В чем смысл жизни в христианстве. Смысл жизни в православии

Решить правильно вопрос: «Зачем мы созданы? к чему должны стремиться?» – значит познать смысл жизни. К сожалению, одни совсем не задаются таким коренным вопросом, а живут, пока живется, питаются затем, чтобы существовать и существуют затем, чтобы питаться, при том как можно прихотливее, чтобы провести дни свои, как можно более безпечно, веселее: «живи, говорят себе, не тужи, умрешь не убыток!»... Жизнь подобных людей по своей ценности мало чем отличается от существования четвероногих. К таким безпечным относится грозное слово Божие: «горе вам, пресыщенные ныне!, горе вам, смеющиеся ныне!»... (Лук. 6,25).

Но есть другие люди, которые, понимая всю низость животного прозябания и сознавая сравнительную ценность напряженного подвига («я жить хочу, чтоб мыслить и страдать!»), не видят все же ничего далее гроба, ищут и не находят высшего смысла бытия, приходят в отчаяние и погибают под тяжестью жизни... А это происходит оттого, что они все время горделиво хотят понести только сами своими силами и стремятся познать смысл бытия помимо Творца вселенной. Они подобно тем путникам, которые идя по безводной пустыне и умирая от жажды, тратят свои силы в погоне за обманчивыми миражами (призраками) и сотни раз проходят мимо скалы с живою водою... Эта скала, или Камень есть Христос (1 Кор. 10,4), Которым пренебрегают подобные строители жизни, но Который говорит громко всем, ищущим правды и сил духовных, всем жаждущим высшего смысла бытия: «кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Иоан. 7,37).

Создавая человека, Господь Бог сказал: «создадим человека по образу Нашему и по подобию Нашему» (Быт. 1,26). В образе и подобии Божием, которые находятся в душе человека, и заключается весь смысл нашей жизни, высшая ее цель: по своему образу и подобию мы должны стремиться к Первообразу, т. е. к Богу, чтобы более и более Ему уподобляться и в единении с Господом находить свое блаженство; короче сказать, – цель существования человека «богоуподобление». О таком назначении человека ясно сказано и в Ветхом Завете: «будьте святы, ибо Я свят» (Лев. 11,44; 19,2; 20,7), и в Новом: «будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный» (Мф. 5,48). «Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас, едино» (Иоан. 18,21).

Такое блаженное единение и богоуподобление и в раю достигалось прародителями через послушание заповеди Божией (Быт. 2,16).

Достойно примечания, что сила искушения диавольского и греховного ослепления заключалась в том, что диавол обещал прародителям то богоуподобление, какое они уже имели («будете, как боги» (Быт. 3,5), но только через преступление заповеди Божией. Так и теперь «по вся дни» диавол искушает и погубляет души людей тем, что склоняет людей найти смысл бытия и свою жизнь построить помимо Бога, через преступление Его закона; тело же искушает различным видом чревоугодия (Быт. 3,6). Но если диавол искушает людей, повергает их в грех и погибель, то Господь Иисус Христос спасает грешных (Мф. 9,13; Лук. 5,32:1; Тим. 1,15), указывает истинный путь жизни, дает высшее удовлетворение всем силам человека: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Иоан. 14,5). Господь Иисус Христос Спаситель есть «путь», следовательно, только через Него познаем смысл бытия, через Него достигнем спасения; Он – «истина», следовательно, только через Него просветимся, достигнем премудрости; Он – «жизнь», следовательно, через Него только достигнем блаженства, покоя души, так как без Него, как без солнца (Мал. 4,2), нет жизни, духовной радости, а только мрак и тьма смертная (Мф. 4,16): Он – «свет миру» (Иоан. 8,12).

Каким же образом достигается спасение через Господа Иисуса Христа? Подражанием Ему, следованием за Ним (Мф. 10,38), приближением к Нему: через все это душа получает истинную жизнь, свою духовную пищу и питие, полное удовлетворение (Иоан. 6,35). Иначе сказать, – спасение наше в «богоуподоблении», а богоуподобление – в хождении путем Христовым, т.е. в исполнении закона евангельского (Мф. 19,17), в исполнении воли Отца Небесного (Мф. 12,50; Иоан. 15,10). Богоуподобление же нельзя понимать так, что человек может когда-нибудь уподобиться Богу (это безрассудно), но так, что человек, по мере своих сил, благодатию Господа Иисуса Христа, должен всегда стремиться уподобляться Богу, и действительно более и более приближается к образу Божию: в этом вечном стремлении к Свету, в вечном приближении к Богу и заключается тайна безконечного райского блаженства всех спасенных. Пройдут миллионы миллионов лет, спасенные в раю с каждым моментом будут достигать большего и большего богоуподобления и блаженства и все же, как и в начале, никогда не будут видеть его пределов, потому что за гробом нет уже времени, совершенства Божии безпредельны и Сам Господь для блаженных душ явится никогда неугасимым Солнцем, источающим во веки веков непрестанные свет и блаженство (Откр. 21,23).

Вот смысл и цель нашей жизни: они настолько светозарно велики и прекрасны, что превышают силы и разумение немощного человека. Ни познать вполне истинный смысл жизни, ни достигнуть спасения мы не можем своими слабыми силами; это невозможно для человека, но возможно для Бога (Лук. 18,27): «от Божественной силы Его (Господа Иисуса Христа) даровано нам все потребное для жизни и благочестия» (2 Петр. 1,3). Благодатные же Его силы подаются только во святой Его Церкви через св. Таинства. «Без Меня не можете делать ничего» (Иоан. 15,5), т.е. делать истинно доброго и прекрасного. Почему? да потому что, как ни сажай близко дичку (дикую яблоню) к благородной лозе, она не может принести добрых плодов, пока не будет действительно привита к благородной лозе и не возьмет ее сока.

Господь Иисус Христос именно есть Лоза благородная, плодовитая, а мы дички. Если к Нему привьемся, то прекрасный и многий плод сотворим (Иоан. 15,4–5), освящаясь Его пречистым соком, т. е. Его св. Кровью и прочими таинствами. Правда, и на дичке бывает не мало плодов, подчас красивых, но только по одному виду: на самом деле плоды эти горьки, крепки и не годны к употреблению. Так и «добрые дела» людей неверующих: по виду, как будто и хорошие, а на самом деле полны себялюбия, горечи сомнения, и т.п. Таким образом Господь для нас – «все» и мы без него – «ничто», Он – наша жизнь, свет, сила и радость: «Ты – моя крепость, Господи, Ты – моя и сила, Ты – мой Бог, Ты – мое радование» (4-я песнь воскр. канона 8-гл.).

Что же говорят в оправдание свое упоминаемые устроители жизни без Христа? Говорят многое, но больше всего то, что христианство отстало от жизни и устарело. Кто же об этом заявляет? Те, во-первых, которые имеют совершенно ложное представление о христианстве: они думают, что христианство есть ни больше ни меньше как учение, тогда как оно есть именно сама жизнь истинная: «слова... которыя говорю Я вам суть дух и жизнь» (Иоан. 6,63) и Сам Христос есть жизнь наша (Кол. 3,4). Итак, если какая жизнь и отстала, то это наоборот их жизнь – жизнь неверующих отстала от жизни совершенной, от христианства. Повторяем, в ложном ослеплении находятся те, кто думают, что христианство есть нечто вроде философского учения, буддизма, конфуцианства и т.п.

Во-вторых, рассуждают о христианстве и вкривь и вкось и расценивают его именно те лица, которые на самом деле не жили жизнью христианской и совершенно ее не знают... Разве они были когда нищими духом, или кроткими, или плачущими о грехах, или алчущими оправдания и пр.? Ничего подобного! они, невежды в жизни христианской, хотят измерить ее своим мелким аршином совершенно непригожим, как красоту – вершками, или музыку – фунтами, забывая, что это и неразумно и лживо: «душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием, и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно» (1 Кор. 2,14).

Духовную жизнь может познать и судить лишь праведник – духовный человек. «Душа видит истину Божию по силе жития» (Исаак Сир.). Люди же плотские – враги христианства занимаются главным образом тем, что в дерзком ослеплении строят «вавилонскую башню» до небес, называют ее «последним словом науки», якобы ниспровергающим христианство и не хотят в своей гордыне видеть того, что башня их разваливается и что безпристрастная история потеряла уже счет прежним «вавилонским башням», а христианство стоит непоколебимо и пребудет во веке неодолимым, не взирая на все ополчение ада (Мф. 16,18).

Ведь христианство-то есть ничто иное, как крепость жизни, ее оправдание – красота жизни и святость: «что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте» (Филип. 4,8): итак, христианство есть свет и святыня жизни. Как же можно восставать против истинно прекрасного? Это ослепление. Тех, кто этого не хочет понять по своему упорству, или гордыне, – кто утверждает, что христианство не соответствует жизни, или отстало от нее, можно уподобить тем людям, которые опустились сами в глубокий темный ров и уверяют других, что солнца уже нет, или что солнце от них отстало...

Тем же из них, кто хочет убедиться в противоположном – в истине христианства, нужно указать на то, что сказали выше, – именно: что духовное познается только через жизнь духовную, что светом христианства можно озариться только постепенно через свой личный опыт живого и деятельного члена церкви Христовой: «пойди и посмотри» (Иоан. 1,46). «Вкусите и видите, яко благ Господь» (Пс. 33,9).

Вкусивший же, хотя на самое короткое время, сладости Благовестия Евангельского уже не пожелает больше питаться горечью безверия, но наоборот все, что имеет, продает и отдает, чтобы только приобрести одну драгоценную для жизни жемчужину – веру Христову (Мф. 13,46), через которую достигаем вечного спасения души; а оно дороже всех сокровищ мира (Мф. 16,20), так как душа наша безсмертная, а сокровища мира все тленны и скоропреходящи; они теряют свою цену у гроба. Душу же нашу всецело удовлетворит только то, что не умирает, что вечно юно, что нетленно... «к наследству нетленному, чистому, неувядаемому, хранящемуся на небесах» мы и призваны все (1 Петр. 1,4), – молодые и старые, мудрые и простецы, богатые и бедные – все, все обязаны искать прежде всего и больше всего спасения вечного, царства Божия и правды Его (Мф. 6,33).

Пусть никто не думает, что Господь призывает к Себе и спасает только праведных: Он «грешных пришел спасти» через покаяние (1 Тим. 1,15).

Пусть никто не думает, что для получения спасения требуются непременно особые подвиги бдения, поста, девства, пребывание в монастырях, в пустынях и т.п. Особые подвиги это путь избранных: они только для тех, кто может понести их, или вместить (Мф. 19,12).

Мы же все остальные – люди обычные, – можем и должны спастись и в миру в обыкновенных условиях жизни: пусть только исполняем свою работу без лени и с Божьего благословения (1 Кор, 10,31), не ропщем на свой жребий, почитая всякое благословенное дело спасительным для себя, хотя бы нам и пришлось всю жизнь штопать старые чулки; пусть мы исполняем неуклонно свой долг христианина в отношении храма Божия, исповеди и причастия, а по отношению к ближним «не делали бы другим того, чего не хотели сделать себе» (постановление собора апостолького), и мы спасемся благодатию Божиею. Скажем больше того: из жития святых известно, что некоторые мирские люди и в брачном состоянии достигали такого духовного совершенства, которого не достигали великие подвижники, пустынники (см. напр, о двух невестках Чт. Мин. Янв. 19); почему Преп. Макарий Египетский и написал всем нам в назидание: «Бог не смотрит, дева ли кто, или супруга, инок, или мирянин, но ищет только сердечного произволения на добрые дела. Стяжи такое произволение, и спасение близ тебя, кто бы ты ни был и где бы ты ни жил».

Впрочем кто в состоянии понести особые подвиги, или может вместить святость девства, те обязаны это сделать, ибо все мы призваны на лучшее, а не на худшее: «кто может вместить да вместит» (Мф. 19,12), повелевает Господь. Таким избранникам Своим Господь дарует на небесах высшие награды, венчает особой честью. Так девственники будут причислены к первенцам Бога и Агнца и будут наслаждаться таким блаженством и петь такую чудную песнь Господу, которой, кроме них, никто не может научиться (Апок. 14,34). Девственниками были св. пророки Илия и Иоанн Креститель, св. Апостолы Иоанн Богослов, Иаков, Павел и другие. По примеру их многие святые пожелали навсегда оставаться в девстве; а для сохранения себя от соблазнов мира они удалялись в пустынные места. Отсюда произошли монастыри и монашество. Основу монашества составляют обеты девства, нестяжательности и послушания.

Жизнь по этим св. обетам есть жизнь ангелоподобная, есть постоянная жертва, в которой посвящается Богу и душа и тело. За такое самопожертвование обещана от Господа сторичная награда: «истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли ради Меня и Евангелия, и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев, и сестер, и отцов, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной» (Марк. 10,29–30).

Чтобы иметь понятие о монашеских обетах, скажем о каждом из них в отдельности словами св. Отцев Церкви: «девство есть дело столь великое и чудное, что превосходит все человеческия добродетели» (св. Иоанн Злат.).

«Девство преимущественно делает душу невестою Небесного Жениха – Христа и тело храмом св. Духа» (преп. Нил).

О важности нестяжательности пр. Петр Дамаскин говорит так: «немощному лучше есть удаление от всего, и нестяжательность много лучше милостыни. Кто однажды роздал все (что обязан сделать всякий принимающий монашество), тот совершеннее исполнил долг любви и милосердия к бедным, нежели кто из всего имения подает малую часть, а большую часть у себя удерживает. Хорошо Бога ради подавать милостыню, но никакое приношение не благоприятно так Богу, как всецело предать Ему свою душу и волю».

«Послушание лучше жертвы и приятнее Богу, ибо в жертвах закаляется чужая плоть, а в послушании собственная воля» (св. Григорий Великий).

«Послушание искореняет все страсти и насаждает всякое благо, приводит Сына Божия обитать в человеке, возводит человека на небо и творит подобным Сыну Божию, Который послушлив был Своему Отцу, даже до крестной смерти» (преп. Варсонофий).

Много сказано святыми Отцами в защиту и похвалу монашества. Желающий знать подробно пусть читает писания их, особенно Василия Великого и Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Аввы Дорофея и Иоанна Лествичника, но мы из многого возьмем хотя малое.

Св. Василий говорит: «иноки суть истинные подражатели Спасителя и жития Его во плоти. Ибо как Он, собрав учеников, жил с ними, имея все общее, так и сии, повинуясь игумену, истинно подражают житию Апостолов и Господа, если только хранят правило жития».

Св. Иоанн Златоуст, в своих проповедях к народу в г. Константинополе не только восхвалял монашеское житие, но и советовал мирянам посещать монастыри. Рассуждая о пользе таких посещений он говорит: «бедный, посетив обители монахов, пойдет из монастыря с большим утешением в своей бедности. Если посетит монахов и богатый, то возвратится от них лучшим и со здравыми понятиями о вещах. Когда придет к ним облеченный достоинством, здесь особенно пропадает вся надменность. Здесь и волков обращают в агнцев. Если в ком воспламенилось желание вести такую прекрасную жизнь, то пока горячо в тебе это желание, пойди к сим ангелам и воспламенись еще более. Ибо не столько могут воспламенить мои слова, сколько зрение на самое дело».

Одна из проповедей св. Иоанна Златоуста о монашестве заканчивается таким призывом: «и так, ходи к ним чаще, дабы, ограждаясь их молитвами и наставлениями от непрестанно приражающихся к тебе скверн, ты мог настоящую жизнь провесть сколько можно лучше и сподобиться будущих благ».

Книжка эта написана на основании Слова Божия, учения Св. Отцев – по разуму Св. Православной Церкви с единственной целью: содействовать твоему вечному спасению, дорогой читатель. Написана она нами по поручению Св.-Троицкой Уссурийской обители во исполнение нашего пастырского долга (Иоан. 21,15). Когда обитатели в каком-либо доме уснули, а сторож при доме заметил огонь, начинающийся пожар, то он поднимает тревогу, будит уснувших и громко кричит: спасайтесь, спасайтесь! Дом – это твое бренное тело, обитатель в доме есть душа твоя, огонь – это смерть, которая подкрадывается незаметно, а за ней вечное мучение для безпечных; сон – это твоя безпечность, нерадение о душе, а сторож – это пастырь Церкви, обязанный будить всех нерадивых, незаботящихся о своем спасении... Горе мне, если не благовествую!» (1 Кор. 9,16).

Итак, прошу вас и молю: спасайтесь!, не откладывайте дело спасения на завтра, а тем более на старость... Отселе начни. «Не медли обратиться ко Господу и не отлагай день от дне» (Сирах. 5,8). «Начни и делай, Господь будет с тобою» (1 Пар. 22,16). «Уклоняйся от зла и делай добро» (1 Петр. 3,11).

А вторая просьба такая: если ты увидишь, что эта книжка действительно принесла пользу тебе, послужила тебе во благо, и я, составитель ее, обрел уже благоволение в очах твоих, то смиренно молю: помяни меня в своих домашних и церковных молитвах.

«Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться» (Иак. 5, 16).

Молитва Всемогущему Богу

Господи, спаси мя погибающаго! Се, кораблец мой бедствует от искушения волн житейских и близ потопления есть; но Ты, яко Бог милосердный и сострадательный немощем нашим, властию Твоею всесильно запрети волнению бедствия, хотящих погрузити мя и низвести во глубину зол; и да будет тишина, яко ветры и море послушают Тебе. Аминь.

Христианам предстоит двоякая брань: во-первых, с вещами, которые видимы этим глазом, потому что они раздражают, расстраивают и... побуждают душу пристращаться к ним и услаждаться ими, а во-вторых, с началами и властями страшного миродержителя тьмы.

Макарий Великий

Убеждение, доставляемое правильным изучением христианства, убеждение в существовании всего невидимого, преподаваемое христианством, гораздо сильнее, чем убеждение в существовании видимого, доставляемое чувствами.

Игнатий Брянчанинов

Одно у христианина несчастье - оскорбить Бога, а прочее, как то: потерю имущества, лишение отечества, самую крайнюю опасность, - он и не считает за бедствие; даже то самое, чего все страшатся: переход отсюда туда для него приятнее жизни.

Иоанн Златоуст

Таким и должен быть христианин ревностный и бодрствующий, должен делать добро не однажды, не дважды или трижды, но во всю жизнь. Как тело наше не однажды насыщается для поддержания себя на всю жизнь, но имеет нужду в ежедневном питании, так и здесь, в благочестии, мы ежедневно имеем нужду в помощи от добрых дел.

Иоанн Златоуст

Кто спасет меня в пришествие Судии, судящего по истине? Не принуждал Он меня насильно работать в винограднике Его; добровольно оставался я в нем целый день, чтобы получить награду; но за леность свою лишен оной.
Итак собственными моими словами будет Он судить меня, потому что сам я провозгласил и наименовал себя делателем Его.

Ефрем Сирин

Шествуй по всем возрастам и силам Христовым. Как Христов ученик, очистись, освободись от лежащего на тебе с рождения покрова <ветхого человека>... Претерпи, если нужно, побиение камнями; хорошо знаю, что укроешься посреди них, как Бог, потому что слово не побивается камнями. Приведен ли будешь к Ироду, не отвечай ему. Твое молчание более достойно, чем длинные речи других. Будут ли тебя сечь бичами, ожидай и прочего, вкуси желчь за первое вкушение запретного плода, испей уксус, ищи заплеваний, прими ударение в ланиту и заушения. Увенчайся тернием – суровостью жизни по Богу; облекись в багряную ризу, прими трость; пусть преклоняются, издеваясь над тобою, оскорбляющие истину. Наконец, охотно распнись, умри и прими погребение со Христом, чтобы с Ним и воскреснуть, и прославиться, и воцариться, видя Бога во всем Его величии и Им зримый.

Григорий Богослов

Великая нужна сила для того, чтобы носить имя Христово. Тот, кто говорит, или делает, или в мысли имеет что-нибудь недостойное, не носит Его имени и не имеет в себе Христа. Между тем тот, кто носит <это имя>, торжественно шествует не через торжище, а через небеса; <при виде его> всех объемлет трепет, Ангелы сопутствуют и удивляются ему.

Иоанн Златоуст

Христианские обычаи и законы одним только христианам и свойственны, так что никому другому, кто только захотел бы подражать нам, невозможно перенять их, и это оттого, что они утвердились не человеческими соображениями, но силою Божиею и долговременным постоянством.

Григорий Богослов

Как в Ветхом Завете никому не позволено было священнодействовать, кроме одних иереев, но во время Пасхи все некоторым образом удостаивались сана священства <ибо каждый закапал агнца>, так и в Новом и непреемственном Завете, хотя священнодействие Бескровной Жертвы имеют по преимуществу те, кому дозволено приносить сию Жертву, но и каждый поставляется иереем собственного своего тела не для того, чтобы нерукоположенный присвоил себе право начальства над подчиненными, но для того, чтобы, подчинив своей власти порок, уготовал он тело свое в храм, или святилище непорочности.

Исидор Пелусиот

Кто не предаст себя всецело на крест в смиренном мудровании и самоунижении, и не подвергнет себя перед всеми на попрание, унижение, презрение, онеправдование, осмеяние и поругание, чтобы переносить все это с радостью Господа ради, не ища ничего человеческого, ни славы, ни чести, ни похвалы, ни сладкого ястия и пития, ни <красных> одеяний, тот истинным христианином быть не может.

Марк Подвижник

Верующий должен быть виден не только по дару, но и по новой жизни. Верующий должен быть светильником для мира и солью. А если ты самому себе не светишь, не предотвращаешь собственной гнилости, то почему нам узнать тебя?.. Верующий должен блистать не тем одним, что получил от Бога, но и тем, что ему собственно принадлежит; надобно, чтобы он по всему был виден - и по поступи, и по взору, и по виду, и по голосу. Говорю об этом для того, чтобы нам наблюдать благоприличие не для показа, а для пользы тех, кто смотрит на нас.

Иоанн Златоуст

Бог послал нас свидетельствовать о Нем. Будем же свидетельствовать и убеждать думающих так, <что Он не есть Бог>; если не станем свидетельствовать, то сами будем виновными в их заблуждении. Если же на судилище, где исследуются дела житейские, не принимается свидетель, исполненный многочисленных злодеяний, то тем более здесь, где идет дело о предметах настолько высоких. Мы говорим, что мы слышали Христа и веруем Его обетованиям; а они <неверные> скажут: покажите это делами; жизнь ваша, напротив, свидетельствует, что вы не веруете.

Иоанн Златоуст

Христиане суть жилища Божии, как о том свидетельствует Святое Писание. «Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему, и обитель у него сотворим»,– говорит Христос (Ин. 14, 23). И апостол: «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?» (1 Кор. 3, 16). И еще: «Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?» (1 Кор. б, 19). И еще: «Вы храм Бога живаго, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них: и буду их Богом, и они будут Моим народом» (2 Кор. 6, 16). И в прочих местах об этом свидетельствуется. О, как велико это преимущество христиан, что они – жилища Пресвятой Троицы и храм Бога живого!.. Это не что иное, как Царствие Божие иметь в себе (Лк. 17, 27). Блаженно и благословенно сердце, которое сподобилось стяжать это небесное сокровище!

Тихон Задонский

Жизнь есть сила действовать. Жизнь духовная есть сила действовать духовно, или по воле Божией. Такая сила потеряна человеком и пока снова не дастся ему, он не может жить духовно, сколько бы ни полагал намерения. Вот почему излияние благодатной силы в душу верующего существенно необходимо для жизни истинно христианской. Истинно христианская жизнь есть жизнь благодатная. Возводится человек до святой решимости, но, чтобы он мог и действовать по ней, необходимо, чтобы с его духом сочеталась благодать. При этом сочетании нравственная сила, знаменуемая только первым воодушевлением, запечатлевается в духе и остается при нем навсегда. В этом-то восстановлении нравственной силы духа и состоит действие возрождения, совершаемого в Крещении, где ниспосылается человеку как оправдание, так и сила действовать «по Богу», в праведности и святости истины» (Еф. 4, 24).

Феофан Затворник

Бог есть свет и сообщает от светлости Своей тем, с кем соединяется, по мере очищения их. И тогда погасшая лампада души, то есть омраченный ум, познает, что зажглась и засветилась, потому что объял ее Божественный огонь. О чудо! Человек соединяется с Богом духовно и телесно, потому что душа его при этом не отделяется от ума, ни тело от души. Так как Бог вступает в единение со всем человеком, то есть с его душою и телом, то и он соделывается тройственным, как бы триипостасным по благодати,– из тела, души и Божественного Духа, от Которого принял благодать. Тогда исполняется сказанное царем и пророком Давидом: «Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего» (Пс. 81, 6). Сыны Всевышнего по образу, то есть сыны Всевышнего и по подобию, так как сподобились быть порождениями божескими от Божественного Духа.К таковым сказал и всегда говорит Христос: «Пребудьте во Мне» и принесете много плода (Ин. 15, 4), многим плодом называя множество людей, обретающих через них спасение. И еще говорит: ветвь, если не будет на лозе, засохнет и будет ввержена в огонь. «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин. 15, 4). А что Христос пребывает в нас и мы в Нем, этому сам Он учит, когда говорит: «Как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17, 21). И, желая полнее представить это, снова берет слово и говорит: «Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены воедино» (Ин. 17, 23). Для большего же еще убеждения слушавших говорит и это: «И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино... и да познает мир, что Ты... возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин. 17, 22, 23). Очевидно теперь, что как Отец по естеству пребывает в Сыне и Сын в Отце, так и те, которые, уверовав, родились снова от Духа Святого и сделались братьями Христу и Богу по дару Его и сынами Божиими, пребывают в Боге и Бог в них, по благодати. Которые же не сделались таковыми и всецело не изменились деянием, разумом и созерцанием – такие как не стыдятся говорить, что они христиане? Как дерзают они отверзать уста свои и без стыда возвещать сокровенные тайны Божии? Как не стыдятся они ставить себя в число истинных христиан и духоносных мужей, не имея в себе ничего духовного и не только радения, но и помышления о том не имея? Как некоторые из таких не трепещут вступать на степень диаконства и иерейства и священнодействовать Пречистое Тело и Кровь Господа? Поистине недоумеваю. Конечно, слепота ума и сопутствующее ей нечувствие, и неведение, и рождающееся от них самомнение делают то, что такие попирают, как прах, истинное золото и многоценный камень – Господа нашего Иисуса Христа. Но горе им за эту их страшную дерзость, по которой осмеливаются они восходить на такие степени, с такой великой безбоязненностью пред Богом и небрежением о божественных вещах, как будто малых и ничтожных, и это только для того, чтобы казаться выше других. И кто после этого будет называть их христианами?

Симеон Новый Богослов

«И все, видя то, начали роптать, и говорили, что Он зашел к грешному человеку; Закхей же, став, сказал Господу: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо» (Лк. 19, 7–8). Обрати внимание на чудо: еще не учился – и повинуется, еще не слышал наставления – и исполняет, ибо Спаситель еще ничего не заповедал о милостыне и о любви к бедным, но просвещал молча. Как солнце, вливаясь лучами в дом, вносит свет, так Спаситель лучами правды прогнал тьму нечестия. «Свет во тьме светит» (Ин. 1,5). Потому-то Закхей, стоя при дверях, сказал: «половину имения моего я отдам нищим». Прекрасные слова! Они побеждают природу, или лучше, навык, который есть другая природа. Заметь здесь, что богатство Закхея собрано не от одной неправды, а и от имений наследственных. Ибо если бы оно было от одной неправды, то как мог бы он возвратить вчетверо?

Иоанн Златоуст

Следовать же Христу означает жить по Евангелию Его, проявляя всякую добродетель и благочестие; желающий же следовать Ему должен отвергнуть себя и взять крест свой и уже более не щадить себя, если призовет время, но быть готовым и на позорную смерть ради добродетели и истины Божественных догматов.

Григорий Палама

Автор притч сказал: «Доброе имя лучше большого богатства, и добрая слава лучше серебра и золота» (Притч. 22,1). Так и Христос повелел: «Да светит свет ваш пред людьми» (Мф. 5, 16) – не для того, чтобы мы действовали из честолюбия <да не будет этого! Христос искореняет его, повелевая и молитву и милостыни творить не всенародно, и утаивать от одной руки, что сделано другою>, но для того, чтобы мы никому не давали справедливого повода к соблазну. В таком случае и против воли нашей свет дел озарит видящих и обратит к славословию Божию. Ибо что это подразумевает Христос, видно из того, что не сказано: «чтобы вы прославились», но: «чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца.вашего Небесного» (Мф. 5, 16).

Исидор Пелусиот

По сим чертам познается старающийся быть подражателем Богу, в благотворении пребывает он для всех равен, и для друзей, и для расположенных неприязненно, терпит ли зло, воздает за зло добром и обижающих пристыжает не только тем, что великодушно переносит дерзости, но и тем, что всякое добро, какое только может, оказывает им от полноты сердца.

Нил Синайский

Пребывать в мире с Богом нельзя без непрерывного покаяния. Условие к миру с Богом апостол Иоанн ставит такое: «если сердце наше не осуждает нас» (1 Ин. 3, 21). Если нет ничего на совести, можно иметь дерзновение и доступ к Богу в чувстве мира, а если есть, то мир нарушается. Бывает что-нибудь на совести от сознания греха. Но, по тому же апостолу, мы никогда не бываем без греха, и это так решительно, что тот уже лжец, кто иначе думает и чувствует (1 Ин. 1, 8). Следовательно, нет минуты, когда бы кто не имел чего-нибудь на совести – вольного или – невольного, а потому нет минуты, когда бы не возмущался его мир с Богом. Отсюда следует, что совершенно необходимо очищать свою совесть, чтобы быть в мире с Богом. Очищается же совесть покаянием; следовательно, непрерывно должно каяться. Ибо покаяние смывает всякую скверну с души и делает ее чистою (1 Ин. 1, 9). Покаяние это состоит не в словах только: прости. Господи; помилуй. Господи,– но при нем неизбежны все действия, обусловливающие отпущение грехов, то есть: сознание определенной нечистоты помысла, взгляда, слова, соблазна или другого чего-нибудь, сознание своей виновности в том и безответственности без самооправдания, молитва об оставлении ради Господа до умирения духа. Что касается до великих грехов, то их тотчас должно Исповедать духовному отцу и принять разрешение, ибо в тех не успокоишь духа одним повседневным покаянием. Таким образом, обязанность непрерывного покаяния есть то же, что обязанность содержать совесть в чистоте и безукоризненности.

Феофан Затворник

Будь же, христианин, не только десницей приемлющей, но и отдающей. Принял ты от Бога добро – не держи его у себя, но отдавай во славу Божию и в пользу ближнего. Принял от Бога разум – не скрывай его, но давай неразумным и несмысленным, да и твой талант умножится. Принял здоровье и крепость – не скрывай их, но употребляй на благословенные труды. Принял богатство – не скрывай его в земле, в клети и сундуках, не растрачивай на прихоти и роскошь Божиего добра, но разделяй нищим и убогим людям – братии твоей... Вот тебе, христианин, десница! Будь же не только приемлющая, но и отдающая десница! От Бога приемлешь всякое добро – отдавай его во славу Благодетеля и на пользу брата твоего. Так будешь верным строителем дарований Божиих и что от Бога получишь, то снова к Богу обратишь, то есть во славу Божию. И за то Бог воздаст тебе, как верному строителю, уже не земными, но небесными, не временными, но вечными благами. Если же не творишь так, то, как злой и неверный раб, будешь истязан твоим Господом и услышишь: «Негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 25, 30).

Тихон Задонский

В чем смысл жизни? Этот вопрос задавал себе практически каждый. Верующий человек находит ответ в фундаментальных принципах, на который базируется его религия. Христианин видит смысл жизни во Христе, то есть в Боге. Праведная жизнь по заповедям Господа приведет его к вечной жизни, ко спасению . Иными словами, под спасением понимается, что земная жизнь, которую на данный момент проживает человек, обладает лишь преходящей ценностью, но и является в то же время обязательным условием для достижения жизни после смерти.

Великий святой Серафим Саровский примерно так дает определение смысла жизни:

Не в совершении богоугодных поступков состоит смысл жизни христианина, хотя и способствуют они обретению оного. Единственная цель состоит в стяжании Духа Святого

Слово стяжание здесь употребляется в значении «обретение».

Главные заповеди христианские, которые многие знают, гласят: «Не кради, не убей, не прелюбодействуй…» Соблюдение этих предписаний предполагает, что человек осознает пагубность своих негативных поступков, а это в свою очередь значит, что такой человек обретает духовность. Концепция христианства — это обретение вечной жизни, при обязательном условии верования в Бога.

Главный же смысл состоит в становлении человека на путь праведный, то есть в открытии им духовной истины.

Не всякий, говорящий Мне: „Господи! Господи!“, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного. Многие скажут Мне в тот день

— слова Иисуса Христа, когда он проповедовал христианство.

То есть неотступная вера в Творца, доверие ему полностью свой жизни, соблюдение заповедей - это и есть те фундаментальные основы, на которых стоит данная религия. Поведение христианина должно показывать людям, что Божья воля проявляется на земле через добрые дела и правильные поступки. Добровольно отрекаясь от грешной жизни человек уже на земле входит в жизнь вечную, обретает спасение от смерти. По Библии Бог называет людей своими сынами, своим творением, а каждый родитель любит своего ребенка, и поэтому если верующий человек бескорыстно исполняет волю Создателя, стремится к смирению, то ему прощаются все его прегрешения в прошлой жизни.

Слова апостола Павла:

И уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня

Это значит, что безрассудно доверяя себя и свою жизнь воле Творца, человек как бы становится пристанищем Духа Святого, и уже не может вести предыдущую свою прежнюю бессмысленную жизнь. Осознав, что является частицей божественного промысла, он навсегда обретает смысл жизни в служении Ему.

Видео

Я думаю, каждый человек в этой жизни, встречался с ситуацией, когда делая что-то очень важное, сталкивался с тем, что все бесполезно, напрасно, весь труд, все старание, всё время, потрачено впустую. В этот момент человек испытывает страдание, разочарование, бессмысленность , проделанной огромной работы. Все мы понимаем на этом примере, что земная жизнь, это некий образ того вечного, перед чем мы все встанем. И действительно, охватывает ужас - напрасно провести здесь время, потратить кучу силы, приложить множество труда, причинить много зла. А сколько зависти, ненависти, лукавства и в один миг все эти страсти, которыми мы здесь жили, после смерти открываются. Вот поистине ужас.

Вот что такое посмертные страдания. А не вилы, на которые вас кто-то, посадив - замучает. В этой жизни мы имеем возможность исправить ошибку, переосмыслить свой труд и вообще свою жизнь. Там такой возможности душа лишается, она прибывает там с тем, что здесь приобрела. Нужно понимать, что человеческие возможности ограничены, мы можем передать лишь образно, состояние души после смерти.

Макарию Египетскому, ангел показал образные страдания, сказав, - все, что ты видел, это самое слабое подобие того, что есть там на самом деле. Смысл жизни в христианстве, заключается в жизни, то есть, веря в жизнь бесконечную. Говоря о смысле жизни нужно понимать некий выбор человека, который заключается в выводе существования Божия, того что есть душа, которую ждет вечность. Из этого вытекает, весь смысл человека ради чего он живет. Думая о вечности, или живя как животные, которые по естеству не думают, о смысле жизни вообще. К сожалению, мы наблюдаем, что очень большое количество людей, не думают о смысле жизни, озадаченные лишь техническими задачами.

Какие есть доказательства существования Божия. Во-первых, в отношении фактов подтверждающих существование Бога, огромное количество людей, которые шли на смерть и утверждали, что они не просто верят, а знают, что он есть. В православии , сонм святых и мучеников, которые поистине переживали, состояние внутреннего познания Бога. Ибо Бог - духовное существо. И познать его можно непосредственным - переживанием, присутствием, действием в человеке. Но не только святые, а множество людей утверждают, что пережили Бога.

А чего стоит факт, который не укладывается в общепринятые рамки, как чудеса святых ,- Николая Мирликийского Чудотворца, Иоанна Кронштадтского, Амвросия Оптинского, Серафима Саровского, Матроны Московской, Ксении Петербургской и многих других. Люди, которые отвергали экстрасенсорику, называя ее бесовщиной.

А теологический инструмент, то есть, сложное устроение этого мира, организма, законов. А наука утверждает, что не существует закона, по которому, не живое могло бы образовать живое. И где же начало эволюции? То самое возникновение живого из неживого и дальнейшее его развитие, а переход из животного в человека, где доказательства? Одна фальсификация и идейная спекуляция , не единого факта.

Уже как более двух тысяч лет, христианство призывает каждого человека проверить на себе, бытие Бога, живя определенным образом, сообразно заповедям, вы убедитесь, что Господь есть. А единственное доказательство, что Бога нет, это то, что его никто не видел. Хочется вопросить, а вы свой мозг видели? Так по вашему рассуждению получается, что он у вас отсутствует. Прямо какой-то анекдот, ещё одно доказательство несовпадений в Новом Завете. А если рассмотреть поближе, все те противоречия, особенно в Евангелие, они являются описанием того или иного факта, то есть разные люди, описывают один и тот же факт по-разному. Какая глупость, посадите сто детей и поставьте перед ними вазу, и спросите, что они видят, и каждый ответит по-разному. Так же и здесь, все эти несовпадения, есть не что иное, как факты достоверности, сообщений о которых мы читаем в Апостольских посланиях. Любой криминалист знает, если все свидетели говорят одно и то же, между ними, преступный сговор. Из этого становится ясно, что эти незначительные разногласия, говорят о подлинности, и никто не дерзнул за две тысячи лет исправить.

Еще одно утверждение говорит, если бы Бог был, не было бы воин, катастроф, несчастных случаев. Не было бы страдания, невинных, детей и т. д. Об этом часто слышим, страдания человечества, обусловлены не чем иным, как следствием нарушения человеком, закона жизни , своей человеческой природы, православие говорит об этом прямо. Мы забыли законы любви, а несправедливости, самой низкой планкой, является нравственная справедливость для человека. О какой справедливости думает мать, бросающаяся в огонь, спасти свое дитя, из этого видим, самым наивысшим законом бытия человека, является закон любви, а не справедливости. Вычислительная машина "ПК” справедлива, (железяка), а не человек. Так почему же дети, невинные, - страдают? Мы забыли, и нет возможности вспомнить, что мы единосущны. Мы один организм, который очень болен. От того, эти невинные, являются здоровыми клетками этого организма, посредством которых, люди все еще не погибли. И поэтому эти страдания важны как для самого страдальца, так и для нас, несут огромный смысл.

И наоборот, если Создателя нет, все эти страдания напрасны, тогда жизнь , какая-то бессмыслица. В зависимости от того как мы воспринимаем Бога, таков и наш духовный путь. Конечно Бог один, но каждое верование, это определенный путь и этот путь, определяет понимание Бога в каждом из верований. Апостол Павел, говорил, - я не хочу, чтобы вы поклонялись бесам. Говорил он о язычниках, у которых были боги. Оказывается, в каждой религии есть, свой образ бога, который может быть идеально святым, а может быть искажён, до степени дьяволоподобия. В этом вся суть, любого верования, в образе который исповедают. А мы христиане , в Господе Иисусе видим,- истинный образ Бога. А современный мир, идет путем бесстыдства, издевательства, в том числе над образом женщины, что приведет к поклонению Велиару

Зачем я живу? Конечно, может быть, у многих – тех, кто погружен в текущие задачи жизни, – этот вопрос и не возникает… Но всегда так продолжаться не может, и в конце концов человек всё-таки приходит к чувству и мысли: «Зачем всё это, если я умираю?»

У Антона Павловича Чехова в его интересном рассказе «Палата № 6» один из героев говорит: «И зачем все эти извилины в мозгу? Зачем все эти мысли, желания, зачем это мировоззрение, зачем эта наука, эта техника?.. Зачем всё это, если я точно знаю, что я умру и превращусь в прах такой же, как и всё, что мы видим, слышим и наблюдаем? Зачем и кому всё это нужно?» Чехов очень хорошо здесь поставил вопрос, перед которым останавливаются многие люди.

Урок фракийцев

В чем смысл жизни? Это, пожалуй, то первое и главное, на что должен ответить себе человек. Без ответа на этот вопрос жизнь превращается в какую-то пустоту, она полна никчемности… А ведь, посмотрите, как время летит! Недаром есть русская пословица: «Часы идут, дни бегут, а годы – летят». Как точно выражено!

Так каким же будет ответ на этот вопрос? Когда-то, а это было очень давно, ни у кого не было сомнения, что человек живет затем, чтобы иметь жизнь вечную. Не сомневались в том, что тело наше является лишь некой одеждой, которую человек в конце концов должен сменить, от которой должен освободиться. В этой связи любопытно, например, отметить, какой совершенно отличной от нашей была психология древних фракийцев, что выражалось, прежде всего, в том, как они встречали приход человека в этот мир, то есть его рождение, и как провожали уход, то есть смерть. Сегодня как встречают рождение? Радуются! Это ликование, пиршество. А как провожают? Слезами и плачем. У фракийцев все было прямо противоположным образом. Историки пишут, что рождение человека фракийцы встречали воплями, слезами, причитаниями, и если устраивали какое-то застолье, то это была печальная тризна. Не было никаких веселых речей, ни радости, ни оптимизма. Все слова, которые говорились на этих тризнах, сводились к мысли: «Вот, ты родился, и мы не знаем, что тебя теперь ожидает…» А что может ожидать? Скорби, страдания, войны, конфликты, какие-то недоразумения и так далее. Напротив, когда умирал человек, фракийцы устраивали веселые пиршества, и главной была мысль: «Наконец ты освободился! Уже никто тебя не убьет, никто не ранит, никто не причинит тебе никакого зла. Ты теперь неуязвим и ни от кого не зависим».

Вечная смерть или вечная жизнь ?

Этот исторический факт особенно интересен в связи с тем, как отвечают на вопрос: зачем я живу? – атеизм и религия. В атеизме радость по поводу рождения, страдание по поводу смерти. А в христианстве… Но законно спросить: в каком христианстве – теперешнем или начальном? В начальном день кончины мучеников, уходивших из жизни после тяжких страданий, называли днем рождения - «Dies natalis»! И говорили о той радости, которую они испытывают, говорили о том небесном венце, которого они удостоились. «Не имамы бо зде пребывающаго града, – писал апостол Павел, – но грядущаго взыскуем» (Евр. 13: 14). Жаждем града горнего!

Христианство рассматривает жизнь как своего рода подготовку, как испытание, как экзамен перед тем, как перейти в жизнь вечную. В одной из молитв так и говорится: «Перейти ночь этой жизни». Эта жизнь как некая ночь. Ну, действительно, мы же не знаем, что будет через минуту! Никто не знает. А что будет завтра ?

Вот недавно в газете читали: 40-летний богатейший бизнесмен неожиданно скончался. И о чем же он думал? Не о смерти. Зачем же он жил? Если отвечаешь на этот вопрос с точки зрения атеистической, то попадаешь в очень тяжелую ситуацию, потому что как можно найти смысл в том, что кончается неминуемой смертью? Что можно ответить, когда вам скажут: «Радуйся и знай, человек, что тебя ожидает вечная смерть»? О, зачем жить ? – для вечной смерти, для вечного небытия! Верно выразил это Чехов словами доктора Рагина, который так говорил. Действительно, получается, что затем, чтобы потом миллионы лет носиться бессмысленно в пространстве. Как видим, вопрос о смысле жизни чрезвычайно важный. Недаром один из святых отцов – преподобный Исаак Сирин – говорил: «Кто достойно именуется разумным? Тот, кто действительно понял, что есть предел этой жизни»(Сл.21;120). А с точки зрения атеистической, материалистической, жизнь теряет свой общий смысл, и растворяется в решении сиюминутных задач.

Не только жизнь отдельного человека, но и жизнь народа, человечества, с христианской точки зрения, в оное время подойдет к концу. Этот мир должен закончиться. И, кстати, с точки зрения науки тоже! В книге академика Н.Н. Моисеева «Быть или не быть человечеству» мы читаем: «Человечество как биологический вид должно прекратить свое существование, и уже не когда-нибудь в необозримом будущем, а в середине XXI века». Вот какую актуальность приобретает вопрос: «Зачем я живу?»! Да, не все, может быть, согласятся, что в середине XXI века. Хорошо, не в середине, а, возможно, в третьей его четверти. Но как важно осознать, перед чем стоят сейчас люди! Ведь речь идет не об отдельном человеке, а о человечестве. Человечество как биологический вид может прекратить свое существование на земном шаре.

Самый важный экзамен

А что же говорит нам христианство, как отвечает на вопрос о том, зачем живет человек? Оно утверждает, что личность человека неуничтожима. Как удивителен этот акт Божественного творения, благодаря которому непрерывно, из рода в род, возникают новые личности, существование которых уже вечное, неуничтожимое. Личность всегда будет. Как будет? Об этом христианство говорит с большой силой. Оно постоянно напоминает: наша земная жизнь – это кратковременный миг. И это только экзамен. На что? На то, что можно дать этой личности во всей будущей вечной жизни.

Кто-то, может, про себя подумает: сдам экзамен – и, возможно, у меня «высшая академия». Нет, голубчик! Останешься на том уровне, на котором ты есть. И христианство учит: в блаженной вечности состояние людей будет очень различным. Апостол Павел так и пишет в главе 3 1-го Послания к Коринфянам. А от чего это зависит? От того, из какого материала строит человек свой дом. Кто строит из соломы и дерева, кто строит из камня, кто строит из золота, серебра и драгоценных камней… И апостол пишет: дело каждого испытывается – и будет испытываться огнем; и у кого дело сгорит, а у кого устоит (ср.: 1 Кор. 13: 12–15). И хотя дальше у апостола нет этого вывода, но он сам собой напрашивается сразу: огнем очищается золото! Оплавляются все лишние элементы в огне, и золото становится чистым. И оказывается, что для одних этот огонь – огонь смерти, огонь света Божия, перед которым предстает человек, – будет попаляющим, показывающим всю суетность наших треволнений, а для других это как очищающий пламень – пламень, в результате которого то золото, что показал человек в этой жизни, очищается, становится еще более драгоценным.

Христианство говорит: человек, тебя ожидает вечная жизнь, а не вечная смерть. И смысл твоей земной жизни заключается в подготовке. Христианство очень точно это определяет. Атеисту неважно, как готовиться к вечной смерти. Да каким бы ты ни был, всё равно помрешь! И если ты не какой-то гений, если ты ничего особенного не сделал, то о тебе вообще скоро забудут, никто не вспомнит. Многих ли людей мы помним в истории? Ничтожное количество! Христианство же утверждает совсем о другом! Более того, на погребении христианина поют: «Вечная память». У Бога каждая личность вечна, и поэтому вечная память сохраняется в Божественном сознании о каждом человеке. И вот в этом заключается – в подготовке такой, какая дала бы наилучший плод, наилучший результат для вечности.

Парадокс разбойника

А в чем состоит эта подготовка? Если посмотреть в исторической ретроспективе, то мы увидим, что разные религии выдвигают разные требования и разные критерии к тому, каким должен быть человек, чтобы достичь высшего блага. Христианство принципиально отличается от всех других религий, потому что оно говорит – и, пожалуй, нигде так не говорится или говорится очень смутно, так что и понять трудно, – так вот, христианство говорит об удивительном требовании к человеку. Спросите у представителей других религий: что нужно, чтобы достичь вечности, иначе называемой словом «спасение»? И все дадут один и тот же ответ: надо исполнить нравственные предписания этой религии, угодить Богу. А христианство говорит совсем другое, настолько другое, что даже отчасти и поймешь, почему оно подверглось таким жесточайшим гонениям, хотя причина их, конечно, была другая.

Христианство говорит: «Нет, не это! Человек может быть и нравственным, но в то же время совершенно негодным для вечности». Что это значит? Как это понять?

А нравственность ведь вещь достаточно простая, требования здесь ясные, четкие и понятные, они касаются поведения человека в этом мире и его отношения к этому миру. Они же совершенно очевидны, эти отношения: нельзя убивать, нельзя красть, нельзя причинять зло человеку… Христианство говорит: «Нет, дело не просто в нравственности». И указывает на Евангелие. Кто распял Христа? Исполнители нравственного закона иудейской религии! Они оказались отверженными от Бога, предателями Бога. Кто первый спасся? Это невероятный парадокс: преступник и бандит. Оказывается, условием вхождения в вечность является не просто нравственность. Человек может быть нравственным, исполнять все нравственные предписания, но это может быть человек с такой гордыней, с таким самомнением, с таким тщеславием, с такой завистью! Это страсти, которые внутри нас. Это характеристики его духовного состояния. Вот христианство и говорит: для достижения вечной жизни требуется не просто нравственность.

Бандит первым вошел в рай. Это беспрецедентное явление в истории религиозного сознания. Оказывается, главнейшей характеристикой духовного состояния человека, при котором он действительно может быть способным к общению с Богом, к достижению вечности и блаженной жизни, является то, что с такой яркостью проявил распятый справа от Христа бандит. Первое: «Достойное по делам нашим мы получили» (ср.: Лк. 23: 41). Вообще это поразительно: в таких тяжких страданиях на кресте вдруг заявить об этом! Второе – то, что разбойник сказал, обращаясь ко Христу: «Помяни меня, Господи, в Твоем Царстве». Что звучит в этих словах? Звучит глубочайшее осознание, что я-то там, конечно, никогда не буду. Ты, Господи, святой, ты праведный, а я… руки по локоть в крови человеческой. Ты просто помяни меня там. Это осознание своего недостоинства, причем объективного недостоинства – тут не какой-то психологизм и субъективизм, нет. Он увидел, что он такой.

И это осознание того, какой я есть на самом деле, а не в мечтах, эта, если хотите, раскаянность души пред Богом, это смирение, видение своего недостоинства – вот что, оказывается, является главнейшей характеристикой того состояния человеческой души, при котором она действительно способна и получает блаженную вечность. В этом пункте христианство отличается, еще раз повторю, от всех других религий. Там надо только исполнить заповеди, здесь – иное.

Бог и «боги»

Есть даже такое выражение: можно исполнить почти все заповеди, все эти внешние предписания, касающиеся нравственной жизни, и быть отверженным от Бога. Почему? Потому что человек, который это всё исполнил, не имеет познания себя, то есть видения того, что на самом деле его душа не чиста. А не видящий этого мнит о себе, он одержим самомнением и гордостью. А гордость чем характеризуется? Я превыше всего и всех! А в духовном плане это значит: мне никакого Бога не надо, я сам бог. Помним первый грех человеческий? Что было сказано, какое смертельное оружие поразило Еву и Адама? «Будете как боги!» Мы – боги, я – бог, следовательно, никого Бога мне больше не нужно! И оказывается очень интересно: с христианской точки зрения, достижение вечности обусловлено тем понятием, которое выражает это состояние одним словом – смирение. Где нет смирения, нет блага ни в каких добродетелях, ни в каком исполнении заповедей. Без смирения будет что? Гордость. А Бог, как сказано, гордым противится (см.: 1 Пет. 5: 5). Хотя на самом деле это не Бог, конечно, противится, а гордый противится Богу, и не может Он быть с ним, потому что сам этот гордец мнит себя богом.

Подведем итог. Так зачем же я живу? По существу есть два ответа на этот вопрос. Один из них – тот, когда вся жизнь полагается в этом времени и пространстве – времени какого-то мига существования. Этот миг подобен искрам, летящим от костра: некоторые подольше летят, другие тут же гаснут. Так и жизнь человеческая: никто не знает, когда она оборвется. И замыкание в этом пространстве жизни говорит о том, что смысла в жизни нет и она кончается полной бессмысленностью смерти.

Христианство же по иному отвечает: смысл в том, что я живу, есть: я живу для блаженства вечной жизни. И не просто для блаженства, нет – никакой корысти христианство не обещает, это очень важно помнить. О тех, кто стремится к наслаждениям райским, святоотеческое учение прямо говорит: это прелесть, лесть себе, обман. Где есть любовь, там нет расчета, где есть любовь, там нет корысти.

И христианство говорит: когда человек, осознав, кто он есть на самом деле, а не в мечтах, увидит милость Божию, которая проявилась к нему в Кресте Христовом, когда он увидит, что Бог пострадал за то, чтобы исцелить нас, оправдать, обновить, как говорят святые отцы, когда увидит, что это по любви сделано, благодарность должна охватить душу человеческую и ответить на эту любовь любовью. Вот эта любовь, проистекающая отсюда, является тем началом, благодаря которому человек может вступить в общение с Богом и получить вечность блаженную, неиссякаемую и нескончаемую. Так примерно можно освятить вопрос о том, зачем я живу, не касаясь, конечно, очень многих деталей, которые тут есть.