Родильная обрядность на багамских островах. Родильная обрядность

УДК 392.1
ББК 63.52

РОДИЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ СЛАВЯН

______________________________

Ю. А. Коловрат-Бутенко

(OrcidID: 0000-0002-3294-3308, ResearcherID: G-9509-2016)

Змиевское научное краеведческое общество

На протяжении всей жизни восточного славянина окружали многие обряды, традиции, правила и пр., которые очень жёстко регламентировали каждую мелочь быта. Наиболее значимыми обрядами были (и остаются по сей день) три наиглавнейшие: рождение, свадьба и погребение. Отчасти сюда можно прибавить обряд инициации - перехода во взрослое состояние. Интересно соотношение свадебных и похоронных обычаев. В этой связи показательна этимология русского слова могила. Е.С. Павлова соотносит это слово с русск. диал. гомылька «большой платок, подаренный невесте женихом в день свадьбы» .

Родильные обряды, идущие из глубокой древности, раскрывают воззрения древнего человека на беременную женщину и новорожденного ребенка, на их положение в семействе и отношение к владыке дома, на таинственную связь их с бытием светил небесных и с пылающим на домашнем очаге огнём. Как выглядел обряд рождения человека (роди́ны) у восточных славян в древности и средневековье сказать сложно. Слаба ещё источниковая база. Например, обряд погребения и тризна очень хорошо фиксируются археологией. Чуть меньше фактов даёт эта наука о свадьбе. В сочетании со сведениями этнографии и фольклора вырисовывается некий образ прошлого. Проведя анализ источников и отбросив поздние и привнесённые элементы, историк может реконструировать названные обряды. Значительно хуже дело выглядит с роди́нами, поскольку археология не предоставляет исследователю сколько-нибудь значимые для такой реконструкции находки (колыбели, куклы, пелёнки давно истлели), а данные этнографии подверглись очень сильному влиянию христианства (обряд крестин).

Огромное количество суеверий, относящихся к беременной и роженице, говорит о том, что забота о ребёнке начиналась задолго до его появления. Восточные славяне старались оградить будущих матерей от всевозможных опасностей, в том числе и сверхъестественных. «Так, если муж был в отъезде, молодой женщине советовали подпоясываться его поясом и на ночь укрываться чем-нибудь из его одежды, чтобы сила мужа охраняла, оберегала жену. В последний же месяц перед родами ей не рекомендовалось выходить со двора, а лучше и из дому, чтобы Домовой и священный Огонь очага всегда могли прийти ей на помощь: жуткие истории рассказывались о злых колдунах, способных своим волшебством похитить дитя прямо из материнского чрева или подменить его детёнышем ведьмы - злобным уродцем… Одним словом, о наступившей беременности и тем более о сроке родов посторонним совсем незачем было знать» . Подтверждением этой цитаты служит значительное число заговоров от выкидыша, на удачные роды и т. п.

Женщина, ждущая ребёнка, считалась любимицей Богов, способной приносить счастье. Её охотно приглашали в сады угоститься яблоками: если беременная отведает плода с молодой яблони, впервые принесшей урожай, эта яблоня весь свой век будет обильно плодоносить .

В мифопоэтических воззрениях древнего человека рождение ребёнка было переходом невидимой границы между миром живых и Иным миром. Вероятно, из-за суеверного страха роженица, как и сам процесс родов, считалась нечистой. Поэтому родильным покоем у восточных славян была баня. Чтобы материнское тело легче раскрылось и выпустило дитя, женщине расплетали волосы, в избе же раскрывали двери и сундуки, развязывали узлы, открывали замки . Характерно, что крещение происходило у всех сословий в церквах и в домах допускалось только по болезни или крайней слабости новорожденного. Но непременно не в той комнате, где он рождён, так как та комната долгое время считалась осквернённою .

Обряды, связанные с рождением ребёнка, И. В. Гордиенко-Митрофанова и В. С. Аксёнов подразделяют на такие виды: дородовые, собственно родильные, послеродовые и социализирующие - вводящие новорождённого в семью, коллектив, род.

Начинались родильные обряды с приглашения бабы-повитухи мужем роженицы, который приходил к ней с хлебом. В свою очередь, повитуха приходила принимать роды с хлебом, освящённой водой, разнообразными травами. Придя, она открывала в доме все замки, открывала окна и развязывала все узлы, чтобы более легкими были роды, а потом обкуривала роженицу травами. Магические действия повитухи продиктованы представлениями о том, что для облегчения какого-либо действия необходимо избавиться от препятствий, стоящих на пути. Так, повитуха заставляла роженицу пить из пригоршни воду: «как вода легко стекает, так ребёнок легко с тебя выйдет». Принимая роды, повитуха путём исполнения определённых обрядовых действий определяла будущие занятия ребёнка и черты его характера. Так, мальчику отсекали пуповину на топоре (чтобы был хозяином), а девочке - на гребёнке (чтобы была хорошей пряхой). Если родители хотели, чтобы у них в будущем рождались девочки, пуповину отрезали на кудели, если хотели мальчиков - на топоре, если не хотели больше иметь детей - перевязывали пуповину конопляной ниткой .

Следующим ритуальным действием было окунание ребёнка в воду. Смеем предполагать, что здесь не только гигиеническая, но в немалой степени магическая процедура. По словам Н. Ф. Сумцова, «мотивами родинных и крестинных песен и обрядов служит радость при появлении нового члена семьи, его торжественное признание и привлечение к нему высших покровительственных сил или божеств для устранения от него бедствий и увеличения счастья. Отличительная особенность родинных обрядов состоит в решительном преобладании обрядового употребления воды как средства очищения родильницы и ребёнка. Для обрядового употребления хлеба и каши на родинах и крестинах осталось, однако, много места» .

Чтобы ребёнок рос здоровым, использовали освящённые травы и цветы, девочкам в купель добавляли мёд и цветы, мальчикам клали корень девясила Inula helenium L. (чтобы был сильным) или топор (чтобы умел мастерить). Вымытого ребёнка обсушивали около горящей печки, что было обусловлено древними обычаями: приобщением к домашнему очагу (огню) и роду. В качестве оберегов использовали ножницы, ножи, уголья из печи, кусочек хлеба с солью, которые клали в колыбель .

В России зажиточные люди накрывали по поводу рождения ребёнка родильные столы, а крестьяне приготовляли особое пиво, взяв для этого разрешение от начальства. Родильницы получали от гостей подарки, как правило, деньгами. Это соблюдалось и у знатных: родильнице в доме боярском давали по золотому. Русские спешили крестить младенца, и чаще всего крещение происходило на восьмой день, но иногда и в сороковой, так как эти числа напоминали в младенческой жизни Иисуса Христа события обрезания и сретения . В какой день давалось имя в дохристианское время - неизвестно. В любом случае, данное ребёнку имя держалось в тайне от посторонних, дабы уберечь от сглаза . Славянские имена отражали физические или духовные качества человека, особенности его телосложения: Чернуха, Белозор, Ненаш, Некрас, Звеня́та, Выша́та и т. д. Этот факт позволяет сделать вывод, что имя ребёнку в языческие времена давалось не сразу, а по прошествии некоторого времени, необходимого для того, чтобы подметить особенности дитяти. У русских долго было в обычае, кроме христианского имени, иметь ещё другое прозвище или некрещёное имя; обычай этот бытовал в удельные времена между князьями, которые, кроме крещёного имени, всегда имели ещё княжье, старославянское и более были известны под последним .

При крещении на новорожденного надевали крест медный, серебряный или золотой, который на нём оставался на всю жизнь. Восприемнику священник возлагал на шею белый платок и связывал его обоими концами; а по окончании обряда платок этот снимался и оставался в церкви. После обряда в тот же день учреждался крестинный стол, и при этом, кроме гостей, кормили и нищих .

После крещения Руси духовное рождение считалось значительнее телесного, и оттого день рождения стал незаметным, а день ангела или именины во всю жизнь праздновались каждым, кому позволяло состояние. По сообщению М. Забылина, с утра именинник или именинница рассылали гостям именинные пироги; знатность лица, которому посылались пироги, измерялась величиною посылаемого пирога. Гости, по приглашению, сходились на именинный стол и приносили именинникам подарки; духовные благословляли племянников образами, а светские подносили материи, кубки или деньги. В царском быту царь в день своих именин по выходе из храма от обедни раздавал из своих рук именинные пироги; то же делала царица у себя в свои именины. Совершеннолетние царевичи от себя раздавали именинные пироги, а в день именин царевны или малолетнего царевича раздавал пироги от именинника царь. Но все-таки почиталось необходимым, чтоб от именинника были розданы пироги. Если боярин или окольничий был именинник, то являлся с пирогами к царю; царь принимал пирог и спрашивал именинника о здоровье, потом именинник представлялся царице и также подносил ей пироги .

С другой стороны, царю, как и частным лицам, на именины подносили подарки, как и подносимые царю и в других случаях, уже обратились в закон. Все торговые люди должны были поднести царю подарки, которые отсылались на казённый двор и с казённого двора продавались; нередко случалось, что купец покупал на казённом дворе ту самую вещь, которую когда-то подарил царю и теперь подносил её государю в другой раз. За именинными столами приглашённые гости пели многолетие, а после стола именинник, со своей стороны, иногда отдаривал гостей; по крайней мере, так водилось у царей .

Н. А. Криницкая говорит об изначальности представлений о связи роженицы и новорождённого с домовым. По мнению исследовательницы, «Утраченные мифологической прозой, они выявляются при обращении к народным верованиям, связанным, в частности, с очагом. Последний в архаических традициях осмысляется как место инкарнации душ предков в будущих потомков рода. Пылающий очаг, а значит, и ассоциирующийся с ним домовой, дарует детей. Не случайно у индийцев было принято воссылать гимны к Агни - богу огня, “главе рода” с просьбой о ниспослании детей: “Да будет нам сын, продолжающий род, плоть от плоти! О Агни, да будет нам твоё благоволение!”. Связь новорожденного с домашним очагом зафиксирована в украинской поговорке: “у пічурці родився”. Этим поверьям некогда соответствовали обычаи, обусловленные семантикой родильной обрядности: только что появившегося на свет младенца полагалось подержать какое-то мгновение над огнём, или поднести его к устью печи, или обойти с ним на руках (обычно это делала кормилица) вокруг домашнего очага, после чего он посвящался в члены рода и получал право наследования отцовского имущества. Да и в дальнейшем ребёнок находился под покровительством семейного очага. Вот почему в олонецких деревнях опытная мать, выходя с младенцем из избы на улицу, брала мизинцем правой руки «немного сажи над устьем печи» и делала ею “значок - пятнышко на лбу или за ухом ребенка”» .

Аналогичные верования связаны и с порогом, который с семантико-обрядовой точки зрения приравнивается к очагу. Так, например, в некоторых локальных традициях страдающую родильницу троекратно переводили через порог или помело. Даже принесённый из церкви после крещения младенец получал на пороге как бы вторичное, на этот раз языческое крещение: сюда на несколько минут клал его отец. Это означало «освятить ребенка через порог», т. е. передать нового члена семейства под покровительство домашнего Божества, предка-родоначальника .

По мнению Н. Ф. Сумцова, родинные празднества, большею частью приуроченные под христианским влиянием к крестинам, возникли из древнего благодарственного жертвоприношения Богам, состоявшего преимущественно, если не исключительно, из каши, с присоединением жертвенных возлияний, - обычай индоевропейский, не только славянский. У древних индусов и германцев при рождении младенца совершали возлияния мёдом и молоком. В одном старинном «Цветнике» сохранилось любопытное замечание, что «бабы каши варят на собрание роженицам». В одном сборнике XV в. говорится о ставлении трапезы роженицам. Покорм рожениц состоял преимущественно из каши, что, впрочем, не исключало возможности других предметов жертвоприношения. В «Вопрошании Кирика» XII в. говорится о принесении в жертву Роду и Роженицам хлеба, сыра и мёду. На преобладание каши в старинных родинных праздниках указывает большое распространение этого кушанья как обрядового на современных великорусских и малорусских родинах, преимущественно в Великороссии. В Тверской губернии в день родин приготовляли две каши: жидкую с молоком и густую с маслом, а в постные дни - просяную и гречневую. Обрядовое употребление каши на крестинах бывало также в Орловской и Воронежской губерниях. В некоторых местах Украины на крестинах варили узвар

Русская традиционная родильная обрядность всключает несколько этапов: 1) предродильная обрядность, направленная на зачатие ребенка и обережение роженицы и плода; 2) обрядность, сопровождающая появление ребенка на свет; 3) обрядность приобщения ребенка к дому, семье, обществу; 4) послеродильная обрядность защиты новорожденного от потусторонних сил, длящаяся примерно год, у некоторых групп заканчивавшаяся пострижинами.

От свадьбы до родов. Родильная обрядность начинала исполняться не с момента родов и даже зачатия, а еще в процессе свадебной церемонии. На рождение детей было направлено посыпание молодоженов при входе их в дом после венчания житом, считалось, что благодаря этому у них будет рождаться мальчики. С этой же целью сажали на колени невесты мальчика во время свадебного пира, били горшки, желая жениху и невесте: «Сколько черепья – столько и детья», а расходились со свадебного пира со словами: «Дай вам Бог, Иван Иванович, богатеть, а вам, Марья Ивановна, спереди горбатеть». Отсутствие детей в семье считалось большим несчастьем, в этом представлении был морально-этический смысл – зачем соединяться мужскому и женскому началу, если нет потомства, кроме того, в бездетности видели знак Божьего наказания за какие-то грехи.

Искусственное прерывание беременности считалось огромным преступлением против нравственности. Но при отсутствии контрацептивных средств дети могли рождаться ежегодно, не каждая семья могла прокормить столь большое потомство, поэтому прибегали к абортам, которые делали, естественно, не всегда удачно. В многодетной семье не всегда смерть ребенка рассматривалась как трагедия: «Бог дал – Бог и взял», а во время свадьбы желали: «Дай вам Бог детишек, да с убылью». Существовали и магические средства, направленные как на рождение детей в семье, например, очеп для подвешивания люльки использовали гладкий, так и для предотвращения следующих родов, для чего делали новый очеп, на котором специально были оставлены сучки. Использовали для предотвращения беременности и другие магические меры – запрещали детям обходить стол, маленькой девочке качать пустую люльку и т.д.

Для русского традиционного общества было характерно предпочтение при рождении мальчиков перед девочками, что объяснялось многими обстоятельствами: наследовался род (чему, впрочем, не придавалось столь огромного значения, как у ряда других народов); часто по общинным традициям только мужчинам полагался земельный надел; дочерям для выдачи замуж необходимо было собирать приданое, что требовало немалых расходов; наконец, по традиции, именно один из сыновей, но вовсе не дочь, должен был содержать родителей в старости. Поэтому утверждалось, что «растить дочку, что лить в дырявую бочку».

Наступившую беременность старались скрыть от «дурного глаза», поэтому женщина носила широкую одежду, о ее состоянии говорилось метафорически – тяжелая , на сносях , скрывались сроки беременности. Для поведения беременной существовали особые предписания, как рационального, так и сакрального характера, не всегда, как и в других сдучаях, четко различимые. Ей запрещалось смотреть на пожар, на забой скота, на покойника, ссориться, ругаться, поднимать тяжести, отправляться в дальнюю дорогу.

Были, конечно, и запреты явно магического характера – отталкивать от себя домашних животных (домовой сердиться будет), перешагивать через конскую дугу (ребенок родится горбатым), через вожжи (при родах ребенок в пуповине запутается), сидеть на камне (роды тяжелыми будут) и т.д. В качестве оберега ей надо было закалывать булавку внутри одежды (острому железному предмету приписывались защитные функции). Если какие-то запреты приходилось нарушать, то для снятия негативных последствий нарушения предпринимались те или иные предохранительные действия. Например, к покойнику беременная могла подойти, положив за пазуху красную тряпку или выкрашенную в красный цвет ложку.

Особое поведение по отношению к беременной предписывалось и для окружающих. Так, нельзя было отказывать ей в чем-либо (мыши сгрызут урожай), а если приходилось то ей вслед (отметим этимологию этого слова: буквально – «в след», что отражает некогда производившиеся магические действия со следом человека) надо было бросить ломоть хлеба.

Роды. Роженицу обычно удаляли из жилого помещения, как правило, в баню, если она была, и в этом был как п р а к т и ч е с к и й, так и м а г и ч е с к и й смысл. Роды – стресс для окружающих, даже взрослых, не говоря уже о детях. Между тем в крестьянской избе, как правило, однокамерной, изолировать роженицу было невозможно. Не способствовали родам и обычно антисанитарные условия крестьянского жилища, особенно в холодное время – теснота, спертость воздуха, дым от топившейся по-черному печки, смрад от содержащихся здесь же домашних животных. А в бане было тепло, относительно чисто, под рукой была горячая вода для обмывания новорожденного и роженицы.

Но был в удалении роженицы и сакральный смысл. Ребенок в соответствии с народными представлениями приходил на «этот свет» из потустороннего мира, положение бани, находящейся на окраине усадьбы или около воды было пограничным между миром человека и миром потусторонним. Кроме того, пограничное с «тем светом» положение роженицы определяло ее статус как ритуально нечистого существа, этим объясняли необходимость удаления ее из жилища. По этой же причине в течение 40 дней после родов ей запрещалось ходить в церковь (как и во время месячных, потому что в народном сознании vulva женщины мыслилась как вход в потусторонний мир, открывающийся во время родов и менструальных циклов).

Помощь роженице оказывала повитуха , женщина, имевшая практику акушерства и знания в сфере родильной обрядности, обладавшая определенными личными качествами – безупречного поведения, в возрасте, когда кончаются месячные, в некоторых случаях это была обязательно вдова. Отказывать роженице повитуха не имела права, считалось, что в таком случае она окаменеет. Повитуха указывала, в какой позе женщине рожать, а рожали русские женщины лежа, иногда стоя, и даже в процессе хождения до тех пор, пока не появится головка ребенка. Для вызывания потуг повитуха заставляла роженицу дуть в бутылку, глотать волосы, поила ее водой с сажей, делала массаж живота, повитуха умела поворачивать плод, знала кровоостанавливающие лекарственные средства, она обрезала новорожденному пуповину и обмывала его в первый раз.

Если роды протекали тяжело, то предпринимались магические действия для их облегчения - отпирались замки, распахивались двери и окна, развязывались пояса, откидывались крышки сундуков и т.п., в критических ситуациях просили священника открыть в церкви «царские врата». Видимо, таким образом открывался путь из потустороннего мира, откуда по народным представлениям приходил ребенок. Зажигание во время родов лампады и установка горящих свечей перед иконами на божнице имело безусловно христианский характер, хотя, возможно, отражало одновременно и какие-то архаические представления, в частности, о темноте потустороннего мира.

При появлении новорожденного у него отрезали пуповину, часто топором на «мужском» или на «женском» предмете в зависимости от пола ребенка: у мальчика на дубовой плахе, топорище, у девочки на плахе ольховой, «прянике». Хоронили послед, который рассматривался как «неправильно» рожденный человек, поэтому его отправляли обратно с соблюдением норм погребальной обрядности - обмывали, «обряжали» в чистую тряпку, помещали в лапоть (символ дороги), клали туда дары, видимо, за родившегося ребенка - хлеб, зерно, яйца, и закапывали в месте, где его никто не мог потревожить, но обязательно связанном с домом – в святом углу под полом, под порогом, в хлеву.

Если ребенок рождался в рубашке (околоплодной оболочке), то это считалось предзнаменованием его счастливой жизни, недаром про удачливого человека говорили: «В рубашке родился». Высушенная «рубашка» была сакральным предметом, ее, зашитую в тряпицу, носили рядом с крестом на груди, могли хранить где-нибудь, иногда она передавалась в семье из поколения в поколение.

Рождение двойни зачастую рассматривалось как несчастье, «Божье наказание», очевидно, в этом видели аналогию с многочисленностью потомства в животном мире и, следовательно, исключением роженицы и новорожденных из мира человеческого. В таких случаях родителей и новорожденных не приходили проведывать с поздравлением, как обычно. Но у некоторых групп русских это, наоборот, считалось знаком Божьего благоволения, утверждалось, что одного ребенка дал Господь, а другого – Богородица.

Новорожденного обмывали водой, в которую бросали монетки «на счастье», их, обычно, забирала повитуха, иногда также соль, яйцо, капали в нее воск зажженной свечи. Обмывание было важной не только гигиенической, но и магической процедурой. Оно характерно для всех трех обрядов жизненного цикла - родильного, свадебного и погребального, поскольку во время них совершался переход человека из одного состояния в другое. Вода смывала ауру старого состояния, вбирая ее в себя, что делало ее «мертвой», опасной для людей. Этим объясняются предписания особого обращения с ней: ее выливали на пограничье - усадьбы, на меже и т.п., отправляя тем самым в потусторонний мир. С использованием воды совершался обряд размывания рук роженицей и повитухой после окончания родов, характерный для ряда групп русского этноса, в ходе его они трижды взаимно лили на руки воду, а потом просили прощения друг у друга.

Если ребенок рождался слабым, то производились действия по его «доделыванию». Ребенка перепекали - на хлебной лопате засовывали в устье печи, исходя в этой обрядности из аналогии: сырое тесто – природное, запеченное - человеческое. В других случаях его протаскивали через предметы, рассматриваемые как вход в потусторонний мир - расставленные ноги матери, сквозное дупло дерева, развилина ветвей, хомут и т.п.

Повитуха, приняв и обмыв ребенка, правила его - мяла тельце, имитируя оформление его человеческого облика, поскольку он пришел с «того света», для которого характерен хаос, в мир человека, культуры, где господствует упорядоченность. Новорожденного обмеряли, что имело символическое значение: таким образом демонстрировалось его пребывание на «этом свете», поскольку все реальное имеет меру. То же значение имело и наречение ребенка именем: все, что существует, - именуется («С именем - Иван, а без имени – болван»).

Имя давали по Святцам, и, поскольку практически каждый день христианского календаря связан с несколькими фигурами христианских святых, был выбор. Но существовали и другие нормы определения имени новорожденного. Так, первенца могли назвать, соответственно полу, именем деда или бабки, так как считалось, что души умерших предков возвращаются на «этот свет» и вселяются в тело потомка. При небольшой продолжительности жизни многие из них не доживали до появления на свет потомков третьего поколения. Иногда при новорожденном произносили имена, если при каком-нибудь из них он откликался криком, оно ему и давалось. До глубокого внедрения христианства в быт русского народа наряду с именами по Святцам давались имена нехристианские - Жданка (долгожданный ребенок), Богданка (Богом данный), были такие имена как Третьяк (третий ребенок), Воин, Неудачка, Волк и другие, ими и пользовались, часто забывая христианские имена.

Повитуха и после родов в течение нескольких дней могла ходить с роженицей в баню, где делала ей массаж и другие оздоровительные процедуры и, кроме того, обучала ее уходу за ребенком и его магическому сопровождению – заговорам и прочим иррациональным приемам лечения от болезней - грыжи, золотухи, килы, испуга, уроков и др.

Роженица в течение 40 дней после родов считалась «нечистой», ей, как уже отмечалось, запрещалось ходить в церковь, дотрагиваться до христианских сакральных предметов, она не должна была месить хлеб, доить корову, солить капусту, сажать и сеять что-нибудь, по возможности ее и ребенка в жилище изолировали от окружающих.

После рождения ребенка было принято посещать его мать замужними женщинами примерно одного с ней возраста. Это называлось проведки , или отведки . Пришедшие приносили продукты в большом количестве, в ответ было принято их угощать.

Приобщение ребенка к дому, семье, обществу. После родов также производились магические действия приобщения ребенка к дому и семье, для чего его обносили трижды вокруг жилища, прикладывали к печке, клали в переднем углу на вывернутый мехом вверх кожух. Нужно было также показать, что новорожденный - ребенок не только матери, но и отца. Для этого его протаскивали через отцовскую рубаху, причем не новую, а поношенную, пропитавшуюся его потом.

Ребенка после рождения старались как можно быстрее окрестить, ибо не крещенный человек, даже безгрешный, согласно христианским представлениям, не мог удостоиться после смерти рая. Обычно крещение производилось через несколько дней после рождения.

Крестили его не родные биологические, а так называемые крестные родители . В этом был и практический, сугубо рациональный смысл (если умирали настоящие родители, то воспитание ребенка должны были взять на себя родители крестные) и глубокое символическое значение (которое заключалось в демонстрации того, что человек не только биологическое, но и социальное существо). Через крестных родителей устанавливались связи ребенка с обществом.

Крестные - крестный и крестная (на Севере божат и божатка ) - могли быть близкими родственниками крестнику или крестнице, нередко это были дядя и тетя новорожденного. Но крестными родителями могли быть родственники дальние или вовсе не родственники, например, соседи. Если же в семье часто умирали дети, то в крестные брались первые встречные, поскольку они традиционным сознанием рассматривались как посланцы «того света». В архаичные времена все члены общины принимали участие в происходящем в ней событии, случайно оказавшийся при этом чужак, член другого коллектива, был представителем чужого пространства, которое отождествлялось с потусторонним. Крещение первым встречным, таким образом, рассматривалось как отдача ребенка под покровительство потустороннего мира, всезнающего, всесильного, его силы привлекались для защиты новорожденного.

В результате крещения устанавливались особые отношения крестных родителей друг с другом и с родителями биологическими - все они становились друг другу кумовьями . Интимные отношения между крестными родителями в традиционных представлениях приравнивали к инцесту, однако со временем крестными родителями нередко становились дядя и тетя новорожденного. Очевидно, этому способствовало ослабление общинных связей, когда приходилось больше полагаться на связи семейного характера, а дядя и тетя были самыми близкими для ребенка непрямыми родственниками старшего поколения. Кумовство приравнивалось к родству, что предполагало обязательную взаимопомощь, взаимное гощение по праздникам.

Крещение , хотя и было актом христианским, тоже сопровождалось традиционными обрядами. Путь в церковь мыслился как долгий и опасный, во время движения крестные родители бросали через левое (нечистое) плечо хлеб, угли, монетки, что было жертвоприношением духам-хозяевам местности: в их владениях появилось новое существо, надо было задобрить их подарками, чтобы они его приняли. В купель, где крестили ребенка, для благополучия его жизни клали шерсть, деньги, ладан. Это были те же предметы, которые закладывались между венцами дома в качестве строительной жертвы, поскольку в архаическом сознании строительство дома приравнивалось к рождению человека. Крестные родители дарили новорожденному подарки, характер которых демонстрировал его приобщение к человеческому и христианскому миру - рубаху, пояс, крестик.

Перед внесением ребенка в дом при возвращении из церкви на порог клали угли, топор, нож, ключи, эти предметы должны были предотвратить попадание в жилище вместе с новорожденным враждебных потусторонних сил. Считалось, что пока он еще в переходном состоянии, ибо обряд его «перевода» в собственно люди еще не завершен, и поэтому он несет с собой ауру потустороннего мира.

Важное действие в момент внесения ребенка в дом - прикладывание его к порогу. Сопоставление этого действия с тем, которое совершалось при похоронах - гробом ударяли по порогу, это называлось вытрясать душу , дает возможность понять, что прикладывание новорожденного к порогу направлено на получение им души. Порог мыслился как граница своего, человеческого мира и остального, потустороннего, куда уходят души умерших и откуда их получают новорожденные.

После возвращения из церкви, устраивались крестины с трапезой, на которую приглашали повитуху, крестных родителей, родственников и соседей. Обязательным блюдом на столе была каша, и сам обряд мог называться каша , или бабина каша . Поеданием этого блюда, которое было символом понятия «много», общество стремилось обеспечить свое постоянное пополнение новыми членами, регенерацию поколений. Часто отец в этой трапезе не участвовал либо участие его было довольно специфическим - ему давали ложку пересоленной каши и он должен был съесть ее. Это действие трактуется либо как символическое очищение, либо как редуцированный обряд кувады – имитирование отцом родовых мук и таким образом демонстрация того, что новорожденный принадлежит не только матери, но и отцу. Второе предположение доказывается и другими родильными обрядами, участником которых был отец: например, обряжание его во время родов в юбку и платок жены, требование, чтобы он дул в это время, как и роженица, в бутылку; перевязывание пуповины новорожденного волосами не только матери, но и отца.

Во время крестильной трапезы ее участники ломали хлеб над головой новорожденного - чтобы быстрее рос, много говорили - чтобы раньше начал говорить; дети, если они присутствовали при этом, должны были бегать - чтобы он быстрее начал ходить, перед уходом крестные родители отдыхали - чтобы был спокойным.

В некоторых местах на Севере был обычай сажать дерево у дороги после рождения ребенка: ель – мальчика, иву – девочки, или вне зависимости от пола - березу. Во время этого действия произносился заговор с пожеланием быть новорожденному таким же крепким, как дерево. Это также было пережитком архаических представлений, в рамках которых дерево рассматривалось как двойник человека. Когда человек отсутствовал, следили за состоянием дерева, если оно начинало сохнуть, то это рассматривалось как знак несчастий, происходящих с человеком, а если гибло – свидетельством его смерти.

Послеродильная обрядность. Послеродильная обрядность в виде определенных действий, запретов и предписаний исполнялась примерно в течение года после рождения ребенка. Так, запрещалось подносить ребенка к зеркалу (долго не будет говорить), качать пустую колыбель (будет болеть голова), смотреть на спящего ребенка (потеряет сон) и др.

Обрядами и предписаниями обставлялось помещение ребенка в колыбель. Ее, а также очеп – жердь, на который она вешалась в северных районах, надо было делать из определенной породы дерева, в одних местах – из ели, в других - из березы, еще где-то – из сосны и т.д. Как упоминалось, если хотели, чтобы в семье продолжали рождаться дети, очеп был гладкий, в противном случае люльку вешали на очеп с сучками. Физическая немощь ребенка отождествлялась с бессилием от вредоносных потусторонних сил, поэтому существовали многочисленные обрядовые действия, направленные на его защиту: колыбель кропили «святой водой», намазывали смолой или вырезали на ней крест, в нее клали ножницы, для хорошего сна - сон-траву.

Младенца старались кормить грудным молоком, для искусственного вскармливания использовали соску , которую делали из коровьего рога с отверстием на заостренном конце, на который одевался сосок из вымени коровы. Соской также назывался разжеванный хлеб в тряпице, который начинали давать ребенку вскоре после рождения. С 5-6-й недели его прикармливали разбавленным коровьим молоком, потом жидкими кашицами. Кормление грудью продолжалось до «шести постов», т. е. примерно до 1,5 лет, после этого давать ребенку молоко, даже грудное, но все равно относимое к скоромной пище, считалось грехом. Завершение кормления грудью рассматривалось как вступление ребенка в следующий этап жизни, поэтому оно сопровождалось определенной обрядностью. Например, последний раз его кормили на пороге, после чего клали перед ним набор предметов, по тому, какой он возьмет, определяли род занятий. Если мальчик брал нож, это предвещало, что он станет мастеровым, если девочка брала прялку, это означало, что ей быть хорошей пряхой.

Завершался цикл родильной обрядности пострижинами , как назывался обряд первого снятия волос ребенка. У русских на рубеже XIX-XX в. он бытовал только у некоторых групп, но широкая его распространенность у белорусов и украинцев свидетельствует о том, что некогда он играл важную роль. Пострижины производились, когда ребенку исполнялся год. Его сажали на овчину, положенную мехом вверх, либо вещь, которая определяла половую принадлежность, в основном, это были те же предметы, которые использовали при обрезании пуповины. Снимали волосы повивальная бабка или крестные родители, или отец. Сначала выстригался крест, а потом стригли оставшиеся волосы. Затем на ребенка одевали новую рубаху, крестик и подпоясывали. Как видим, в этом обряде фигурировали те же предметы, что и во время крещения, свидетельствующие о принадлежности ребенка к миру культуры и к христианской вере.

Не случайно обрядность пострижин производилась в годовщину. Именно в этом возрасте у индивида появляются сугубо человеческие качества - прямохождение и речь, дотоле он мало чем отличается от животного. Не случайно и то, что главное действие этой обрядности - пострижение. Волосатость, нестриженность - признак природы: волосаты лешие, русалки, домовые, волосаты люди, которые в силу своего статуса находятся вне «нормального» коллектива - колдуны, пастухи, нищие, снятие волос – признак культуры, принадлежности к миру людей.

РОДИЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ .

В народном восприятии родов, «воротами» через которые из иного мира в мир людей приходит новый человек, выступает материнская утроба, причем, чем шире эти «ворота» открыты, тем легче пройдут роды. (9 тисъа - роды, "расширять" اتسع "итттасаъ "; ворота – см. В.Н.Н. ورود вуруд “появление”, откуда роды.)
Как только начинались родовые схватки, в доме открывали все, что было закрыто: двери, окна, замки, печную трубу, сундуки, бутылки, замки, выдвигались ящики и пр. Операция открывания по сходству соотносилась с другими действиями: развязыванием, расстегиванием, расплетанием.(ФК). «Если все будет развязано и открыто, то и роды развяжутся скорее..." (араб. корень حبل Х*БЛ – "веревка", "беременная", беременная = завязанная); (рус."беременная" от "брать"В.Н.Н.; "бремя" РБ "связь" ?).
"Самыми главными родовспомогающими средствами, считалось снимание пояса, серег, колец (ختم ХТМ – "запечатывать", "кольцо", получается символическое распечатывание матки, см. В.Н.Н. "Симия" урок 48 о начале беременности); (حلق Х*ЛК "кольцо, серьги", "окружать, преграждать", "горло"), расстегивание ворота (ورود ВРД "роды") роженицы, развязывание всех узлов и расплетание кос. (Коса –свадебные обряды «расплетения косы» невесты, "выкуп косы женихом", у карелов - ритуальные приготовления к будущим родам "при появлении у девочки первых месячных мать вечером сама расчесывала ей гребнем волосы, и заплетая косу, желала дочери расти здоровой женщиной, легко рожать желанных и здоровых детей, а затем вставляла гребень дочери в волосы").
На схватках женщина, как правило, свободно расхаживает по дому. Если она самостоятельно не может этого делать, то ее водят под руки.
Во время родовых схваток всеми повитухами считалось очень важным, чтобы роженицу тошнило и рвало. Считалось, что при этом хорошо раскрывается шейка матки. (Рус. РыГать - РоЖать; в араб. رد РД и رجع РЖЪ – рвота от "возвращать"). Интересно, что в народном восприятии роды представляются, как акт перехода из одного мира в другой, "новорожденный ребенок является потусторонним существом, по сути, предком - прародителем, который, рождаясь, получает новую земную жизнь" = возвращение.
Роженицу сажали на невысокий стул, который ей следовало раскачивать вправо-влево, помогая ребеночку занять правильное положение в родовых путях. (رجح РЖ(Х*) – "качать") (تخلخل тхальхаль "качать" – حل Х*Л "развязывать").
Широко распространен прием проведения потуг, зависая на веревке, перекинутой через потолочный брус (матицу). عارضة ЪРД* - "балка, брус, перекладина" от عرض - "быть широким". Висеть ВСЪ - وسع "расширять". رجح – РЖХ – "перевешивать, перетягивать".
В исключительно тяжелых случаях страдающую женщину подвешивали за ноги вниз головой. ФК* - "вверх" - (ФК -"развязывать, освобождать") ногами НГ-ЖН + НГ "спасение, избавление".
- "мазали живот роженицы кровью (КРБ) белого (БД*) петуха (ФТХ – فتح открывать; خطف ХТ*Ф – "выхватывать, отнимать", повитуха – "подхватывать") .

В случаях тяжелых родов глава семьи отправлялся к священнику и просил его открыть Царские врата, отделяющие в церкви алтарь от остальной части храма. (Во время праздничного богослужения символизируют открытые райские ворота. См. В.Н.Н. "рай"). Данная традиция сохранилась до сих пор - записки современной городской повитухи.
Царские (главные - головные) ворота. رأس – "рас" – голова. Ворота - у В.Н.Н. ورود вуруд “появление”, откуда роды.
Алтарь: محراب мих*ра:б (корень - حرب Х*РБ).
Мих*раб –, би рах*м – в матке (?) رحم (РХ*М – "матка"), брахми – бремя
В некоторых еврейских общинах в особенно тяжелых случаях открывали ковчег, в котором хранится свиток Торы (творение В.Н.Н.).
ковчег (по-арабски سفينة сафи:на, корень СФН, в обратном прочтении НФС - نفس - "быть ценным" и "хранить", а также "рожать", "роженица", "душа".
(повивальная бабка – قابلة К*БЛ; кибла - قبلة ).

ВоДа и роды. وضع – ВД*Ъ "роды".

Возможно, на основе, просмотренных кинофильмов у меня сложилась следующая картинка: известие о родах – переполох в доме и первая мысль, которая возникает у всех и громко озвучивается:"Вода!" - "Нужно греть воду" - ну, как родиться ребенку, если в доме нет ТеПлой воды.
"Вода-водица! Вода-царица! Вода-благодарица!" (из родильного заговора).
При этом повитуха сажала роженицу на БаНный ПоРоГ лицом на восток и три раза брызгала ей в лицо «наговорной водой»...
Воде в родильных обрядах придавалось особенное значение. Роженицу опрыскивали, кропили, умывали, обливали, поили - святой, наговорной, проточной угольной, мыльной, сладкой и ледяной водой.
- окатывали ледяной водой из ковша (испуг)
- при слабых схватках поили очень сладкой водой
(см. ВНН "сладкий: от арабского سليج сали:ж "вкусный, сладкий", буквально "скользящий в горле". Этимологически родственно арабскому ثلج салж (салг) "снег", "лед").
Араб. корень حلو Х*ЛВ "сладкий", خلو ХЛВ –"освобождаться", "опорожнять".
نخلة НХЛ "пальма" (от Х*ЛВ "сладкий"см.В.Н.Н.)
В Коране (сура “Марйам”, 19:23-26)говорится о том, что в момент родовых схваток Всевышний внушил праведной Марйам вкусить плодов фиников. Не прошло и 1400 лет и ученые подтвердили уникальность фиников, как родовспомогательного средства. Финики – высокое содержание сахара-фруктозы и окситоцина. Окситоцин стимулирует сокращение мышц матки, во многих научных источниках описывается как средство "быстрых родов" . "Причем удивителен и тот факт, что сразу же после процесса родов окситоцин начинает действовать в организме матери как вещество, запускающее механизм выработки молока молочными железами". См. В.Н.Н. Финики بلح БЛХ* - молоко حليب Х*ЛБ.
- Воду лили во все ДыРы: дверную скобу, хомут, обручальное кольцо или дырку от выпавшего сучка (нет сучка - специально просверливали в свадебной лавке).

В 60-ые годы - ВоДные роды

Исследования показали, что во время родов в воде изгнание плода происходит и в два раза быстрее и менее болезненно, причем кесарево сечение - в три раза реже, чем при традиционных родах.
– у древних египтян было принято рожать в воду жрецов, а также погружали в воду женщин, у которых предвиделись тяжелые роды.
- "Интересно, что в русской деревне были родильные обряды с участием воды. Если женщина никак не могла разродиться, для нее выдалбливали из цельного куска дерева (ВРД) «домовину» (гроб), в которую наливали воду и предлагали роженице сесть в нее".

"Рожь жала и рожала". Все наслышаны о легкости родов деревенских женщин во время страды в поле. Существует даже термин "житнички" - дети, рожденные во время жатвы.

Из обрядовых песен:

"Жали мы, жали. Жали, пожинали. Жнеи молодые, серпы золотые..."
"ЖНите, ЖеНочки, жните. Найдем же мы Бога в жите."
"ЖАТЬ, жинать что, срезывать серпом". (В.Даль.)
ЖеНа, ЖеНщина, ЖНеи, ЖНицы. 6-9.
جنس ЖНС "род", "пол"; جنى ЖНЙ – "пожинать плоды" .
Деревня (ВРД) – земля (ард* от рус. "родить") – поле(ФЛ) – страда (СТ + РаДа) – жатва – жито – рожь – коса – серп (луна – лоно - гиляль).

Время пожинать плоды.

Земля – жатва – урожай = роды (земля – "беременная" см. ВНН).
ЖаТь -ТуЖиться (потуги, потужный период – финал родов).
Жать (жну) – Жать (жму) جمع ЖМЪ "собирать","жать, снимать (урожай)".
Роды в поле "от натуги" نتج НТГ "давать приплод", "давать урожай", "результат".
Интересно, что в арабском языке корень بجل НЖЛ – "произвести на свет, родить (сына)", а также مبجل "серп, коса".
Рожь – جودار – ЖВДР

МЕСТО РОДОВ.

Роды чаще происходили вне жилого помещения - в хлеву, в овине или по наиболее распространенной и древней традиции - в бане.
"Дома, по вере наших пращуров, рожать было нельзя, поэтому на время родов женщина стремилась покинуть жилую иЗБу" (عذاب –ЪЗ*Б - муки).
На Украине - “старый обычай” идти на поветь, в стодолу, на огород (Милорадович, 1900, с. 16; Кузеля, 1906, с. 16).

БАНЯ.

Самым предпочтительным местом для родов считалась баня, которую для благополучного разрешения от бремени роженица должна была протопить сама, самостоятельно наносив дров (ВРД- ورود ) и воды (ВДЪ وضع - "роды"). В баню роженица должна была идти босой (нагие ноги НГ- "спасение, избавление" + НГ = ЖН (6).

Баня: вода (ВДЪ - роды), тепло (ТФЛ - ребенок) + пар + полки, пологи (в укр. роды = пологи).
"Полки и пол (فلق ФЛК* "раскалывать", "разверзать") устилались соломой (СЛМ – "безопасность", "освобождение" см.ниже).
– Для расслабления, размягчения в целях облегчения и ускорения родов повитуха купала (فق ФК "развязывать, ослаблять, освобождать"), парила роженицу, в рус. пар – парить = делать пару, в араб. ФРЪ делить", "разветвлять".
(У В.Н.Н. بخار буха:р "пар"созвучно بخير бихейр "хорошо", здоров").

Вообщем бихейр и бильсаляме.
حمام – хамам – "баня" , корень حمى ХМЙ " защищать", "нагревать", "купать".
БаНя - арабский корень БНЙ - بنى "строить, возводить", "принимать", "сын, дочь".
(بين БЙН "показываться, обнаруживаться";
"между" – между двумя мирами ("нечистое") - народное восприятие состояние беременности, родов, занятие повитухи, а также бани.
"Если бани - как отдельного строения на дворе - не было, местом, где роженица могла укрыться от нежелательных взоров (уединиться), могли служить чисто убранный и застланный свежей соломой (СЛМ) хлев" (овин, овчарня).
Хлев – خلو ХЛВ – "уединяться", "освобождаться, опорожняться".
ХЛВ – БЛК - защищенное место.
Овин, овчарня – (овцы-бараны) невинное, защищенное место.
(см. ВНН "овцы"); араб.корень حمل Х*МЛ – "беременная", "ягненок", "зародыш" (см. также эмбрион – греч. слово означает “детеныш животного, преимущественно барана” и происходит от русского баран или от арабского بريئ бари:’он “невинный” Симия, 48 + "защищать").
Араб. корень برأ БР_ - "творить", "быть невиновным", "избавляться", "освобождаться".

Независимо от того, где проходили роды, - "Ожидая появления новорожденного, роженице подстилали ОВЧИНУ, уложенную МЕХОМ наверх, или подстилали СОЛОМУ. И cолома, и шкура животного считались оберегом для матери и младенца и облегчали выход ребенка".
Солома. Араб. корень سلم СЛМ "быть благополучным, невредимым, спасаться, избавляться, поставлять, принимать".
(Бабушка Соломея - покровительница рожениц и помощница повитух.)
Овчина(см.овин);
Мех حمى Х*МЙ "защищать", "оберегать", "согревать"

"Если бани - как отдельного строения на дворе - не было, готовили полати (فلت ФЛТ - "освобождаться", "выскальзывать") на печи с занавеской..."
Открывали печную трубу, роженицу "поили с углей" - т.е. давали ей воду, в которую были опущены выскочившие из печи угли (...);
В народном осмыслении печь – материнское лоно. Печь дает ТеПЛо и ХЛеБ – женщина – ТФЛ (طفل "ребенок") и ХЛБ (حليب "молоко"), ведь главное предназначение женщины родить и выкормить ребенка.
Обряд ритуального перепекания больного ребенка, который по народным представлениям "не допекся" в утробе матери, поэтому его сажали трижды на хлебной (ХЛБ – БЛК = защита) лопате (ТФЛ) в теплую (ТФЛ) печь; делается от недугов, особенно от собачьей старости, (сухотки, рахита). Собачья старость – болезнь младенцев у которых сморщенное, как у стариков лицо. Собачья в смысле преждевременная старость – سبق СБК – "быть раньше","опережать". (подробнее в разделе о новорожденном.)
(В.Н.Н."печь" от فخر ФХР); глина-дети (ТФЛ)... فق ФК "развязывать, освобождать" фкк ...
Беременной нельзя присутствовать при возведении глинобитной печи – потрескается или развалится при родах).

"Не стоят (не живут) дети, выбив косяки с дверью, заставляют хозяйку рожать в СеНях: бабка подает младенца ЗаДом в избу и задом его принимают."

В сенях (6) с целью профилактики и сохранения صيانة - с*ияна + производить صنع С*НЪ + "сын"- рус. от араб.;
ذأد З*Д "защищать"; корень زيد ЗЙД "прибавлять".

ПОРОГ.

"Если роды происходили в доме, то женщина рожала на пороге жилого помещения или в самом доме."

- Во время схваток она должна была ходить по избе, переступая через все пороги.
- При трудных родах роженицу трижды переводили через порог избы, что символизировало выход ребенка из материнской утробы.
- Роженицу заставляли перешагивать даже через собственного мужа, лежащего плашмя вниз лицом на пороге дома, на худой конец можно было перешагнуть только через его штаны.
- Примечательно, что беременной строго-настрого запрещалось сидеть или стоять на пороге, выливать воду (ВДЪ) через порог (ФРГ).
Порог – فرج (ФРГ) "открывать, освобождать", "жен. пол. органы".
فرغ (ФРГ*) – "быть пустым, опорожнять, освобождать". فرق (ФРК(Г) – "разделять".
Русское ПоРоГ – порожний-пустой.

На Украине для облегчения родов стучат 3 раза ПяТКами (فتح ФТХ "открывать"; عقب ЪКБ "пятка, сын, потомок"; أعقب аък*аба "оставлять потомство") о порог (ФРГ) хаты, водят по хате через 3 порога или через 9 порогов (туда передом, а оттуда - задом ذأد З*Д "защищать"; корень زيد ЗЙД "прибавлять"), ведут 3 раза через дорогу, переводят через ток, через гумно (Кузеля, 1906, с. 21-22).

Для успешного окончания тяжелых родов на порог (ФРГ), на углы стола(...) сыпали СоЛь. При муках роженицы обводят ее трижды вокруг стола. (В.Даль.)
- "Еще дитя не родилось, а ему уже осыпают путь по порогам избы СоЛью, чтобы оно появилось на свет скорее и без больших страданий матери". (Руднев, 1854, с. 103).
- "С той же целью в Карелии роженица обходила 3 раза деревню (ورود - ДРВ), взяв с собой узелок (!) СоЛи. Если деревня слишком велика - обходила дом". (Зеленин, 1941, с. 120).

Соль – араб.корень سل СЛ "вытаскивать, извлекать, тянуть", "проскальзывать", سلالة СЛЛ "потомство, дети", "род" صلح С*Л(Х*) "улучшать", "исправлять"; соль-молитва - صلئ С*Л – "молиться, благославлять".

"То, что присутствующие могут влиять на ход родов, было известно давно. В Древней Греции существовал миф, что Гера приказала скрестить своим мойрам пальцы рук, чтобы задержать рождение Геракла."
2 р. ЦЛБ – "пальцы" ПЛЦ = ЦЛБ + скрестить صلب ЦЛБ – "подпирать", "быть или делать жестким, твердым", "крест", "деревенеть о частях тела".
"Повитуха, принимая роды, "распускала на себе волосы, развязывала все узлы и застежки и заставляла сделать то же самое присутствующую здесь свекровь."
"Муж расстегивает ворот (ورود - вуруд ) рубахи, распускает пояс и снимает сапоги." ...

Терпите оба!

В разных местностях к присутствию мужа во время родов жены относились неоднозначно. У большинства европейцев бытовало мнение, что присутствие мужа ускоряет роды и делает их менее мучительными. Там, где участие мужа не являлось нормой, его призывали лишь в случае тяжелых родов. Роль мужа во время родов разнообразна: от простой помощи и поддержки до магических действий.
- "Он принесет жене ВоДы, во время схваток ВоДит ее по избе";
- "встряхивает роженицу при затяжных родах (Шотландия, Ирландия, Бретонь, и др.).
(رج - РЖ - "трясти, встряхивать"; ар.корень مخض МХД* имеет два значения – "трясти" и "иметь родовые схватки, родовые муки") ;
- "дает возможность заВиСать на себе" (رجح – РЖХ – перевешивать, перетягивать - وسع ВСЪ "расширять", وسق ВС - "нагружать", "обременять" (роженица себя расширяет, мужа нагружает);
- "Мужу рекомендовалось крепко долго целовать жену во время схваток", (целовать от ар. وصل васал “достигать”ВНН), "доставлять"; ورود ; (на английском роды = доставка delivery в обратном прочтении ВЛД), присоединяться к родам, приближать;
интересно, что в араб.яз. قبلل К*БЛ – "принимать ребенка при родах"; "целовать".
- "у чехов муж должен был поднять ее и держать на руках как можно дольше. Тем самым два тела как бы сливались в одно, образовывали единый организм, который производит на свет потомство". Оба حمل Х*МЛ: “брать, поднимать, нести, быть беременной”; он – حمل , она - حامل –беременная; - فوق ФУК* "вверху", فق - ФК - "развязывать", "освобождать".
- Во время потуг "требовали, чтобы он изо всех сил дул в бутылку" – дуть = ДВ = ВДЪ (роды) (бутылка - от арабского بتولة бату:ла "девушка" В.Н.Н.) = ДеВа = ВДЪ (роды).
- "Считается очень эффективным, если, помогая жене тужиться, он снимет штаны или, еще лучше, разденется доНаГа".
- "муж (при трудных родах) должен был пролезать между НоГами стоящей роженицы."
نجا НГ(Ж) "спасать, избавлять" ЖеНу (+ رجل – "мужчина, муж"; "нога") (о связи ЖН - НГ ВНН);
جرد ЖРД – "обнажать, оголять".
(Из раздела "Новорожденный" – "нагая повитуха с голым ребенком на руках обходит вокруг бани (или дома), произнося при этом заклинание, чтобы утренняя заря взяла у ребенка все возможные болезни. نجا НГ(Ж) – "спасать, избавлять").
"под подушку роженицы, чтобы защитить ее от нечисти, клали нож".
- Муж "тянул жену за рубаху" (Болгария), ربح РБХ "прибыль", ведь ожидается прибавление семейства; (тянуть, чтобы развязать – и рубашка и беременная – связь),
- "полагалось поить жену водой (ВДЪ) изо рта в рот (...)";
"У поляков, например, супруга во время схваток садилась к мужу на колени".
"Жена родит - муж песок боронит (от обычая)". (В.Даль).
(حط Х*Т* "линия" - خط ХТ* "класть", почему песок ФСХ: "дать, освободить дорогу, убрать с дороги препятствие", а м.б. проще - боронить в смысле оборонять ПСК)
"На бороний зуб зоговаривают зубную боль". (В.Даль).
Муж и жена – одна сатана (ситун-шесть-девять-роды).
Для облегчения будущих родов невеста во время венчания, в тот момент, когда священник обводил ее вокруг аналоя с женихом, должна была сказать: "Мне приносы, а мужу мучиться или в первую брачную ночь расстегнуть мужу пуговицу. ذر (ЗР – пуговица ذرة зарра "зерно", "семя") (...).

"К моменту РОДОВ готовились заранее, во время свадьбы невеста кувыркалась три раза через жениха. Тем самым совершался обряд перевоплощения" (для передачи родильных мук мужу).
6 (женщина) - оборот – 9 (роды) 609 = род В.Н.Н.

ДеВа - оборот - ВДЪ - роды.

Обряды, связанные с верой в то, что присутствие мужа и его определенные действия во время родов облегчают страдания жены и ускоряют роды генетически связаны с древним обычаем КУВАДЫ.
КУВА́ДА (от фр. couvade - высиживание яиц) - обрядовая имитация родовых мук мужем роженицы (мужчина симулирует родовые схватки, ложится в постель роженицы, принимает поздравления с благополучным для него исходом родов, нянчит ребенка и т. п.)... чаще имеется в виду прямая имитация родов. Кувада распространена у многих народов, описана еще в др. греч. историками (Диодор Сицилийский - на Корсике, Страбон - у кельтов Испании и др.). У вост. славян подобные явления засвидетельствованы (еще в 19 в.) у белорусов и в прилегающих к Белоруссии р-нах рус. терр. (Смоленская губ.). Как раз у рус. (Ельнинский у. Смоленской губ.) записан любопытный обряд: муж лежит на полатях и к его половым органам привязана нитка; когда роженица стонет, повитуха дергает за нитку, заставляя стонать и мужа. (Рос. Гум. Энц. Словарь) Лит.: Хазанов А. М. Загадочная кувада: (Этнографы рассказывают). М., 1978.
"Так, известно, что еще в годы гражданской войны в белорусском Полесье мужчинам причиняли такие боли, что они чрезвычайно мучились".

В Великобритании широко распространено поверие, которое считается отголоском кувады.
"Если у мужа заболят зубы или он внезапно заболеет - это знак, что у его жены начались роды."
"... и во время войны 1914 г., и во время войны 1939 г. появление на передовой солдате с распухшей из-за флюса (ФЛС) щекой неизменно вызывало у старшего сержанта один и тот же вопрос: "Да никак твоя жена рожает?" - и ответ обычно бывал утвердительным. Вот другое письмо:"... каждый раз, когда моя жена собирается рожать. У меня начинают нестерпимо болеть зубы... мне несколько раз делали рентген и дуоденальное зондирование, чтобы найти причину болей. Затем они узнали, что у меня вот-вот родится ребенок, и в один голос заявили, что зря возились со мной столько времени". Вот еще письмо, из Норфолка:"Один мой родственник как-то раз был на рыбалке. Вдруг у него ужасно разболелись зубы, хотя у него нет ни одного зуба. Его приятель посоветовал ему написать домой и кое о чем спросить у своей жены. Каково же было его удивление, когда он узнал, что она и в самом деле УЖЕ (родила)." http://www.token.ru/251.shtml
"от франц. couvade - высиживание яиц." (интересно, что происхождение названия этого обычая приписывается французам петухам-шестерочникам).
ك (к) - "подобно, как" + باض ба:д (ба:з) "высиживать яйца", (بيض – яйцо) (БД* - БЗ – ЪЗБ - ЗБ);
К + ВДЪ - ك + وضع – получается – "подобно родам";
КБД – كبد "отягощать, обременять", "заставлять терпеть", "брать на себя труд, тяжесть".
КВД – قود "быть ведомым, поддаваться чему-либо, быть на поводу",
"поводок, привязь"; ХБЛ – "беременная", "веревка, поводок".
عذأب -ЪЗ*Б – муки по созвучию переносятся на зубы.
"Корова родит, а у быка хвост болит". В.Даль.
Остается добавить, что повышенная чувствительность английских мужей ("с выдающимися вперед зубами" Симия, 37) к родам по-видимому кроется в том, что "зубы" на анг. teeth – ти:с*, что созвучно девятке на араб. языке, которая является цифрой, обозначающей роды.
Поиск в интернете дал результат, что рус.мужья, которые имеют теперь возможность присутствовать при родах, занимаются тем, что во время схваток, по их собственному выражению - "заговаривают зубы" жене, с целью отвлечь от мучений (عذأب -ЪЗ*Б – муки; Х*ДР – "заговаривать зубы", роженица – родиха).
И еще две цитаты:
"... показателен общепринятый эвфемистизм (?)- команда, которой женщину призывают к родам: «Давай». «И я все время, пока сидела и ждала, пока меня примут, слышала такие крики: «Давай-давай-давай-давай-давай! Давай-давай-давай-давай-давай!" ("Родины" Е.Белоусова "Знание-сила online")
"Очень часто слова врачей, подобно заговорам, иносказательны. Не всегда можно называть вещи своими именами - это еще наши предки знали. И до сих пор никто не скажет женщине во время потуг: «Рожай-рожай». Ее будут призывать к действию иначе: «Давай-давай!» (Без комментариев).

Родильные обряды составляют особый цикл, хотя и менее яркий и менее сложный, чем свадебные, но тоже характерный. Д. К. Зеленин предложил удачное деление родильных обрядов на три группы: обряды, связанные собственно с родами, принятие ребенка в общину и очищение матери и повивальной бабки. Между обрядами первой и второй группы существует резкое различие, почти противоположность. Если самые роды и все, что с ними непосредственно связано, окружались по возможности тайной, то, напротив, «крестильные» обряды происходили гласно, публично и с большой торжественностью.

Приближение родов старались скрыть от окружающих, особенно от незамужних девушек. Есть поверье, что роды бывают тем тяжелее, чем больше людей о них знает. Это поверье связано было с боязнью магического вреда. С этим же был связан обычай рожать в нежилом помещении - в бане, в хлеву. В случае трудных родов применялись магические средства: развязывание узлов, отпирание замков, ящиков и пр. Есть следы древней кувады, особенно у белорусов. Муж и повивальная бабка - главные действующие лица родильных обрядов. Перерезание пуповины новорожденного тоже связывалось с магическими обрядами. Пуповину перерезали мальчику на топоре, девочке на прялке или веретене с целью магически обеспечить в будущем умение владеть этими инструментами. С этой же целью в новейшее время обрезали пуповину на книге, «чтобы вумный был».

Крестины, хотя и связаны с христианским обрядом крещения, но в основе своей представляли собой церемониал принятия ребенка в общину,- пережиток древних посвятительных обрядов. Об этом говорит то, что здесь, в противоположность родильным обрядам, господствовала широкая гласность. Не только родственники, но и все односельчане так или иначе участвовали в событии, приходили с подарками «на зубок» младенцу, приглашались на угощение. Устраивалась «крестинная каша», это обрядовое кушанье играло здесь главную роль. Основные действующие лица - кум и кума, выступавшие как представители общины. Родители почти не участвовали в обряде крещения: этим подчеркивалось, что этот обряд - дело не их, а всей общины.

Третью группу обрядов - очищение родильницы и бабки - Д. К. Зеленин считает сравнительно поздним наслоением. Но в основе их лежат, конечно, тоже очень древние магические представления о нечистоте родов и о необходимости магического очищения. До выполнения соответствующих обрядов родильница подвергалась некоторым ограничениям, не должна была есть вместе с другими, не могла трогать икон, доить коров. Главный обряд очищения устраивался на 3-й или на 9-й день после родов. Этот обряд назывался у русских «размывки», у украинцев «зливки», у белорусов «жмуринки». Особенно сложен был этот обряд у украинцев. Существенную часть его составляло взаимное омовение рук повивальной бабки и родильницы. При этом бабка получала свою плату, натурой и деньгами, которые клались иногда в воду. Обряд назывался местами «серебрить бабку». Сходный обряд известен у болгар.

Все эти древние магические действия и верования были общи всем восточным славянам.

Множество обрядов и поверий было связано с самим ребенком: магическое оберегание его от злых сил, стремление обеспечить его нормальный рост, развитие речи, хождение.

В этот день: