантно-штурмовой дивизии, всё правильно?

А. Сидорин

Так точно!

А. Пичугин

Отлично! Вот в таком составе мы эту часть «Светлого вечера» и проведём. 23 февраля - день, так или иначе у нас связанный с вооружёнными силами, с армией. А давайте вспомним, обратимся немного к истории, может быть: Церковь и армия - в нашей стране, по крайней мере, - на протяжении многих столетий всегда были рядом, за исключением, наверное, каких-то событий не очень давнего прошлого - советского времени. А до этого, с момента крещения Руси, Церковь принимала довольно деятельное участие в армейских буднях, в армейской жизни. Армия тоже, в свою очередь, была рядом с Церковью. Как сейчас обстоят дела с этим, отец Олег?

Прот. Олег Тэор

Сейчас мы тоже возобновили, особенно в последнее время, связь Церкви с армией. Потому что в армии военнослужащие являются полноправными гражданами нашей страны, они защищают Родину. И особенно верующие имеют свои права исполнять свои как обязанности, так и вероисповедование исповедовать. Исповедовать - это значит и совершать таинства, посещать храмы.

А. Пичугин

Давайте о вашем опыте поговорим. Я, по крайней мере больше 10 уже лет, наблюдаю за вашей деятельностью на этом поприще в Псковской епархии. Вы один из самых известных, если не самый известный военный священник в России. С чего всё у вас начиналось конкретно? Ведь вы служите явно гораздо дольше священником, чем у нас началось какое-то возрождение отношений Церкви и армии.

Прот. Олег Тэор

У нас в Пскове военнослужащие - дивизия. И мы с детства уважали военнослужащих, даже после Великой Отечественной войны, в том числе и ветеранов, и всегда гордились и молились за воинов - защитников Отечества. Мы уже давно, ещё в советское время, молились за воинов, они к нам приходили и исповедовались, причащались.

А. Пичугин

Открыто?

Прот. Олег Тэор

Правда, не открыто. Но родственники особенно просили молиться за своих воинов-военнослужащих. Потом уже нам не стали запрещать это, и мы стали крестить. Когда Святейший Патриарх Алексий Второй приезжал в Псков, он даже благословил одного нашего генерала - командира дивизии, его ребёнка - мальчика. И мы уже крестили официально воинов. Военнослужащие принимали присягу, и даже в храме - в древнем Троицком нашем соборе. А впоследствии и в нашем храме Александра Невского - около храма принимали присягу часто, заходили в храм.

А. Пичугин

Но вы сами были инициатором этого? Или с благословения правящего архиерея, епархии, или это исходило от самих военнослужащих? Вот кто толчок дал первый?

Прот. Олег Тэор

Да, по благословению нашего владыки - теперь митрополита Псковского и Порховского Евсевия - мы стали продолжать вот эту связь Церкви с армией, крестить военнослужащих. Иногда даже крестили мы более 50 воинов сразу. Мы до этого сделали в храме купель с полным погружением. Потом, служим Литургию и тогда служили. Причащались у нас военнослужащие. И уже теперь иногда причащаются до 120 человек.

А. Пичугин

Каждое воскресенье?

Прот. Олег Тэор

Один раз в неделю у нас бывают.

А. Пичугин

Это очень хороший показатель.

Прот. Олег Тэор

Иногда бывает, более тысячи военнослужащих сразу приходит в храм.

А. Пичугин

Отец Герман, а у вас как это было?

Иер. Герман Горяев

Вечер добрый!

А. Пичугин

Вечер добрый! Как у вас это было? Как я понимаю, вы отношение к армии имели до принятия сана?

Иер. Герман Горяев

Да, я служил в 22-й бригаде ГРУ в своё время. И так жизнь моя складывалась, что участвовал тоже в одной горячей точке. И видел, когда ты там, что, конечно, вспоминаешь в такие тяжёлые минуты только Бога. И сейчас убеждаюсь, что каждый военнослужащий, когда что-то случилось такое, что нужно выполнять какие-то задачи, то, конечно, первым делом душа всё-таки ищет Творца и обращается к Нему, когда опасность, смерть очень близко. Поэтому для военнослужащих это, конечно… Вот я заметил, что они очень близки к нам - именно к священникам. Вот у них это зерно… Кстати, в Святцах очень много святых-военнослужащих, очень много, то есть считается, что самое большее - из военнослужащих.

А. Пичугин

А ваше собственное обращение к вере произошло как раз в горячей точке где-то?

Иер. Герман Горяев

Да. Первые зёрна, первое обращение к Богу, конечно, именно происходило в такие тяжёлые для души минуты. И я обращался, просил Бога, чтобы Господь, когда я вернусь уже - я служил срочную, - я вернусь и начну свой путь именно с Богом. И в душе чувствовал, что я менялся, именно когда было тяжело. В эти минуты именно Бог помогал. И я много знаю офицеров, которые были совершенно неверующими до 30-40 лет, но наступало такое время, когда они выполняли какие-то задачи военные и обращались к Богу, и чувствовали Его помощь. Душа как бы чувствовала, что это Творец. И после этих всех событий они стали как-то… не как-то, а твёрдо обратились к Богу, приходят. Потому что офицеры очень организованы - если они почувствовали присутствие Божие, они очень волевые люди, они сразу начинают ходить в храм, молиться, спрашивать. То есть у них многому можно поучиться, именно их воле такой человеческой.

А. Пичугин

А вы, когда стали священником, сразу мыслили себя как военного священника или это послушание уже потом к вам перешло?

Иер. Герман Горяев

Нет, я не мыслил себя. Так получилось, Божьим Промыслом, я поехал на Соловецкие острова - так Богу, наверное, было угодно. И там я жил около трёх лет - хотел укрепиться в Боге, почувствовать Его присутствие, чтобы на самом деле быть таким искренним верующим. И так получилось, что там духовник монастыря отец Герман благословил меня поступать в духовное училище. Я отправился в Псков, тоже таким Промыслом Божьим. В Пскове, по благословению нашего владыки поступил в духовное училище, закончил его. И владыка благословил меня служить в монастыре женском - Спасо-Елеазаровском. И тут приехала группа офицеров, разговорились с нашей матушкой-настоятельницей. Она вскользь сказала, что я тоже военный и был в горячей точке.

А. Пичугин

В боевых операциях.

Иер. Герман Горяев

Да. И они, конечно, сразу обратились к нашему владыке, попросили его благословения. Владыка благословил меня заниматься военнослужащими.

А. Пичугин

Давайте, Александр, теперь с вами пообщаемся.

А. Сидорин

Здравствуйте!

А. Пичугин

Да, ещё раз здравствуйте! Вы - командир взвода. Вам, как я понимаю, помимо ваших профессиональных обязанностей, вашей службы, приходится общаться также и с духовенством в частях. Как раз вы - тот самый командир, чьими помощниками священники, которые у нас находятся в студии, являются. Правильно?

А. Сидорин

Да, правильно.

А. Пичугин

А в чём заключается ваша задача по отношению именно взаимодействия Церкви и армии?

А. Сидорин

Моя задача, на самом деле, очень простая, с одной стороны: плотно общаясь с военнослужащими, постоянно наблюдая их деятельность, постоянно участвуя вместе с ними, выявлять тех военнослужащих, которые действительно нуждаются в помощи священника или психолога, или кому-то просто тяжело. Потому что в первую очередь они, конечно, идут к командирам - командирам взводов и отделений. И если уже командиры не обращают на это внимания, тогда они уже стреляются, тогда они уже бегают, и всё остальное.

А. Пичугин

Но это уже крайние случаи!

А. Сидорин

Конечно.

А. Пичугин

Я думаю, что они не так часто происходят.

А. Сидорин

Слава Богу, что не часто!

А. Пичугин

По крайней мере, в Пскове среди десантников.

А. Сидорин

Не часто, слава Богу!

А. Пичугин

Вы сами принимаете решение, кого из ваших подопечных отправить к психологу, кого к священнику?

А. Сидорин

У нас эти мероприятия плановые. Всё документами заверено и утверждено старшим начальником.

А. Пичугин

Подождите, а если, например, приходит к вам боец с какой-то своей проблемой личной, и ему нужна помощь специалиста - либо психолога, либо, если у него духовная потребность, священника. Он должен ждать, пока плановое мероприятие пройдёт, или есть в постоянном доступе кто-то, кто может ему помочь?

А. Сидорин

Конечно! Есть в постоянном доступе дежурные и священники, есть телефоны, есть храм, открытый постоянно. То есть военнослужащий может спокойно прийти в церковь, помолиться, поставить свечку. Может спокойно позвонить любому батюшке, поговорить с ним.

А. Пичугин

В любое время?

А. Сидорин

В любое время, конечно. Даже не то, что просто поговорить, а может прийти в храм исповедоваться. Вот я так тоже делаю. Не важно даже - идёт служба или нет службы в нашем храме Александра Невского, в любое время приходишь. Там есть всегда и охрана, и те люди, которые смотрят за порядком в храме. «Есть батюшка?» - «Нет». - «А можно ему позвонить, пригласить, чтобы исповедоваться?» - «Да, конечно». В течение некоторого времени батюшка приезжает, исповедует. Всё хорошо, как-то спокойно тебе и ты счастлив, практически.

А. Пичугин

Я напомню нашим слушателям, что это программа «Светлый вечер». Здесь у нас в гостях в этой студии: протоиерей Олег Тэор, иерей Герман Горяев - военные священники; и Александр Сидорин - командир взвода 76-й десантно-штурмовой дивизии. Мы продолжаем нашу программу. Александр, но ведь в армии довольно сложный распорядок дня. Соответственно, всё очень жёстко привязано к этому распорядку. Вы говорите, что молодой человек - военнослужащий - в любой момент может… Я так понимаю, что у вас в основном речь идёт о солдатах-срочниках, да?

А. Сидорин

Конечно!

А. Пичугин

Могут в любой момент прийти и к священнику, и к психологу?

А. Сидорин

У нас священник находится с нами везде.

А. Пичугин

Куда бы вы ни выезжали, он всегда едет с вами, да?

А. Сидорин

Я даже больше вам скажу: куда бы мы ни вылетали. Хотите верьте, хотите - нет.

А. Пичугин

Вылетали, да, само собой.

А. Сидорин

Может, вы сейчас скажите, что это я фантазирую.

А. Пичугин

Почему? Я вполне вам верю. Мы для этого здесь и собираемся.

А. Сидорин

На самом деле, священник даже находится с нами на борту самолёта перед прыжком, когда уже рампы открыты, люди стоят, дрожат. Священник проходит и кропит. И люди зажигаются просто. Это я вам говорю от чистого сердца.

А. Пичугин

А отношение? Есть же наверняка среди ваших подопечных люди, которые, прямо скажем, неверующие, нецерковные, для которых всё это не так важно.

А. Сидорин

Конечно есть!

А. Пичугин

У них не возникает какого-нибудь смущения от того, что священник?

А. Сидорин

Не возникает. Они говорят: «Батюшка, я - неверующий». Он говорит: «Я тебе желаю удачи!» Либо просто пожелает удачи, либо просто похлопает по плечу. Есть кто-то, кто наоборот пытается как-то исказить это. То есть: «Батюшка, ой, вы святой водой кропите, а можно попить?» - «Конечно, пожалуйста!» У меня даже был случай такой в жизни, когда я, сам того не ожидая… получилось так, что батюшка мне очень сильно помог. Это в Рязани было. Я ещё когда был курсантом, у нас был полевой выход в Житово. Получается, три дня мы совершали прыжки, и потом у нас был переход в город Рязань - около 40 километров. Соответственно, жаркая погода днём, во время укладки. А ночью организм остыл, и я заболел. А воды не было. И вот батюшка тоже вместе с нами шёл этот переход. Но у него была святая вода в пятилитровой баклажке.

А. Пичугин

И он её нёс сам?

А. Сидорин

Конечно, он нёс её сам. И он проходит, ещё раз святой водой кропит, подходит ко мне. Я такой, даже не думал, что он обратит внимание: «О, ребята, гляньте - вода святая! А как хочется!» А он такой смотрит на меня, типа: «Что с тобой курсант?» Я говорю: «Пить хочется, батюшка, очень». Он такой: «Иди сюда! Вода святая, мало осталось». И вот он мне три колпачка дал святой воды. Для меня эти три колпачка, не знаю, дороже всего на свете было в тот момент.

А. Пичугин

Очень хорошая история, да!

А. Сидорин

Конечно! Я это никогда не забуду. И таких примеров масса.

А. Пичугин

А вы сами в Церковь пришли ещё до армии или как раз во время службы?

А. Сидорин

В Церковь - да, первое, конечно, семья. Но воцерковился, конкретно уже поверил, что без Бога, действительно, никуда, только в армии.

А. Пичугин

А такой вопрос, я не знаю, к кому его лучше адресовать: как отбираются священнослужители для работы с военными? Здесь необходимо наверняка, чтобы у священника было какое-то армейское прошлое, причём не просто срочная служба, а, возможно, то, что он должен был какое-то время служить, может быть, офицером. Есть такое? Или всё-таки по-разному бывает - кого архиерей отправит, вот тот и идёт? Я так понимаю, что священник должен хорошо представлять то место, куда он идёт.

Прот. Олег Тэор

Конечно, часто бывает с разрешения или с благословения архиерея - епископа - священник окормляет или посещает военнослужащих. Часто у нас по желанию или добровольно священники идут в армию. А потом, бывает, что командирам нравится священник, и по просьбе командиров, военнослужащих, эти священники подбираются в армию. У нас много добровольных священников, которые вне штата, приходят в армию. И многие из них становятся военными священниками.

А. Пичугин

Мне казалось, что есть особые рода войск, где священник должен, как Александр говорит, что священник всегда с ними - и в самолёте, и перед прыжками… И ведь наверняка часто и сам прыгает?

А. Сидорин

Священники?

А. Пичугин

А. Сидорин

Конечно!

А. Пичугин

Соответственно, у них десантное прошлое должно быть какое-то.

А. Сидорин

Иер. Герман Горяев

Не обязательно. Отец Александр у нас начал прыгать.

А. Пичугин

Поясните, кто это - отец Александр.

Иер. Герман Горяев

234-й полк, помощник командира по работе с верующими военнослужащими тоже. И он начал прыгать, когда поступил именно в 234-й полк ВДВ. И у него сейчас около, может, тридцати прыжков. И сейчас он уже готовится прыгнуть на «Арбалете». А, один прыжок сделал на «Арбалете», да!

А. Пичугин

Вы поясняйте, поясняйте, что это означает! На «Арбалете» это как?

А. Сидорин

- «Арбалет» - это парашютная система, имеющая форму крыла. То есть это специальный парашют уже нового поколения парашютов. У нас, получается, в вооружённых силах круглые парашюты - Д-6, Д-10. А «Арбалет» - это специальный парашют, и на него нужно учиться и иметь, во-первых, навыки работы и очень хорошее самообладание, чтобы думать в воздухе в экстремальных ситуациях. И уметь ещё, когда тяжело тебе, надо успеть ещё и помолиться, и подумать, и уже действовать.

А. Пичугин

А в чём его отличие, этого парашюта, от Д-6?

А. Сидорин

Форма крыла.

А. Пичугин

Нет, я имею в виду, в воздухе. И для чего он нужен?

А. Сидорин

Нужен для манёвренности, для скорости, для точности выполнения задач.

Иер. Герман Горяев

Чтобы быстро выполнить задачи боевые, незаметно.

А. Сидорин

У него горизонтальная скорость от 10 метров в секунду. При этом парашютист-десантник-разведчик может нести вес около 50 килограмм, то есть сам он весит около ста и ещё вес может на себе нести 50 килограмм.

А. Пичугин

Давайте ещё обратимся в недавнее прошлое. Отец Олег, вы в Чечню ездили, я знаю, в 90-е годы. Расскажите о ваших поездках!

Прот. Олег Тэор

Да. Я ещё добавлю, что отец Александр Цыганов стал прыгать, когда стал священником.

А. Пичугин

Да, сейчас об этом сказали только что. Вы ездили в Чечню в 90-е годы?

Прот. Олег Тэор

Да, было.

А. Пичугин

Один раз? Или даже, по-моему, неоднократно.

Прот. Олег Тэор

Да, был я в Чечне. Посещал очень многие позиции. И даже сейчас вспоминают очень многие, кто был в Чечне, с радостью.

А. Пичугин

Это какие годы? Это первая или вторая чеченская кампания?

Прот. Олег Тэор

В 1999 году был, да. И врачей посещали, и ночью, и днём.

А. Пичугин

А отношение самих солдат к священнику за это время как-то поменялось? Вот 90-е годы и по прошествии 20 лет?

Прот. Олег Тэор

Тогда они были очень рады и сейчас тоже. Я вижу, когда священник проходит или приходит, проходят мимо священника военнослужащие, у них даже лица меняются и они рады, и приветствуют священника как своего родного человека.

А. Пичугин

А про шестую роту можете рассказать? Я знаю, что кто-то из этих ребят исповедовался у вас, кого-то вы крестили, кто-то был вашим прихожанином и вы их знали хорошо, и знаете.

Прот. Олег Тэор

Точно я их не помню. А шестую роту в Пскове я самый первый встречал в гробах в самолёте.

А. Пичугин

В Пскове встречали или там?

Прот. Олег Тэор

Нет, в Пскове. Было темно, ночью или где-то поздно вечером. И мы в самолёте служили панихиду. С духовного училища были студенты и ещё военнослужащий, который с нами посещал тоже храм постоянно. И мы служили в самолёте панихиду, а в это время выносили гробы и погружали их на машины. А потом мы служили в храме панихиды. А в главном кафедральном Свято-Троицком соборе

Пскова, в кремле, отпевал ныне митрополит Евсевий, в присутствии высокопоставленных…

А. Пичугин

Да, ваш псковский архиерей Евсевий. А вы при жизни этих ребят же знали наверняка?

Прот. Олег Тэор

Лично не знал, потому что нас не особо тогда ещё пускали в армию, только те, кто приходили… часто бывало, кого отправляли в Чечню.

А. Пичугин

То есть в горячие точки священники ездили, но в воинские части ещё так массово не ходили, да?

Прот. Олег Тэор

Да, потому что неохотно… и на замполиты на нас смотрели многие. Но командир дивизии тогда всегда просил, когда встречали из Чечни или провожали туда, чтобы я присутствовал. Часто я кропил святой водой или давал иконки, листочки для их утешения.

А. Пичугин

А сейчас Псковская область, получается, в авангарде среди прочих других. Даже, может быть, там лучше, чем в остальных регионах России, работа священников с военными налажена.

Прот. Олег Тэор

Да. Мы участвуем во всех мероприятиях - как радостных, так и горестных, с переживаниями. И много лет поминаем подвиги погибших военнослужащих.

А. Пичугин

Дорогие слушатели, сегодня, в связи с 23 февраля - с праздником, с которым ещё раз поздравляю всех, кто относит себя к защитникам Отечества, - мы говорим о взаимодействии армии и Церкви. Говорим вместе с военными священниками: отцом Олегом Тэором и отцом Германом Горяевым. Также в этой студии Александр Сидорин - командир взвода 76-й десантно-штурмовой дивизии. Меня зовут Алексей Пичугин. Буквально через минуту мы снова здесь, в этой студии, не переключайтесь!

А. Пичугин

Снова в этой студии программа «Светлый вечер». Здесь я - Алексей Пичугин. И в гостях у нас в этот праздничный день 23 февраля Александр Сидорин - командир взвода 76-й десантно-штурмовой дивизии; и военные священники: протоиерей Олег Тэор - настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского; и отец Герман Горяев - клирик Спасо-Елеазаровского монастыря Псковской епархии. Отец Герман, вы уже много лет, я так понимаю, служите вместе с отцом Олегом, по крайней мере, в воинских частях, постоянно общаетесь. А как бойцы воспринимают его?

Иер. Герман Горяев

Об отце Олеге в его присутствии хочется рассказать такой случай. Знаете, встретил одного офицера - подполковника - летели в самолёте вместе. И он рассказал такую историю, что во время чеченской кампании он увидел священника - это был отец Олег Тэор. А он тогда был молодым лейтенантом. Он говорит: «Меня поразило то, что он мужественно пошёл по позициям, хотя стреляли. Он открыто встал и пошёл. Меня это, как офицера, зажгло очень сильно. Я почувствовал, что с нами Бог». Сейчас он уже подполковник.

А. Пичугин

А вам страшно тогда было, отец Олег?

Иер. Герман Горяев

Да он, наверное, не помнит уже, он же часто ездил.

Прот. Олег Тэор

Я помню. Риск. Едешь туда или летишь.

А. Пичугин

Но риск - само собой. Но ведь можно было этого не делать, а вы пошли!

Прот. Олег Тэор

Раз надо было, тогда полетел и ходил. И в тех местах, где Лермонтов когда-то был - река Терек. Там казаки наши раньше были, более сотни лет назад или двухсот. Мне показывали станицы. И мы встречались с местными жителями, с детьми, которые тоже делились, рассказывали мне своё.

Иер. Герман Горяев

Ещё хочу добавить, что многие офицеры, уже в звании - подполковники, полковники - делились со мной, что если отец Олег приезжал в Чечню, то сажали его на первую боевую машину, и у всех уверенность была. И он говорит, что никогда ничего не случалось. Он ехал впереди в облачении, с крестом…

А. Пичугин

То есть рисковали отцом Олегом, получается?

Иер. Герман Горяев

Нет, не рисковали, а как Божие благословение такое было. Не то что рисковали, а я думаю, что это как такое Божие знамя. Отец Олег, я думаю, молился, и всё заканчивалось всегда очень хорошо. Поэтому, конечно, я слушаю, как молодой священник, такие рассказы об отце Олеге. Он так скромно - никогда ничего такого не рассказывает. Но я слышал такие рассказы именно от боевых офицеров.

А. Пичугин

А сколько у вас уже опыта, именно как военного священника?

Иер. Герман Горяев

Три года.

А. Пичугин

Всё равно, три года - это уже срок, может быть, не очень большой. А вы сколько, отец Олег, этим занимаетесь?

Прот. Олег Тэор

Более двадцати лет близко с военнослужащими.

А. Пичугин

Я много слышал про ваш храм Александра Невского. Его называли чуть ли не первым воинским храмом в России. А сколько лет вы там уже служите? Тоже больше двадцати, наверное?

Прот. Олег Тэор

Да, около 24 лет.

А. Пичугин

Я помню разные истории, я читал про вас в интернете. Мы когда-то с вами много лет назад общались даже: вы рассказывали очень интересно про ваш храм, про то, как вы его восстанавливали, про то, как он, действительно, стал воинским. А вот как? Давайте нашим слушателям тоже поведаем. Действительно, очень интересная история.

Прот. Олег Тэор

Я часто ездил в Москву - у меня знакомые. И на Пятницкой проходили занятия с военнослужащими - по желанию приходили, Божий Закон слушали, основы Православия. Некоторые священники туда приходили, читали лекции. А потом как-то приехали во Псков эти священники, духовенство. И они говорят: «Так вот у вас уже готовый воинский храм полковой!»

А. Пичугин

А он у вас находится где-то на территории, недалеко от части или на территории части? Как вот стало именно так, что решили, что ваш храм будет воинским?

Прот. Олег Тэор

Этот храм до революции был для военных.

А. Пичугин

Ага, понятно!

Прот. Олег Тэор

Для военных славного Омского полка. И он был построен как воинский храм, за 14 месяцев до революции, без подъёмных кранов и только строителями, в основном. И там проходили службы. А вокруг была воинская часть. Тогда храм окормлял военнослужащих. И когда священники из Москвы в 90-е годы приехали к нам - провести такую конференцию решили, - то они говорили: «О, уже готовый воинский храм есть!» Да, это храм Александра Невского. Возможно, это один из первых воинских храмов в новейшей истории - наш храм Александра Невского. А потом уже чаще стали и ближе с военнослужащими.

А. Пичугин

Я знаю, что вы молитесь в этом храме не только за тех живых ребят-военных, которые рядом с вами, но и за тех, кто погиб, кто умер. Я слышал, что у вас чуть ли ни на каждого из покойных есть досье - вы про них собираете всю информацию, встречаетесь с их близкими. Чуть ли ни вплоть до того, что они писали какие-то стихи, и вы эту информацию всю тоже как-то собираете. Правда?

Прот. Олег Тэор

А. Пичугин

А как вы это делаете? Это же грандиозная работа - люди-то со всей страны.

Прот. Олег Тэор

А мы складываем в папки на каждого.

А. Пичугин

А где вы берёте эту информацию? Ведь люди-то приезжают не только из Псковской области, наверное, но и из других регионов страны.

Прот. Олег Тэор

Когда поступали к нам погибшие, в гробах цинковых, то в нашем храме совершалось часто отпевание. И читали Псалтырь всю ночь - командиры приходили, заказывали, чтобы Псалтырь была. И мы составляли синодики, записывали их, общались с родственниками погибших. И когда они у нас были, им становилось легче, они не падали духом. А им приходилось дальше трудиться и считать достойными героями своих родственников. А потом мы стали списки составлять. Например, когда шестая рота погибла, привезли, то мы в своём храме самые первые опубликовали погибших шестой роты. С волнением приходили жёны, матери и узнавали - нет ли в этом списке их родственника.

А. Пичугин

А они могли не знать?

Прот. Олег Тэор

Да, они не знали, потому что первая публикация была в нашем храме.

А. Пичугин

А родственникам тоже позднее сообщали?

Прот. Олег Тэор

Нет, они уже волновались, потому что знали, что они воюют в горячих точках. И они приходили, смотрели в нашем храме список. Список иногда уточнялся, поправлялся. А потом мы решили, что как в храме Христа Спасителя или в Псково-Печерском монастыре, или в других местах ещё… более полторы тысячи лет в Православии почитались воины, особенно погибшие. Им памятники воздвигали, столпы. И поэтому мы решили на стенах храма написать памятные доски. И мы на золоте написали имена погибших.

А. Пичугин

А музей? У вас же ещё какой-то музей есть, насколько я знаю. Расскажите!

Прот. Олег Тэор

Да, у нас есть и музей, где, например, вещи военнослужащих, сосуды церковные и то, что часто не употребляется в богослужении. Библиотека имеется. Вещей у нас очень много…

А. Пичугин

Это любой человек, который приезжает в Псков, может к вам прийти и посмотреть, да?

Прот. Олег Тэор

Да, по договорённости, потому что мы бережём это, охраняем эти музейные ценности. Например, у нас есть подарок отца Иоанна (Крестьянкина) - чаша-потир, с которой мы причащаем. Она пережила Отечественную войну 1812 года.

А. Пичугин

А, старинная, да?

Прот. Олег Тэор

Да, есть старинные многие вещи. Есть вещи современные, например, ряса отца Иоанна Кронштадтского, есть его автографы в некоторых местах, подрясник старца Николая и ещё его вещи на острове Залит - отца Николая Гурьянова, вещи других именитых людей. Имеется у нас Евангелие, которое лежало 28 лет на груди у святителя Иоанна Шанхайского в гробу.

А. Пичугин

Откуда же вы это всё берёте? Это же уникальные вещи.

Прот. Олег Тэор

Приносят. Советуют.

А. Пичугин

То есть любой человек, который приезжает в Псков, может прийти к вам и всё это посмотреть?

Прот. Олег Тэор

Да, посмотреть. И у нас имеется ещё Ветхий Завет походный нашего императора Всероссийского Николая Второго и другие вещи.

А. Пичугин

А ещё я знаю, что вы какой-то проект сейчас делаете, на который ищите поддержки и помощи - что-то, связанное с казармами. Как он называется?

Прот. Олег Тэор

Да, у нас имеются казармы Омского полка, которые признаны как культурный исторический архитектурный памятник, комплекс: как храм Александра Невского, так и казармы Омского полка.

А. Пичугин

То есть они в одном комплексе фактически находятся, да?

Прот. Олег Тэор

Да. Там между ними на плацу Омского полка старинного, где был колодец, там построены современные пятиэтажные дома. Но эти старинные дома - казармы и флигель Омского полка хотели в своё время снести, но я каждый очередной раз упрашивал, чтобы оставили их и передали храму. Потому что у нас очень много книг, литературы на разных языках православной.

А. Пичугин

Вот там-то ваша библиотека и находится, да?

Прот. Олег Тэор

Да, там и библиотека находится.

А. Пичугин

Музей тоже там?

Прот. Олег Тэор

Да, и музей. Аудио, видео записи православные на разных языках. У нас даже есть запись Литургии на арабском языке, на финском…

А. Пичугин

О! Но служили не у вас, нет?

Прот. Олег Тэор

Нет, это записи мы собирали с разных мест.

А. Пичугин

А какую помощь вы ждёте? Давайте сейчас озвучим в эфире. Может, найдутся неравнодушные люди, которые захотят помочь.

Прот. Олег Тэор

Помощь у нас в том, что мы очень удивляемся, что у нас почему-то нет спонсоров или благодетелей, которые могли бы отреставрировать дома.

А. Пичугин

Помочь с реставрацией?

Прот. Олег Тэор

Да. Потому что у нас даже одни окна, которых очень много, стоят большие деньги. Недавно только мы заплатили за часть окон более 70 тысяч, без спонсоров, за счёт нашего храма.

А. Пичугин

А куда обращаться, если кто-то захочет помочь? Может быть, сайт есть? Сайт, по-моему http://pskovtemple.ru

Прот. Олег Тэор

А. Пичугин

Там есть какие-то контакты, реквизиты, куда люди, которые захотят помочь, могут обратиться?

Прот. Олег Тэор

Да, там контакты, реквизиты есть. Но я так прошу людей: с миру по нитке - голому рубашка. Но, конечно, пожертвований от частных людей не достаточно.

А. Пичугин

А что за история? Недавно в журнале «Фома» была статья, публикация, где упоминалось, что вам вручили георгиевское облачение - до революции было георгиевское облачение. Вот первое в современной истории получили вы. Что это такое?

Прот. Олег Тэор

После 1917 года наградное георгиевское облачение досталось мне. Или меня наградили этим облачением. Награждение происходило в Сербском подворье Святейшего Патриарха Московского и всея Руси.

А. Пичугин

В Москве, да? Храм Петра и Павла.

Прот. Олег Тэор

Да. И там сшили, по дореволюционным образцам вышивали облачение, на котором изображён Георгий Победоносец и ветки лавровые и дубовые, и георгиевские ленты, и всё, что связано с победами, оттенками этих цветов. Награждались им священники, которые были в боях.

А. Пичугин

Друзья, напомню, что «Светлый вечер» вы слушаете. У нас здесь в гостях в студии радио «Вера» военные священники отец Олег Тэор, отец Герман Горяев; а также командир взвода 76-й десантно-штурмовой дивизии Александр Сидорин. Мы говорили про георгиевское облачение. Получается, его не все военные священники до революции получали, а это тоже как награда была?

Прот. Олег Тэор

Да, как награда была до революции.

А. Пичугин

А за что её вручали? За участие в боях?

Прот. Олег Тэор

За особо выдающиеся действия священников военных.

А. Пичугин

А кроме вас уже у кого-нибудь она есть в современной России?

Прот. Олег Тэор

Нет, я первый после 1917 года имею, или вручили, наградили меня.

А. Пичугин

Александр, расскажите, как ещё ваши солдаты участвуют в жизни церковной? Помимо того, что они приходят к священнику с какими-то личными надобностями, они наверняка ещё как-то участвуют в богослужении? Может, помогают как-то в алтаре или поют? Я знаю, что Олега есть даже офицерский хор. Расскажите!

А. Сидорин

Да. И помогают в алтаре, и поют в хоре. У нас даже есть, во-первых, хор солдатский, в нём участвуют не только солдаты, но и казаки. То есть там парень, он служит с батюшкой в Черёхе, в 104-м полку, он является казаком - атаманом станицы - у нас своя псковская есть при храме. И он с ребятами составляет военный хор. Сейчас также организовывает он и ещё другие ребята молодые военный оркестр. К нам приезжал в храм Александра Невского военный дирижёр генерал-лейтенант. Всё это обсуждали с отцом Олегом и приняли решение, что нужен военизированный такой хор и ансамбль. Много инструментов,конечно, которым требуется ремонт и реставрация - таких вот старинных баянов разных. Но ничего, потихонечку ребята своими силами справляются. Помогает также начальник штаба 76-й штурмовой дивизии. В прошлый раз он помощь такую маленькую организовал, командир дивизии также. И остальные начальники тоже идут навстречу, помогают солдатам, помогают ребятишкам. Я даже больше скажу, батюшка Олег и командир дивизии вместе, так, в кавычках, грубо скажу, вытягивают ребятишек маленьких с улицы. У нас на базе дивизии построили спортивный комплекс новый и туда разрешили ходить детям тех, кто с хора, кто с церкви или просто многодетные, или малообеспеченные.

А. Пичугин

Вы говорите «с улиц», то есть, наверное, какие-то, как сейчас говорят, неблагополучные подростки?

А. Сидорин

Да, они видят небольшие группы девочек, мальчиков, узнают всё это - город небольшой, всё это друг другу передаётся. А у них нет возможности, например, сходить в бассейн в городе, нет возможности сходить в тренажёрный зал. Да и просто, может, родители им мало времени уделяют. Все потихонечку начинают в храм приходить, все потихонечку начинают заниматься спортом, с Божией помощью.

А. Пичугин

А десантники как помогают этим ребятам?

А. Сидорин

Десантники проводят с ними инструкторско-методические занятия, то есть самостоятельно, не надо просить. Даже порой хочется сказать… Я, как офицер, порой смотрю - пусть хоть маленькие позанимаются. Стоит, например, танк. Ребятишки проходят, идут в спортзал, они там: «О, а что это за танк?» И солдаты им давай рассказывать. Для них это такое отвлечение, во-первых. Во-вторых, они видят горящие глаза детей. И им это самим очень приятно и очень нравится. Также солдаты занимаются там, в спортзале, рукопашным боем, боксом, самбо, всеми видами. И то же самое - дети подходят, видят красивый приём, красивый бросок: «Научи!» Учат, начиная от того, как завязывать бинты - руку обвязывать, заканчивая остальными приёмами.

А. Пичугин

Да, это очень интересно. Потому что я никогда такого не слышал, что для просто детей с улицы, которые могут прийти и к десантникам, и в церковь, что это будет всё как-то связано.

Прот. Олег Тэор

У нас ещё полевой выход был и ночёвка.

А. Пичугин

А возраст какой тех, кто в полевом выходе участвовал?

А. Сидорин

Самая маленькая девочка у нас - ей пять лет. И мальчики пятилетние.

А. Пичугин

И все они участвовали в этом полевом выходе?

А. Сидорин

Конечно! Всё с разрешения командира дивизии, был выделен офицер. Выдали экипировку, спальные мешки, плащ-палатки…

А. Пичугин

Это же всё как-то должно соответствовать их росту?

А. Сидорин

Нет, это всё солдатское.

А. Пичугин

Ничего себе!

А. Сидорин

Я вам сейчас расскажу, там очень смешно получилось. Детишки маленькие, мы, получается, прошли около пяти километров до лагеря, разбили лагерь, переночевали там и потом уже шли обратно эти пять километров. Дети настолько были промотивированы самостоятельно, им так хотелось это всё. Подняли флаг разведчика, флаг десантника. Маленькие дети шли с этим флагом. Люди в городе просто видели это… Представляете, вот такой маленький человечек, у него сзади рюкзак десантный РД, ещё спальный мешок сверху привязан, ещё сзади плащ-палатка болтается, привязана. Он идёт, у него ноги стёрты, плачет, слёзы текут. Ему говоришь: «Дима, - есть там такой мальчик, - давай я возьму твой ранец!» - «Нет, я сам!» Идёт и всё тянет, ему помогают, а он: «Отойдите, я сам!»

А. Пичугин

Тяжело, плачет, но, наверное, если спросить, теперь больше всего мечтает, чтобы ещё раз так куда-нибудь сходить.

А. Сидорин

Да. И ещё больше - там все одноклассники тоже мечтают. А это уже нравоучение такое. Смотришь, дети начинают хулиганить: «Так, всё. Значит, завтра ты на тренировку не придёшь, мы тебя не пустим!» Всё, начинает сразу хорошо себя вести. Больше скажу, что перед поездкой сюда одна женщина подошла и сказала большое спасибо за то, что её дочь очень сильно изменилась. Она говорит, что её дочка увидела вот это общение между нормальными детьми, можно так сказать, между детьми и военнослужащими. Потому что, каким бы солдат ни был, он всё равно является солдатом - он всё равно натерпелся, в какой-то степени настрадался, у него душа распахнута. И он уже не воспринимает этот весь негатив, а хочет нести только добро. И дети это видят, поэтому очень сильно меняются. И вот такая солдатская помощь - сейчас дети, завтра - население страны.

А. Пичугин

А вы, отец Герман, в этом как-то участвуете - в этой работе с детьми?

Иер. Герман Горяев

Да, у меня тоже был такой опыт. Я с детдома взял группу ребят, тоже самых таких отъявленных. Зашёл просто к ним. Наша дивизия занимается тоже детским домом. И я к ним один раз заехал, они находились в таком отдыхе - именно такие подростки. Я им предложил съездить к нам в полк. И они подумали, что я шучу. Но я их быстро собрал четверых. Мы поехали, посмотрели всё, зашли в спортзал. И так им в части очень, конечно, понравилось, они так загорелись. Захотели пострелять, но чуть-чуть не удалось - нельзя таким маленьким. В основном я стараюсь заниматься всё-таки военнослужащими, потому что тоже они приходят детьми. И вот когда начинается РВПП, здесь вот я стараюсь с ними пообщаться, пообщаться и наедине. И, наверное, из 100%, если приходит, допустим человек 500, то из них, наверное, человек 300 исповедуются, прямо сами желают, спрашивают.

А. Пичугин

То есть они, в принципе, и до армии знали, что это такое.

Иер. Герман Горяев

Да. Сейчас молодёжь совершено другая, она не стесняется веры. Я захожу, они спокойно и молитву прочитают, некоторые из них, и перекрестятся. То есть сейчас видно, что молодёжь такая внутренне свободная и на самом деле верующая. К нам, кстати, в ВДВ приходят очень многие с высшим образованием. И такие вопросы задают… И происходит такое духовное возрождение. Потому что, когда они попадают в такие условия, когда надо подчиняться, когда надо меняться - из тёплых, домашних условий, где, когда захотел, вышел, пришёл, а здесь всё по распорядку, по уставу, - здесь у них происходит такое… они анализируют свою жизнь. Чаще всего я слышу, что у них происходит духовное такое возрождение. Мне нравится, что у них происходит такое покаяние. Они часто мне говорят, что дома неправильно поступали с родителями - с мамой, с папой, - кого-то как-то обижали. И здесь вот происходит такое духовное именно возрождение. И в этот момент я как раз стараюсь с каждым побеседовать один на один. И для себя я решил, что не буду говорить, что хочу исповедовать, а просто побеседовать со священником. Я разговариваю даже с ребятами-мусульманами. Просто они мне рассказывают, какие у них традиции. Очень интересно - их традиции, их жизнь где-то там, их национальные блюда.

А. Пичугин

Конечно, это всё очень познавательно! Да, спасибо. Наше время в эфире уже подошло к концу. Ещё раз поздравляем вас всех, дорогие наши гости, с 23 февраля. И наших слушателей тоже - тех, кто причисляет себя к защитникам Отечества - мужчин, женщин. Как мы знаем, среди военнослужащих теперь много женщин. Напомню, что сегодня, в этот праздничный день, говорили о Церкви и об армии вместе с военными священниками: отцом Олегом Тэором - настоятелем храма святого благоверного князя Александра Невского в Пскове, ответственным за взаимодействие с вооружёнными силами в Псковской епархии, помощником командира по работе с верующими 76-й десантно-штурмовой дивизии; отцом Германом Горяевым, который служит в Спасо-Елеазаровском монастыре в Пскове; и с Александром Сидориным - командиром взвода 76-й десантно-штурмовой дивизии. Спасибо вам, дорогие гости, что пришли сегодня к нам!

Иер. Герман Горяев

Спасибо, что пригласили!

А. Сидорин

Спасибо вам!

А. Пичугин

Ещё раз всех с праздником! Всего доброго и будьте здоровы!

Протоиерей Олег Теор о пастырской работе среди военнослужащих.

Протоиерей Олег Теор - один из тех священников, которые «горят» на работе. Хотя с первого взгляда в нем трудно распознать «военного» батюшку: уже не молодой, отнюдь не богатырское телосложение, длинная седая борода… За его плечами - богатейший опыт окормления военнослужащих, в том числе и в условиях боевых действий.

Именно он благословлял на последний бой воинов знаменитой шестой роты ВДВ, геройски погибшей в Чечне. Он же служил по ним первую панихиду…

В настоящее время отец Олег окормляет бойцов 76-й Краснознаменной Черниговской десантно-штурмовой дивизии и одновременно руководит отделом Псковской епархии по взаимодействию с Вооруженными Силами. О своем служении, о его трудностях и задачах батюшка рассказал корреспонденту.

* * * * *

- С чего началось ваше служение в воинском храме?

В 1990-е годы я служил в Псковском Кремле, в Троицком кафедральном соборе и, к счастью, знал очень многих людей, понимающих необходимость служения Церкви в армии. Тогда же я нередко приезжал в Москву с целью обсудить этот вопрос, и в Псков приезжали люди, занимающиеся данной проблемой, в том числе и отец Димитрий Смирнов, который в настоящее время возглавляет Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными Силами.
В какой-то момент я решил добиться с помощью Божией открытия воинского храма Александра Невского в Пскове. Созданный в начале XX века специально для славного Омского полка он затем был превращен в военный склад, где хранился неприкосновенный запас. Такие храмы Церкви обычно не отдавали и не реставрировали, но благодаря большим усилиям зданию был возвращен его первоначальный статус, а я был назначен настоятелем. Прошло менее года, прежде чем стены церкви огласились молитвой, - с тех пор, с 1992 года, наш храм не закрывается, а служба проводится и утром, и вечером.

- В чем заключается ваше служение в дивизии?

В 76-й дивизии я оказался случайно - просто больше некому было ее окормлять, а военнослужащие, в том числе и командиры, просили за них молиться, когда они отправлялись в Чечню. На сегодняшний день в различных войсках я провожу занятия, лекции, подключаю наших священников, историков, ученых к общению с военнослужащими. Мы посещаем их части, проводим экскурсии и по городу, и по храму, ездим в Псково-Печерский монастырь и в другие святые места.

- Как к этому относятся военнослужащие?

В большинстве случаев - очень положительно. Мы возродили воинский хор, который поет в субботу вечером и в воскресенье утром, проводим спевки... Многие из солдат с удовольствием пономарят, звонят на колокольне, помогают в уборке храма. С интересом смотрят военно-патриотические и церковные фильмы. Есть среди солдат убежденные христиане, есть желающие креститься и присоединиться к нам, а есть и такие, кому наше общение тягостно - желание поспать одолевает или находятся другие дела. Если такие и заходят в храм, то видно, что все мысли их где-то далеко, и они торопятся поскорее уйти.

- Участие в церковной жизни добровольное?

Да, конечно. Иногда на какой-нибудь большой праздник, например на Рождество Христово, строем приходит много солдат. Но в этом большой пользы нет: часть из них больше простаивает на улице… Кто-то курит, кто-то разговаривает…

- Вам не приходилось прыгать с парашютом или, например, передвигаться на танке?

Нет, владыка сказал, что в этом нет необходимости. А на БМД мне приходилось передвигаться по необходимости - по непроходимым дорогам в Чечне.

- Это было во время военных действий?

Конкретно в военных действиях участвовать не пришлось, но я повсюду был с нашими воинами. Священник обязан идти туда, куда посылают военных. Когда я был в «горячих точках», меня встречали с особой радостью. Разумеется, было немало интересных случаев. Очень многие военнослужащие просили молиться, и, конечно, молитва помогала. Бывало и так, что после усердной молитвы самих военнослужащих совсем не было потерь. Так было в чеченскую войну. Во время тех горестных событий жены и родственники военнослужащих почти каждый день приходили в храм и подавали записочки о здравии своих мужей и детей.

- Многие ли исповедовались, причащались?

Да, многих исповедовал, причащал, а потом некоторых, увы, и отпевал. Панихиду по бойцам шестой роты я первый раз отслужил в самолете, по дороге домой. Когда прилетели в Псков и выгрузили гробы, то тоже вместе с военнослужащими, с сыновьями и женами погибших отслужили панихиду.

- Страшно было в Чечне?

Конечно, было не по себе, ведь даже просто пребывание там - это риск: ты не знаешь, останешься живым или нет, вернешься домой или нет. Хотя непосредственно «под пулями» не бывал, но были опасные места, где нельзя сделать лишний шаг в сторону, потому что можно взорваться в любую минуту - везде замаскированные фугасы и мины.

- Как относились военнослужащие к вашему присутствию?

Некоторые военнослужащие вот уже более десяти лет с радостью вспоминают, как я находился с ними в Чечне, приезжал к ним даже ночью. Однажды один командир на 23 Февраля получил единственное поздравление - от меня. Ему было обидно, что никто его больше не поздравил - ни город, ни область, ни сослуживцы, ни начальство - было и такое…

- Война в Чечне - единственная на вашем счету?

Нет, мне приходилось находиться с нашими десантниками в Сербии.

- Были ли вы в Афганистане?

Нет, тогда это не поощрялось. Но ветераны или участники афганской войны приходят к нам, у нас даже есть специальный памятный стенд. В прошлом году у нас было торжественное открытие мемориальной памятной доски, на которой запечатлены имена тех псковичей, кто погиб после 1945 года.

- Введение священника в штат военной части - необходимая мера?

Нынешние солдаты - очень непростые ребята, они воспитывались при отсутствии каких-либо идеологических составляющих, дающих осознание необходимости воинского служения Отечеству. Поэтому духовное окормление должно не просто заполнить «идейный» вакуум, но способствовать формированию истинных, христианских ценностей, обуславливающих высокий нравственный уровень личности, понимание долга и ответственности каждого человека по отношению к своим близким и к своей Родине.
И я уже вижу плоды нашей работы. Конечно, многое мне не успеть сделать, но у меня есть помощники - и священники, и молодые люди, и сами военнослужащие.

- Какие качества вы воспитываете в воинах?

Любовь к Богу и Отечеству, настоящий патриотизм, любовь к Родине не за деньги, выгоду, а потому что она - Родина.

- Расскажите о православных традициях, которые вы поддерживаете в рядах армии.

Мы освящаем помещения, оружие, служим молебны, совершаем поминовение, в том числе и воинов знаменитой шестой роты. В день памяти погибших десантников приезжают родственники, и вместе с ними мы ходим на могилы. Перед Днем Победы с военнослужащими и с гражданами города, школьниками, детьми также служим панихиду. Участвуем в крестных ходах - например, в день города от нашего воинского храма мы идем около двух километров пешком с большой иконой Александра Невского и хоругвями. В среднем в этом ходе участвует 100-400 человек военнослужащих - в зависимости от того, сколько их отпустят. На Пасху во время крестного хода военных бывает меньше, зато в храм их приходит больше.
В наш престольный праздник - день памяти Александра Невского мы совершаем торжественную службу. Этот день совпадает с Днем России. Вместе с военнослужащими, призывниками и ветеранами, пришедшими на этот праздник, мы совершаем крестный ход вокруг храма.
У нас также сложилась традиция служения панихид на могилах и захоронениях воинов, погибших в Первой мировой войне. Кроме того, на протяжении многих лет в Рождество Христово после поздней литургии мы служим благодарственный молебен в честь победы в Отечественной войне 1812 года. Мы провозглашаем многолетие здравствующим, а императору Александру I - вечную память. Это не наша выдумка, мы возрождаем дореволюционную традицию служения этого молебна.
Что касается крестных ходов, то мы совершаем их и на самолете, пролетаем над Псковской областью - такая традиция была у нас и до революции.
У нас устраивались военно-патриотические сборы в Новгородской области, в Московской. 16-18 апреля, накануне Дня воинской славы - победы Александра Невского на льду Чудского озера, при нашем храме прошли Александро-Невские чтения на военно-патриотические темы. Участвовали военнослужащие, школьники, ветераны и священнослужители, которые окормляют военнослужащих. В таком крупном масштабе они проводились впервые.
Стараемся помогать и материально. Одно время помогали пограничникам. А в Чечню я отправил больше тонны бумаги, чтобы солдаты могли писать письма домой - для чего научил их делать из бумаги конверты. Кроме того, мы посещаем госпитали, санчасти. Больные не остаются без нашего внимания и подарочка на Рождество или на Пасхальной неделе - с владыкой мы часто посещаем их. Подарим им молитвенник с шоколадкой, скажем теплое слово или в чем-то другом поможем. На Преображение я привожу в госпитали яблочки - солдаты бывают этому очень рады.
Мы стараемся обеспечить военнослужащих всем, в чем они испытывают нужду - будь то крестики, духовная литература, иконки или духовная помощь: покреститься, причаститься, исповедаться или получить совет. Наша задача - окормлять и наставлять.
Надо добавить, что военнослужащие из числа усердных молитвенников весьма добросовестно служат и находятся на лучшем счету у командиров.

- А как относятся к верующим солдатам их невоцерковленные сослуживцы?

Бывает, что и как к «белым воронам». Чаще всего это проявляется со стороны младшего командного состава: они посылают верующих ребят на тяжелые работы, а время, проведенное в храме, заставляют отрабатывать, дают дополнительные наряды. Но в разных родах войск ситуация разная.
Мы работаем над тем, чтобы неприятностей было как можно меньше, пытаемся избегать конфликтов, примирять ребят. Например, не секрет, что некоторые рода войск враждуют между собой, однако те из «противников», кто ходит в храм и участвует в жизни Церкви, относятся друг к другу по-братски.
Мы уверены, что с Божией помощью такие проблемы и трудности будут преодолены. Ведь сотрудничество Церкви и армии призвано способствовать всеобщему оздоровлению нравственного климата в воинских коллективах, возрождению настоящего воинского братства среди военнослужащих независимо от их вероисповедания. Того братства, которое делает армию непобедимой, что является необходимым условием созидательной деятельности на благо нашего Отечества.

- Каким вы видите сотрудничество Церкви и армии в будущем?

Я думаю, это отношение будет меняться только в лучшую сторону. Российская армия без священнослужителей для меня непредставима.

На фотографиях:

1. Протоиерей Олег Теор.

2. В Пскове день ВДВ - это почти день города.

3. Возложение венка к памятнику погибшим десантникам.

4. Встреча с генерал-полковником Резником Н.И.

5. На военно-патриотическом уроке в школе № 15 г. Пскова.

6. На дне призывника.

7. Священник Олег Теор.

8. Панихида по убиенным и расстрелянным в годы репрессий.

9. После панихиды по погибшим воинам.

10.Принятие присяги у воинского храма.

11.Родственники павших за Родину.

12.Старейший ветеран дивизии полковник в отставке Алексей Соколов (99 лет).

В России возрождают традицию, прерванную в 1917 году. Это награждение Георгиевским облачением военных священников за значительный вклад в духовное воспитание защитников Отечества. Первый такой комплект недавно был вручен митрофорному протоиерею Олегу Тэору – настоятелю храма святого князя Александра Невского в Пскове. На этом белоснежном с золотом одеянии на кустодии вышито – «За службу и храбрость». Слова эти в полной мере относятся к отцу Олегу. Он является помощником командира 76-й краснознаменной десантно-штурмовой дивизии ВДВ, сам не раз бывал как пастырь в горячих точках. Его знают далеко за пределами Пскова.

На литургию через лес

– Отец Олег, у вас такая редкая фамилия…

– Она эстонского происхождения. Я родился на Волге в 1944 году, куда была эвакуирована из Пскова моя мама, пережившая первые бомбежки города. Позже мы вернулись обратно в Псков.

Город во время войны был очень сильно разрушен. Настолько, что от вокзала можно было увидеть Троицкий собор, который находится в самом центре города и который обычно скрыт зданиями.

Те, кто жил в те годы в городе, говорят, что это было удивительно: Псков в руинах, а все храмы целы. Они возвышались над городом.

Прихожане собора вспоминали, как они сидели однажды у соборных стен, и к ним подошел военный. Он рассказал, что при наступлении им был отдан приказ бомбить этот храм. Но один из старших офицеров, который знал и любил историю нашего города, сказал: «Я собор бомбить не буду, возьму город и без этого».

– Ваша семья была верующая?

– Да. Еще школьником я прислуживал в алтаре. Когда мы еще жили не в Пскове, а в небольшой псковской деревне, то до ближайшего храма было километров четырнадцать. И я пешком проходил этот путь.

Чтобы поспеть к литургии, приходилось выходить затемно и идти через густой лес. А мне было лет десять. Со мной еще соседская девочка шла. И вот, чтобы отогнать страх, я пел духовные песни, которые слышал на службе.
Ни пионером, ни комсомольцем я не был. В семье были против, чтобы я вступал в эти организации. В старших классах я подрабатывал киномехаником в школьной кинобудке. Однажды показывал какому-то классу фильм о происхождении человека, о Дарвине. Когда просмотр закончился, учительница обратилась к детям со словами: «Ну, теперь вы знаете, ребята, как произошел человек». Я не смог промолчать и сказал, что это всё неправда. Учительница, помню, очень сильно была мной недовольна. Вообще моих учителей часто склоняли на всяких собраниях за то, что я хожу в церковь.

Это было хрущевское время, тяжелое для верующих людей. У нас в храме в те годы был батюшка, он ездил на табуреточке, и его поднимали по амвону.
Дело в том, что он заболел чем-то, и в больнице его положили на очень короткую койку. Священников тогда презирали, как-то невнимательно к ним относились. Он долго лежал, согнув ноги в коленях, и в результате так и не смог их потом вытянуть, поэтому приходилось ездить на табуреточке с колесиками.

«Сослуживцы нас за веру уважали»

– Вы военный батюшка, а самому вам пришлось послужить в армии?

– Я проходил службу на военно-морской базе в Кронштадте. Меня отправили служить в этот город, чтобы я не смог уйти в церковь. Кронштадт находится на острове.

И мне так и сказали в военкомате: «Ты оттуда в церковь не пойдешь». Они очень боялись, что я поступлю учиться в духовную семинарию.

Поэтому как только я днем сдал последний экзамен в школе рабочей молодежи, вечером этого дня я уже садился в автобус и уезжал в Ленинград, чтобы оттуда направиться на место своей воинской службы.

С собой мне дали два прошитых пакета с документами, один сказали отдать в Ленинграде в сборном пункте, а другой – командиру нашей части. Видимо, в одном из пакетов были документы на меня. Тогда я еще не знал, где буду служить.

Около пяти часов утра автобус прибыл в Ленинград, в сборном пункте мне сказали прийти попозже. Я сразу пешком пошел в Никольский морской собор. Он был уже открыт, и одна бабушка, узнав, что я иду в армию, с панихидного столика дала мне маленькую иконку Святой Троицы. Я ее сумел сохранить во время службы, и она еще долго хранилась в нашей семье.

Помню, мы шли по берегу Финского залива, потом отдыхали в траве, подошло судно, мы на нем все отплыли, и плыли как будто мимо Кронштадта. А потом оказалось, что именно в нем нас и высадили. Я знал, что здесь служил святой праведный Иоанн Кронштадтский. Я ходил на место, где когда-то стоял Андреевский собор, куда сотнями тысяч наши предки приходили за советами. Собор был снесен с лица земли, и на его месте поставили памятник Ленину.

Помню, когда отпускали в увольнение, я приходил на это место и встречал там верующих, которые знали отца Иоанна, ходили в этот собор, указывали место, где похоронена его матушка. Могилу сровняли с землей. Интересно, что в том уголке никогда не цвела сирень. Они многое рассказывали, иногда приглашали к себе домой.

– А как к верующим солдатам тогда относились командиры, сослуживцы?

– Сослуживцы нас за веру уважали. Среди нас были и католики (ребята из Литвы, поляки), и лютеране, и мусульмане. Много служило грузин, а они ведь тоже православные. Один парень, правда, доносил начальству, что я молитвы читаю.
Конечно, тогда ни о каких полковых священниках не могло быть и речи. В то время считалось, что больше у нас никакой веры не будет, что это отжившее прошлое. Дурманом называли или опиумом. Хотя это неправильное понятие о русской вере. Это на Западе экстазы и прочее существует. А православие – не «опиум», а трезвая вера.

– Отслужив в армии, вы стали готовиться в священники?

– Нет, не готовился, поскольку у меня не было музыкального слуха и данных для пения. В то время требовалось, чтобы священники умели красиво петь и имели слух. Но я видел, как при Хрущеве стали закрываться один за другим храмы, и решил: чтобы лишний замок не был на храме, пойду в священники. Тогда многие люди уже умерли, которые стояли за строгое церковное пение. И мне сказали, что я могу быть священником.

Посвящен в диаконы я был на Вознесение Господне, и десять дней прослужил в этом сане в Свято-Успенском Печерском монастыре. А потом, на Троицу, меня рукоположили в псковском Троицком соборе в священника. И вокруг престола меня водил отец Иоанн Крестьянкин, будущий архимандрит, известный старец, но в те времена его еще мало знали.

Шерстяная ряса с деревянными застежками

– Вас, начинающего священника, наставлял и другой известный старец – отец Николай Гурьянов с острова Залит.

– Мы познакомились, когда я еще не был священником, просто трудился в приходе, в Самолве, где около храма похоронен его отец. Несколько раз он передавал через знакомых, чтобы я к нему приехал.

В то время расписание катеров было такое, что на острове можно было пробыть не более полутора часов.

В мой первый приезд батюшка примерно за пятнадцать минут дал мне очень ценные рекомендации для диаконского служения, к которому меня готовили. Эти рекомендации никто до отца Николая не догадался мне дать. Он не только заботливо объяснял и показывал всё нужное для практики, но и меня заставлял за ним повторять. Такое внимание очень тронуло меня и осталось в памяти навсегда. Я стал часто приезжать к отцу Николаю. Подолгу оставался у него, ночевал, старался всё фотографировать. Он показывал мне свои фотографии, грамоты, стихи.

Присутствовал я и на литургиях, когда служил отец Николай. Служил он красиво, хорошо, благодатно. Храм у него освещался только свечами и лампадами. Он сам срезал электрическую проводку.

Запомнилось, как во время проскомидии, на которой была гора записок, я спросил, сколько частичек вынимать из просфор. Он сказал, что в одной мучинке – миллион частичек. Но поминал он всех, обо всех молился. Много к нему ездило народу, оставляли записки, и всех он помнил. Ходили к нему и мама моя, и тетя.

Однажды отец Николай показал моей тете записочку, которую она написала несколько лет назад. Значит, он продолжал молиться об этих душах.

Раньше клирос у него пел тихо, скромно, потому что было оскудение в верующем народе, и мало кто шел работать в церковь. В советское время было даже запрещено звонить в колокола по церковному обычаю. Звонили либо в туман, либо во время бедствий. Однажды был случай, когда во время чтения Евангелия зазвонил колокол. Мы с отцом Николаем поразились, но оказалось, что где-то пожар.

Когда я трудился на одном заброшенном приходе, который из-за нехватки средств на ремонт должен был закрыться, отец Николай старался оказать мне посильную помощь, даже если сам не имел средств. Например, он смастерил и подарил в храм лампады, очень красивые, на цепях, искусно сплетенных из медной проволоки. Их было около десяти. К сожалению, они не сохранились, так как я оставил их в том храме. Храм не отапливался. Зимой мне было там очень холодно, особенно когда в родительский день приходил в четыре часа утра совершать проскомидию. Зная это, отец Николай подарил мне свою особую зимнюю шерстяную рясу с деревянными застежками.

Помогал отец Николай и молитвами, и советами. Он не только мне лично говорил всё, что нужно, но, бывало, и через кого-нибудь неожиданно передавал совет, как поступить. Причем другие об этом не знали. Батюшка чувствовал и прозревал все мои трудности. Сейчас я также чувствую его молитвенную поддержку. Бывает, что, когда его поминаю, мне идет помощь.

Шестая рота

– Я узнал о гибели 6-й роты от военных. В наш храм привезли отпевать разведчиков из спецназа. И сопровождающие сказали: «Скоро ваших привезут, из Псковской дивизии». Стало понятно, что с ребятами случилось что-то. Позже мы узнали: они вступили в схватку с крупным отрядом чеченских боевиков. Сражались до последнего, почти все погибли.

Когда прибыл самолет с телами, мы поехали в аэропорт. В самолете служили панихиду. Повезли их в Троицкий кафедральный собор. Там во время отпевания возле алтаря стоял чудотворный мироточивый образ царя-мученика Николая II. Государь тогда еще не был прославлен, но как-то всё соединилось. Мы провожали лучших воинов России, наших ребят, а Царь их встречал.

Все военные – атеисты?

– Отец Олег, в 1990-е годы вы были одним из первых священников, кто решил окормлять военных. Поначалу наверняка трудно было находить с ними общий язык, налаживать общение?

– В то время я знал немало священников, которые говорили о необходимости пастырского окормления нашей армии. В начале 1990-х в Пскове даже прошла конференция, на которую из различных уголков России приехали священники, желавшие служить в армии. Помню, приезжал отец Димитрий Смирнов и другие. И мы тогда очень хорошо пообщались с военными. Уже потом, несколько лет спустя, в Москве был создан Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями.
Вообще в те годы военные никому особенно не были нужны. Воздушно-десантную дивизию, как она тогда называлась, никто не окормлял – вот я и взялся за это дело. На работу с военными меня благословил наш правящий архиерей митрополит Евсевий.

Когда говорят, что военные сплошь атеисты, это неправда, и я этому не верю. В середине 1990-х, когда наших десантников начали посылать в Чечню, к нам приходили многие воины. Тогда, я помню, к нам стали ходить и их жены – писали записочки о здравии. Многие из них бывали в храме каждый день. И их мужья и близкие оставались живы. А потом стали приходить и командиры просить помолиться, чтобы их подчиненные возвращались с Кавказа живыми и здоровыми.

Мне приходилось возить гуманитарную помощь в Чеченскую республику. Тогда военных мало кто защищал, и их проблемами большинство вообще не интересовалось. Я с прихожанами сам начал собирать и отсылать в Чечню всё, что мог: носки, одежду, писчую бумагу (около тонны для писем родным), письменные принадлежности, продукты питания. К нашему начинанию присоединялись верующие и из других регионов.

– Иногда приходится слышать, что священник в армии нужен только тогда, когда идут боевые действия и необходимо поднять моральный дух солдат?

– Священник должен присутствовать в армии всегда. Надо напоминать людям о трезвении и говорить, что воины, как никто другой, должны внимательно относиться к своему делу, быть начеку. Еще Александр Суворов говорил: хочешь мира – готовься к войне. Поэтому у государства должна быть сильная, надежная армия. Бойцам всегда нужно это иметь в виду.

И потом, священник нужен в армии как отец, который иногда может решить духовный вопрос, который нередко не под силу решить и командиру.

Любой солдат, видя полкового священника, может поговорить с ним, обратиться с просьбой, и часто священник эти просьбы выполняет. Да и в делах житейских старается помочь.

Вот, например, одному нашему семейному солдату надо было решить квартирный вопрос. Но младший командир не отпускал его в увольнение. Пришлось вмешаться полковому священнику, и этот вопрос благополучно разрешился. Солдат смог оформить все документы и вернулся в часть.

Спасибо за сына

На адрес псковского храма святого Александра Невского часто приходят благодарные письма от солдат, от их матерей. Вот одно из них:

«Быть матерью солдата-срочника непросто. Твое сердце делится на две половинки: одна остается в груди, а вторая путешествует вместе с сыном: из военкомата в призывной пункт, с вокзала до места службы и дальше. Оно болит и тревожится чаще обычного: когда долго нет весточки, когда приходят тревожные вести из горячих точек, когда ждешь, что сегодня-завтра твой возмужавший ребенок будет лететь с парашютом на высоте птичьего полета.

Мой сын Денис никогда не мечтал о карьере военного, занимался музыкой, пел в городской капелле и церковном хоре и хотел поступить в духовную семинарию. Но после окончания промышленного колледжа попал в армию. Мы провожали его с Воронежского железнодорожного вокзала среди таких же родителей, девушек и друзей новобранцев. Этот солнечный июньский день остался в памяти на всю жизнь… То ли вздох, то ли стон охватил единым порывом людей, провожающих своих близких – все пришедшие на перрон плакали, не стесняясь, и махали руками вслед уезжающему составу, а в окошках вагонов мелькали лица призывников – лысых, в одинаковой одежде, с испуганными глазами.

«Что же такое армия, если детей провожают как на войну?» – думала я. Мне было страшно, потому что мой сын сделал свой первый серьезный шаг во взрослую жизнь.

Денис попал в 76-ю гвардейскую десантно-штурмовую Черниговскую Краснознаменную ордена Суворова дивизию. В тот самый легендарный 104-й полк, откуда ушла в бессмертие шестая рота, погибшая в ночь на 1 марта 2000 года в Аргунском ущелье. С большой радостью я узнала, что у сына есть возможность служить в псковском храме святого благоверного князя Александра Невского, что он познакомился с исключительным человеком – настоятелем храма протоиереем Олегом Тэором. Он окормляет, поддерживает псковское воинство, рассказывая в проповедях и беседах о подвижнической жизни лучших воинов – сынов древней Руси.

Так на земле псковской нарабатывается совершенно уникальный опыт тесного сотрудничества армии и Православной Церкви. В храме Александра Невского многие военнослужащие принимают Таинство Святого Крещения, венчаются со своими избранницами, крестят новорожденных и отпевают усопших. А перед парашютными прыжками служащие псковской десантной дивизии приходят в воинский храм, чтобы получить пастырское благословение.

У стен храма Александра Невского принимают присягу псковские военнослужащие. И во всех крестных ходах от храма хоругви и иконы торжественно несут солдаты, матросы и пограничники из частей, дислоцированных в Пскове.

Мне хочется глубоко, от всего сердца поблагодарить отца Олега за поддержку, которую он оказывает «птенцам», вылетевшим из домашнего гнезда. Он помогает новобранцам войти в колею, укрепить дух и обрести себя. Простите за патетику, но он стал духовным отцом моего сына. Денис его искренне любит. Благодаря ему он принимает участие в религиозных службах и праздниках, посещает святые места Псковской губернии, поет в церковном клире. А главное то, что он исполняет свой гражданский и христианский долг с радостью и светлой верой в сердце. Благодаря молитвам отца Олега он бросил курить и готовится поступать в Воронежскую духовную семинарию после службы в армии. На его счету уже семь прыжков с парашютом, он окреп физически и духовно».

Утро. Солнце чуть золотит верхушки деревьев, озаряет теплым светом небесно-синие церковные купола. Звучно гудят колокола. Начинается служба. Священнодействует в храме Александра Невского сухонький батюшка - протоиерей Олег Тэор. Когда-то, лет 20 назад он служил здесь же, но под открытым небом. Тогда в божьем доме был устроен военный склад с неприкосновенным запасом аптечек.

Храм, построенный в начале 20-го столетия как полковой, в эпоху революционных свершений чуть было не разрушился до основания. Крыша прохудилась, внутреннее убранство исчезло. Крепким оставался лишь фундамент, да стены стояли. На ремонт ушло три года. В народе говорили, что это была самая быстрая реставрация в то время. А отец Тэор уверен, возрождению церкви помогли регулярные богослужения, ведь двери храма с начала 90-ых никогда не закрывались. Когда велись работы, служили на улице - и в дождь, и в холод. Быстро сложилась своя община, в основном это военнослужащие, их жены и дети. Несколько лет назад главный воинский храм Пскова отметил свое столетие, а его бессменному настоятелю на днях исполняется 70 лет.

О вере

- Отец Олег, как раз в те годы, когда вы стали настоятелем храма, произошла кардинальная смена отношения к религии, к церкви. Долгое время церкви были закрыты, а потом народ чуть ли не валом повалил креститься, причащаться. Это нормальная ситуация?

Да, конечно, потому что в советское время преследовали за веру. Помню, тех, кто крестился или венчался, даже из институтов отчисляли. Это после перестройки стало поспокойнее, люди смогли в церковь ходить.

Несмотря на почтенный возраст, отец Олег не ходит - летает, только ряса развевается, а иначе никак: всюду успеть надо.

- А когда за утешением чаще люди приходили?

Всегда. И когда я храм Александра Невского открыл, многие вспоминали, как я к их родителям приходил домой причащать или исповедовать. А потом сами стали приходить крестить своих детей, венчаться.

Говорят, что по-настоящему верующих немного, менее 5%. Люди зачастую подменяют внутреннее внешним, бегут как в Скорую помощь.

Бывает и так. Но человек все же на что-то надеется, когда идет в храм. А по-настоящему надо жить и ходить по заповедям. Шесть дней работать, а седьмой - господу посвятить.

- Верно ли, что к вере чаще приходят после какой-то беды?

Да. И бывает, что именно беда заставляет посмотреть на жизнь объективно. Часто человек живет, не задумываясь. Проводит время в наслаждениях или хватается за временные блага, не замечая горя и бед других людей. А когда приходит беда, он понимает, что здесь на Земле жизнь временная, а есть и вечность. И что после себя важно оставить не только слова, но и добрые дела, которые доживут до страшного суда Господня, до кончины мира.

Двери храма с начала 90-ых никогда не закрывались.

- Только ли трагедия может сподвигнуть человека прийти к вере?

Необязательно. Приходят и в радости. Мне один человек рассказывал, что когда был в Иерусалиме у гроба Господня, он почувствовал что-то такое необыкновенное. И после этого стал с более глубокой верой относиться к святыням. Такое случается, когда люди бывают на святой горе Афон или в других святых местах.

- Нисходит благодать?

Да, бывает так.

О прихожанах

- С какими бедами к вам чаще всего приходят?

Чаще всего это или измена в семье, или большие кредиты. У детей свои горести - двойка или обидел кто-то. Зато и радуются они легко. Когда пятерки получают или на соревнованиях побеждают.

- Что вы советуете людям? Есть какой-то универсальный совет?

Универсального совета нет, в каждом случае рекомендую что-то конкретное. А всем советую жить разумно, не обижать никого, быть добрыми, сохранять семью, воспитывать детей, видеть себя со стороны.

- Встречали отчаявшихся, разуверившихся людей?

Больше мне приходилось с верующими беседовать. Но встречал и таких. А сложнее всего с теми, кто веры не имеет. Человек упорствует в своем неверии, и только сам от этого страдает. Как пьяница, который пьет и не бросает, а мучается и сам, и дети его страдают. А кто верует - тот ищет пути, чтобы изменить жизнь.

- Получается, что помочь человеку может только он сам?

Да. И часто бывает, что после разговора со священником меняют свою жизнь. Я знаю нескольких человек, которые были пьющими, и наркотики употребляли, а потом бросили. И до сегодняшнего дня они глубоко верующие люди. Очень часто приходят в храм, просят молитвенной помощи против этого недуга - пьянства и наркомании. Молимся. И Господь им помогает.

- Про вас говорят, что у вас есть провидческий дар…

Да нет, я просто объясняю, предупреждаю человека, что может произойти, если он пойдет по той или иной дороге. Просто исполняю долг священника.

Ведь старец Николай с острова Залита завещал вам принять старчество. Он говорил: «Меня не будет - будете ходить к отцу Олегу».

Да, он народу так говорил. Многие идут, паломники часто приезжают.

Об армии

- Примерно год назад вы были назначены помощником командира 76-ой дивизии по работе с верующими военнослужащими. Много среди десантников верующих?

Судите сами. Несколько дней назад мы служили в полях, тогда было, наверно, больше ста причастников, а может и около двухсот.

- Многие новобранцы хотят в армии покреститься?

Протоиерей Олег Тэор - настоящий фронтовой батюшка. За плечами у него две чеченские кампании и военная операция в Югославии. Автор фото: Олег Константинов.

- Да, иногда бывает, что и десятками крестятся. Говорю им, чтобы жили по закону Божьему, были отважными, не обижали никого, и были довольны службой. В армии еда простая, выбора особого нет, но сытная. На то и армия.

- К вам приходят солдаты исповедоваться, жалуются?

Да. Но что сделаешь. Без труда - не вынешь и рыбку из пруда, тем более у военных такая служба. Однако им недолго служить, год быстро проходит.

- Все равно тяжело…

В армии юноша мужает, становится мужчиной. Он учится ценить своих родных и близких, учится жить в коллективе. Это очень важно. А если судьба забросит служить его далеко от малой родины, он научится ценить и любить свой родной край.

У Олега Тэора всегда есть время для бесед с новобранцами, тем более что и должность - помощник командира 76-й дивизии по работе с верующими военнослужащими - обязывает.​

- А вы служили?

Да, в военно-морской базе в Кронштадте.

- Как вам давалась армейская служба?

Часто с Божьей помощью. Мы все были разные, даже разных вероисповеданий, но были очень дружные. Уже после армии я заочно окончил семинарию.

- Что волнует современных солдат?

Понимают, что жизнь прожить - не поле перейти, бывают сложности. Поле и то неровное, бывают и камни, и грязь, и пыль. Несут тяготы службы с честью.

О служении

- Как можно описать отношения священника и прихожанина? Как отца и сына? Или как учителя и ученика?

Да, можно и так. Священник имеет больше опыта. Иногда мне в один день приходилось крестить младенца и отпевать покойника, потом венчать новобрачных и идти к умирающему в больницу. Практически сразу можно увидеть и радость, и горе.

Кукольную Жанну д’Арк церковному музею подарили паломники из Москвы. Из редких экспонатов - самодельные венцы для венчания из Троицкого собора и Ветхий завет с пометками царя-мученика Николая II.

- Наверно, радоваться чужому счастью проще, чем сопереживать горю?

Да, а что сделаешь, надо с любовью идти к людям. Черстветь душой не приходится. Помогает в этом любовь Христова и любовь тех святых людей, праведников, которым мы подражаем - это и Иоанн Кронштадский, Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский.

- Ваше служение просто, легко дается или наоборот? Тяжела эта ноша?

Бывает и радость. Иногда бывает и усталость от продолжительных дней службы или от простуды, чем я часто страдаю. Но Господь все покрывает, всегда дает радость.

- Вы своей жизнью довольны?

Доволен, слава Богу. Сейчас самое главное построить новые здания, чтобы было где разместить библиотеку и музей, чтобы была возможность открыть воскресную школу и трапезную для детей из малоимущих семей. К сожалению, у нас нет спонсоров, поэтому стройка длится не первый год. Надеемся завершить с Божьей помощью.

Во время паломнической поездки в Китай.

- А лично себе чего бы пожелали?

Сам я - частичка этой церковной жизни, жизни народа, ведь Церковь и народ - это все одно.

- Тогда, каким бы вы хотели, чтобы был народ?

Чтобы люди стали лучшее, трудолюбивее и добрее.

Кстати

При храме работает библиотека, в фонде которой более 30 тысяч книг и периодических изданий. В ее основе - православная и краеведческая литература, аудио- и видеозаписи. Специальный раздел посвящен житию святого благоверного князя Александра Невского, житиям псковских святых. Самые старые книги - богослужебные, датируемые XVII и XVIII веками.

В церковном музее хранятся иконы, церковная утварь, рукописные и печатные церковные книги, коллекции пасхальных яиц, личные вещи воинов-десантников, погибших во время военных конфликтов в горячих точках. Особый интерес представляют Ветхий завет с пометками Николая II, ряса и киот Иоанна Кронштадтского, ряса старца Николая Гурьянова с острова Залита.

В Псков мы попадаем каждый раз, когда направляемся в Печоры. Но вначале мы проезжали его без остановок, и лишь позднее оценили благодать этого святого города.

Однажды я пила чай с настоятелем Софийского собора в Новгороде протоиереем Анатолием Малининым. Я рассказала ему, как паломники любят Новгород. Сам он был родом из Пскова и сказал мне: «Что Новгород? Здесь только пять действующих храмов, а в Пскове - четырнад-цать». Это было давно. Теперь многое изменилось, и паломники полюбили Псков. Мы всегда посещаем Троицкий собор. Это один из самых красивых храмов в России. В Пскове очень много старинных церквей, а вокруг Пскова столько святынь, что перед каждой поездкой задумываешься, что посетить на этот раз. Но есть одно место, куда мы всегда стремимся. Это храм Александра Невского. Храм был построен для военных в начале ХХ века. Он и сейчас военный храм. Настоятель этого храма - протоиерей Олег Тэор. Это замечательный священник, которому старец Николай с острова Залита завещал принять старчество. Он говорил: «Меня не будет - будете ходить к отцу Олегу».

Вот уже 17 лет мы ездим к нему покаяться в грехах, получить мудрый совет. Здоровье у отца Олега слабое, но вы никогда этого не увидите. Внимательный и доброжелательный, он всегда найдет нужное слово для каждого человека. Одна паломница при мне вышла обиженная на отца Олега. Она ненавидела свою невестку и надеялась, что отец Олег примет её сторону, а он сказал ей только: «Иди и молись».

Отец Олег всегда окружён молодёжью. В храме Александра Невского поют два детских хора, много детей посещают воскресную школу. Но особенно много вокруг него солдат из Псковской десантной дивизии. Отец Олег для них как отец, к которому они все тянутся. Во время чеченской войны отец Олег сам побывал в Чечне, он духовно поддерживал солдат. Сохранилось много фотографий его пребывания на Кавказе. При храме Александра Невского есть музей, где выставлены фотографии всех погибших на войне в Чечне. Смотреть на эти снимки очень тяжело, одно утешение - что Господь их не оставит. Отец Олег рассказывал мне, как тяжело ему было, когда вскоре после его поездки на Кавказ ему привезли из Чечни 72 гроба для отпевания.

Я знакома с отцом Олегом вот уже 17 лет. Когда я впервые попала в храм Александра Невского, он был просто в жалком состоянии. Крыша текла, намокшая штукатурка грозила свалиться на головы молящихся. Из алтаря во время дождя выносили до 80 вёдер воды. Храм этот был вымолен отцом Олегом и прихожанами. В годы безбожия это был военный склад, и военные не спешили расставаться с церковным имуществом. Верующие каждый день в течение месяца обходили его крестным ходом и каждый день служили акафист Божией Матери. Сейчас это прекрасный храм, полностью восстановленный и снаружи и изнутри. Я была свидетелем, сколько труда это стоило, как трудно было собрать средства на восстановление. А ведь это не единственный храм, который восстановил отец Олег. Храм в Выбутах, на родине св.Ольги, ещё не так давно был в запустении, а теперь в нём регулярно проходят службы.

Живёт отец Олег в маленьком домике возле церкви. Этот дом забит разными нужными вещами: строительными материалами, книгами, одеждой для нуждающихся, так что пройти можно с трудом. Еле место для сна остаётся. Однажды мне сказали: «Проходите, вас батюшка ждёт в бане» Честно говоря, я была несколько смущена таким приглашением. Но баня, пристроенная к домику, оказалась совсем сухая, там было очень тепло и тихо, и можно было спокойно поговорить. В доме у батюшки всегда многолюдно. Добровольные помощники окружают его. Он, как генерал, раздаёт всем поручения, постоянно звонит телефон. А для себя у него нет времени. Живёт он очень скромно. Квартира, выделенная ему, давно превратилась в гостиницу для людей, приезжающих к нему издалека. А едут к нему из разных концов. Недавно мы познакомились с женщиной, приехавшей из Ямало-Ненецкого округа, и с группой паломников из Белоруссии. И что удивительно, для всех готов и стол, и дом. Люди вокруг отца Олега всегда очень дружелюбны и гостеприимны. Каждая встреча с ним - это праздник для души.