Трофим Герасименко

Добродетель смирения как основа святости

С чего начинается православная вера? С принятия того, что Христос пришел, пострадал за нас и воскрес? Или - с осознания своей греховности? Православная Церковь учит, что главное - второе, потому что в нем - добродетель смирения.
Удивительное на первый взгляд дело: следовали за Христом и становились Его учениками по большей части малограмотные рыбаки, простые люди, раскаявшиеся вчерашние грешники. Книжники же и публичные «праведники» - фарисеи следовали за Ним месяцами, но так и не очистили своей совести, не раскаялись в грехах. Они были свидетелями многих чудес, совершенных Христом, но не изменились.

Расслышать обличения во грехах им мешала собственная гордость, гордыня - страсть, поразившая когда-то даже некоторых ангелов, превратив их в бесов. Главное, что лежит в основе святости человека, антипод гордости - христианская добродетель смирения .

Не всякие добродетели одинаково дарованы каждому из святых. Но эта присуща каждому. Без нее нет святости в человеке.

Свои кротость и смирение сердца Спаситель ставил всем в пример. Без них не достигается не только духовное совершенство, но и вообще спокойствие в обычной жизни.

Святые открывают нам, что добродетели между собой связаны как бы родственными связями. По мере развития в себе одной из них, неизбежно приходят и остальные. И все они растут как родные сестры - одновременно. То одна чуть быстрее, то другая. Но в этом порядке первой является добродетель смирения. Она не имеет предела совершенства.

Эта добродетель оберегает от гордости во все дни жизни человека и даже при переходе в вечность. Умирая телом, святые подвижники, чья слава уже была известна и в дальних краях христианского мира, продолжали искренне считать себя недостойными земных и небесных благ за свои прегрешения. Хотя Господь уже прославлял их святость, являя через них множество чудес и дар рассудительности.

Особенно тонкое и неприметное искушение для всякого человека - высокое мнение о себе. Именно в нем скрываются такие недуги души как гордость и тщеславие. И основное лекарство от них - добродетель смирения.

Тот, кто видит себя смиренным, тот наверняка еще очень далек от этого идеала. А поводов для мнения о себе находится предостаточно. Это - любые, даже малые успехи, и соответствие тому, что считается общепринятым, модным. Особенно преуспели в развитии этого порока современные психологи, старающиеся лишь успокаивать клиента и потакать его страстям, стараясь «принимать его таким, как он есть».

Христос же учил не лукавить, а раскрывать свои пороки и страсти и решительно избавляться от них, начиная после покаяния новую святую жизнь.


Отдельный повод приобрести ложное мнение о себе - христианская духовная жизнь (посты, молитвословия, начитанность).

Эту добродетель можно укреплять, вспоминая свои прошлые грехопадения и внимательно наблюдая за греховными поползновениями собственных мыслей. Сверяя с Евангелием себя настоящего, а не мнимого, нельзя не прийти к покаянному мнению о себе.

Обойти же добродетель смирения стороной и при этом быть верующим и хотя бы сколько-нибудь святым - абсолютно невозможно.

Забирай себе, расскажи друзьям!

Читайте также на нашем сайте:

Показать еще

Теологи́ческие доброде́тели (англ. theological virtues , фр. vertus théologales , исп. virtudes teologales ) - категории, постулирующие идеальные качества человека.

Как фундаментальная философско-богословская категория, добродетель охватывает все ценностно-значимые аспекты духовно-нравственного совершенства человека . На протяжении всей истории христианской мысли учение о добродетели постоянно развивалось; многие богословы развёртывали своё видение состава этой комплексной категории, сами эти составляющие неоднократно переосмысливались. Понятие теологической добродетели , активно развиваемое в современном западном богословии - фрагмент этого цельного учения, фокусирующий внимание на «трёх добродетелях », поставленных в контекст спасения человека в богословском смысле; наряду с теологическими здесь рассматриваются и четыре т. н. «кардинальные добродетели »; все они в своей совокупности составляют «семь католических добродетелей ».

Несмотря на общность отправной точки (в данном случае, Новый Завет), современные западные (католические , протестантские) теологи, с одной, и православные с другой стороны могут приходить к разным трактовкам содержания некоторых элементов этой триады добродетелей. В частности, это может касаться этимологических различий между англ. love и англ. charity , выражающих в теологии то же, что и рус. любовь и греч. ἀγάπη [агапи ]. Со своей стороны и англ. virtue в английском одновременно выражает и понятие «добродетель», и имя одного из ангельских чинов , в то время как в русском языке этот чин называется Силы, а в греческом (греч. Δυνάμεις [динамис ]).

Три христианских добродетели

Состав трёх христианских добродетелей - вера, надежда, любовь - сформулирован в Первом послании к Коринфянам:

Если античная этика была в первую очередь этикой справедливости, то учение Евангелия и весь Новый Завет выдвигают на первый план любовь к Богу и ближнему .

Посредством одних добродетелей Святой Дух всегда пребывает в сердцах святых, а посредством других - то уходит, то возвращается. Действительно, Он не покидает сердец совершенных людей посредством веры, надежды, любви и других благ, без которых невозможно достичь Небесного Отечества, таких как смирение, целомудрие, праведность и милосердие. А посредством пророческой силы, учительного красноречия и творения чудес Он иногда пребывает в Своих избранных, а иногда удаляется от них

- Григорий Великий

На этих теологических добродетелях богослов призывает строить духовную жизнь, в которой должно быть «совершенное долготерпение надежды, совершенная широта любви, совершенная точность веры и совершенное усердие к деятельности». При этом, если в настоящей жизни эти три добродетели равны между собой; то «в жизни будущего века» любовь окажется больше веры и надежды, ибо последние «прейдут», и останется лишь любовь .

В другом трактате Григорий Двоеслов указывает, что приобретаться теологические добродетели должны в деятельной жизни . Деятельную жизнь святитель рассматривает как необходимую предпосылку ведения жизни созерцательной. Тому, кто укротил в себе плотские страсти, остаётся ещё усовершенствовать свой дух усердием в доброделании (лат. per studia sanctae operationis ), а тому, кто «расширил» свой дух в добрых делах (лат. per sancta opera ), - распространить его на усердие во внутреннем созерцании, «ведь равным образом не будет совершенным ни тот, кто пренебрёг деланием из-за усердия к созерцанию, ни тот, кто отбросил созерцание из-за усердия к деланию» .

Григорий Двоеслов уподобляет любовь духовному механизму, отделяющему душу человека от мира и возносящему её к Богу, к созерцанию Божественного света . Любовь предполагает полное самоотвержение, поскольку человек преуспевает в Боге, когда полностью отказывается от себя .

Восток: вера, надежда, любовь

Православные богословы соблюдают преемственность единства понятий веры и верности. Оно дошло ещё с раннехристианских времён, когда греч. πιστός и лат. fidelis означало и «верующий», и «верный».

Вера есть прежде всего Божий дар (Еф. ), опыт переживания личного Бога - источника воскресения и вечной жизни. Как одна из основ христианской добродетели, вера-верность «подразумевает терпение и стойкость человека в ожидании исполнения Божия обетования». Она же формирует религиозную и нравственную ответственность человека за свои поступки .

Отмечая, что «не всякая вера есть добродетель» (например, сопровождающаяся недостойным отношением к своему объекту: «вместо радости - с ужасом, вместо влечения - с отвращением», В. С. Соловьёв , считал добродетельной только ту веру в высшее существо, «которая относится к нему достойным образом, именно - с свободным, сыновним благочестием» .

Надежда есть «бытийное самополагание человеческой личности в Боге» ; она возлагается на Бога («На Тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь вовек» (Пс. )), чья неиссякаемая благость является источником оптимизма. Иоанн Кронштадтский писал: «Надежда происходит из веры, как растение из семени, как ручей из источника» . Это - «сверхъестественная добродетель, сопровождающая человека в течение всей его земной жизни до самого момента смерти, когда отступает всякая естественная надежда». Христианская надежда осуществляется под знаком эсхатологических ожиданий: («Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века» ), уступая в таинстве будущего века своё место любви .

Деятельный и созерцательный аспект христианской любви рассматривается и как «элемент нового порядка бытия, о котором говорит Евангелие: любовь к личным врагам, прощение обидчика, благословение злословящих, молитва за гонителей, благотворение ненавистникам». Об этом Игнатий (Брянчанинов) писал: «достигши любви к врагам, достиг совершенства в любви к ближнему, и ему сами собою отворились врата любви к Богу» .

1. О вере - истолковывается Символ веры и рассказывается о семи Таинствах ;
2. О надежде - разъясняет молитву Отче наш и Нагорную проповедь как средства утвердиться в надежде на Бога;
3. О любви - сквозь призму Десяти заповедей рассказывает о любви к Богу и ко всему, что Он любить повелевает.

Запад: fides, spes, caritas

Триада «вера, надежда, любовь» выражена в первоисточнике 1Кор. словами:

• греч. πίστις, ἐλπίς, ἀγάπη , и
• лат. fides, spes, caritas .

До XVII века во всех классических английских переводах Писания, в том числе Женевской (1560), Тиндейла (1564) и «Епископской Библии» (1568) слово «любовь» переводилось как англ. love .

Понятия love и charity неравнозначны. Слово charity , восходящее к лат. caritas со временем утратило в английском языке исключительный смысл «милосердия, отзывчивости, сострадания» как альтруистической любви; впоследствии к нему добавились «милостыня, филантропическое (в том числе денежное) пожертвование», то есть форма в бытовом употреблении слова стала довлеть над содержанием. Это осложнило рассуждения по предмету в той мере, в которой к исходной философско-этической категории приходится подбирать примеры на основе синонимического или ассоциативного ряда. В отдельных случаях это различие возвращается обратно, в доктринальную основу, и, к примеру, мормоны формулируют это следующим образом:

Выражаясь простыми словами, мормоны уверуют, что благотворительность есть любовь. Точнее, благотворительность есть чистая любовь Иисуса Христа .

Оригинальный текст (англ.)

In simple terms, Mormons believe charity is love. More specifically, charity is the pure love of Jesus Christ.

Why Mormonism? Charity in Mormonism.

Дискуссии о неравнозначности понятий love и charity достаточно обширны , однако их комментирование требует более, нежели словарного (love =любовь, charity =благотворительность) понимания исходных терминов теми, для кого английский язык не является родным. Так или иначе, со второй половины XX века стали вновь издаваться переводы, следующие изначальной традиции передачи греч. ἀγάπη через англ. love . Это - такие современные переводы, как New King James (с 1975 ), New American Standard Bible (с 1963 ) и протестантский New International Version (с 1965 ).

Пример упрощённой трактовки теологических добродетелей [ ] :

• Вера - устойчивость в веровании
• Надежда - ожидание и желание получения, устранение от отчаяния и способность не сдаваться
• Благотворительность (Charity ) - бескорыстная, безусловная и добровольная любовь-доброта (англ. loving-kindness ) - например, проявляемая при помощи соседям.

Католическое богословие проводит различие между добродетелями «теологическими» (триада вера-надежда-любовь) и добродетелями «кардинальными» : первые не могут быть получены только индивидуальными человеческими усилиями; для их обретения необходима

ДОБРОДЕТЕЛИ

Сегодня достаточно распространен взгляд, что на самом деле людей неверующих не существует. Существует только вера религиозная или вера нерелигиозная. Например: вера в успех, вера в счастье, вера в любовь, вера в деньги… Но, как только в этот ряд мы пытаемся поставить религиозную веру, веру в Бога, то чувствуем, что это понятие как то выпадает из этого списка.

Также известно, что на какой бы ступени развития человек ни находился, каких бы взглядов ни придерживался, - все равно, вопросы религиозной веры будут имеют в его жизни определенное значение, и то или иное разрешение их будет определять собою всю его жизнь. Вопросы: «Что такое смерть? Возможна ли вечность? В чем смысл жизни? Где справедливость? В кризисных ситуациях человек будет возвращается к этим вопросам, проверять составленное раньше решение и в случае его неудовлетворительности будет искать новый, более удовлетворительный ответ на вечные запросы своего духа, своей веры.

Так что такое вера? Современное определение, взятое из словаря звучит так:

«Ве́ра - признание чего-либо истинным без предварительной фактической или логической проверки, единственно в силу внутреннего, субъективного непреложного убеждения, которое не нуждается для своего обоснования в доказательствах, хотя иногда и ищет их».

Вполне правильное определение веры как, например веры в успех или веры в счастье.

Но правильным ли будет это определения для религиозного сознания? Не совсем! Чтобы внести ясность для православного понимания веры необходимо привести определения данные в Священном Писании: «…без веры угодить Богу невозможно; ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал , что Он есть, и ищущим Его воздает» (Евр.11,6). «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр.11:1).

В таком понимании вера открывается для человека в мистическом опыте Богообщения, которое требует и логической проверки и доказательств истинности сказанного. Т.е. православная вера не может быть слепой.

Возьмем, например, человека не верующего, но интересующимся религиозными вопросами и поставим задачу – дать ему основу духовной жизни которая, как известно находиться в добродетели веры. «покажите в вере вашей добродетель» (2 Петр. 1 :5).

Святые отцы называют веру основной христианской добродетелью т.е. тем навыком нашей души, который ведет человека в Царствие Божие. Прп. Иустин Попович отмечает: «Во главе святых добродетелей стоит вера – корень и суть всех святых добродетелей. Из нее вытекают вся святые добродетели: молитва, любовь, покаяние, смирение, пост, кротость, милосердие и др»

Итак, большинство, вероятно, думают, что, для того чтобы человек поверил в Бога его необходимо ввести в известные богооткровенные истины путем рассудочной деятельности или доказательства.

Такое представление ошибочное. Правда, прежде чем уверовать во Христа, нужно слышать о Нем, - узнать о Нем рассудком, умом. Но даже если человек получил знания о Христе и тайне спасения человека, говорить о какой либо вере и тем более спасительной еще далеко. Мы можем человека в таком состоянии привести (по учению святых отцов) только к первому типу веры − вера как рассудочная уверенность.

Для человека Бог является как бы одним из объектов нашей Вселенной: есть планета Марс, а есть и Бог. Ну и что? Каждый живет сам по себе, «Я сам по себе, а Бог Сам по Себе». То есть это просто признание своим умом факта существования Бога. Такая (рассудочная) вера не влияет на жизнь человека и не способна привести к Богу, по слову апостола Иакова «Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут » (Иак.2:19). Но, как известно, пользы им от такой веры нет!

В рассудочной уверенности не хватает самого главного: человек узнал о Боге; так или иначе убедился в его бытии, но еще ни чего не знает о самом себе.

Прп. Симеон Новый Богослов в этом вопросе поучает нас так: Не внешняя мудрость, а покаяние «разгоняет неведение наше и приводит нас сначала к познанию человеческих вещей, самих себя и своего состояния, а потом к познанию того, что выше нас - вещей божеских, тайн веры нашей, недозримых и недоведомых для некающихся… По мере стяжаемого ими очищения получают они откровение, и им явны бывают даже глубины Духа».

Для чего мы каждый день читаем в утреннем правиле «Символ веры»? Ведь он не является молитвой или прошением к Богу. Мало того с пения «Символом веры» начинается центральная часть литургии — Таинство евхаристии. Символ веры есть опыт богопознания и опыт самопознания человека в его встрече с Богом. Читая его мы как бы экзаменуем себя: на сколько эти догматы резонирует и отражается в нашей собственной душе.

Т.е первая ступенька веры − рассудочная уверенность будет спасительной для человека будет только тогда, когда человек приобретет знание Божественных истин и осознает свое место в свете этих истин.

Вторая, следующая ступень , к корой мы будем призывать нашего человека – вера как доверие. На этом уровне веры человек не просто рассудочно соглашается с существованием Бога, но чувствует присутствие Божие, удостоверяется в этом.

Как это достигается? Закон духовный в вопросе веры вполне известный: подобное может иметь общение только с подобным. Человек только тогда входит в общение с другим человеком, когда помимо сходства или подобия чувствует к нему еще симпатию и расположение. Глубокая же симпатия рождает любовь и человеческая душа раскрывается − открывается душе другого. Открывается не только словами, но чрез внутреннее, духовное общение.
Очевидно, что подобные условия необходимы и в вопросе общения человека с Богом. Ведь Бог - личное, духовное Существо, как и человек, только бесконечно высокое в своих совершенствах. Следовательно, общение человека с Богом, возможно лишь при нравственном совершенствовании человека и любви к Богу от всего сердца и всей души.

Но, для того чтобы полюбить Бога, необходимо возненавидеть грех и вступить в тяжелый подвиг борьбы со своими страстями, на что способен не каждый.

«В сердце грешника, - говорит святитель Феофан Затворник, - всегда есть один какой-нибудь предмет, в который оно входит всё , в котором пребывает денно-ночно, который раскрашивает многоразлично в мечтах дневных и сновидениях ночных: т.е. есть нечто, что заменяет Бога и, как истукан, стоит в глубине сердца, в самых сокровенных и потаенных его изгибах. Поэтому грешнику не хочется участвовать в священнодействиях, быть в церкви, слышать пение, смотреть на святые изображения, слушать слово Божие, читать духовные книги или молитвы. Все это - для него предметы неприятны; они ему не по сердцу, не принимаются им, не питают его, а мучат».

«Когда же человек, укрепляемый благодатью, возненавидит грех и с тугой сердечной взыщет Бога и заповеданной Им святой жизни, тогда и Сам Бог приближается к такому человеку и по мере уготования обители в сердце входит с ним в живое общение, давая человеку возможность опытно , чрез восприятие живых впечатлений, познавать своего Творца и Владыку - в сердце, как живом зеркале, чувствовать Его пренебесный свет и божественную благодать».

Чем чище будет сердце человека, тем глубже будет общение с Богом, тем оно будет для человека ощутительнее. Это и есть опытное познание Бога. От этого общения сердце исполняется соответствующими чувствами - чувством бесконечной радости и силы, или чувством осознания греха и дарования блаженного плача о нем.

В этом состоянии веры человек в скорби или в радости за все благодарит Бога, потому что доверяет Ему , зная что все что происходит с человеком в этом случае по любви Божией с одной целью – совершенства человека для Царства Божия.

Истинная вера – это не только знание о Боге, но знание, влияющее на жизнь человека. Это не только признание Бога своим умом, и не только доверие Ему своим сердцем, но и последование за Богом своей волей. Такая вера предполагает подлинную, чистую любовь , потому что истинная любовь немыслима без верности. Выражается это в жертвенности, когда мы стараемся созидать свою жизнь по воле Божией, а для этого отсекаем греховные пожелания своего естества. Такая вера становится основанием для всех мыслей и поступков человека. И только она – спасительна. Но это предполагает и внутренний труд над собой, победу над своими страстями и обретение евангельских добродетелей .

Итак, православная вера как добродетель проявляется в 3х силах нашей душе: уме, чувствах и воле: как уверенность, как доверие и высшее , как верность Богу.

Но и это определение будет не совсем полным, если не добавить сюда рассмотрение еще одного вопроса: вопрос про веру Авраама. В Священном Писании сказано: «И поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность». (Рим.4,3)

Что, собственно говоря, в этом подвиге было такого исключительного? Авраам поверил в Господа, не в том смысле, что он стал признавать Божественное бытие. Для человека того времени не верить в божество, не верить в какие-то духовные силы, было примерно то же самое, как сегодня человеку не верить в силу науки.

Для того, чтобы понять, что же специфического в этом понятии веры Авраама с точки зрения Священного Писания, надо обратить внимание на то, как звучит слово «вера» в еврейском языке – «эмуна».
Эмуна произведено от того же корня, что и «оман» – мастер, художник. Значение этого корня – «создавать и формировать». Как мастер придает форму своему материалу, точно так же воспитатель, «омэн», формирует сердце вверенного ему неоформившегося человека.

Т.е. это не вера в «то, что…», а готовность предаться в руки Господа, чтобы дать возможность ему сделать из своей жизни высокохудожественное произведение – автор которого – Сам Господь Бог. То, что ошибочно переводят как «верить в Бога» в еврейском языке означает «осознать себя материалом в руках художника или − передать себя в руки наставника и осуществить отношение к жизни, как к процессу созидания себя». До какого времени или состояния? Апостол Павел поучает нас: «доколе не изобразится в вас Христос!» (Гал.4:19).

Далее продолжает мысль апостола Павла − Симеон Новый Богослов «Но в каком месте, думаете вы, полагает он, − что изобразится Христос? В лице или груди? Нет, в сердце нашем изображается Он, и не телесно, а бестелесно и как подобает Богу. Впрочем, как женщина, имеющая во чреве, знает о том ясно, так как младенец во чреве делает некоторые движения («взыграся»); так и тот, кто имеет изобразившимся в себе Христа, знает движения Его и взыграние, то есть осияние и облистание Его, и видит внутри себя изображение Христа. Как в зеркале видится свет светильника, так видится в нем Христос, однако ж, не призрачно, как в зеркале, но существенно, невидимо видимым и недомыслимо постигаемым ».

Такой путь православной веры ведущей человека в Царствие Божие.

Так же здесь необходимо привести еще обратную картину веры – это путь неверия Богу.

Под неверием понимают такое состояние человека, при котором Бог не осознается, не ощущается, и поэтому отрицается. И здесь так же играют роль три наши силы души: ум чувства и воля.

Первое: Незнание (умственное расположение) его можно назвать неверием как синоним незнания или обмана. В этом смысле большинство наших соотечественников в известный период были неверующими по причине неведения или неразумия. «Незнающий, – пишет митрополит Вениамин (Федченков), – близок к вере, ибо никак не может доказать ни себе, ни другим, что Бога нет».

В этой ситуации объектом «предельного интереса личности» – что и составляет суть веры вне зависимости от того, религиозна она или нет – становится навязывание извне культовой фигуры, ее понятий, идей, как это происходило в случае с коммунизмом или нацизмом, а сегодня с идеологией культа успеха и потребительства.

В таком состоянии человек ставит определенные цели в своей жизни, прикладывает все силы для достижения их, а потом, достигнув их, почему то не получает ни радости ни удовольствия,… и так всю жизнь. Здесь мы видим бесконечную погоню за миражами, которые исчезают тогда когда кажется человек достиг их. Особенно тяжело подобному человеку бывает в конце своей жизни, когда он ставит себе простой вопрос: а для чего я жил?

Следующий аспект неверия - (чувственное расположение) Нежелание : нежелание верить. Это уже совершенно другая ситуация − свидетельство внутреннего самоопределения личности. Здесь человек не хочет, чтобы Бог был. Он ему мешает. Мешает жить, мешает получать греховные удовольствия. И если в духовной составляющей человек встречая Бога обретает радость и любовь от соприкосновения с Ним, то здесь, человек ставит себя в центр своей вселенной со всеми вытекающими последствиями: раздражение, злоба, печаль и уныние, вот постоянные спутники такого состояния. Великолепно это выражено в изречении одного немецкого философа: «Даже если можно было бы доказать математически, что Бог существует, я бы не хотел, чтобы он существовал, поскольку это ограничивает меня в моем величии». Такое неверие, как правило, является свидетельством жизни, укорененной в грехе, и связанной с постоянным попранием совести.

Неверие как неверность. Человек, познав Бога и уверовав в него, отпадает в сознательное несоблюдение заповедей и требований совести. Входит так сказать в рыночные отношения с Богом, торгуется. Здесь неверие может появиться и как результат частых компромиссов с совестью, послабления в мелочах, вольных мелких грехов, из-за чего человек доходит до крупных грехов и тяжелых трагедий.

Чаще всего из уст подобных людей можно услышать фразу: «главное Богу верить в душе». В этом состоянии человек решается сам определять, что является главным в вере, спасительным и диктует Богу свои условия. Это подобно той фразе, которую заявляет неверующий человек в диспуте с верующим: «я в вашего бога не верю, но он все равно должен меня спасти». Звучит как то наивно. Можно привести пример: В доме пожар, человек знает необходимые инструкции при пожаре: позвонить 01 в МЧС, вызвать спасателей, по возможности взять ценные вещи и как можно скорее попытаться выбраться наружу. Но этот человек ни чего не предпринимает и заявляет другим: «главное здесь верить пожарным». Верить пожарным хорошо, но думается, что итог подобного заявления будет плачевным и виноваты в этом будут не пожарные, а сам человек.

Св.Иоанн Златоуст такое расположение души называет тяжелой болезнью: «Для страждущих и умирающих, - говорит он, - бывает неприятна и здоровая пища, неприятны друзья и близкие, которых часто и не узнают они и даже тяготятся их присутствием. Так обыкновенно бывает и со страждущими душевно: они не знают, что нужно для спасения, и тяготятся теми, кто печется о них. Это происходит не от свойства самого дела (спасения), а от их болезни; как помешавшиеся в уме не терпят тех, кто заботится о них, и даже порицают их, так поступают и неверующие. Будем плакать о них…»

Неверие как противление Богу. Неизбежное следствие воли к вере в Бога это преобразование всего человека «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе » (Флп.4:13)., повернутой же в другом направлении – это богохульство. Здесь можно привести один эпизод из жизни известного французского философа Жана Поля Сартра: «Только однажды у меня возникло чувство, что Бог существует. Играя со спичками, я прожег маленький коврик. И вот, когда я пытался скрыть следы своего преступления, Господь Бог вдруг меня увидел. Я ощутил его взгляд внутри своей черепной коробки и на руках и заметался по ванной комнате до ужаса на виду, ну просто живая мишень. Меня выручило негодование. Я пришел в ярость от его наглой бесцеремонности и начал богохульствовать. С тех пор Бог ни разу на меня больше не смотрел».

Именно Бог является источником жизни во всех её смыслах, поэтому такой путь веры человека сознательно ведет к вечной смерти.

Свое выступление я хотел бы закончить известными словами написанными под иконой «Спас Нерукотворный» в одном из храмов:

Я – СВЕТ, а вы не видите Меня;

Я – ИСТИНА, а вы не верите Мне;

Я – УЧИТЕЛЬ, а вы не слушаете Меня;

Я – ГОСПОДЬ, а вы не повинуетесь Мне;

Я – ПУТЬ, а вы не следуете за Мной;

Я – ЖИЗНЬ, а вы не ищете Меня;

Я – ваш БОГ, а вы не молитесь Мне;

Я – ваш лучший ДРУГ, а вы не любите Меня.

ЕСЛИ ВЫ НЕСЧАСТНЫ, ТО НЕ ВИНИТЕ МЕНЯ.

Спасибо за внимание.

прт. Николай Ярошевич

Полною противоположностью греху является добродетель. Зачатки ее находятся в каждом человеке - как остатки того естественного добра, которое было вложено в природу человека его Творцом. Но в чистом и совершенном виде она может Быть только в христианстве, так как Христос Спаситель сказал: «без Меня не можете творить ничего» - без Меня не можете делать ничего истинно доброго...

Под именем христианской добродетели мы разумеем Свободное, Сознательное, Искреннее и Постоянное Исполнение Нравственного Закона, или Свободное Сознательное, Искреннее и Деятельное Стремление Христианина Свои Мысли, Желания и Действия. Сообразовать с Нравственным Законом Божиим по Духу Учения и Примеру Жизни Иисуса Христа. свящ. М.Менстров. Уроки по христианскому православному нравоучению. Изд. 2-е. СПб., 1914

Добродетель сама по себе одна и нераздельна. Как одна только воля Божия, один нравственный закон, дух и существо которого заключается в великой заповеди о любви и самоотвержении, так и одно должно быть стремление и чувство к добру, одно желание -- всегда и везде действовать по закону любви.

На единство добродетели указывает слово Божие, когда говорит, что «сохранившийся весь закон и в одном чем-нибудь согрешивший виновен против всего закона», потому что Законодатель один. Но, будучи одна по существу, добродетель имеет разные виды, различающиеся по предметам, лицам и др. отношениям, имеет разные виды проявления.

Из многих видов добродетели, слово Божие и Церковь различают главные добродетели: веру, надежду и любовь к Богу, из которых происходят и развиваются все другие христианские добродетели, такие как: молитва, воздержание, смирение, кротость и др.

Добродетель вообще понимается в широкой смысле и не только есть творение одних добрых дел. Добродетель есть выявление христианского устроения и христианского действования всего человека, его души и духа. Поэтому Добродетель есть:

• а) всеобъемлющее стремление нашего духа к добру или настроение христиански действующего духа,
• б) одновременно она есть доброе расположение или навык (в душе и теле) к добру и, наконец,
• в) каждое отдельное доброе дело (как следствие первых двух).

Христианство учит нас тому, что земная жизнь человека есть время подвига, время приготовления человека к будущей вечной жизни. Следовательно, - задача земной жизни человека заключается в том, чтобы должным образом приготовиться к грядущей вечности. Скоротечна земная жизнь - и не повторяется она, ибо один раз живет человек на земле. А потому - в этой земной жизни должен он трудиться в делах добродетели, если не хочет он погубить душу свою, ибо именно этих дел, добра, потребует от него Правда Божия на пороге вечности.

Каждый христианин, при помощи Божией, есть творец своей земной жизни - в смысле направления ее в сторону добродетели. Но для того, чтобы быть добродетельным, он должен творить добро другим, и работать над самим собою, борясь со своими недостатками и пороками, и развивавая в себе добрые, христиански-ценные начала. И эта борьба, и эта работа над собой, этот подвиг земной жизни человека - необходимы для каждого христианина. Сам Господь сказал: «Царствие Божие силою нудится (усилием достигается) и нуждницы (употребляющие усилие) достигают его...».

В таком подвиге жизни у каждого человека вырабатывается его нравственный облик. И, конечно, христианин должен быть христианином прежде всего, человеком с установившимся твердым нравственным характером и должен стремиться к выработке такого характера. Другими словами, он должен стремиться к улучшению себя, к нравственному совершенству.

Итак, с христианской точки зрения, жизнь есть борьба, подвиг, путь постоянного стремления к добру и совершенству. И остановки на этом пути не может быть, по закону духовной жизни. Человек, переставший работать над собою, не останется таким, как был, а непременно сделается хуже - подобно тому, как камень, брошенный вверх и переставший подниматься, не останется висеть в воздухе, а непременно упадет вниз...

Мы уже знаем, что наши грехи обычно происходят от трех источников: от диавола, от мира, лежащего во зле, и от нашей собственной греховной плоти. А так как грех есть главный враг и помеха добродетели, то очевидно, что христианин, стремящийся к добродетели, должен просить милость и помощь Божию, бороться против греха во всех его видах. В частности, здесь необходимо вспомнить слова Спасителя апостолам в Гефсиманском саду: «бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение». Этими словами Господь не только апостолам, но и всем нам указывает на то, что борьба с греховными искушениями возможна только для того, кто бодрствует и молится, стоя на страже своих переживаний.

По учению святых отцов - подвижников и светильников христианского благочестия, первым из всех «христианских добродетелей является смирение. Это та добродетель, без которой не может быть приобретена никакая другая, и без которой немыслимо духовное совершенствование христианина. Сам Христос Спаситель Свои новозаветные заповеди блаженства начинает заповедью о смирении: «блажени нищие духом, яко тех есть царство небесное!..»

Когда человек исполнен смирения и скорби о своих грехах, он уже не может мириться с тем злом греха, которое так загрязняет и его самого и других людей. От своей греховной испорченности неправды окружающей жизни он стремится уйти к правде, к святости и чистоте. И этой Божией правды, ее торжества над человеческими неправдами - он ищет и желает и сильнее, чем голодный хочет есть, или жаждущий.