Протоиерей Георгий Митрофанов заявил в интервью порталу «Православие и мир», что наша Церковь превратилась в лжецерковь, основанную на оккультизме, что наши священники проводят кощунственные мероприятия, а миряне во время богослужений занимаются восточной оккультной практикой.

Модернисты не скрывают того, что их гоняют за ереси

Интервью протоиерея Георгия Митрофанова «Правмиру» настолько чудовищно, что поневоле приходит на ум мнение некоторых людей, что есть такие граждане, которые, являясь священниками и монахами, специально вредят Церкви, чтобы ее разрушить. Самое страшное обвинение, которое этот священник бросил в лицо Церкви через «Правмир» - это обвинение в том, что она уже отпала от вселенской Церкви и стала лжецерковью. «Меня волнует лишь то, что в Церкви мы потеряли Христа», - сказал протоиерей Георгий Митрофанов.

Из Катехизиса святителя Филарета Московского известно, что главой вселенской православной Церкви является Христос. Если какая-то поместная Церковь теряет Христа, то она автоматически отпадает от вселенской Церкви и становится лжецерковью.

Поместная Церковь может отпасть от вселенской, если она исказит учение Христа. А РПЦ это учение не исказила. Модернисты, распространяющие ереси, находятся на периферии церковной жизни, а не во главе Церкви. Просто они очень громко орут, поэтому их и слышно. Причем, сами модернисты иногда говорят о том, что священноначалие дает им по мозгам после их еретических выступлений.

Вот что недавно сказали тот же протоиерей Георгий Митрофанов и главный редактор «Правмира» Анна Данилова во время беседы в «Открытой библиотеке»:

Г. Митрофанов: Аня не даст, так сказать, соврать: уж я-то как раз один из тех священников, которые готовы на самые острые вопросы отвечать прямо, даже подчас создавая проблемы сайту «Православие и мир».

А. Данилова: И самому себе.

Г. Митрофано в: И самому себе.

Кроме того, существуют многочисленные доказательства того, что таинства нашей Церкви являются действительными и действенными, как и доказательства того, что бесы борются с людьми, работающими и служащими в Церкви. Я лично про себя могла бы рассказать по этим двум пунктам множество историй. А я знаю такие истории и про других людей. Все эти факты служат доказательством того, что РПЦ не отпала от Христа. Иначе с нами не боролись бы бесы и от наших таинств не было бы никакого результата.

Страшное обвинение Церкви в оккультизме

Протоиерей Георгий Митрофанов бросает и еще одно чудовищное обвинение в адрес РПЦ: в том, что в ее основе лежит оккультизм (магизм, по его терминологии): «Христос нам очень мешает в церковной жизни, особенно в основанной на ритуализме, магизме и многочисленных идеологемах».

Это наглая ложь. Церковь, согласно «Символу веры», свята. Оккультизм и наша Церковь несовместимы. Церковь воюет с оккультизмом, а оккультизм воюет с нею. Если бы в РПЦ был магизм, то она бы стала лжецерковью. Где протоиерей Митрофанов видел в нашей Церкви астрологию, нумерологию, гадания, экстрасенсорику и колдовство? Или он кощунственно называет молебны и таинства, данные нам Христом для исцеления души и тела, магизмом? Поскольку протоиерей Георгий Митрофанов, боясь быть обвиненным в явной лжи и явной клевете, умалчивает об этом, эти вопросы повисают в воздухе.

Кроме того, если бы наша Церковь была бы основана на идеологемах и ритуализме (по терминологии Митрофанова), она бы тоже стала лжецерковью. Я вообще не знаю, что этот человек подразумевает под ритуализмом. Может быть, он так кощунственно обзывает наши молебны, во время которых люди исцеляются от неизлечимых болезней, или обычай освящать куличи на Пасху, после вкушения которых люди освящаются?

Протоиерей обнаружил массовые кощунства

На этом фоне обвинение протоиереем Георгием Митрофановым священников в организации кощунственных мероприятий выглядит лишь легкой детской шалостью: «И поэтому заведомо кощунственные и бессмысленные мероприятия, например, иордани с купанием в проруби, приобретают такую популярность». По Катехизису святителя Филарета Московского, кощунство - это когда священные предметы обращаются в шутку или поругание. Это очень страшный грех. Я лично не вижу ни шутки, ни поругания в крещенских купаниях. То есть это очередная клевета со стороны протоиерея Георгия Митрофанова.

Обвинение мирян в собеседованиях с бесами

По мнению интервьюируемого «Правмиром», миряне во время богослужений не молятся, а занимаются медитацией: «Мы живем во времена, когда для многих православных христиан богослужение стало в лучшем случае формой психологической медитации, в худшем - формальной обязанностью».

Медитация - это оккультная техника, при помощи которой обольщенные адепты восточных религий выходят на связь с демонами. Мне до чтения этого гнусного интервью еще ни разу не приходилось слышать о людях, тем более православных, которые бы занимались во время богослужений медитацией.

А то, что протоиерей Георгий Митрофанов прибавляет к существительному «медитация» прилагательное «психологическая», дела не меняет. Посредством этого прилагательного интервьюируемый только затемняет свою речь, как то любят делать церковные модернисты - чтобы никто не смог однозначно сделать вывод, что они являются борцами с Церковью. У модернистов полно текстов, где они делают намеки или намеренно вставляют противоречия с той же целью - не дать читателю сделать однозначный вывод о том, что они являются борцами с православием. Как сказал архимандрит Рафаил (Карелин), модернизм, «выступая против православия, старается говорить от имени православия».

Нападение протоиерея на крестные ходы

Вконец распоясавшийся интервьюируемый набрасывается и на крестные ходы: «А то, что у нас регулярно случаются массовые крестные ходы - так это не что иное, как создание у самих себя иллюзии религиозности. Когда человек прошел крестным ходом много километров, ему уже не до богословских рассуждений и нравственных терзаний, не до чтения русской христианской литературы. Ему бы выпить, закусить и отдохнуть во славу Божию».

Можно подумать, у нас люди целыми приходами каждый день после работы ходят крестными ходами по своим городам, так что им уже ни книжки православной на ночь почитать, ни молитвенное вечернее правило исполнить.

Святые относились к крестным ходам совсем не так, как относится к ним протоиерей Георгий Митрофанов. Преподобная Манефа Гомельская, обладавшая даром прозорливости, говорила, что крестный ход имеет великую благодатную силу.

Ненависть к Церкви

В борьбе с православием протоиерей Георгий Митрофанов не гнушается даже приемами советских атеистов. А именно: он, также как и богоборцы из атеистических пропагандистских изданий 20-х годов ХХ века, поносит Церковь. Перенести сюда все поношения из его интервью нереально, так как их очень много.

Вот, например, один пассаж: «Возрождая церковную жизнь в стране, мы почти не ориентировались на образованные слои общества, на людей мыслящих, молодых. Нас очень устраивало, что большинство прихожан были не прихожанами, а захожанами, которых с Церковью связывает совершение треб. Нас устраивало, что верующие и Литургию-то воспринимают как одну из треб, причем не самую главную, а менее значимую, чем освящение квартиры, совершение панихиды, молебна. Это был не ориентированный на подлинное преображение человека богослужебно-производственный процесс».

Что же это за бред такой? Как же это Церковь не ориентировалась на образованные слои общества, если православные издательства и Издательский совет РПЦ выпустили столько интересных книг, что прочитать их все нереально? И если в российских городах появились большие православные книжные магазины? Кроме того, в нашей стране были открыты православные институты и университеты - причем, изучать там богословские предметы могут не только мужчины, но и женщины.

Кого устраивало то, что кто-то там воспринимает литургию как одну из треб, если священники постоянно просят людей ходить в храм на службы, и если для донесения этой мысли до людей по распоряжению патриарха Кирилла во всей стране были введены обязательные собеседования перед крещением?

Обзывательство священников

Берет протоиерей Георгий Митрофанов на вооружение и другой излюбленный прием советской атеистической пропаганды - дискредитацию священников. Вот что он говорит: «В открывавшихся приходах часто служили священники малообразованные, которые сами плохо понимали, что делают. Главное, они были неспособны начать мировоззренческий разговор». Но это еще цветочки.

Вот и ягодки: «В 90-е годы, когда встала необходимость заполнить открывающиеся храмы, нас буквально захлестнула волна дремучих священников. Мало того, что они не имели никакого богословского образования, даже культурный уровень их был низок. Увы, это и сейчас случается».

Я лично дремучих священников не встречала.

Но протоиерей Георгий Митрофанов не только встречал в огромных количествах дремучих священников, он еще и насмотрелся на испорченных будущих священников: «Я часто думаю, глядя на студентов (а преподаю я в Духовной академии уже тридцать лет), почему они такие испорченные, почему их ничто не интересует?! Поразмышляв, понял недавно, что они вовсе не испорчены, а просто не развиты».

Как говорится, журнал «Безбожник у станка» отдыхает, авторы «Антерилигиозника» нервно курят в сторонке.

Наезд на святых

Но протоиерею Георгию Митрофанову и этого мало. Он замахивается уже и на отцов, на чей авторитет никто из истинных чад православной Церкви никогда не посягал: «К тому же Православная Церковь, ориентируясь на монашескую традицию, ставила человека перед выбором: хочешь быть честным христианином, соблюдающим заповеди, тогда в миру тебе делать нечего. Беги из погрязшего во грехе мира в монастырь спасаться. Коль скоро остаешься в миру, не обессудь, поступай по обстоятельствам. Это убеждение в той или иной форме существовало много веков в нашей стране. Иначе говоря, христианами могут быть только те, кто уходит из мира, а мир не может быть христианским».

Это очень лукавый текст. Я даже не знаю, каким образом распутать этот запутанный клубок из лжи и правды. Проще написать, как обстоит дело на самом деле. Христос сказал Своим ученикам, что мир является чем-то чуждым Его последователям: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Евангелие от Иоанна, 15 глава). А апостол Иоанн Богослов написал в своем Первом послании: «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей» (2 глава).

Преподобные настолько не любили мир, что уходили в пустыни и монастыри. Мученики настолько презирали мир, что когда случайно выяснялось, что они христиане, они без колебаний отворачивались от земной жизни и через страдания переходили в Царство Небесное. Все это зафиксировано в христианских книгах и в текстах православных богослужений.

Никогда Церковь никого не заставляла идти в монахи. Но людям говорили истину: тот, кто будет привязан душой к земному, будет сильно страдать от житейских бурь и подвергаться опасности быть потопленным в пучине греха. Тому, кто хочет избежать всего этого, предлагали или уйти в монахи (если у человека было на то призвание), или внутренне отрешиться от житейских передряг и развлечений, но при этом стараться соблюдать все заповеди.

Игумения Арсения (Себрякова) писала: «Все действия Промысла Божия и попущений Его наказательных служат только тогда в пользу человеку, когда он стремится к достижению неземных целей. При лишении всех благ земных, при нанесении и принятии удара всем чувствам своим, при перенесении бесчестия и прочего, там, где сокрушилась бы душа самая сильная, но поставившая целию своих исканий какое-нибудь земное благо, там душа боголюбивая получает крепость, мудрость, свободу, и если чего лишается в этих прилучающихся скорбях, то лишается единственно той связи со страстями, в которых была заключена и с которыми не могла сама по себе разорвать связь».

То есть Церковь говорила в этом вопросе истину, она учила жить так, чтобы люди не терпели во время жизненного пути никакого вреда, а протоиерей Георгий Митрофанов говорит нам, что Церковь несла какой-то бред. Между тем, священномученик Киприан Карфагенский говорил: «Кому Церковь - не мать, тому Бог - не отец».

Алла Тучкова, журналист

Featured Posts from This Journal

• 
  Загадочные люди

  У меня такое ощущение, что Бог наделяет Своими великими дарами некоторых психически больных людей. По крайней мере несколько лет назад мне довелось…

• 
  Модернисты добиваются отмены таинства исповеди в РПЦ

  Портал «Православие и мир» снова и снова долбит в одну точку - публикует статьи о том, что надо отделить таинство покаяния от…

• 
  За распространением псевдоправославия стоит дьявол

  Три недели я не читала статьи «Правмира». Все это время я получала информацию только из православных источников. Когда же я свежим…

Новая книга протоиерея Георгия Митрофанова, преподавателя Санкт-Петербургской духовной академии РПЦ МП, "Трагедия России. "Запретные" темы истории XX века", представляющая собой сборник его проповедей и статей последних лет, уже успела наделать немало шума. Помимо того, что книга действительно затрагивает целый ряд запретных вопросов российской истории (например, деятельность атамана Краснова и генерала Власова), что уже позволило некоторым "изрядно патриотическим" силам окрестить автора "церковным власовцем", она к тому же попала в унисон с последними высказываниями Патриарха Кирилла (Гундяева) и архиепископа Волоколамского Илариона (Алфеева) относительно Великой отечественной войны и советского прошлого в целом.

Удивительно, но факт: Московская патриархия нашла в себе смелость противодействовать нынешней, инициированной сверху, кампании по борьбе с "фальсификацией истории". Патриарх Кирилл, назвавший войну наказанием Божиим за грехи большевизма, архиепископ Иларион, сказавший, что нет разницы между Сталиным и Гитлером, не слишком вписываются в кремлёвскую "единственно правильную" версию событий тех лет о доблестном советском народе, на который ни с того ни с сего напали фашисты, но который затем, сплотившись в едином порыве, принес всему миру освобождение. И если уж сам Патриарх вызвал негодование у борцов с "фальсификацией истории", то протоиерей Георгий Митрофанов со своими панихидами по Власову (в книге представлены три его проповеди на панихидах по генералу) – просто идеальная мишень для недавно созданной "Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России" при президенте РФ. Остается только пожелать о. Георгию внутренней смелости и готовности отстаивать собственные взгляды, которые к тому же не чужды и церковному руководству (недавно Патриарх включил его в Редакционный совет и редколлегию по подготовке учебника "Основы православной культуры").

Книга протоиерея Георгия Митрофанова очень актуальна. Обращаясь к прошлому, о. Георгий осмысляет, прежде всего, настоящее, анализирует основания, на которых строится современное российское государство. А основания эти очень даже нуждаются в анализе – это только президентской комиссии заранее известно, что такое "единственно правильная истина" и что такое "интересы России"… Главный вопрос, который поднимает в своей книге о. Георгий: а приемлемо ли (с церковной или просто общечеловеческой точки зрения) то, что образует каркас российской государственности в нынешнем её историческом варианте? Автор склоняется к отрицательному ответу. И призывает пересмотреть распространенный у нас подход к прошлому и настоящему.

Согласно о. Георгию, основная российская проблема, проблема общества и государства, состоит в том, что они хотят одновременно быть наследниками как Российской империи, так и Советского Союза: "Попытка осознать себя одновременно продолжателями и белых, и красных означает по существу лукавое стремление избавить себя от труда принять на себя духовно-историческое бремя… Российская Федерация, – пишет о. Георгий, – не сделала свой окончательный выбор между девятисотлетней православной Россией и семидесятилетней богоборческой совдепией".
И с о. Георгием трудно не согласиться. Новая Россия за почти уже двадцать лет своего существования не смогла создать ничего собственно российского, несмотря на все разговоры о поиске "национальной идеи" и "модернизации экономики". В хозяйственно-экономическом плане, хотя Россия и живет в условиях свободного рынка, но всё равно за счет советского наследия, выкачивая нефть и газ из разработанных или разведанных ещё во времена СССР месторождений и продолжая штамповать технику, разработанную ещё советскими конструкторами (всё остальное закупается в более развитых странах).

В идейном же плане Россия тоже ничего своего придумать не смогла (даже собственный гимн и то сочинить оказалось не под силу). Единственным отличительным признаком современного российского государства остается только какое-то постмодернистское смешение двух прошедших эпох: герб с двуглавым орлом в императорской короне, Ленин на Красной площади и до cих пор в виде тысяч статуй по всей стране, торжественное перезахоронение останков царской фамилии, слова президента о распаде СССР как "геополитической катастрофе" и президентская же награда Александру Солженицыну, празднование победы СССР над Германией под триколором, под которым в те годы сражался генерал Власов… Список таких "взаимоисключений" можно продолжать бесконечно.

В Российской Федерации упорно пытаются скрестить царского двуглавого орла и Ленина. Получается конфуз. Об одном из таких конфузов рассказывает в своей книге о. Георгий: перезахоронение останков императрицы Марии Федоровны, генерала Деникина и философа Ильина в России имело статус государственных похорон. Но на них постеснялись играть нынешний гимн России. Потому что зарубежная делегация могла не понять, зачем это императрицу, белого генерала или философа-антибольшевика хоронят под советский гимн. Пришлось для этих целей срочно подыскивать музыкальные фрагменты из наследия русских композиторов.

Подобный конфуз не единичен – он перманентно существует уже почти двадцать лет и положен в основу нынешней российской идентичности. А недавно этот конфуз даже начал выдвигать сопредельным государствам претензии по поводу "фальсификации истории".

Протоиерей Георгий Митрофанов предлагает решительно отказаться от подобного смешения и встать "на путь к той исторической России, которая перестала существовать в 1917 г.", девятьсот лет православной истории предпочесть семидесяти годам безбожия. Фактически это означает радикальный пересмотр той российской государственности, которую мы имеем сейчас. Именно в контексте пересмотра российской идентичности о. Георгий рассуждает об Андрее Власове, советском генерале, который смог отказаться от своего советского прошлого и встать на борьбу с большевизмом. Согласно взглядам автора, предательством Власова – по отношению к России до 1917 г. – было именно его 25-летнее сотрудничество с большевицким режимом.

"Память об участниках власовского движения невместима в сознание тех, кто сейчас выступает от имени новой России… потому что наше общество состоит из людей, в подавляющем своём большинстве живших во лжи и сейчас упорно делающих вид, что вся их жизнь проходила в служении правде. Они "служили России" – называлась ли она Советским Союзом, называется ли она Российской Федерацией… Для них жизненный путь вождей власовского движения – это выразительный упрек, ибо в отличие от них, вожди власовского движения не побоялись перечеркнуть свою неправедно прожитую жизнь", – пишет протоиерей Георгий Митрофанов.

Но надо понимать, что о. Георгий – это не какой-то "упертый" белогвардеец-монархист, пребывающий в уверенности, что при царе-батюшке было сплошное счастье и благолепие, которое разрушили невесть откуда взявшиеся большевики, и что единственное спасение – выкинуть Ленина и "вернуться назад" к имперскому орлу. Подобным образом рассуждают, кстати, и коммунисты старого закала – но только они тянут одеяло в другую сторону, ухватившись за Ленина, и вздыхают о славном советском прошлом, которое развалили коварные американцы, также призывая вернуться в прошлое, но только не на 90, а на 20 лет назад.

Протоиерей Георгий выше этой затянувшейся игры в "белых" и "красных". Он отлично понимает, что не только в безбожном Советском Союзе, но и в Российской империи дела с верой и церковностью обстояли не самым лучшим образом. Двести лет в России не было Патриарха, а Церковь управлялась чиновниками из Синода. Понадобилось свержение самодержавия, чтобы Церковь смогла восстановить свою каноническую структуру и провести наконец Поместный Собор ("благочестивейшие императоры" этого сделать не разрешали). Да и то, что "русский народ так легко смирился с большевизмом" (как подчеркивает автор, большевиков приняло большинство населения и белые оказались в меньшинстве) и спокойно смотрел на осквернение храмов и аресты священников, тоже свидетельствует, что и до 1917 года с православной верой в России было что-то не так. Верно отмечает о. Георгий, что среди православного епископата сопротивление печально знаменитой декларации митрополита Сергия и соглашательству Церкви с безбожным сталинским режимом было минимальным в силу "двухвековой привычки к синодальному управлению из опекаемого государством органа высшей церковной власти". Российская империя и до Ленина была беременна большевизмом (Бердяев писал о Петре I как первом большевике).

Затем о. Георгий вполне справедливо критикует в статье о Солженицыне иллюзию о допетровской Руси с её якобы "безгрешной органичной церковной жизнью", приводит цитаты Карташева о "бессильном призраке московской теократии".

И вот получается, что славное "девятисотлетнее российское православное прошлое" рассыпается на глазах. Вот отваливаются двести синодальных лет, вот отпадает и допетровская Русь. Остается пустота. И тут главное противоречие книги. Автор призывает отречься от большевистской России и ему ничего другого не остается, кроме как апеллировать к славной дореволюционной России. Но сам же он фактически признает, что зовёт в никуда. Открывает дверь в пустую шахту лифта. Куда ни наступи в истории государства российского – проваливаешься в пустоту.

"Перед нами лежит то ли еще живое, то ли уже умершее тело нашей страны", – пишет о. Георгий. Сразу приходит на ум евангельское: "Предоставь мертвым погребать своих мертвецов" (Мф. 8:22). Тело заболело, посинело и скрючилось задолго до 1917 года. Чего теребить покойника? Может быть, стоит помолиться: "Упокой, Господи, душу усопшаго раба Твоего" – перешагнуть и пойти дальше?..

Книга протоиерея Георгия Митрофанова ценна тем, что поднимает непростые, но очень важные вопросы. Не у всякого найдется смелости их задать. И тем более не у всякого найдется смелости дать на них честный ответ.

Александр Храмов,
для "Портала–Credo.Ru"

• Иерейская хиротония – 12 июля 1988 г.
• Диаконская хиротония – 7 апреля 1988 г.
• Дата рождения – 19 марта 1958 г.
• Тезоименитства – 6 мая

Должность в СПбПДА

• заведующий кафедрой церковной истории
• профессор

Ученая степень

• магистр богословия
• кандидат филологических наук

Ученое звание

• профессор

Преподает

• История Русской Православной Церкви
• История России

Образование

• Лениградский государственный университет, исторический факультет – 1982 г.
• Ленинградская духовная семинария – 1987 г.
• Ленинградская духовная академия – 1990 г.

Биография

1973 – окончил школу № 206 города Ленинграда.

1975 – поступил на исторический факультет Ленинградского государственного университета.

1976-1978 – проходил службу в рядах Военно-Морского флота.

1982 – окончил исторический факультет Ленинградского государственного университета.

1982-1985 – младший научный сотрудник отдела рукописи Государственной публичной библиотеки.

1985-1986 – прошел полный курс обучения в Ленинградской духовной семинарии.

1985-1989 – помощник заведующего библиотекой СПбДАиС.

1986 – поступил в Ленинградскую духовную академию.

1988 – назначен преподавателем Истории Русской Церкви в Ленинградской духовной семинарии.

1988, 7 апреля – митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием (Ридигером) в Николо-Богоявленском соборе Ленинграда рукоположен в сан диакона.

1988, 12 июля м митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием (Ридигером) в храме святого апостола Павла в Гатчине рукоположен в сан пресвитера.

1989-1990 – штатный священник храма преподобного Серафима Саровского.

1990 – окончил ЛДА со степенью кандидата богословия за курсовое сочинение «Религиозная философия князя Е.Н. Трубецкого и ее значение для Православного богословия».

1993 – награжден наперсным крестом. Стал членом Синодальной комиссии по канонизации святых Русской Православной Церкви.

1996 – возведен в сан протоиерея.

1999 – назначен настоятелем храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла при Университете педагогического мастерства (Санкт-Петербургская академия постдипломного педагогического образования).

2000 – награжден медалью святителя Иннокентия, митрополита Московского.

2002 – награжден палицей.

2004 – в Православном Свято-Тихоновском православном богословском институте защитил диссертацию на соискание ученой степени магистра богословия «Духовно-исторический феномен коммунизма как предмет критического исследования в русской религиозно-философской мысли первой половины XX века».

2005 – присвоено ученое звание профессора Санкт-Петербургской православной духовной академии.

Список публикаций

Монографии и учебники:

• Русская Православная Церковь в России и в эмиграции в 1920-е годы. К вопросу о взаимоотношениях Московской Патриархии и русской церковной эмиграции в период 1920-1927 гг. СПб., «Ноах», 1995.
• История Русской Православной Церкви. 1900-1927. СПб., «Сатис», 2002.
• Россия ХХ века –Восток Ксеркса или Восток Христа. Духовно-исторический феномен коммунизма как предмет критического исследования в русской религиозно-философской мысли первой половины ХХ века. СПб., «Агат», 2004.

Статьи:

• Из истории Русской Православной Церкви ХХ века. Христианское чтение. 1991, № 1-5.
• Духовное просвещение в Древней Руси: мировоззренческие основы и методологическое своеобразие. Традиции образования а Карелии. Сб., Петрозаводск, 1995.
• Сотериологические воззрения Е.Н. Трубецкого в свете его личности. Начало. Журнал института богословия и философии. СПб., 1996.
• Православное учение о симфонии церковной и государственной власти. Православие и правоохранительная деятельность в России. Материалы межвузовской научно-практической конференции. СПб., 1996.
• Русская Православная Церковь и советское государство во второй половине 1920-х гг. Церковь и государство в русской православной и западной латинской традициях. Материалы конференции 22-23 марта 1996 г. СПб., 1996.
• Церковный геноцид в большевистской России: его истоки и их христианское осмысление. Богословие после Освенцима и ГУЛАГА и отношение к евреям и иудаизму в Православной Церкви большевистской России. Материалы международной научной конференции 26-29 января 1997 года. СПб., 1997.
• Религиозно-философские воззрения К.Н. Леонтьева и их значение для русской религиозной культуры. Богословская конференция Православного Свято-Тихоновского Богословского Института. Материалы. М., 1997.
• Программы полового воспитания школьников и традиция православного воспитания. Сборник докладов VI Международных Рождественских Чтений. М., 1998.
• Двухвековой исторический путь Санкт-Петербургской Духовной Академии в стенах Александро-Невской Лавры. Христианское чтение 1998, № 16.
• Непрочитанные страницы новейшей российской истории в средней школе. Сборник докладов VII Международных Рождественских Чтений. М., 1999.
• Монархическая идея в мировоззрении современного православного христианина. Православное богословие на пороге третьего тысячелетия. Москва, 7-9 февраля 2000 г. Материалы. М., 2000.
• Духовно-нравственное значение Белого движения. Белая Россия. Опыт исторической ретроспекции. Материалы международной научной конференции в Севастополе. СПб., — М., 2002.
• Марксизм как ветхозаветный хилиазм. Посев, 2002, № 2.
• Антон Владимирович Карташев – русский богослов и церковный историк, государственный и общественный деятель. Посев, 2002, № 10-11.
• «Духовная правда» Великого Инквизитора и митрополит Сергий (Страгородский). Достоевский и современность. Материалы Х VI Международных Старорусских Чтений 2001 года. Старая Русса, 2002.
• Две войны. Гражданинъ. 2003, № 1.
• Теоретический соблазн или мировоззренческая мутация коммунистической идеологии. Посев, 2002, № 7-8.
• И.А. Ильин и его критика духовно-исторического феномена коммунизма. Ильинские чтения. Санкт-Петербург 1 ноября 2004 г., Сборник материалов. СПб., 2004.
• Русские религиозные философы о духовно-религиозных последствиях коммунизма в России. Ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского Богословского Института. Материалы. М., 2005.
• Коллаборационизм или церковное возрождение? Церковный вестник. №3 (304) февраль 2005.
• В пленении и скорби. Русская Православная Церковь и советские военнопленные в 1941-1945 годы. Санкт-Петербургский церковный вестник. №5 / 2005 (65) май 2005.
• Идеология евразийства в контексте русской религиозно-философской традиции. Наука и вера. Материалы международной научной конференции «Наука, Идеология, Религия», 30 марта-2 апреля 2005 г. №8, СПб,. 2005.
• Русская Православная Церковь и II мировая война. Посев, 2005, № 9.
• Погребение совершилось. Произойдет ли примирение? Церковный вестник. № 20 (321) октябрь 2005.
• La posizione della Chiesa e i suoi tentative di resistenza. L’Altro Novecento La Russia nella storia del ventesimo secolo. Seriate 16-17 ottobre, 13-14 novembre 1999. Bergamo . 1999.
• Kirill Smirnov: la “semplice dignita`” di un pastore. La Nuova Europa. Rivista internazionale di cultura. №2, Marzo 2000.
• Lo “Starec” Amvrosij (1812-1891). Optina Pustyn’ e la paternita spirituale. Edizioni Qiqajon. Communita di Bose. 2003.
• Stalin e la Chiesa: paradosso e miracolo. La Nuova Europa. Rivista internazionale di cultura. №4, Luglio 2005.

Диакон Владимир Василик размышляет о передаче петербургского телеканала "100" с участием "церковного власовца"
30 сентября вечером в программе «Мост свободы» петербургского телеканала «100» в очередной раз с пропагандой предателя Власова выступил протоиерей Георгий Митрофанов. Его основным оппонентом тележурналисты выставили Бориса Подопригору, историка, отставного боевого офицера, который был заместителем командующего группировкой федеральных войск в Чечне, а ныне государственного служащего – помощника председателя Законодательного Собрания Санкт-Петербурга. На фоне искреннего, но неискушенного в словесной перепалке офицера опытный ритор отец Георгий смотрелся весьма внушительно. Это, правда, ему не помогло, – в поддержку его взглядов высказались лишь 35 процентов, позвонивших в телестудию зрителей канала. Это еще и при том, что вопрос авторами передачи был поставлен лукаво: «Является ли генерал Власов предателем России?». Непредвзято стоило бы сформулировать вопрос так: «Является ли генерал Власов предателем Родины?». Но самое главное не в том, что протоиерей Георгий Митрофанов потерпел идейное поражение. Главное в том, что он потерпел поражение как пастырь.

Отец Георгий явился на передачу не в цивильном костюме историка, а в облачении священника. Видимо, он хотел, чтобы зритель воспринимал его позицию как официальную позицию Церкви, хотел прикрыться авторитетом Русской Православной Церкви. Специально или нет, нам неведомо, оппонентом отцу Георгию устроители пригласили человека не только нецерковного, но даже и некрещеного, который при этом является несомненным патриотом Отечества, что доказал делами. То есть против отца Георгия устроители передачи выставили объект миссионерской деятельности пастыря. И что же в итоге. А в итоге, послушавший православного священника офицер заявил, что он рад тому, что его родители не крестили его в детстве, т.е. отец Георгий буквально отогнал от Церкви человека, который мог бы стать православным. Это – фиаско пастыря.

Об этой передаче, обстоятельствах ее подготовки мы беседуем с человеком, который известен своей обоснованной критикой власовских изысканий протоиерея Георгия Митрофанова доцентом Санкт-Петербургского университета и Санкт-Петербургской Духовной Академии диаконом Владимиром Василиком. В программе был показан минутный ролик с его участием.

– Послушав апологию предательства из уст священнослужителя Русской Православной Церкви, оппонент отца Георгия Борис Подопригора произнес страшную фразу, что возможно Сталин правильно делал, когда расстреливал священнослужителей перед началом Великой Отечественной войны, как потенциальных предателей-власовцев. Вот до чего довела апология власовства!

Я могу сказать, что исполняется именно то, о чем я предупреждал в своей летней публикации от 7 июля на «Русской линии», – деятельность о. Георгия Митрофанова объективно ведет к расколу общества. Не только к политизации Церкви, но и отколу от нее не очень воцерковленных, но патриотически настроенных людей. Если подобные процессы будут продолжаться, то это может привести уже не только к информационной, но и к реальной гражданской войне. Дело в том, что о. Георгий постоянно говорит возмутительные речи, которые не соответствуют ни исторической действительности, ни правде человеческой. Основываясь на власовском эмигрантском мифе, он пытается реабилитировать генерала Власова, доказать, что он не был предателем, но был патриотом исторической России, что не соответствует действительности. Власов, по выражению того же атамана П.Н.Краснова, был «большевичком». Далее, протоиерей Георгий Митрофанов пытается слепить из Власова образ верующего человека, что опять-таки неправда, – есть свидетельство Ивана Солоневича о том, что в Бога ни он, ни его комиссары не верили ни на грош. О. Георгий постоянно порочит и позорит память героев войны, погибших за свободу не только России, но, по сути дела, и всего мира. Он дерзает сравнивать их с погибшими на виселице власовцами. Подобные высказывания не могут не возмущать нравственное чувство. По сути, о. Георгий демонтирует труды наших великих патриархов – Сергия, Алексия, Пимена и Алексия II, при котором День Победы стал церковным праздником, церковным торжеством, днем поминовения наших воинов, погибших в Великую Отечественную войну.

Что касается Бориса Александровича Подопригоры, то его высказывание удивило и огорчило меня. Я слышал о нем как о патриоте, благожелательно настроенном к Русской Православной Церкви и вдруг такие слова… На мой взгляд, он перешел очень важную грань. Его возмущение, вполне законное, перешло в явно незаконную и недолжную сферу. Он совершил две серьезные ошибки. Голос о. Георгия он принял за голос всей Русской Православной Церкви, что не соответствует действительности. Потому что помимо о. Георгия по поводу предательства Власова и власовцев в годы Великой Отечественной войны и подвига русского народа в войне высказался ряд куда более авторитетных и достойных священнослужителей, таких как архимандрит Тихон (Шевкунов), протоиерей Александр Ильяшенко, протоиерей Владимир Сорокин, иерей Александр Задорнов, протоиерей Георгий Городенцев. Не буду уж говорить о себе грешном. Наконец, по этому поводу говорил сам Святейший Патриарх Кирилл в своей проповеди 6 мая в храме Вмч. Георгия Победоносца (в день его памяти) на Поклонной горе. 28 июля Святейший отказался признать изоморфность нацисткого и советского режимов, на чем так настаивает в своей книге «Трагедия России» протоиерей Георгий. И, наконец, 23 августа он недвусмысленно осудил апологию власовского предательства в своем выступлении в Архангельске перед общественностью города. Не заметить этого, извините, невозможно. И тот факт, что Борис Александрович Подопригора этого не заметил, свидетельствует как минимум, о его слабой ориентированности в проблеме.

Что касается исторической стороны дела, известно, что все священнослужители, расстрелянные в 1937-38 годах, а по ориентировочным подсчетам это 85 тыс. человек, не были причастны ни к каким заговорам, ни к каким политическим деяниям, не вели никакой антисоветской деятельности. Если заговоры и были, то они были в коммуно-партийных и военных кругах. Кстати, именно эти атеисты-заговорщики во многом и предавали Россию в 1941 году. Верующие люди стали жертвой НКВД-шной клеветы и провокации. Большая часть Церкви пошла в 1927 году за митрополитом Сергием, заявив о своей политической лояльности советской власти, и в то же время о непризнании атеизма как государственной идеологии. Их смерть была беззаконной даже с точки зрения советских законов. Это преступление, не имеющее оправдания, и никакой «пятой колонной» священство перед войной не являлось. Напротив, во время Великой Отечественной войны, несмотря на все преследования и преступления советской власти, очень многие священнослужители словом и делом помогали Отечеству по ту и по эту сторону фронта. Некоторые священники воевали либо на фронте, либо в партизанских отрядах. А священник Федор Пузанов совершил уникальный подвиг, собрав на оккупированной территории обоз с продовольствием, он умудрился отправить его в блокадный Ленинград через линию фронта. Это дорогого стоит! Не замечать подвига Русской Церкви в Великую Отечественную войну не возможно и не должно, тем более – представителю государственной власти.

– Многим резанули слух слова Бориса Подопригоры, заметно, кстати, волновавшегося, что он рад тому, что его в детстве не крестили родители. Ведь это же – крест на миссионерской деятельности Русской Церкви! Провокационные заявления отца Георгия отталкивают от Церкви благонамеренную, патриотически настроенную, но еще не церковную часть общества.

Безусловно, и я писал в свое время о том, что выступления о Георгия иначе как антимиссионерскими не назовешь. Это очень опасно в сегодняшних условиях, ведь память о Великой Отечественной войне, к сожалению, единственное, что духовно объединяет современное российское общество.

Реакция Бориса Подопригоры печальна. Он – человек достойный и заслуженный, много повидал на своем веку, был заместителем командующего федеральных войск в Чечне. Но вот поддался на эту информационную провокацию, и мнение маргинала (пусть и очень влиятельного) принял за мнение всей Русской Православной Церкви. Но я хочу сказать, что такая реакция не единична. Уже не раз и не два мне приходилось встречаться со случаями, когда люди отказывались идти в Церковь, потому что «там за Власова». А два года назад в храме Апостолов Петра и Павла при Университете повышения педагогического мастерства, где настоятелем является о.Георгий, разыгрались и вовсе драматические события. Когда он произнес свою власовскую проповедь, часть паствы – учителя, пожилые люди, дети участников войны, – вознегодовала. Они пошли к ректору, а затем в митрополию, обратились к архиепископу Константину, предыдущему ректору Санкт-Петербургской академии и семинарии, с тем, чтобы о. Георгия отстранили от настоятельства. Для них его поведение было нравственно невозможным и несовместимым со статусом настоятеля педагогического храма.

Протоиерей Георгий Митрофанов наносит вред миссионерской деятельности Церкви, причем в очень важной сфере, в сфере педагогики. Служа в этом храме, он участвует в формировании образа современного педагога. В результате получается следующее: одни отторгаются от него и от Церкви и идут далее по жизни своими нецерковными путями, а другие становятся апологетами предательства, апологетами иудина греха, апологетами русофобии. Они транслируют вздорные идеи, что русский народ исчез в годы гражданской войны, а на развалинах России остались жить совершенно непонятные, уродливые, заранее виновные люди. Естественно, такая абсолютно деструктивная идеология может вносить только смуту.

– Странное впечатление складывается. Готовится передача на телеканале «100» и в качестве оппонента о. Георгию Митрофанову выставляют человека, не то что не церковного, но даже не крещеного. А если вспомнить, как совсем недавно на 5-м общероссийском телеканале, была показана аналогичная передача, где в качестве оппонента отцу Митрофанову был предложен Владимир Жириновский. Скандальный политик выдвинул совершенно бредовую версию, что Власов был агентом НКВД и выполнял по заданию Сталина важную миссию среди военнопленных. Разумеется версия Жириновского вызвала только смех. А на этом фоне о. Георгий смотрелся очень добротно и академично, как и в споре с Борисом Подопригорой. Как вы считаете, случайна ли такая подборка, или это элементы информационной компании?

Боюсь, что это неслучайно, и что элемент известной компанейщины здесь есть. Вообще мне передачи с о. Георгием напоминают охоту ассирийского царя, когда тот с безопасного расстояния метал копья во львов, запертых в загонах и ничем не могущих ему повредить. Отец Георгий – «молодец посреди овец». Он избегает дискуссий с реальными оппонентами – людьми церковными, исторически образованными, обладающими хорошими риторическими способностями. Пример – обсуждаемая нами передача.

Я был причастен к ее подготовке. Накануне мне позвонили телевизионщики, сотрудники этого канала, и предложили поучаствовать в полемике с о. Георгием. Я их просветил на предмет моратория, визита делегации Зарубежной Церкви с Курской-Коренной иконой Божией Матери, и попросил опасных тем не касаться. Меня заверили, что речь пойдет только о Второй Мировой войне, о Путине в Польше, а власовская тема звучать не будет. На следующий день начались весьма странные события. Утром мне позвонили и сообщили, что студия переезжает, что у них технические проблемы и передачу в этот день записывать не будут, и что меня пригласят в следующий раз, но попросили дать им полутораминутное интервью. Я согласился, и меня стали спрашивать… по власовской теме. Мне пришлось высказаться, я понял, что передача все равно будет, и эта тема обсуждаться тоже будет, и я на это никак повлиять не могу. В итоге о.Георгий ораторствовал в течение часа, а достойных оппонентов ему не было. Я сильно подозреваю, что он, испугавшись встречи со мной в прямом эфире, поскольку ему нечего возразить на ту аргументацию, которая неоднократно была мною высказана в моих материалах, решил по-наполеоновски быть сильнее противника в известное время в известном месте, и телевизионщики ему подыграли. Мне это сильно напоминает горбачевское высказывание по поводу плюрализма, когда не может быть двух мнений, а еще больше концепцию тоталитарного плюрализма, который плюралистичен только в области нравственной вседозволенности, но абсолютно тоталитарен в том, что касается возможности высказаться оппоненту.

Мне до конца не ясна причина подыгрывания ему сотрудников телевидения: не хотелось бы подозревать их в финансовых мотивах, хотя для определенного количества граждан Российской Федерации ведущей идеологией сегодня является монетаризм. Вероятно, причиной явилось влияние о.Георгия на телеканале, а также недостаточная ориентированность телевизионщиков в проблеме, журналистская поверхностность и искреннее непонимание того, что эта тема слишком важна и слишком страшна, чтобы с ней легкомысленно обращаться. У многих бытует иллюзия: Россия прочна, делай что хочешь, раскачивай, как хочешь, не рухнет. Но у любого материала есть предел сопротивления: наглядный пример – Саяно-Шушенская ГЭС. Россия выдержала 18 лет феврализма, но выдержит ли девятнадцатый год при таком с ней обращении? Я не говорю о вещах очевидных: о.Георгий замахнулся на святое… И огорчительно, что сотрудники телевидения не ощущают сакральной составляющей данной темы.

– Из чего, на Ваш взгляд, произрастают провласовские взгляды о. Георгия Митрофанова?

Вы знаете, о.Георгий в своих взглядах человек достаточно гибкий. Лет 5-6 тому назад, по некоторым свидетельствам, сторонников власовских идей он называл не иначе, как фашистами, а самого Власова – предателем. Что же случилось сейчас? Видимо, он почуял, куда ветер дует, а именно: продолжается «дранг нах остен» Евросоюза, инкорпорация бывших советских республик в НАТО, что нуждается в определенном объяснении, прежде всего моральном. И для этого необходимо развить миф об СССР как об «империи зла», о сталинском режиме, как изоморфном гитлеровскому, и в связи с этим необходимо возвеличить всех, кто боролся с оружием в руках на стороне врага против собственной страны. Это явление системное. В Латвии и Эстонии маршируют эсэсовские батальоны, которые во всеуслышание объявляются борцами против двух диктатур. На Украине возвеличивают бандеровцев и приравнивают их к ветеранам войны. До сих пор российское руководство протестовало и боролось против этого. А что если со стороны Церкви провернуть подобную акцию и потребовать реабилитировать изменников Родины?! Тогда можно проводить новый Нюрнбергский процесс, унижать Россию, пресекать все ее попытки выйти за пределы нынешних государственных границ, заставить нас платить репарации бывшим республикам и т.д. Думаю, здесь о. Георгий увидел тут некую свою выгоду, свою пользу.

Нельзя сбрасывать со счетов и сугубо постмодернистское желание выделиться, – выступить с нетривиальной и скандальной темой, прилечь всеобщее внимание и прославиться. Типичный тинейджерский ход.

– То есть Вы считаете, все это связано исключительно с конъюнктурой?

Нет, не только. В основе лежит известный нравственный выбор. Нынешняя жизнь в изобилии дает возможность конъюнктурить по-мелкому. А то, что протоиерей Митрофанов пошел на такую опасную для самого себя и для общества акцию, на эту духовную авантюру, – свидетельствует о вещах более глубинных, более страшных. О ненависти к жизни, которая лежит в основе идеологии фашизма и, не побоюсь сказать, в основе идеологии отца Георгия. Я думаю, что неслучайно он два года тому назад недвусмысленно высказывался в пользу эвтаназии. При этом он рассматривал решение об эвтаназии больного – как свободный сознательный акт, который должен при этом быть благословлен Церковью. Таким образом, о.Георгий повязывает во грехе сразу трех людей – больного в самоубийстве, врача в убийстве, священника в соучастии в убийстве. Напомню, что по приказу Адольфа Гитлера с 1939 по1941 год было умерщвлено через эвтаназию только в Германии 70 тыс. неизлечимых больных и больных психически людей, а на оккупированных территориях и в лагерях – десятки тысяч. Нацистский режим – эвтаназический по своему смыслу. Неоднократно Гитлер обращался к героике самоубийства, лежащей в основе древних германских преданий. Получается, к сожалению, о. Георгий во многом эту героику воспринимает, разрабатывая свою книгу «Трагедия России». В частности, он с нескрываемым восторгом пишет о своих героях-власовцах. По его мысли, их смерть отличается от гибели защитников Отечества в годы Великой Отечественной войны. Отличается тем, что советский солдат погибал в иллюзии, что спасение России близко, а эти уходили на тот свет с ясным сознанием, что они прокляты и убиты. По сути дела, книга о.Георгия – о людях, которые идут на заведомо ненужное и заведомо самоубийственное дело. Это и вожди белого движения, которые в реальности боролись за миф «Учредительного собрания», это и вожди власовского движения. Но самое скверное, что о.Георгий пытается вписать их в один ряд с Новомучениками и Исповедниками Российскими. Это – не что иное, как дискредитация Новомучеников.

Думаю, именно поэтому такой была реакция Бориса Подопригоры. Он, конечно, стал жертвой очень тонкой информационной провокации и его жаль. Но по сути его реакция – результат того соблазна, который внес о.Георгий. Вот уж действительно: «Из-за вас имя Божие хулится среди язычников» (Рим. 2, 24). В данной ситуации мне жаль и о.Георгия, как пастыря и человека. Войдя в многоходовую политическую игру, он, наверное, до конца не понял, в какую страшную ловушку он попал, прежде всего духовную. Ведь кровь 27 миллионов, погибших в войну, вопиет к небу, как и кровь Авелева. Ведь не случайно Святая Церковь разрабатывала каноны, осуждающие нарочитую политическую деятельность священнослужителей: «Пресвитер да не принимает на себя мирских попечений» (81 Ап. Правило). Ведь она при определенных условиях способна погубить священника – и как пастыря, и как человека. Наглядный пример – тезка о. Георгия – священник Георгий Гапон, который раздувал революционный пожар и сгорел в нем. Сейчас многие раздувают огонь оранжевой революции, который способен спалить очень многих, в том числе и ее поджигателей, и не священническое дело в этом участвовать. Дай Бог, чтобы о.Георгий вспомнил и осознал слова Спасителя об участи того, «кто соблазнит одного из малых сих» (Мф., 18, 6).

Http://www.rusk.ru/st.php?idar=105867

«Почему для многих в Русской Православной Церкви Сталин остается одной из самых позитивных фигур в ХХ веке?» В программе «Уроки истории» протоиерей Георгий Митрофанов комментирует интервью архиепископа Илариона (Алфеева).

Прот.А.Степанов: Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире программа «Уроки истории». У микрофона протоиерей Александр Степанов. Сегодняшний выпуск программы будет посвящен интервью, которое 15 июня 2009 года дал новый председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата архиепископ Иларион (Алфеев) журналу «Эксперт». Это был довольно пространный разговор о сегодняшних проблемах церковной жизни, о тех задачах, которые стоят сегодня перед Церковью. Но последний вопрос, который был задан владыке Илариону, вызвал неожиданно очень горячую полемику в средствах массовой информации, в Интернете, и вопрос этот касался оценки прежде всего личности Сталина.

В наших исторических программах мы, конечно, уже много раз обращались к этой теме; мы читали по радио произведения Александра Исаевича Солженицына, который дает совершенно ясную, внятную оценку личности этого советского руководителя. Но тем не менее эта тема вновь возникла. Ответ владыки Илариона, который я сейчас приведу, по меркам, скажем, 1990-х годов не вызвал бы ни у кого особенного удивления, острой реакции и даже просто большого внимания не обратил бы на себя, а вот сегодня, приблизительно через 10-15 лет, такое высказывание вызывает довольно острую полемику. И, в общем, с одной стороны, это хорошо. Потому что, когда все кажется всем слишком ясным, как это поверхностно казалось в 1990-е годы, хотя реального осмысления всего исторического пути России в ХХ веке, конечно, сделано не было, это тоже очень плохо. Вот сегодня ситуация изменилась в том смысле, что эти темы стали волновать. По мнению некоторых, что сейчас говорить о Сталине? Сегодня надо говорить о более актуальных темах, Сталин - это прошлое. Но вот, судя по тому, какая реакция возникла на интервью архиепископа Илариона, видно, что это далеко не прошлое, а настоящее, ибо оно живет в сердцах людей, волнует умы, и поэтому, я думаю, об этом стоит еще и еще раз говорить. Это те темы, которые на нашем радио, я думаю, будут и дальше звучать, как темы для размышления о нашем прошлом и, конечно, о нашем настоящем и будущем.

Так вот, корреспондент журнала «Эксперт» спросил владыку Илариона, солидаризуется ли он с позицией Патриарха, который, выступив по поводу Победы в Великой Отечественной войне, подвергся критике за то, что он, цитирую, «оценивает Победу как чудо, а тяготы войны как расплату за богоотступничество. Патриарха критикуют также за то, что недостаточно оценил роль Сталина и большевиков. В какой степени Вы готовы противостоять подобной критике?» - спрашивает журналист. Вот что отвечает архиепископ Иларион: «Я готов ей противостоять и, более того, готов вызвать волну критики в свой адрес, высказав свое собственное мнение о Сталине. Я считаю, что Сталин был чудовищем, духовным уродом, который создал жуткую, античеловеческую систему управления страной, построенную на лжи, насилии и терроре. Он развязал геноцид против народа своей страны и несет личную ответственность за смерть миллионов безвинных людей. В этом плане Сталин вполне сопоставим с Гитлером. Оба они принесли в этот мир столько горя, что никакими военными или политическими успехами нельзя искупить их вину перед человечеством. Нет никакой существенной разницы между Бутовским полигоном и Бухенвальдом, между ГУЛАГом и гитлеровской системой лагерей смерти, и количество жертв сталинских репрессий вполне сопоставимо с нашими потерями в Великой Отечественной войне». Это не весь ответ я привожу, далее следует продолжение. Но во всяком случае, это основная часть выступления владыки Илариона, которая и подвергается наиболее острой критике и горячо обсуждается.

Сегодня мы пригласили профессора Санкт-Петербургской Духовной Академии протоиерея Георгия Митрофанова к нам в студию для того, чтобы он вместе с нами поразмышлял над тем, какую же все-таки роль сегодня играет в нашем обществе Сталин, почему наше общество реагирует так болезненно на такие, с моей точки зрения, справедливые, хотя и предельно резкие слова, и что должна делать Церковь в такой ситуации - устраниться ли, обозначив, что она как бы выше обсуждения подобных тем, считая эти темы политическими, или, наоборот, Церковь должна включиться более активно в обсуждение нашей общественной жизни.

Отец Георгий, как по Вашему мнению, почему такая бурная реакция на выступление архиепископа Илариона?

Прот.Г.Митрофанов: Для меня прежде всего важно то, что вот такая бурная реакция, реакция критическая имеет место не только в общественных кругах, а они ведь разнообразны, там есть и коммунисты, там есть и своеобразные неосталинисты и так далее, разные существуют спектры политических мнений. Но вот что касается церковной среды, негативная реакция в ней на этой выступление - это заставляет задуматься. Казалось бы, даже не в 2000-м году, когда был прославлен Собор новомучеников, а гораздо раньше, когда началась канонизация новомучеников, уже в начале 90-х годов, Церковь дала тем самым вполне определенную оценку не только коммунистическому режиму, но прежде всего Сталину. И с этой точки зрения для церковных людей не должно было бы уже к нынешнему времени существовать вопроса о том, как оценивать Сталина уже по одному тому, как он относился к Русской Православной Церкви. А он, я напомню, за двадцать лет ее практически полностью уничтожил как не просто административную структуру, но как в значительной степени сообщество активных православных христиан, которых были уничтожены на самом деле миллионы. Они могли проходить по политическим делам, но факт оставался фактом - не только те священнослужители и миряне, которые проходили по церковным делам, но и многие из тех достойных воцерковленных русских людей, которые погибали по обвинениям самого разного рода, были по существу православными жертвами коммунистического, именно сталинского режима. Однако и эта очевидная истина для, увы, многих в Церкви не представляется такой уж очевидной. Конечно, тех, кто призывает канонизовать Сталина, у нас немного, хотя существуют даже некоторые архиереи, которые всерьез готовы обсуждать подобного рода инициативу. Но важно задуматься над вопросом: почему для очень многих в Русской Православной Церкви Сталин остается одной из самых не только значительных - опять-таки значительной может быть и зловещая фигура, Гитлер тоже был значителен - но именно позитивных фигур в ХХ веке? Почему такой фигурой оказывается Сталин?

Я бы здесь отметил ряд очень серьезных причин. Прежде всего, надо себе отдавать отчет в том, что при общей малой просвещенности нашего церковного народа, в том числе это, увы, имеет отношение и к духовенству, в нашей церковной среде существуют разного рода исторические мифы, заменяющие реальное историческое знание. И существует вполне определенный миф, согласно которому главными гонителями Церкви выступали Ленин, Троцкий, Свердлов, а Сталин, который после смерти Ленина действительно вступил в борьбу с Троцким, с рядом других высокопоставленных партийных функционеров, начинает рассматриваться как человек, который не только в процессе своей политической борьбы с конкурентами уничтожал политических противников, но осознанно или бессознательно наказывал их за те гонения, которые они развязали против Церкви. И когда Сталин укрепился у власти, считают многие, гонения на Церковь стали постепенно затухать - да, не сразу, ему трудно было преодолеть инерцию тоталитарной коммунистической антирусской, антиправославной машины, но гонения стали ослабевать, а уж в годы войны наступает период, когда Сталин, окончательно уничтожив всех тех, кто в партийно-государственном аппарате был готов преследовать Церковь, наконец смог дать Церкви широчайшие возможности для ее деятельности в стране. И вот только его смерть или даже его убийство приближенными привело к тому, что гонения на Церковь возобновились, хотя и не такие кровавые, какие были при ранних большевиках. Вот существует подобного рода стереотип, который разделяется многими. Но здесь все неправда. Во-первых, надо исходить из того, что Сталин, хотя и не играл первых ролей, например, в период Гражданской войны, когда большевики захватили власть и обрекли страну на кровавую междоусобицу, он входил в Совнарком и был одним из ведущих деятелей партии, которая стала с 1918-го года называться Российская Коммунистическая Партия большевиков - РКП(б).

Прот.А.Степанов: Он ведь был членом ЦК…

Прот.Г.Митрофанов: Он был не просто членом ЦК, он вскоре оказывается и в Политбюро. Да, его личность не была столь яркой, как личность, например, Троцкого или Ленина. Но он несет всю полноту ответственности уже за те гонения, которые советское руководство развязало против Церкви в годы Гражданской войны. А это, по меньшей мере, семь-восемь тысяч убиенного только духовенства за годы гражданской войны.

Далее. Еще один пик репрессий 1922-23 годов, когда такое же количество священнослужителей было уже в мирное время, не в условиях Гражданской войны, уничтожено. Здесь Сталин - член Политбюро, Генеральный секретарь Коммунистической Партии и один из активных участников деятельности так называемой Антирелигиозной комиссии, или Комиссии по проведению отделения Церкви от государства при ЦК РКП(б). Далее, действительно, следует борьба Сталина за власть в 1920-е годы, сначала с Троцким, потом с Каменевым и Зиновьевым, потом с Бухариным. В этот период, в период НЭПа, антирелигиозная политика властей не прекращалась. Она действительно стала немного мягче, но храмы закрывались из года в год, духовенство репрессировалось, хотя и не расстреливалось. Но уже в 1929-м году, вместе с началом проведения политики коллективизации, начинается новый виток репрессий. И нужно отдавать себе отчет в том, что Сталин именно в это время, в 1929-м году, устранив всех своих политических конкурентов, сначала Троцкого, затем Каменева и Зиновьева, а в 1929-м году оттеснив на второй план уже и Бухарина, так называемую «правую оппозицию», стал на самом деле осуществлять план Троцкого, которым и являлась коллективизация. И в рамках этого, Троцким когда-то сформулированного плана, в общих чертах сформулированного уже в начале 1920-х годов, Сталин начинает, став полновластным распорядителем партийно-государственной номенклатуры, невиданное гонение на Церковь, в ходе которого будет репрессировано около 45 тысяч священников, хотя в это время расстреляно из них будет не более пяти тысяч. Вот так в 1929-32 годах в процессе коллективизации не только закрывалось огромное количество храмов - столько, сколько было закрыто за предшествующие годы, за 13 лет советской власти, но и было репрессировано невиданное количество духовенства, и довольно много было расстреляно. Закрыты были все монастыри.

Прот.А.Степанов: К этому моменты уже была опубликована Декларация митрополита Сергия (Страгородского)…

Прот.Г.Митрофанов: Да, гонения продолжались при том, что церковное руководство искало возможность компромисса с властью и пыталось доказать не только свою аполитичность, но даже лояльность. Правда, в Церкви были представители и другой позиции, и с ними расправились уже к 1930-му году, а вот в конце коллективизации расправлялись уже с теми, кто готов был поддерживать лояльную политику митрополита Сергия. Достаточно вспомнить известного петроградского, ленинградского тогда уже протоиерея священномученика Михаила Чельцова, который был расстрелян в 1930-м году.

Далее следует некоторое затухание репрессий, а самые страшные репрессии, в ходе которых было только расстреляно 85 тысяч священнослужителей за один 1937 год, происходили уже в момент, когда Сталин был безусловным распорядителем всей политики в стране. То есть мы должны сказать, что самый страшный кровавый период репрессий против Церкви, который начинается в 1929-м году и продолжается вплоть до 1942-го года, - это был период, когда страной безраздельно руководил именно Сталин, и именно в это время крупнейшая Поместная Церковь православного мира была почти полностью уничтожена.

Далее события 1943-го года, которым предшествовали обстоятельства, опять-таки показывающие деструктивную роль Сталина по отношению к Церкви. В то время, когда на оккупированной территории было открыто около 9 тысяч храмов; в то время, когда на оккупированной территории духовенство получило право преподавать в школах Закон Божий, создавать воскресные школы, заниматься церковной благотворительностью, выступать на радио и в газетах, то есть получило возможности, которых не имела никогда ни при Сталине, ни при его преемниках Русская Православная Церковь, в таких условиях Сталину приходилось идти на какие-то уступки недобитой им Церкви здесь, причем эту недобитую Церковь он решил сразу использовать в политических целях. Но эти уступки были очень ограничены. За все годы войны на неоккупированной территории было открыто всего 716 храмов. Достаточно красноречиво эти цифры говорят сами за себя, и никогда духовенство на территории, где находилась коммунистическая власть, не имело тех возможностей, какие имела Церковь на оккупированной Германией территории. Это тоже надо признать. Безусловно, и германские оккупационные власти пытались использовать Церковь в своих пропагандистских целях, но они при этом давали Церкви гораздо больше возможностей для деятельности и гораздо меньше вмешивались в ее внутреннюю жизнь, чем это делал Сталин, который решил недобитую Церковь использовать, но использовать таким образом, чтобы наводнить ее собственной агентурой.

Период этот продолжался недолго. Да, действительно, благодаря тому, что бо льшая часть открытых при немецкой оккупации храмов не закрывалась, а потом к Московской Патриархии были присоединены униатские церкви, количество храмов возросло у нас к 1948-му году до 14,5 тысяч. Но в 1948-м году политика Сталина уже меняется, начинаются новые систематические закрытия храмов, начинаются новые репрессии по отношению к духовенству, в ходе которых страдают даже иерархи, которые в высшей степени были лояльны по отношению к Сталину, как, например, будущий митрополит Мануил (Лемешевский). И только смерть Сталина избавила Церковь от нового витка, вероятно, уже и кровавых гонений. Так что с 1949 по 1953 год политика Сталина в отношении Церкви была жестокой и исключительно репрессивной.

Знание этих, на самом деле, элементарных истин уже позволило бы понять, что в отношении Церкви Сталин вел себя от начала своей деятельности после прихода к власти большевиков до своей смерти как гонитель, совершенно очевидно.

Кроме того, не приходится ставить вопрос о какой-то личной религиозности Сталина. Не существует абсолютно никаких документов, из которых бы, например, следовало, что Сталин когда-то как-то посещал храм. Те несколько официальных встреч, которые он имел с митрополитом Сергием, с Патриархом Алексием, они очень четко зафиксированы, они носили вполне определенный, я бы сказал, политический, прагматический характер.

Прот.А.Степанов: Это официальные встречи…

Прот.Г.Митрофанов: Да, но неофициальных встреч не было, и мы можем об этом говорить совершенно определенно, ибо режим охраны Сталина был построен по такому принципу, что все его встречи фиксировались. Поэтому разговоры о том, что он тайно окормлялся то ли у Патриарха Алексия, то ли у митрополита Николая, не имеют под собой абсолютно никакой почвы. Я уже не говорю о том, что Сталин подпадает под анафему Поместного Собора от 20 января 1918 года, который обращает ее на всех лиц православного вероисповедания, которые участвуют в гонениях на Церковь и в убийствах невинных людей. И эту анафему Церковь никогда не отменяла. То, что Церковь была вынуждена служить панихиды по Сталину после его смерти, как раз и свидетельствует о том, в каком положении находилась допущенная им к существованию и до предела униженная Церковь. С этой точки зрения, когда мы говорим о Соборе новомучеников как о главном плоде духовной жизни православной России на протяжении многих веков, мы должны признать, что эти-то новомученики были жертвой прежде всего сталинского режима. Достаточно сопоставить не более 15-16 тысяч погибших с 1917 по 1923-й год с более чем 100 тысячами погибших как раз в период правления Сталина. Я имею в виду прежде всего священнослужителей, церковнослужителей. Я не говорю о мирянах, которые погибали в это же время. Поэтому, казалось бы, говорить в Церкви о Сталине иначе, чем сказал о нем апхиепископ Иларион, просто и невозможно.

Что же касается нашего общества, то здесь тоже нужно обратить внимание на определенного рода стереотипы. Мы, наверное, все хорошо помним - те, кто постарше, -что в так называемое «застойное», брежневское время, когда гласно критиковать власть было невозможно, а те, кто это делал, за это расплачивался свободой, а иногда и жизнью, у нас была очень популярна такого рода критика власти: скажем, приклеивание к ветровому стеклу машины портрета Сталина. Вот, казалось бы, что это означало? Сталинский портрет на каком-нибудь грузовике? Рассуждения, которые с достаточной регулярностью, начиная с 1964-го года, стали появляться в средствах массовой информации, о том, что Сталин, безусловно, допускавший перегибы и создавший культ личности, все-таки в некоторых отношениях сыграл очень позитивную роль в истории нашей страны. Я хочу обратить ваше внимание, что очень многие были недовольны той жизнью, которой жила страна в брежневское время, но критиковать ее, по существу, было нельзя, и существовала лишь одна, очень интересная форма критики - что, оказывается, нынешние коммунисты плохи тем, что они отступили от сталинских заветов, даже не столько ленинских - это был официоз, идеальный Ленин, а именно Сталин, который за что-то был критикуем, а, собственно, за что? За то, что цены снижались якобы каждый год; за то, что страна победила войну? И так далее. И вот это восприятие Сталина, совершенно придуманного Сталина, как лучшего из коммунистических вождей, я думаю, многими людьми оказалось привнесенным сейчас в нашу церковную жизнь. Мы должны отдавать себе отчет в том, что в нашу церковную жизнь вошло немало людей, которых побудила это сделать не какая-то духовная жажда совершенства, искание Христа, а сторонние обстоятельства - крушение тех идеологических стереотипов, в которых они воспитаны; ощущение незащищенности; ощущение того, что они живут в быстро меняющемся мире, в котором они не могут сориентироваться. Хочется какого-то сообщества людей, в котором, так сказать, можно было бы не думать, не брать на себя ответственности, а повторять какие-то привычные клише. И вот появляется уже идея православного Сталина. Ощущение того, что мы жили в великой стране, и сейчас она распалась, хотя о величии той страны можно еще спорить, ибо великая страна у нас перестала существовать после 1917 года, с моей точки зрения, так вот, это ощущение, что мы были великой страной, должно получать компенсацию тем, что мы находимся в великой Церкви, а эту великую Церковь спас от уничтожения Сталин. И вот это ощущение того, что мы должны как-то компенсировать недостаток духовной жизни раздуванием у самих себя ощущения собственного национального величия, по существу, ведь это неоязычество, символом которого становится слегка оправославленный Сталин. И с этой точки зрения слова архиепископа Илариона уже одним тем, что они вызывают возмущенную реакцию не только далеких от Церкви людей, но и церковных людей, являются показателем того, насколько же наше общество духовно, нравственно, исторически дезориентировано. Эти слова, прозвучавшие бы в 1990-е годы совершенно, как Вы правильно сказали, незамеченными, по крайней мере, совершенно естественными, сейчас, вызывая подобного рода критику, указуют на то, что в нашем обществе имеют место тенденции, направленные как раз на реабилитацию Сталина. А осуществление этих тенденций священнослужителями представляется и бессмысленным, и кощунственным одновременно.

Так что реакция на выступление архиепископа Илариона, выступление, на мой взгляд, весьма своевременное, многое показывает. Не сказав ничего нового по сравнению с тем, что мы должны были бы уже узнать с начала 1990-х годов, он вдруг напомнил нам о том состоянии умов и сердец, в котором находится наше общество сейчас, и оно таким образом представляется весьма неблагополучным.

Прот.А.Степанов: Если мы всмотримся в критику архиепископа Илариона, то мы увидим, что есть, конечно, люди, о которых Вы совершенно верно заметили, так сказать, неосведомленные или нежелающие быть осведомленными, живущие мифологемами. Но ведь, мне кажется, еще страшнее те люди, которые вполне отдают себе отчет о тех кошмарных событиях, о тех условиях жизни, в которых жила наша страна в сталинское время, и в то же время готовых оправдывать их, оправдывать Сталина, потому что была, скажем, победа в войне, потому что страна стала сильной и мощной державой, которую боялся весь мир, и так далее.

Прот.Г.Митрофанов: Вы забыли еще один аргумент: подчеркивается обычно, что и не могла быть другой государственная политика в это время, хотя почему это так, остается без ответа.

Прот.А.Степанов: Да, это уже совсем непонятно. А вот меня, конечно, больше всего волнует, как человек, который называет себя христианином, умудряется так перевернуть всю систему ценностей и тем самым своих оценок, что очевидная античеловечность, богоборчество приобретают какой-то ореол почти святости. Почему? Потому что держава процветала. Этот тезис тоже, разумеется, оспариваем довольно легко, насколько держава процветала, даже в смысле своего внешнего положения. Но действительно многие страны мира боялись нас, а какие-то страдали под властью советского режима, который был навязан этим странам. К сожалению, в оценках такого рода совершенно отсутствует нравственное начало, и если христиане перестают его проявлять, перестают нести как главное, что мы можем утверждать в общественной жизни, то, как известно, соль, переставшая быть солью, кому она нужна? Как мы знаем из Евангелия, ее выбрасывают вон. Поэтому мне кажется, что тот факт, что именно такой высокопоставленный церковный иерарх, каким сейчас является архиепископ Иларион, говорит на эти темы, это чрезвычайно важно, потому что этим задается некоторый духовный, нравственный камертон. Если этот голос не будет звучать, или он будет исходить только лишь от обычных священнослужителей, что, конечно, тоже важно, но недостаточно, то Церковь просто, мне кажется, перестанет быть самою собой, а станет каким-то сообществом патриотически настроенных граждан, а эти вещи, в чем я совершенно согласен с отцом Георгием, больше имеют отношение к языческому государству. Да, действительно, для империи государство становится предметом поклонения, а император или первое лицо становится просто богом. И вот эти попытки канонизовать Сталина, попытки возвести его в ранг христианской святости свидетельствуют, как мне кажется, именно о такой неоязыческой попытке создать себе новое божество - в христианстве это может быть святой, который будет таким образом освящать вот эту каннибальскую традицию.

Прот.Г.Митрофанов: Вы знаете, я бы здесь еще вот в чем увидел этический, пастырский аспект выступления архиепископа Илариона. Собственно, людям, которые нас окружают, очень тяжело переживать то, что целая эпоха в истории нашей страны была, как справедливо говорит владыка, была построена на лжи и терроре. Ведь если это было так, значит, ответственность за это несут те люди, которые тогда населяли нашу страну, а значит, наши отцы и деды. Вот почему очень хочется, дабы не подвергать радикальной нравственной переоценке собственную жизнь в советское время для тех, кто постарше, или не подвергать такой же радикальной нравственной переоценке жизнь своих отцов и дедов, попытаться обнаружить в этом советском прошлом что-то безусловно позитивное на фоне того негативного, что почти уже никем, даже самими коммунистами, сейчас не отрицается; уже даже они не отрицают, что были проблемы в советской стране. И что оказывается этим позитивным? Война и Победа. Победа во Второй мировой войне. И Победу эту начинают связывать с конкретной личностью Сталина, что, собственно говоря, не ново. И вот уже на основе этого у людей возникает ощущение того, что их отцы и деды не просто проявляли конформизм, трусость, двоедушие и двоемыслие, проявляли не потому, что они были заведомо плохими, хотя были подчас и заведомо плохие, кто с энтузиазмом участвовал в этом ужасе; но были ведь и хорошие люди, которым просто было страшно, которые просто хотели жить, хотели сохранить своих близких, которые, наверняка, даже и страдали от этого. Все это было, и это надо сформулировать для нас сейчас, с пониманием того, что, возможно, мы бы тоже, живя тогда, каждый конкретный человек из нас, не смог бы проявить в должной степени честность, искренность, мужество, и тоже бы пошел по этому пути. И избави нас Бог оказаться в ситуации, когда необходимость лгать становится единственным способом выживания; когда необходимость жить по принципу «умри ты сегодня, а я завтра» становится жизненным принципом всех - от заключенных в лагере до высокопоставленных государственных деятелей. Вот чтобы этого не случилось, нужно, безусловно, дать вполне определенную нравственную оценку всему происходившему. А давать ее не хочется, поэтому и о Сталине, и о Второй мировой войне, как о главных позитивных явлениях советского времени, у нас начинают именно в последние годы говорить в нарочито приукрашенном виде, представлять это все в качестве событий действительно оправдывающих всю советскую историю, оправдывающих жизнь наших отцов и дедов в этих советских условиях. И здесь, конечно, вполне понятно негативное отношение к архиепископу Илариону, который, по существу, указует нам на необходимость вот этой нравственной переоценки. Меня поражает то, что один из православных журналистов, аналитиков, уж не знаю, как его назвать, начинает размышлять на тему того, что критика сталинизма - это критика державности, а державность нам необходима, особенно сейчас.

Прот.А.Степанов: Да, «он стрелял в советское прошлое, а попал в Россию», - вот это тоже очень расхожая фраза…

Прот.Г.Митрофанов: …но фраза, основанная на ложном, с моей точки зрения, стереотипе, согласно которому Советский Союз и Россия - это одно и то же, а это не одно и то же. Советский Союз - это такая, по существу, захватившая Россию власть, которая все сделала, чтобы страну уничтожить, а то, что уничтожить не удалось, максимально исковеркать. И это нужно тоже признавать как историческую данность. Потому что так оно и случилось. И то, что мы видим сейчас, состояние нашей страны сегодняшнее, - это, конечно, в значительной степени и результат того, что происходило в советское время. Страна оказалась и надорвана, и духовно дезориентирована и, по существу, разрушена во многих отношениях, в прямом и переносном смысле этого слова. Но здесь-то возникает рассуждение уже иного рода. Сейчас актуально критиковать уже не Сталина, а Ельцина, хотя, если собрать воедино все то негативное, что было в стране в период достаточно короткого правления Ельцина, оно совершенно не сопоставимо с тем злом, которое принес стране Сталин. А то позитивное, что было при Ельцине, что, например, позволило нынешним православным аналитикам превратиться из обыкновенных советских культпросветработников, которыми они так и продолжали бы быть, если бы не было Ельцина, в православных мыслителей, вот это позитивное совершенно отвергается. Вот такая жуткая аберрация сознания.

Прот.А.Степанов: Хотя, надо сказать, это очень относительный позитив - лучше бы они занимались культпросветработой…

Прот.Г.Митрофанов: Да, конечно. Но главное - мы получили свободу, свободу, которой не было в России уже после октября 1917 года. В том числе свободу Церкви. Но что еще показательно. Имея в виду вполне конкретное выступление господина Рогозянского на «Русской линии», где он инкриминирует владыке Илариону то, что тот является идеологически ангажированным молодым «выдвиженцем» нового Патриарха, который хочет столкнуть Патриарха с позитивными силами, пришедшими, наконец, в нашей стране к власти, мне хочется заметить одну очень выразительную деталь. Видимо, этот аналитик недостаточно хорошо подготовился к своему выступлению, а то наверняка бы не преминул поставить в вину архиепископу Илариону то, что он является кавалером медали «За мужество и самопожертвование», которую он получил в 1992 году от Литовской республики за то, что в свое время вместе с архиепископом Хризостомом поддержал движение «Саюдис», поддержал литовских антикоммунистов. Наверное, он поступил непатриотично с точки зрения подобного рода политических аналитиков. Но что произошло тогда в Литве, когда молодой иеромонах Иларион даже выходил на улицу, по которой двигались советские войска, выходил вместе с литовцами? Произошло наше взаимное отторжение, отторжение литовцев и русских от коммунизма. И русский православный священник среди литовских антикоммунистов как раз и выступил как свидетель того, что русский православный священник воспринимает коммунизм как палача прежде всего русского народа, ибо ни один народ не потерял столько, сколько русский народ в результате правления коммунистического режима. И хочется подчеркнуть, что тогда позиция и правящего архиерея, и иеромонаха Илариона позволила литовцам увидеть в Русской Православной Церкви ту часть русского народа, которая не примирилась с коммунизмом, которая себя от коммунизма резко отмежевывает, которая никогда не будет видеть в коммунизме патриотическое русское явление. И результатом этого в значительной степени приятия литовцами позиции Русской Православной Церкви тогда в Литве стало то, что только в Литве Русская Православная Церковь получила все свое недвижимое имущество, которым владела до революции. И это позволяет Литовской епархии сейчас существовать в довольно сложных условиях католической страны. Только в Литве из всех прибалтийских государств русскоязычное население имеет точно такие же права, как и литовское население. Для меня эта позиция, высоконравственная позиция и владыки Хризостома, и отца Илариона тогда является свидетельством того, какую позицию должна была бы последовательно и четко проводить Русская Православная Церковь, и тогда бы наши отношения с нашими ближайшими соседями, в том числе и с другими прибалтийскими государствами, были бы иными. Когда же Церковь предлагает себя в качестве рупора пропаганды коммуно-патриотического толка, да еще с подобного рода пиетизацией Сталина, она не только изменяет самой себе по существу, она и способствует тому, что образ новой России затеняется в сознании окружающего мира. Мы оказываемся страной, которая никак не может расстаться со своим коммунистическим прошлым, хотя именно для нас, русских, тем более православных христиан, это коммунистическое прошлое было самым что ни на есть беспощадным и кровавым.

Прот.А.Степанов: Спасибо, отец Георгий, на этом, я думаю, мы должны уже заканчивать нашу программу. Единственное, что мне хотелось бы добавить, это то, что действительно в истории нашей страны, в истории Церкви вот эта мера близости Церкви и государства исторически и в дореволюционной России очень часто превышалась. И в каком-то смысле, мне кажется, что воспроизводятся не только советские стереотипы, хотя они, конечно, наиболее страшны, но воспроизводится еще модель такого послушного и абсолютно непререкаемого движения Церкви в русле государственной политики: что делает государство, то Церковь автоматически, неизбежно поддерживает.

Прот.Г.Митрофанов: Я бы сказал - не политики, а заявлений отдельных государственных деятелей…Прот.А.Степанов: Спасибо, отец Георгий, на этом, я думаю, мы должны уже заканчивать нашу программу. Единственное, что мне хотелось бы добавить, это то, что действительно в истории нашей страны, в истории Церкви вот эта мера близости Церкви и государства исторически и в дореволюционной России очень часто превышалась. И в каком-то смысле, мне кажется, что воспроизводятся не только советские стереотипы, хотя они, конечно, наиболее страшны, но воспроизводится еще модель такого послушного и абсолютно непререкаемого движения Церкви в русле государственной политики: что делает государство, то Церковь автоматически, неизбежно поддерживает.

Я бы сказал -

Прот.А.Степанов: Может быть, точнее так. Поэтому мне кажется, что сегодня, когда мы начинаем отстраивать Церковь из совершенно разрушенного состояния, мы должны ясно осознавать именно евангельские ориентиры как основные в нашем церковном строительстве, в нашей просто повседневной церковной жизни, и в оценках тех событий, что происходят в обществе и вокруг нас, исходить именно из этих подлинных христианских позиций, а не из каких-либо других.

Я благодарю протоиерея Георгия Митрофанова, профессора Санкт-Петербургской Духовной Академии, за участие в сегодняшней беседе и напоминаю, что мы сегодня обсуждали интервью архиепископа Илариона (Алфеева), которое он дал 15 июня 2009 года журналу «Эксперт». У микрофона был протоиерей Александр Степанов. Всего вам доброго!

Прот.Г.Митрофанов: До свидания!