Как бы человек ни молился -- сам или по молитвослову -- главное, чтобы он делал это систематически, со вниманием и благоговением. Примером такого отношения может послужить «Келейная книжица» архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Этот карманный молитвослов батюшка всегда носил с собой и прибегал к нему ежедневно. Об этой книжице и не только о ней наш корреспондент Екатерина СТЕПАНОВА побеседовала с келейником отца Иоанна архимандритом ФИЛАРЕТОМ (Кольцовым) и письмоводителем батюшки Татьяной СМИРНОВОЙ.

Архимандрит Иоанн Крестьянкин

Келья, где жил отец Иоанн

Татьяна Сергеевна Смирнова: Незадолго до своей смерти отец Иоанн подарил мне этот блокнот. Все мы удивились, почему именно мне, ведь здесь есть священнические молитвы: молитва духовника, молитва перед исповедью, перед службой, пред произнесением проповеди. Но батюшка сказал: «Я читаю каждый день, и ты читай». Наверно отец Иоанн хотел этим показать, что его книжица может быть полезна не только монахам и священникам, но и мирянам. Весной 2007 года мы издали этот блокнотик небольшим тиражом, думали сделать такой подарок его духовным чадам ко дню рождения отца Иоанна. Батюшка очень любил делать подарки, особенно он любил дарить книги. Но так много людей захотели получить блокнотик с любимыми молитвами батюшки, что нашего тиража не хватило и теперь мы его переиздаем для широкой продажи. А также подготовили и издали ко дню ангела батюшки небольшой тираж второй книжицы -- покаянных молитв и размышлений.

-- Батюшка учил молиться? Как он сам молился, когда оставался один? Татьяна Сергеевна Смирнова: Это один Господь и знает, как он молился, когда оставался один, больше никто. Могу только сказать, у него в келье не был заведен большой свет. Он молился в полумраке. На столике стояли два ночника, перед иконами горели лампады. Один он оставался только ночью. Все остальное время с раннего утра до самого вечера занимали посетители и послушания. Но батюшка умел молиться и без особых условий, он молился постоянно, несмотря на суету вокруг, и молитва его была очень действенная. Сколько раз я на себе это проверяла! Бывало, прибежишь к нему с какой-то бедой, он прочитает один только тропарь перед Казанской иконой и все налаживается! А нас он учил: «Каждый день обязательно садись в креслице или на диванчик и посиди, и подумай -- просто под Богом посиди». Не спешить в углу, читать быстро, а думать о своем, а помолчать, подумать, «перед Богом побыть». Но при этом батюшка говорил, что правило все-таки всегда остается правилом и оставлять его нельзя: «Неужели ты лучше выдумаешь, чем Василий Великий или Иоанн Златоуст?», -- говорил отец Иоанн.

"У нас не был заведен большой свет, когда батюшка молился он зажигал лампады и вот этот небольшой светильник-церквушку", сказала Татьяна Сергеевна

Архимандрит Филарет: Мы постоянно прибегали к батюшкиным молитвам. Допустим, кто-то уходил в отпуск, писал прошение, а его не отпускали. У человека все кипит внутри: «Как это меня и не отпустили? Я тут запланировал, билеты уже купил, договорился -- там меня встречают, здесь провожают! Все. На службу не пойду, послушание выполнять не буду!». Придет он к отцу Иоанну, кулаками размахивает: «Батюшка, меня не отпустили, наместник такой-сякой». Батюшка выслушает: «Ну, давай помолимся, подождем несколько дней». Он так приласкает, пригладит, а главное помолится и человеку этому посоветует молиться. И через два-три дня действительно все разрешалось. Буря куда-то уходила, кулаками он уже не размахивал, принимал Волю Божью, успокаивался. А потом через какое-то время выяснялось, что не надо было ему никуда ехать вообще, не полезно было бы для него же.

Татьяна Сергеевна Смирнова: У батюшки был очень хорошая память, память сердца. Он помнил людей и их скорби. Все уж и думать забыли, стерлось все из головы, полгода прошло, а он все носит в сердце каждого человека, кто к нему обращался, молитвенно на руках носит. Когда ему записки передавали с просьбой молитв, он обязательно сначала дома, а потом и в храме всех поминал. Но силы у батюшки убывали, а записок становилось все больше. Казалось их просто невозможно охватить! Но он все равно за всех молился сам. А если имена были написаны мелко и не понятно, я ему эти записочки переписывала крупнее. И еще, он всегда просил подписывать на записке о чем молиться, в чем нужда этого конкретного человека, о чем для него просить.

Архимандрит Филарет: Отец Иоанн не рассказывал, он больше показывал, как надо молиться. Но он не требовал и не заставлял. Он мог сказать: «вот эту молитву тебе сейчас можно почитать» или «перед этой иконой можно помолиться». Когда еще не было в свободной продаже такого количества сборников разных молитв -- батюшка сразу и листочки с нужными молитвами раздавал, напечатанные на машинке или написанные от руки. Например, он очень любил раздавать краткую молитву митрополита Антония Сурожского: «Боже, Ты знаешь все, и любовь Твоя совершенна; возьми же эту жизнь в Твою руку, сделай то, что я жажду сделать, но не могу». И он еще добавлял: «и в жизни этого человека» или «моего ребенка», или «моей дочери».

-- А где он эти молитвы брал? Тоже выписывал из святых отцов или что-то сам придумывал? Татьяна Сергеевна Смирнова: У батюшки была целая «аптека», как мы ее называли, высказываний святых отцов, молитв и иконочек. Батюшка записывал к себе на бумажку вопросы, которые ему задавали чада, и потом искал на них ответы у святых отцов. Много было выписок из писем Игнатия Брянчанинова, из Феофана Затворника. Такие ответы у нас накопились в «аптеке» практически по любым вопросам. Они были тематически разложены по коробочкам и лежали здесь в келье, под кроватью. Иногда он просто сам что-то читал, а потом говорил мне: «Выпиши то и то, вот с такой страницы, положи в такую тему».
Архимандрит Филарет: Икон тогда тоже не было никаких, даже бумажных, а люди нуждались в них. У батюшки было определено перед какими иконами в каких нуждах молиться. И его чада доставали эти образы, фотографировали на пленку, печатали и привозили сюда. Все это -- иконочки и молитвы перед определенными образами -- батюшка раздавал в благословение. И, конечно, это было для людей большим утешением. Допустим, мы долгое время не знали о молитве Оптинских старцев. Она нигде не печаталась. Еще и об открытии Оптиной не было речи никакой, а у него эта молитва уже была. У меня сохранились некоторые молитвы и иконочки, которые он дарил.

Лампадка

-- А сам батюшка записывал какие-то свои молитвы? Татьяна Сергеевна Смирнова: Молитв он не записывал, а вот к проповедям готовился очень тщательно. Особенно, когда народ появился в храмах. Ведь раньше не больно-то давали говорить. Бывало, его в алтарь затаскивали на ковре. Он начинал говорить, и ему было очень трудно остановиться. Он вспоминал: «Чувствую, что ковер поехал». Из алтаря его тянут, что, мол, хватит уже говорить. А местные-то наши монахи и мирские прихожане, конечно, очень любили проповеди батюшки. Всегда узнавали, где и когда отец Иоанн говорит и собирались. Проповеди, которые мы издали на дисках, люди в разные годы для себя записывали на магнитофон. А потом, через много лет стали приносить к нам -- и видите, так много собралось, что мы выпустили уже несколько дисков. Первые из них отец Иоанн даже сам прослушал: «Ой, как хорошо, а кто это говорит?» -- меня спрашивал. «Вы!» -- я ему отвечаю, а он только головой качает.

-- Вы говорите, что батюшка много читал, а какие он читал книги? Выписывал ли прессу? Татьяна Сергеевна Смирнова: Он был очень образованным человеком. Причем он был образован не только в духовном, но в широком смысле слова. Он много читал, но когда он это делал, я не могу сказать. Наверно ночью, днем это было решительно невозможно. Все книги были у него пронумерованы, сложены в архив, даже картотека была в отдельных ящичках. Про наше время он говорил, что теперь книг стало больше чем хлеба! Вот какое время настало! А прессы нам никакой и не надо было, ни радио, ни телевизора. Все нам привозили, приносили, рассказывали. Батюшка говорил: у нас самая верная информация! Потому, что в прессе политика примешена, а здесь живой человек со своей болью -- самая четкая и достоверная информация.

Перед этими иконами молился отец Иоанн

-- Батюшка сам благословил писать о нем воспоминания? Татьяна Сергеевна Смирнова: Где-то за год до своей смерти отец Иоанн подозвал меня и сказал: «Вот, я твой духовник; чтобы у тебя и полслова не вышло обо мне», я выслушала и пошла готовить завтрак. Есть потаенная жизнь, которую знает только Бог и тот человек, который этой жизнью живет. И как только вы этот опыт обнародуете, вы его теряете -- если не совсем, то плоды его. По пути на кухню меня батюшка один встретил и спрашивает: «Ты там что-нибудь записываешь?». Я ему и рассказала, что отец Иоанн только что запретил писать. Он мне ничего не сказал, а вечером сам с наместником пришел к отцу Иоанну. Заволновались, и правильно. А батюшка им: «Какие еще воспоминания? Это о ком еще воспоминания? Никаких воспоминаний! Вы что?» Но они подошли очень толково. Батюшка читал тогда, что про отца Николая Гурьянова писали, и очень волновался за него: «Божий человек, и на нем делают против Церкви такую акцию!» Тогда наместник ему и говорит: «Батюшка, вот вы уйдете; писать все равно будут -- хотим мы этого или не хотим. Но тогда монастырь уже ничего не сможет сказать вопреки. Что бы ни написали, все будет принято как истина». Тогда батюшка помолился, подумал и меня зовет: «Ты там что-то корябала. Так вот, собирай материал. Только смотри, когда ты воспоминания будешь писать, чтобы глаза у тебя не блестели! И ничего не выдумывай, ничего. Только то, что было, пиши». Я стала записывать на клочках бумаги, на конвертах. Письма стала сохранять его, которые он мне диктовал, а то раньше и в голову не приходило даже -- отправлено и, Слава Богу, в печь все отправлялось. Так и получились все эти книги с воспоминаниями. Ничего не придумывала я, все как было, записала только.

-- Какой был у батюшки распорядок дня? Татьяна Сергеевна Смирнова: Он вставал в пять часов каждый день и шел на братский молебен. Уже бьют в колокол к обеду, час дня, а он только врывается в келью и еще хвост посетителей с собой приводит. Причем он и в храме, и потом по дороге идет -- все время в толпе людей, а потом еще назначает на после обеда, перед службой. Тех, кто в этот день уезжал, батюшка обязательно всех принимал. А ночью после двенадцати принимал братьев. А уж после них, я, бывало, уйду даже, до ворот дойду -- кого-нибудь посылает за мной: «Пусть вернется». Значит, кто-то еще там свалился на голову из приезжих. И утром все сначала. Не знаю, когда он отдыхал.

-- Сколько человек приходило к нему в день?
Архимандрит Филарет: К нему приезжало очень много людей, посчитать решительно невозможно! Каждый со своими вопросами, проблемами, просьбами молитв. И были такие люди, которые, когда видели, что к батюшке много народу идет, смущались, думали, что, может, у других людей больше проблем, и не подходили. Они утешались тем, что бывали на его службах, слушали проповеди, обращенные к ним. И когда они помолились вместе с батюшкой в храме -- им этого было достаточно. Это потрясающе, они удовлетворенные уезжали! Дух ведь никогда не обманешь. Батюшка искренне молился.

Бывало ли так, что он вам говорил много про пришедшего человека, а ему, ожидающему с вопросами за дверью кельи, просил передать только часть сказанного о нем? Татьяна Сергеевна Смирнова: Он говорил ровно столько, сколько надо было сказать. Меня очень смущал этот момент, когда я должна была передавать людям слова батюшки. Во-первых, я не особо высокого мнения о своей памяти, и думала: а вдруг забуду что. А во-вторых, ведь, когда передаешь, очень важно -- как сказать. Можно интонацией то, что сказано, окрасить совсем не так, как было передано. И я ему это свое смущение сказала, а он мне ответил: «Ты на послушании, тебя нет. Ты -- служебный дух. Ты передашь ровно столько, сколько я тебе сказал, и так, как я тебе сказал».

Эта надпись висит на двери в келью батюшки

-- А как проходила беседа, когда люди приходили к батюшке в келью? Татьяна Сергеевна Смирнова: Собиралась полная келья людей. Еще он и сам-то не дошел, а здесь уже сидят все, кого он назначил. На стульчиках, на диванчике, стоят. Батюшка заходит, сначала перед иконами читает «Царю Небесный», потом начинает общий разговор. Не то, что он садится, в глазки тебе смотрит и начинает что-то объяснять -- что у тебя там делается внутри. Нет, он, в общем, всем говорил вместе, но каждый знал, что из сказанного конкретно к нему относится. Вот это было удивительное чувство. Думаешь, общий разговор, а потом из этого все ответы, личные для каждого выстраиваются. Разным людям на один и тот же вопрос мог совершенно по-разному отвечать. Потом они говорили: «Что же он мне сказал то, а ей сказал это?» Значит мера одной -- одна, а мера другой – другая. А в конце беседы батюшка всегда всех кропил и помазывал, по полному чину как на Соборовании! Никто отсюда не уходил не помазанным! Так у батюшки было заведено. И вас я тоже не выпущу!

Архимандрит Филарет кропит святой водой Татьяну Сергеевну, как это было заведено у отца Иоанна

Как вы думаете, что заставляет человека обращаться к старцу? И чем старец отличается от опытного священника? Архимандрит Филарет: К батюшке обращались те, кто искал истину, кто сомневался, смущался чем-то. Те, кто был уверен в себе, в своем выборе, в своей жизни, не приезжали. Вы спрашиваете, чем старец отличается от любого другого опытного священника. Старцы -- это как пророки в Ветхом Завете. Там ведь тоже и другие праведные люди были, но пророки -- это голос Божий для народа. Так же и старцы. Кто-то из батюшек может молиться, кто-то может проповедь красивую сказать -- это все дары: дар служения, дар молитвы, дар слова. А здесь, в батюшке, было все. И в беседе он не просто говорил красивые слова, а молился, чтобы Господь ему открывал и через него Свою Волю показывал. И Господь ему открывался и внушал что сказать.

-- Батюшка говорил что-нибудь о современном монашестве?
Татьяна Сергеевна Смирнова: Говорил, говорил. Письма его почитайте. Идет процесс созидания. Мы, наше поколение, завалы аннулируем. «Кого мир народил, тем и Бог наградил». Мы все пришли из мира больные и искалеченные. И вот мы делаем настолько, насколько можем, насколько есть понимание. Сейчас монастыри все строящиеся. Пока до духовного делания руки не дошли. Но раз завалы аннулируем, значит, фундамент закладываем для будущего монашества. Бог из камней может детей Аврааму создать.

-- Что батюшку радовало, а что печалило? Татьяна Сергеевна Смирнова: Жизнь его радовала! Он очень любил жизнь! И никогда не жаловался. Даже когда все мы видели, что он уже слабенький, он только один раз сказал: «Где моя былая удаль?» -- Вот его единственная жалоба была! «Батюшка, Вам тяжело?» -- «Нет». «А что ж Вы вздыхаете?» -- «Легче мне так…»

Архимандрит Филарет: Он был искренний, живой и, конечно, имел дар любви, дар рассуждения и к любому человеку он равнодушным не оставался. Поэтому его так любили все. Он родился в той, православной, императорской России. Он говорил: «Мы -- николаевские». Говорил: «Я помню до сих пор аромат того ладана». Представляете, того -- дореволюционного ладана! Он все традиции знал, видел, через себя пропускал, впитывал, и потом он все это передавал нам. Он рассказывал, как в его детстве на митру ходили любоваться в собор -- она была одна чуть ли не на весь город. Потому что это была церковная награда, которую давали действительно заслуженным протоиреям или архимандритам, а не как сегодня. Меня вот наградили по молитвам батюшки: я к нему пришел, плакался, говорю: «Батюшка, митру мне до сих пор не дают», а он говорил: «Дадут, дадут, дадут…». Я ему шутя, а ведь дали. Меня он полюбил из-за живости, из-за юркости, вездепроходности. И действительно, он меня по-настоящему, очень сильно любил. А на меня люди жаловались: они хотели к нему приходить, а я не допускал, потому что ему было тяжело. Он никогда никому не мог отказать, а я как цепной пес был, как меня в одном месте овчаркой назвали. Потому что если всех допустить, они бы его раздавили, размазали и все -- ничего бы от него не осталось. То же самое сегодня -- у любого старца. Я его приводил в келью, а он меня целовал, наверное, раз пятьдесят. «Спаси тебя, Господи, спаси тебя, Господи». Сам не мог отказать, действительно, у него дух не такой.

Пещера, где похоронен о.Иоанн

-- Трудно теперь жить без батюшки. Есть ли что-то, что вы теперь бы у него спросили? Татьяна Сергеевна Смирнова: Без батюшки очень сложно. Надо заново учиться жить. Но, все-таки мы видели батюшку, знаем как он жил, помним его. У нас есть пример, как строить свою жизнь.
Архимандрит Филарет: А вот меня это как раз пугает. Потому что Бог скажет: Вот ты видел? Почему не так живешь? Вдвойне спросит. Раньше мне было хорошо, что я с батюшкой, а сегодня меня это так пугает, так пугает. И Бог спросит вдвойне, почему ты так не живешь? И все.
Сегодня я многое бы спросил у него, но в то же время неловко было спрашивать батюшку о внутренних, сугубо личных, интимных вещах. Это свое персональное, внутренняя глубина -- и батюшка не пускал и не открывал ее. Это особый дар, мы не могли все это вместить. Он говорил, что мы сами виноваты, что у нас теперь нет старцев. Их нет, потому что нет среди нас послушников.

-- А какие-то чудеса после смерти батюшки сейчас происходят? Архимандрит Филарет: Чудес батюшка никогда не искал, он не любил эти чудеса. Он сказал: «Не пишите по мне акафисты».
Татьяна Сергеевна Смирнова: Еще он говорил: самое большое чудо, что мы в Церкви и что мы должны увидеть себя такими, какие есть. Вот это чудо. А батюшка всегда: «Не нам, не нам, но имени Твоему, Господи, даждь славу», Церкви. Он терпеть не мог прославителей и прославительниц.

Могила архимандрита Иоанна (Крестьянкина)

Текст и фото Екатерина СТЕПАНОВА

Иоанн Крестьянкин родился 11 апреля 1910 года, в многодетной семье, в городе Орле. Он был восьмым, самым младшим ребёнком. Отец Иоанна, Михаил Дмитриевич Крестьянкин, умер рано, и бремя ответственности по содержанию и воспитанию детей взяла на себя мать, Елизавета Илларионовна. Она была глубоко верующей женщиной, и своим первичным образованием в области христианской нравственности Иоанн был обязан именно ей.

Рассказывают, что в младенчестве Ваня не отличался завидным здоровьем, и его мать много молилась по этому поводу, и даже дала обет Богу посвятить Ему сына.

Промыслом Божьим к церковной жизни Иоанн приобщился ещё в раннем детстве. В возрасте шести лет его заметил архиерей, за каретой которого Иоанн бегал неоднократно, когда тот ездил на службу в собор. Однажды, встретившись взглядом с ребёнком, архиерей приказал кучеру остановиться, пригласил мальчика к себе, спросил, как его зовут и не хочет ли он помогать ему в алтаре. Для Вани это предложение было выше всех ожиданий, и он, осчастливленный, конечно же дал положительный ответ.

Итак, уже будучи шестилетним, он исполнял обязанности пономаря, а впоследствии — иподьякона. В детстве его духовными наставниками были местные протоиереи: Николай Азбукин и Всеволод Ковригин. Безусловно, значительное влияние на его судьбу оказал и архиепископ Серафим (Остроумов).

Примерно в двенадцатилетнем возрасте Иван выразил предварительное, но вполне твёрдое желание посвятить свою будущую жизнь монашескому подвигу. Когда при случае он сообщил об этом желании епископу Николаю (Никольскому), тот, вдумавшись, сообщил, что оно непременно исполнится. Так и вышло.

После школы, которую Иван окончил в 1929 году, он продолжил обучение на бухгалтерских курсах, а затем устроился работать по специальности в своём родном городе. Ввиду частых сверхурочных заданий он не мог в должной мере уделять своё личное время на посещение храма. Это вызывало в нём недовольство, но когда он решил противопоставить начальству своё несогласие, недовольством разразилось начальство, и он был уволен.

Некоторое время не мог найти работу и в 1932 году переехал в Москву, где стал главным бухгалтером на небольшом предприятии. Работа не мешала ему посещать богослужения. Вскоре Иван вошёл в круг православных молодых людей, обсуждал с ними вопросы духовной жизни, и эта дружба ещё больше укрепила его в намерении идти по духовному пути.

Во время войны он не призывался на фронт, так как был освобожден от воинской службы в связи с близорукостью.    В 1944 году он стал псаломщиком в московском храме Рождества Христова в Измайлове, в 1945 рукоположен на том же приходе во дьякона, а вскоре и во священника".

Как будто никакой войны не было...

Начало пастырского пути

В 1944 году Иоанн стал исполнять обязанности псаломщика в храме Рождества Христова, располагавшегося в Измайлове. В январе 1945 года митрополит Николай (Ярушевич) рукоположил его во диакона, а в конце года, патриарх Алексий I посвятил его во священника.

Осуществляя пастырское служение ревностно и ответственно, отец Иоанн совмещал его с обучением в Московской Духовной Академии — экзамены по дисциплинам, изучавшимся в Духовной Семинарии он сдал экстерном.

Активная проповедническая деятельность молодого священника, быстро набиравшего популярность у верующих, его принципиальная позиция, нежелание идти на «невозможные уступки» властям вызывали у последних раздражение.

В апреле 1950 года отец Иоанн, так и не успев защитить кандидатскую диссертацию, был арестован по обвинению в антисоветчине. Говорят, что священнику, оповестившему «кого следует» о содержании проповедей отца Иоанна, прихожане объявили бойкот. Отец Иоанн потом простил ему его слабость и просил прихожан последовать тому же.

Первое время арестованный содержался на Лубянке и в Лефортовской тюрьме. А в августе 1950 года его перевели Бутырскую тюрьму, где он находился совместно с уголовными преступниками. На допросах следователь вёл себя грубо, угрожал, оказывал давление, чего не скажешь о батюшке, который на все обвинения реагировал сдержанно и благоразумно, отвергая надуманную клевету.

Сообщают, что когда для очной ставки к нему привели завербованного священнослужителя, отец Иоанн так сердечно обрадовался его посещению, что тот, надломленный уязвлением совести, лишился чувств и упал.

В октябре отца Иоанна приговорили к лишению свободы сроком на семь лет, и он был отправлен в Каргопольлаг (Архангельская область). Первое время батюшка трудился на лесоповале, но затем, по состоянию здоровья, его перевели в другое место.

После досрочного освобождения, состоявшегося в 1955 году, отец Иоанн был направлен в Псковскую епархию, а через непродолжительное время (в1957 году) — в Рязанскую. За этот период он сменил несколько приходов. Это было вызвано косностью и неприязненным отношением к нему со стороны местных властей.

Монашеский подвиг

10 июня 1966 года отец Иоанн принял монашество, в 1967 году поступил в братство Псково-Печерской обители. В 1970 году он был возведен в сан игумена, а через три года, в 1973-м, — в сан архимандрита.

Помимо традиционных обязанностей, связанных с саном и должностью, отец Иоанн много времени уделял встречам и беседам с людьми, нуждавшимися в его наставлениях, молитвах, благословениях. Желающих встретиться с батюшкой было так много, что приём посетителей, начинавшийся после Божественной литургии, длился до позднего вечера, с небольшими перерывами на трапезу, а иногда продолжался и после полуночи.

Существенная часть богомольцев, искавших с ним личных встреч, почитали его как облагодатствованного, духоносного старца. И это не удивительно, ведь помимо многочисленных добродетелей отец Иоанн обладал духовною мудростью и, как отмечают, даром прозорливости. Между тем сам отец Иоанн, по смирению сердца, относился к себе более, чем критично.

К концу жизни, из-за слабости здоровья, отчасти подорванного во время заключения, отец Иоанн уже не мог принимать всех желавших общения с ним также активно, как раньше. Но со многими его связывала переписка.

5 февраля 2006 года отец Иоанн, причастившись святых Христовых Тайн, почил о Господе. Ему было 95 лет. Прощаясь, старцу отдали подобающие почести. На отпевании присутствовали архиереи, десятки священников и простых богомольцев, духовные чада почившего. Тело подвижника было погребено в священных пещерах.

Творческая деятельность отца Иоанна Крестьянкина как писателя

Среди литературных памятников духовного наследия пастыря значительная часть принадлежит опубликованным письмам (см.: ). Как правило все они преисполнены любви и заботы. В них он даёт нравственные наставления и советы, иногда обличает, обещает молиться.

Кроме того многие душеполезные наставления отца Иоанна известны нам по таким сочинениям, как « », « », « ».

Во время распространения смуты и паники среди верующих по поводу присвоения гражданам России ИНН, батюшка высказал твёрдое суждение, что прежде всего христианин отличается не наличием или отсутствием индивидуального номера, присвоенного государством, а верой и добродетелью.

И рассуждение с советом

У Бога всё бывает вовремя для тех, кто умеет ждать

Крылышки наши иногда повисают и нет сил взмыть в небо. Это ничего, это наука из наук, которую мы проходим, - лишь бы желание видеть небо над головой, небо чистое, звездное, небо Божие, не исчезло.

Почему бы Вам не стать пианистом, хирургом, художником? Ответите: надо учиться. А для того, чтобы учить других науке из наук - духовной жизни - по-вашему, учиться не надо?

Если в фундамент жизни изначала закладывается грех, то ждать доброго плода в таком случае сомнительно

Любовь к человечеству - словесный блуд. Любовь к человеку конкретному, на нашем жизненном пути Богом данному, - дело практическое, требующее труда, усилия, борьбы с собой, своей леностью

Соблазны времени, ИНН, новые документы

1. 70 лет плена не могли не наложить отпечатка на людей. Плен-то миновал, да новая беда на пороге - свобода и вседозволенность всякому злу
2. Опыт показывает, что пришедшие к Престолу от рок-музыки служить во спасение не могут... Некоторые вообще не могут стоять у престола, а некоторые опускаются на дно ада беззакониями такими, которые они и до принятия сана не делали
3. Одни выпускают на компьютере религиозную литературу, а другие творят безобразие. И, пользуясь одной и той же техникой, одни спасаются, а другие погибают уже здесь на земле
4. Обращение к биоэнергетику есть обращение к врагу Божьему
5. Нельзя одновременно принимать в себя Кровь и Тело Господне и мочу. Благословения Церкви на лечение мочой нет
6. Карточки берите: вас еще не спрашивают о вере вашей и не принуждают отрекаться от Бога
7. Печать появится, когда он воцарится и получит власть, и будет один-единственный правитель на земле, а сейчас у каждого государства свой глава. И поэтому не паникуйте преждевременно, а страшитесь сейчас грехов, которые открывают и углаживают путь будущему антихристу

Скорби, болезни, старость

1. Настало такое время, что только скорбями и спасается человек. Так, каждой надо в ножки поклониться и ручку облобызать
2. Искать надо не радости, а того, что содействует спасению души
3. С Креста, данного Богом, не сходят - с него снимают
4. То, что скорбите, - это хорошо, это ведь род молитвы. Только ропота не допускайте
5. В заключении у меня была истинная молитва - и это потому, что каждый день был на краю гибели
6. Последние верующие будут в очах Божиих больше первых, больше совершивших немыслимые для нашего времени подвиги
7. Болезни - попущение Божие - споспешествуют благу человека. Они притормаживают наш безумный бег по жизни и заставляют призадуматься и искать помощи. Как правило, человеческая помощь бессильна, истощается очень быстро, и человек обращается к Богу
8. Надо выполнять предписания возраста, они даются нам свыше, и противящийся им противится Божию о нас определению
9. Пособоруйтесь, исповедайтесь и причаститесь - и с Богом отдайте себя врачам. Врачи и лекарства - от Бога, и они даны нам в помощь

Бог, Его Промысл и спасение

1. Миром правит только Промысл Божий. В этом спасение верующему человеку и в этом сила, чтобы перенести земные скорби
2. Бог ни с кем не советуется и отчета никому не дает. Одно несомненно: все, что Он делает, - благо для нас, одно благо, одна любовь
3. Без все страшно и сама жизнь - не в жизнь
4. Жизнь сейчас особенно сложна, а знаете ли почему? Да потому, что совсем отошли от Источника жизни - от Бога
5. Важно не что делать, но как и во имя Кого . В этом спасение и есть
6. Нет препятствий для желающих спасаться во все времена, ибо желающих ведет по пути спасения Сам Спаситель

Семья, воспитание детей, аборты, работа и учёба

1. Если в ваши чувства входит апостольское определение понятия любви (1 Кор. 13), то от счастья будете недалеко
2. По велению Божию первое и самое важное благословение на создание вы должны оба получить от своих родителей. Им о чадах дается сакраментальное знание, граничащее с провидением
3. Каноны церковные надо знать: возможная разница в возрасте плюс-минус 5 лет, больше недопустимо
4. За каждого - по воле матери нерожденного - младенца те другие, которых она родит «на радость» себе, воздадут ей скорбями, болезнями, тугой душевной
5. Если на семейном совете голоса разделятся, то следует принять глас супруга во главу
6. К работе надо относиться как к послушанию, и в профессиональном плане быть всегда на должном уровне, а никак не ниже среднего
7. Учиться ради того, чтобы время убить, - грех. Временем дорожить надо

Монашество

1. Идти в монастырь надо не потому, что семья разрушилась, а потому, что сердце горит желанием спасаться трудным путем и безраздельно служить Богу
2. У Господа и спасительно, и честной брак похвален. А выбирает каждый человек сам. Но что и то и другое - крестоношение, это безусловно
3. С искушениями монаху подобает бороться на месте: на новом месте тот же самый бес ополчится на вас с удвоенной силой по праву, ибо он однажды уже одержал над вами победу, изгнав с места брани

Старчество, духовничество, священство

1. Тех старцев, которых ищете вы, нынче нет. Потому что нет послушников, но только одни совопросники
2. отступает, когда не принимают Божьего с первого раза, а дальше замолкает
3. Думать за тебя во всем и вести тебя, как слепого за руку, не вижу смысла и пользы: станешь расслабленным
4. Ходите в церковь, исповедуйтесь, спрашивайте о волнующих Вас вопросах у многих. И только когда поймете, что из многих один - самый близкий душе вашей, будете обращаться только к нему
5. Служителю Церкви нужна спутница-помощница, а не помеха
6. Священнику лицедействовать не подобает - это для него грех тяжкий
7. Святейший Патриарх Алексий I (он рукополагал отца Иоанна – прим. Ред.) сказал: «Всё, что в Требнике написано, выполняй, а всё, что за сим находит, терпи. И спасешься»

Православная Церковь , проповедь Православия

1. Если бы насаждалось кулаком, то его давно бы не было на земле
2. Другим говорить о Боге, когда у них ещё нет склонности слышать о Нем, не надо. Вы спровоцируете их на богохульство
3. Вера придёт к супругу в ответ на ваши труды и мудрое поведение с ним во всём
4. Не будем льстить себя мыслью, что мы можем быть справедливее Господа, но послушаем Его велений, данных нам Святыми Апостолами и Святыми Отцами, и это послушание будет и нам спасительно, и близким полезно
5. Бойтесь отпасть от Матери-Церкви: только она одна и сдерживает лаву антихристианского разгула в мире теперь!

…Грехи легко совершать, а на восстание от греха надо много усилий и труда. Но жизнь так коротка, а впереди Вечность…

Начинать сопротивление врагу, истязающему тебя, надо таинствами. Первое и самое главное – исповедь. Надо найти то место в своей жизни, которое дало врагу свободу войти в тебя. Входит враг незаметно, а чтобы изгнать его, нужно положить массу трудов и усилий. Знай, что цель врага, который тебя опекает, — погубить твою жизнь …

…Насчет сектантов не обольщайтесь – все прекрасно, кроме спасения души, да и так ли прекрасно?..

Аборты (ад на земле, ад после смерти) – Благословение – Бог. Живая вера – Божия Матерь – Вера — неверие. Помощь неверующим через молитву – Воля Божия – Воспитание детей. О силе материнской молитвы – Гордость. О мнимой праведности – Меч духовный. Мира нет. На земле рая нет, и мы — не ангелы – Молитва. О молитве Иисусовой – Новоначальным – Осуждение – Покаяние – Прелесть – Сектанство – Семейная жизнь – Скорби. Бедствие как милость Божия – Смерть – Темные силы. Враг силен, но всесилен лишь Господь. О духовной войне – Упование на Бога – Церковь

Аборты (ад на земле, ад после смерти)

…Знайте, что за каждого, по воле матери не рожденного младенца, те, другие, которых она родит на «радость» себе, воздадут ей скорбями, болезнями, тугой душевной. Это закон. После детоубийства нельзя ожидать благополучной жизни на земле, а уж о жизни в вечности даже и помыслить страшно. Одно слово – ад.

Ад на земле, ад за гробом. И знаете, почему это только так и не иначе? Да потому, что делать это страшное злодеяние Вы будете в ведении, сознательно убивая ангельскую младенческую душу.

«Отступление идет по земле, и надо держаться Церкви, ибо Кормчий ее – Сам Спаситель…

…Мы …ни на минуту не усомнимся во всемогуществе Промысла Божия, который знает, как спасать верных и любящих Бога. Вот наше оружие – любовь к Богу и Церкви…

Сейчас же очень многие сами только-только входят в Церковь, а спасаться начинают не со своего исправления, но с критики Церкви. Знайте, что без Церкви спасения нет, и Кормчий ее Сам Господь »

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Отступление идет по земле — Спасение в Церкви — «Последние будут больше первых»

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006) пишет: «…Кто-то не доживет до того открытого выбора – или вера, или хлеб, — но выбор жизненного пути: или за Богом, или против Бога – совершается в жизни каждого человека и ранее, и теперь, и до конца дней жизни. Только на чаше весов лежит сейчас еще не кусок хлеба. А и такое время настанет. Но когда? Бог весть! Чем больше людей выбирают жизнь против Бога, тем скорее приближается последний выбор. Земля перестанет родить хлеб от злобы живущих на ней . Вся природа возопиет к Богу от человеческих беззаконий. Поле жизни зарастет тернием и бурьяном, а мы ведь делатели на этом поле, делатели на Божьей ниве.

«Активно противится духовной жизни и лжеименный разум земной, ставший путеводителем современного человека. Слыша слова наставления от духовников, такие простые и, казалось бы, доступные, слыша Слово Божие, они не могут принять того, что усваиваются и понимаются эти жизненные истины лишь тогда, когда они исполняются самой жизнью, иначе Слово будет искажено и поругано…

…Сила духовника в этой брани – в молитве и в любви к возжелавшей спасения душе чада. Покров же чада – в доверии духовнику и в сознании своей греховности и в недоверии себе…»

Старец Иоанн Крестьянкин

Трудности Церкви в последние времена: лжедуховность, уход от крестного пути — Спасение в терпении скорбей, познании своей немощи и смирении

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006): «Духовничество – одно из сокровищ спасения, дарованное и благословенное Христом Своей Святой Церкви.

Аз есмь Пастырь добрый: и знаю Моя, и знают Мя Моя. …И глас Мой услышат: и будет едино стадо, и един Пастырь (Ин.10, 14, 16).

И шли, и идут поныне, и спасаются, воплощая Божии веления в жизнь, и созидались Церковь Божия и мир Божий учительством, проповедничеством, духовничеством…

«Отцы и матери! Одни без детей своих вы спастись не можете – и это надо помнить! Что можем мы ждать от детей, если наша забота о них будет ограничиваться только стремлением накормить и одеть их? А кто сделает остальное? Улица? Школа? Да и нельзя, дорогие мои, забывать еще одно. Слова чужого человека, даже благонамеренного, действуют на ум ребенка, слово же матери касается непосредственно его сердечка , а слово и пример отца дают чаду силу и энергию к воплощению…»

Старец Иоанн Крестьянкин

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006) о воспитании детей в наших современных условиях в одной из своих проповедей говорит: «В чем причина, где корень жестокой и мрачной непогоды, обступившей мир и ставящий его на край гибели? Не мы ли – разорители домашней церкви, не мы ли – нарушители старинных правил семейного порядка, не мы ли – отдавшие чад своих на воспитание в страну далече, где питают их волчцами и тернием и уводят от Отца Небесного, уводят от родителей земных.

Жизнь – трудное дело. И она становится невыносимо трудна, когда из нее изгоняется Бог. Ведь когда изгоняется Бог из дома, на Его место приходят злейшие духи, сеющие свои смертоносные плевелы. Мрак и тьма давно начали осуществлять свои смертоносные планы, восстав на семью, на материнство, которое кроет в себе будущее мира – воспитание потомства. И надо нам с вами это понимать, ибо это – наше настоящее и наше будущее. И в этом наша ответственность пред Богом. Ответственность страшная!..

Покойный старец не занимался прямо социальной деятельностью — не открывал хосписов и бесплатных столовых, не ездил в тюрьму (правда отсидел там 5 лет при безбожной власти). Однако, влияние его на души паствы было столь велико и благотворно, что безусловно может быть названо и духовным питанием и духовным врачеванием, не менее, а гораздо более важными, чем питание и врачевание телесные. Поэтому мы без сомнения помещаем ссылку на новый сайт на наших страницах

13 июля 2007 г., в день Ангела покойного архимандрита Иоанна (Крестьянкина), Псково-Печерский монастырь открыл официальный сайт памяти старца. На его страницах можно прочесть жизнеописание о.Иоанна, составленное близко знавшими его людьми, воспоминания его чад и тех, кому посчастливилось лично увидеть его, стать его корреспондентом (сборники писем батюшки широко издаются и известны далеко за пределами России) или пережить мгновения духовной радости над страницами его книг; опубликовано обращение создателей сайта с просьбой присылать свои воспоминания и рассказы о встречах с архимандритом Иоанном. Так же на сайте размещены проповеди, письма и размышления о.Иоанна, знаменитая работа «Опыт построения исповеди» и даже сборник поздравлений, написанных батюшкой различным корреспондентам, подборка его фотографий, как детских и юношеских, так и последнего времени, поминальный список отца Иоанна, список памятных дат и значимых событий в его жизни и многое другое.

о.Иоанн с братией, 2005 г.

Покойный старец не занимался прямо социальной деятельностью — не открывал хосписов и бесплатных столовых, не ездил в тюрьму (правда отсидел там 5 лет при безбожной власти). Однако, влияние его на души паствы было столь велико и благотворно, что безусловно может быть названо и духовным питанием и духовным врачеванием, не менее, а гораздо более важными, чем питание и врачевание телесные. Поэтому мы без сомнения помещаем ссылку на новый сайт на наших страницах:

Для перехода кликните на картинку слева

Cм. также: Келейная книжица . Издательство Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря издало книжку любимых молитв покойного архимандрита Иоанна Крестьянкина, составленную и переписанную им самим.

Умирание .
2 0 0 5 – 2 0 0 6
2 декабря 2004 года отец Иоанн среди ночи позвал меня и попросил пободрствовать с ним в молитве: «Трудно тебе будет пережить, если ты найдешь меня утром уже отшедшим». На мой вопрос: «А что, вы уже получили о том извещение?» – уклончиво ответил: «Я реку своей жизни уже переплыл и сегодня это увидел». И попросил утром причастить его.

Время неумолимо подтачивало телесную храмину отца Иоанна. 5 февраля 2005 года в одно мгновение без всякой видимой причины во время молитвы мертвенная бледность, как саван, покрыла его. Тяжелые капли холодного пота промочили подрясник. Я отчаянно вскрикнула: «Что же вы, умирать собрались?» Слабая тень жизни скользнула по лицу батюшки, и он едва слышно прошептал: «Нет, нет, еще немного поживу».

Ровно год, день за днем, отец Иоанн готовился к своему исходу, готовил и нас – к разлуке. С начала июня он стал разрешаться от уз плоти, и сам свидетельствовал о том, что еще было сокрыто от понимания окружающих: «Сил нет, и уже не будет, возврата нет, и теперь идем только вперед, к Царству Небесному».

8 июля с 11 часов ночи Господь попустил ему пережить сильную душевную тугу. Батюшка скорбел, томился, вздыхал. Всю ночь, не сомкнув глаз, он призывал Спасителя и Матерь Божию. Когда томление становилось нестерпимым, он просил помазывать его елеем от Гроба Господня и кропить крещенской водой. Под утро благодать Божия рассеяла тугу, и страдание отступило. На лице водворился покой и безвременье вечности. Наслаждаясь блаженным миром, отец Иоанн шептал слова благодарности: «Слава Богу, удостоил Господь меня поболеть и в келии посидеть. Час призыва в вечность мне не ведом, но близ при дверех есть».

С 18 декабря отец Иоанн причащался ежедневно. Он был сосредоточен, безраздельно пребывая в молитве. Вечером, на всенощной под праздник святителя Николая, батюшка возглавлял службу в келии и с особым вниманием вслушивался в канон. Сам он от чтения устранился, а возгласы делал с большим сердечным чувством, будто сознавая, что это его последнее служение.

Через десять дней, 28 декабря, стало очевидно, что жизнь уходит. Именно в тот день пришел из типографии заказ – аудиодиски батюшкиных проповедей, объединенных под названием «Блажени мертвии, умирающии о Господе». И чья-то рука, подчинившись заглянувшей в будущее мысли, вывела на коробках решительный приговор: «Поминальный набор».

Батюшка подержал в руках альбом и, отдавая, сказал: «Спрячьте пока, скоро он вам пригодится». Первой в этом альбоме была проповедь о жертвенном подвиге новомучеников и исповедников Российских.

С 30 на 31 декабря в 3 часа 30 минут ночи отец Иоанн пришел в совершенное изнеможение и, собравшись с силами, громко, но спокойно произнес трижды: «Я умираю». Стали читать отходную. Дожили до утра.

После Причастия пришли в келию братский духовник и прискорбные братья монашествующие. Пропели канон на исход души. Отец Иоанн ни на что не реагировал, и все стали с ним прощаться. Прощание продлилось до обеда. После обеда, вспомнив о любимом празднике батюшки, братья снова собрались у его смертного одра, чтобы последний раз пропеть ему Пасху.

При пении пасхального канона лицо батюшки изменилось. То ли дорогие священные слова коснулись его живительной силой, то ли низошло на него осенение благодати, но он просветлел от внутреннего розового света, стершего мертвенную бледность. Так в последние минуты земной жизни, когда душа готова была выйти из обветшавшего тела, Дух Божий остановил разлучение. Бог излил на отходящую душу и остающееся тело благодатную жизнь. По окончании пения пасхальных стихир в ответ на возглас: «Христос Воскресе!» – все услышали тихий и сбивчивый шепот умирающего: «Во-исти-ну Воск-ресе!» По втором возгласе: «Христос Воскресе!» – отец Иоанн с усилием приподнял руку, перекрестился и уже яснее произнес: «Воистину Воскресе!» И особенно очевидным для всех собравшихся в келии сверхъ-естественное могущественное действие в отце Иоанне Божьего Духа стало, когда на третий возглас он уже своими обычными интонациями тихо, но радостно подтвердил свидетельство о Воскресшем Христе: «Воистину Воскресе Христос!» – и твердо перекрестился.

С этого момента жизнь видимо стала возвращаться к батюшке. И именно это новое его состояние собирало к его одру братьев. Вечером, после окончания уставных мо-настырских служб они стекались к нему в келию. Рассаживались, где только могли, на полу у кровати, в возглавии, у ног. При свете горящей свечи поочередно читали Псалтирь и, только прочитав до конца, расходились. Днем же читали Евангелие.

Причащали отца Иоанна ежедневно, а с 3 января он уже сам смог делать возгласы и произносить исповедание веры: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос…»

Братья просили и плакали о продлении жизни старца, но сам он, заглянув в глаза смерти и увидев за ней «вожделенный край небесной лазури», уже желал разрешиться и быть со Христом. Об этом он молил и просил.

Я же заглядывала в завтрашний день и задавала себе вопрос: «А доживем ли мы до Рождества?» Проникнув в мои думы, батюшка тихо и задумчиво, глядя куда-то поверх меня, произнес: «Рождество, Крещение, а потом…» И замолк.

В предпразднство Рождества Христова снова, как во дни здравия, услаждались любимыми трипеснцами.

5 января после Причастия батюшка внезапно изменился в лице и, обращаясь к кому-то, зримому только ему, дважды умиленно попросил: «Господи, возьми меня скорее отсюда».

На следующий день просьба-моление повторилась вновь: «Разреши меня скорее, Господи».

Братия монастыря в келии о.Иоанна. Рождество 2006

В сам праздник Рождества Христова, под утро, перед Причастием, вероятно получив благословение на свои прошения, он с силой воскликнул: «С миром изыдем! – И, немного помолчав, окончил молитву: – О имени Господнем».

День 4 февраля прошел обычно. Утром, причащаясь, старец сам делал возгласы, сам прочитал: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко…» Ничем не насторожил нас батюшка, только несколько раз спрашивал, который час.

Вечером у батюшки в келии служили всенощное бдение новомученикам и исповедникам Российским. И впервые за этой службой старец был не служащим, но только молящимся.
Утром, 5 февраля, готовился к Причастию. Спозаранку его облачили: белый подрясник, праздничная епитрахиль.

Истощение сил прикрылось сонной истомой. Померила давление, и оно, не выдав тайных приготовлений батюшки, было нормальным. Прочитали канон Святой Троице восьмого гласа воскресной полунощницы.

Все происходило в полном молчании. На вопрос, будем ли причащаться, – безгласный кивок головы. Причастился, запил. Отец Филарет прочитал: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко…» – и ушел на позднюю Литургию.

Батюшка прикрыл глаза и слегка повернулся направо.

Половина десятого. Через пятнадцать минут ударил колокол к службе, праздничный звон наполнил келию. И в этот момент я поняла, увидела, что батюшка не откроет больше глаз.

Он ушел. Таинство смерти свершилось. В божественной тихости, под благовест, закончил отец Иоанн свое земное поприще. Посидела, еще не веря случившемуся. Протянула руку к пульсу, и он подтвердил то, чему не хотелось верить. Батюшка перешел порог земной жизни тихо, неприметно.

С 28 декабря по 5 февраля продолжался батюшкин сорокоуст. 31 декабря он отдал смерти дань страдания всех земнородных. И ожив, Божиим велением, последние сорок дней жил жизнью будущего века. И не было уже у его смертного одра той щемящей боли, которая поразила всех при первом известии о его приближающемся исходе.

Теперь сам его переход в новую жизнь известил, что «пасхальный батюшка» ушел в радость Пасхи. Труды его, его любовь и вера, испытанная многими скорбями, пошли пред ним в вечность, ходатайствуя о нем. И его молитвы об оставшихся на этой бренной земле, однажды поселившись в его любвеобильном сердце, не могут пресечься, но продолжаются теперь перед Престолом Божиим.

Последний свой путь по монастырю, от келии до храма, отец Иоанн прошествовал во гробе с открытым лицом и высоко поднятым над гробом крестом в руках.

Сорок дней по отшествии отца Иоанна братья собирались в его келии, продолжая с ним молитвенное общение. Пели канон по усопшему, утешались воспоминаниями о нем. И чувствовалось, что он рядом, что он слышит наши малые труды и видит нашу любовь к нему.
Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие; и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их.