Классические теории морали. Теории обоснования нравственности

Основные понятия:

императивность; обобщенный характер требования, всепроницающий характер регуляции; неинституциональная регуляция; личностная форма морального требования; мораль; антиномии в морали; моральный закон; всеобщность нравственного требования; общество; личность; свобода; структура морали; моральное сознание; нравственный поступок; нравственные отношения; добро; долг; ригористическая традиция; совесть; честь; достоинство; моральные чувства; норма; нравственное качество; нравственный принцип, нравственный идеал; высшие моральные ценности; гуманизирующая функция; регулятивная функция; ценностно-ориентирующая функция; познавательная функция; воспитательная функция.

Свойства морали

С первого взгляда мораль выглядит как некоторые правила поведения: по отношению к другим людям, к обществу и к самому себе. В любом случае они формулируются в повелительном наклонении: указывают не на то, что есть, а на то, как должно быть. Свойство морали требовать определенного поведения называется императивностью (от лат. imperative - повелевать).

Моральные нормы не содержат рецептов на все случаи жизни, они носят обобщенный характер. В отличие от обычая, который регламентирует все детали поведения, или права, которое стремится сформулировать свои статьи предельно четко и строго, мораль указывает общее положительное направление в поведении, которое индивид конкретизирует, применительно к ситуации. Предельно обобщенное требование морали одно: делай добро! Значение более частных нравственных представлений зависит от общей ориентации мировоззрения: например, принцип трудолюбия в традиционной, буржуазной и советской морали имеет разное наполнение.

Моральные требования имеет всепроницающий характер: нет такой сферы, где моральная регуляция не действует, нет такого явления, которое не подлежало бы моральной оценке. Эта особенность также отличает мораль от обычая и права, имеющих локальное распространение и регулирующих вполне определенные сферы отношений.

Для поддержания морали нет специальных общественных учреждений, это неинституциональная регуляция. В то время как для поддержания правопорядка есть соответствующие органы: прокуратура, милиция, суд, в морали эту функцию берет на себя общественное мнение и совесть индивида. По большому счету внешний контроль в морали не действенен, она держится на самоконтроле личности и общества.

Моральные требования имеют личностную форму , т.е. это требования, обращенные личностью к самой себе. Они функционируют тогда, когда стали собственным убеждением человека. Поэтому форма морального требования: "я должен…" (а не "ты должен…", как мы обычно говорим друг другу).

Итак, мораль представляет собой способ неинституциональной регуляции человеческого поведения с помощью требований, имеющих личностную форму, обобщенный и всепроницающий характер.

Наряду с перечисленными простыми признаками, мораль обладает также набором противоречивых свойств.

Антиномии в морали

Антиномия (в логике) - это такое противоречие между суждениями, каждое из которых логически доказуемо. Антиномии в морали - это противоречивые свойства морали, наличие каждого из которых можно подкрепить логическими аргументами.

Первая антиномия в рассуждении о морали возникает тогда, когда мы задаемся вопросом об авторе нравственных правил.

Во-первых, общество требует от личности соответствующего поведения. Однако само общество может быть плохо устроено, и руководствоваться совершенно аморальными принципами. Вряд ли личность должна уважать "мораль" тоталитарного государства или "мораль" общества бандитов. Оценивая общественные нравы, мы сравниваем их с неким "истинным образцом", которому и должно соответствовать хорошее общество.

Во-вторых, человек сам выступает для себя моральным авторитетом, руководствуется собственными суждениями по поводу добра и зла. Однако, задумываясь над тем, какие правила морали мы считаем своими, мы неизменно обнаруживаем, что человечество выработало их давным-давно, и они вовсе не являются нашим личным изобретением. Придерживаясь тех или иных нравственных воззрений, мы считаем, что они не просто нравятся нам, но что они еще и правильные, имеют объективно положительный смысл.

В-третьих, источником нравственных правил может считаться Господь Бог. Между тем, вопреки догматической установке, на протяжении истории люди продолжают предъявлять к поведению Бога моральные требования, словно обладают некой "объективно правильной" меркой, независимой ни от Господа, ни от них самих.

Получается, что с одной стороны, моральные правила исходят от личности, общества или Бога, и в этом смысле субъективны .

С другой стороны, моральный закон существует так, как будто он не имеет автора, он исходит от каждого и в то же время ниоткуда, не опирается ни на чей авторитет. Моральное и аморальное различаются по критериям, независимым от общественных, личных и даже божественных вкусов. Несмотря на то, что мораль существует в повелительном наклонении, повелителя на самом деле нет. Моральный закон, подобно закону природы, формулируется как безличный, объективный по содержанию.

Итак, моральный закон существует как объективный, но действует благодаря субъективной убежденности личности, общества или иного субъекта. В то же время из всех субъективных убеждений личности к морали относятся те, которые могут претендовать на объективный статус.

Вторая антиномия возникает тогда, когда знакомишься с нравами разных времен, разных народов, классов, сословий, коллективов.

С одной стороны, наблюдается бесчисленное множество представлений людей о добре и должном, отражающих исторические условия, образ жизни и групповые интересы. У всех есть "своя мораль". С другой стороны, каждая историческая система нравственности считает "свою мораль" всеобщей, общечеловеческой, моральные правила формулируются как универсальные. Всеобщность нравственного правила не означает, что все люди его выполняют или хотя бы разделяют (таких правил вообще нет). "Одинаковое" во всех системах нравственности образует набор банальных истин, такая "общая" для всех мораль оказалась бы бедной, примитивной, ограниченной в своем применении. Всеобщность нравственного требования подразумевает, что если некое правило заявлено как моральное, субъект обязуется исполнять его по отношению ко всем без исключения людям; "свою мораль" реализовать как универсальную, а не требовать ее соблюдения от других.

Итак, моральные правила являются исторически многообразными и всеобщими одновременно. Общечеловеческое начало внутренне присуще всем историческим системам нравственности, но не существует отдельно от них.

Третья антиномия возникает при анализе мотивов нравственных действий, попытке понять, что же движет человеком, поступающим нравственно. С одной стороны, человеком в морали движет практическая целесообразность. Добропорядочное поведение облегчает нам сосуществование с другими людьми. Мораль полезна, поэтому все мы держимся за нее в интересах личного и общественного благополучия. Так думали французские материалисты XVIII века, Н.Г. Чернышевский и многие другие, видя в морали житейское наставление о "механике всеобщего счастья".

С другой стороны, на практике известно, что добродетель далеко не всегда приносит успех в житейских делах. Скорее наоборот, излишняя щепетильность мешает добиваться своей цели, а для преуспевания бывает целесообразно нарушать нравственные правила. Иногда кажется, что пороки даже необходимы для общественного блага. Любовь к роскоши стимулирует производство, авантюризм приводит к географическим открытиям, а страсть к наживе оживляет торговлю, как показал Б. Мандевиль в знаменитой "Басне о пчелах". Мораль же невыгодна, бесполезна, и подлинно моральным мы обычно считаем поступок, совершенный бескорыстно, без задней мысли и без особой цели. Добро совершается ради него самого, "по доброте душевной", "по доброй воле", моральный мотив является "незаинтересованным". Ориентируясь на моральные ценности, мы стремимся не столько добиться чего-либо в этом мире, сколько улучшить самих себя. То есть преследуется не прагматическая, а гуманистическая цель: сделать человека Человеком, сделать его чем-то лучшим, чем биологическая особь, которая ест, размножается и производит средства, чтобы снова есть и размножаться.

Итак, от морали есть польза, но руководствоваться ею нельзя.

В то же время, от морали нет конкретной пользы, но сама она является источником специфического морального удовлетворения. Видимое бескорыстие морального поведения обусловлено тем, что мораль решает непрагматические задачи. Она, собственно, ставит задачи бесконечного совершенствования человека. Ведь это тоже необходимо: искать жизненные цели, не связанные с конкретикой сегодняшнего дня. Антиномия практической целесообразности и незаинтересованности морального мотива разрешается так, что польза от морали заключается в создания нового, нематериального, небиологического, чисто человеческого стимула в жизни.

Четвертая антиномия обнаруживается между общественной и личной стороной морали. С одной стороны, общество через систему воспитания сообщает индивиду систему нравственных представлений, тем самым ограничивая его индивидуальность. Мораль выступает как общепризнанный стандарт поведения; морален тот, кто не нарушает нравственные правила. Из таких людей и состоит большая часть общества, все мы, в общем-то, хорошие люди.

С другой стороны, высокоморальная личность не повторяет, а превосходит нравы своей социальной среды. Ее сознание отрицает существующие нравы, приподымаясь над повседневностью и групповыми интересами. Она поступает "не как все", но правильно, задавая своим поведением новую норму. Огромное число литературных сюжетов складывается из того, что герой борется с косными взглядами общества, отстаивая свое право на иную, лучшую нравственность. Высокоморальный человек, поступая нестандартно, поступает так, как и надо действовать настоящему человеку, принимает во внимание интересы человечества в целом. Кроме того, моральный человек предъявляет повышенные требования в первую очередь к себе, а не к другим. Наконец, выделяться на фоне общественных нравов можно творческим исполнением всем известных моральных правил. Так все обычно согласны с тем, что мужество и милосердие - положительные нравственные качества, однако, Алексей Маресьев и мать Тереза - уникальные, "лучшие представители человечества".

Итак, моральны те общественные правила, которые способствуют возвышению личности, и те правила личности, которые возвышаются до общечеловеческого идеала.

Пятая антиномия обнаруживается тогда, когда мы решаем вопрос о детерминации в морали, то есть о причине нравственных действий. С одной стороны, причиной нравственного поведения выступают различные факторы (природные, социальные, физиологические и т.п.). Этические учения выдвигали то те, то другие из них в качестве главных, определяющих развитие морали. С другой стороны, на практике моральный человек способен поступать вопреки обстоятельствам, логике, общественному мнению, своим привычкам, вопреки любой причине, т.е. совершенно свободно. Получается, что нравственное поведение вообще не имеет видимых причин и ничем не определено. Мы сами выбираем, что считать за причины своего поведения. Без свободного выбора поступок не будет моральным. Значит, чтобы быть моральным, человек обязан стать свободным. Свобода оказывается не подарком, а скорее бременем, которое надо нести, если хочешь быть человеком. Свобода - это не просто противостояние внешней причине, она сама и есть подлинная причина нравственных поступков. В то же время, чтобы быть свободным, человек должен быть моральным, ведь в морали он свободен: от корысти, от страха, от условностей, от догм. В морали человек зависит только от одно- го - от морального закона, который является личностным и свободно избранным. По свободной воле человек делает добро, которое личным усилием утверждается как закон его жизни.

Итак, свобода выступает как подлинная причина нравственных поступков, мораль суть саморегуляция личности и общества по закону свободы.

Выделенные антиномии вытекают из сущности самой морали, а потому носят объективный характер и служат источником ее развития.

Структура морали

Структура морали складывается из нескольких элементов.

Со времен Аристотеля в качестве таковых выделяют моральное сознание и нравственные поступки. Современная этика добавляет к ним еще и нравственные отношения. Таким образом, в структуру морали входят:

а) моральное сознание - регулятивные идеи, побуждающие к поступкам;

б) нравственная деятельность - поступки, в той степени, в которой они порождены моральными мотивами (структура нравственного поступка - см. следующую лекцию);

в) нравственные отношения - любые отношения, в той степени, в которой они являются реализацией нравственных требований (отношения к семье, к труду, к Родине, к природе; а также отношения между людьми, если в этих отношениях воплотились нравственные нормы).

Понятийная структура морального сознания

Моральное сознание оперирует понятиями и категориями, которые и образуют его структуру.

Добро - понятие, обозначающее положительную моральную ценность, отождествляется обычно с сущностью морали. В этом смысле добро абсолютно, т.е. добро - это не зло, оно никогда не может быть негативной ценностью. Однако добро как оценка относительно, т.е. разные люди по-разному прилагают понятие добра к разным объектам, наделяя их положительной ценностью.

Долг - понятие, выражающее императивность морали, ее повелительный характер (особенности морального требования рассмотрены в разделе "Свойства морали"). Формально главный долг состоит в обязанности делать добро. Ригористическая традиция считала долг главным понятием по сравнению с добром, ибо нравственность в ней трактовалась не как спонтанное стремление к добру, а как самопринуждение и долженствование.

Совесть - понятие, обозначающее внутреннее переживание личностью морального требования, "инобытие долга". Совесть представляет собой контрольно-императивный механизм морали, т.е.:

оценивает (контролирует) степень соответствия нашего морального поведения нашим же нравственным убеждениям;

побуждает к действиям по реализации своих нравственных убеждений; развитая совесть предписывает такие требования (императивы), к выполнению которых никакой долг принудить не может (например, совершить подвиг).

Долг представляет моральное требование как внешнее (хотя и усвоенное личностью), общественное, исторически определенное, дифференцированное (на сыновний долг, патриотический долг, профессиональный долг и т.п.) рационально мотивированное. Совесть представляет те же моральные требования как внутренние, личные, неизменные и объективные, универсальные и немотивированные.

Исполнение долга и следование совести определяют нравственную ценность личности, которая фиксируется понятиями честь и достоинство.

Честь - понятие для обозначения нравственного статуса личности как представительницы социальной группы (воинская, профессиональная, девичья и т.п.). Честь приобретается путем выполнения должного для этой группы поведения, выражает моральную связь индивида с этой группой. Честь образуется как результат общественной оценки заслуг человека, его общественного признания. Отрицательная реакция общественного мнения может привести к утрате чести.

Достоинство - понятие для обозначения нравственной самоценности личности. Оно неотъемлемо дается человеку с рождения, выражает его моральную принадлежность к человечеству и переживается как оценка личностью своих нравственных заслуг. Чувство собственного достоинства предполагает не сравнение своих достижений с достижениями других людей, а сравнение себя с идеальным представлением о моральном человеке. Если обесчестить человека могут публичные действия окружающих, то утратить достоинство можно только в результате собственных низких, неблаговидных действий.

В традиционной нравственности соотношение феноменов чести и достоинства иное: честь человека является не следствием его индивидуальных заслуг, а следствием принадлежности к привилегированной социальной группе. Честь не надо приобретать, ее можно только "потерять", если референтная группа осудит индивида. Достоинство же в этой системе нравственности - это статус внутри привилегированной группы, который надо приобретать и защищать лично.

В структуру морального сознания входят также моральные чувства (любовь, сострадание, стыд и т.д.). Они отличаются от неконтролируемых реакций психики тем, что вменяются нам в обязанность, выступают чувственной формой моральных понятий (чувство долга, чувство ответственности, чувство собственного достоинства и т.п.). При совершении моральных поступков разум контролирует низшие чувства (аффекты, страсти), но прислушивается к высшим чувствам (совести).

Иерархическая структура морального сознания

В структуре морального сознания можно выделить уровни, отличающиеся по степени сложности регулятивного воздействия на поведение.

Норма (не убивай, не кради…) - элементарная форма нравственного требования, прямое указание по поводу поведения.

Нравственное качество, или добродетель (мужество, милосердие…) - требование к душевному складу личности, а не только к поведению. Выработанное моральное качество предполагает выполнение многих норм и умение подобрать нормы для конкретной ситуации.

Нравственный принцип (коллективизм, патриотизм, альтруизм…) - требование, сформулированное в понятийной форме. Нравственные принципы имеют рациональное, а иногда и теоретическое обоснование. Принцип - идея, цементирующая нормы и качества в специфическую целостность. Сама принципиальность считается положительным моральным качеством, однако, содержание принципа должно получать санкцию более высокого уровня морального сознания - идеала.

Нравственный идеал - стратегическая цель нравственного развития, выступающая как требование. Идеал имеет духовный характер, это представление об идеальном должном положении вещей, которое не дается извне, а порождается из духовной структуры личности. В течение жизни человека его идеал развивается по содержанию и развивает того, кто к нему стремится.

Высшие моральные ценности (добро, свобода, смысл жизни, счастье) - понятия, организующие моральную жизнь в целом; обобщенные мировоззренческие идеи, делающие моральное поведение возможным.

В этой системе верхние уровни морального сознания (ценности, идеалы) определяют содержание и смысл простых форм нравственного требования.

Функции морали

Роли морали в жизни общества и отдельной личности многочисленны. Трудно объяснить, почему существует нравственность, зато можно определить, для чего она существует, какие выполняет функции.

Гуманизирующая функция. Мораль "приподымает" нас над собственной сегодняшней ограниченностью, создает ориентир человечности. Существование морали свидетельствует, что каждый из нас достоин лучшей жизни. В моральном поведении мы можем преодолеть свою несовершенную человеческую природу: добрым может быть и калека. Любую "природу" мораль очеловечивает. Если мир, космос сами по себе ни добры, ни злы, то мораль и на них стремится распространить понятие добра, сделать мир добрым для человека, соразмерным человеку, уютным для осмысленного проживания.

Итак, гуманистическая задача морали - сделать мир подобающим человеку и человека - достойным своего имени. В процессе жизни мы постоянно играем социальные роли, в каждой ситуации мы проявляем лишь часть своего "я", выполняя соответствующие функции. В морали же мы предстаем вне частностей - как "люди вообще". Мораль возвращает человеку его целостность, полнокровность существования, в этом ее благородная гуманистическая роль.

Регулятивная функция. Мораль регулирует поведение, как отдельного лица, так и общества (особенности этой регуляции описаны в первом и втором вопросе этой лекции). Суть ее - в саморегуляции личности и саморегуляции социальной среды в целом.

Ценностно-ориентирующая функция. Моральная регуляция состоит в том, что личность самостоятельно ориентируется в жизни по нравственным ценностям. Мораль содержит такие важные для человека ориентиры, как представления о смысле жизни, о предназначении человека, о ценности всего человеческого, гуманного. И хотя они не имеют непосредственного практического значения, они необходимы для того, чтобы придавать повседневности нашего бытия высший смысл, задавать его идеальную перспективу.

Познавательная функция. Моральное сознание отражает мир в категориях добра и зла, тем самым оценивая происходящее. Это не объективно-научное исследование мира, как он есть, это постижение человеческого смысла явлений. Нравственный взгляд на мир и людей дает возможность оценить их перспективы, получить целостное представление о смысле их и своей жизни.

Воспитательная функция. Нравственное воспитание всегда считалось основой всякого другого. Нравственность не столько приучает к соблюдению свода правил, сколько воспитывает саму способность руководствоваться идеальными нормами и "высшими" соображениями. При наличии такой способности к самоопределению человек может не только выбирать соответствующую линию поведения, но и постоянно развивать ее, т.е. самосовершенствоваться. Все конкретные достоинства, которые мы находим у нравственно воспитанной личности, проистекают из фундаментальной ее способности поступать как должно, исходить из ценностных представлений, сохраняя при этом свою автономию.

Следует отметить, что выделение определенных функций морали (как и отдельный анализ каждой из них) является достаточно условным, поскольку в реальности они всегда тесно слиты друг с другом. Мораль одновременно регулирует, воспитывает, ориентирует и т.д. Именно в целостности функционирования проявляется своеобразие ее воздействия на бытие человека.

Структурно-функциональный анализ морали способствует пониманию всей сложности ее устройства, которое не позволяет трактовать нравственную жизнь как простую самоочевидность.

Контрольные вопросы по теме №4

Что такое императив?

Требования морали формулируются как всеобщие. Что это означает?

Моральная регуляция имеет всепроницающий характер. Что это означает?

Моральная регуляция имеет неинституциональный характер. Что это означает?

Моральные требования имеют личностную форму. Что это означает?

Что является простейшей формой нравственного требования?

Что является образцом для подражания в морали?

В каком элементе морального сознания обязательно присутствует рациональный компонент?

Как называется та логическая форма, которую принимают противоречия в морали?

Основные понятия:

императивность; обобщенный характер требования, всепроницающий характер регуляции; неинституциональная регуляция; личностная форма морального требования; мораль; антиномии в морали; моральный закон; всеобщность нравственного требования; общество; личность; свобода; структура морали; моральное сознание; нравственный поступок; нравственные отношения; добро; долг; ригористическая традиция; совесть; честь; достоинство; моральные чувства; норма; нравственное качество; нравственный принцип, нравственный идеал; высшие моральные ценности; гуманизирующая функция; регулятивная функция; ценностно-ориентирующая функция; познавательная функция; воспитательная функция.

Свойства морали

С первого взгляда мораль выглядит как некоторые правила поведения: по отношению к другим людям, к обществу и к самому себе. В любом случае они формулируются в повелительном наклонении: указывают не на то, что есть, а на то, как должно быть. Свойство морали требовать определенного поведения называется императивностью (от лат. imperative– повелевать).

Моральные нормы не содержат рецептов на все случаи жизни, они носят обобщенный характер. В отличие от обычая, который регламентирует все детали поведения, или права, которое стремится сформулировать свои статьи предельно четко и строго, мораль указывает общее положительное направление в поведении, которое индивид конкретизирует, применительно к ситуации. Предельно обобщенное требование морали одно: делай добро! Значение более частных нравственных представлений зависит от общей ориентации мировоззрения: например, принцип трудолюбия в традиционной, буржуазной и советской морали имеет разное наполнение.

Моральные требования имеет всепроницающий характер:нет такой сферы, где моральная регуляция не действует , нет такого явления, которое не подлежало бы моральной оценке. Эта особенность также отличает мораль от обычая и права, имеющих локальное распространение и регулирующих вполне определенные сферы отношений.

Для поддержания морали нет специальных общественных учреждений , это неинституциональная регуляция. В то время как для поддержания правопорядка есть соответствующие органы: прокуратура, милиция, суд, в морали эту функцию берет на себя общественное мнение и совесть индивида . По большому счету внешний контроль в морали не действенен, она держится на самоконтроле личности и общества.

Моральные требования имеют личностную форму , т.е. это требования, обращенные личностью к самой себе . Они функционируют тогда, когда стали собственным убеждением человека. Поэтому форма морального требования: «я должен…» (а не «ты должен…», как мы обычно говорим друг другу).

Итак, мораль представляет собой способ неинституциональной регуляции человеческого поведения с помощью требований, имеющих личностную форму, обобщенный и всепроницающий характер .

Наряду с перечисленными простыми признаками, мораль обладает также набором противоречивых свойств.

PAGE_BREAK--Функции морали
Роли морали в жизни общества и отдельной личности многочисленны. Трудно объяснить, почему существует нравственность, зато ясно, для чего она существует. Если для прочих земных тварей образ жизни и судьба предписаны от природы, то человек - существо историческое - составляет свою судьбу сам. Для него нет раз и навсегда написанного закона. Что есть человек, никогда не может быть решено окончательно, ибо ни история, ни наша личная судьба еще не завершены. Каждый час мы становимся другими, совершенствуемся по программе, которой еще нет, которую мы сами себе пишем. Дело не в том, чтобы придумать модель будущего и решить, как мы собираемся жить. Гораздо важнее решить, какими будем мы сами, что будет считаться человечным и подобающим человеку. Каковы будут не только наши права, но и обязанности? Кем мы должны стать, чтобы в полной мере называться людьми? Человек всегда на пути этого поиска, такой истинно человеческий путь и есть мораль. Суждение мудрецов о том, что человечество движется в направлении добра - это не иллюзия или благое пожелание, это сущность морали. Коль скоро она есть, мы движемся по ней неотвратимо. В поле этого стремления и реализуются функции морали.

1. Гуманизирующая. Как уже описано, мораль «приподымает» нас над собственной сегодняшней ограниченностью, создает ориентир человечности. Мораль считает каждого из нас достойным лучшей жизни. В морали мы можем преодолеть свою несовершенную человеческую природу: добрым может быть и калека, а природная вспыльчивость никого не избавляет от обязанности вести себя прилично. Любую «природу» мораль очеловечивает. В моральных достижениях не отказано никому. При общении со слаборазвитыми племенами мораль не ставит непреодолимой преграды: вы, мол, не люди. Напротив, она в любом пытается «разглядеть» человеческие черты. Если мир, космос сами по себе ни добры, ни злы, то мораль и на них стремится распространить понятие добра, сделать мир добрым для человека, соразмерным человеку, уютным для осмысленного проживания.

Итак, первая задача - сделать мир подобающим человеку и человека - достойным своего имени. В процессе жизни мы постоянно играем роли: мужчины, сына, гражданина, начальника, покупателя, пассажира, «мальчика для битья» и т.п. В каждой ситуации мы проявляем лишь часть своего «я», выполняя соответствующие функции. Но сколь ни успешно наше «функционирование», рано или поздно возникает ощущение неподлинности такого существования. Бесконечные роли убивают сокровенную душу и целостную жизнь. В морали же мы предстаем вне «частностей» - как «люди вообще». Всякое частное предписание («для детей», «для женщин», «для белых») отступает перед общеобязательностью морального долга. Кто бы ты ни был, быть нравственным ты обязан. Так мораль как бы возвращает человеку его целостность, полнокровность существования. Такова ее благородная гуманистическая роль.

2. Регулятивная. Мораль регулирует поведение как отдельного лица, так и общества (особенности этой регуляции описаны во втором параграфе). Суть в том, что не одни люди контролируют жизнь других, а каждый сам строит свою позицию, ориентируясь по моральным ценностям. Идет саморегуляция личности и саморегуляция социальной среды в целом. Особенно ее значение раскрывается по методу «от противного»: общественное единство нельзя создать ни принуждением, ни даже законом. Отсутствие нравственной перспективы губит самые прекрасные экономические планы. То же и для конкретного человека: жизнь бессмысленна без активного личного творения этого смысла; так же, как и правильный жизненный путь никто тебе не укажет, пока ты не выберешь его сам. Так что мораль сродни мюнхгаузеновскому вытаскиванию самого себя за волосы из обывательского болота. Здесь я сам предъявляю себе требования и сам же их выполняю. Автономия нравственного сознания позволяет нам выбирать линию поведения самостоятельно, не ссылаясь ни на авторитет, ни на закон. В критических ситуациях нравственность оказывается единственной опорой человека. Как перед смертью - когда дела уже не сделать и тело не спасти - остается спасать свое достоинство. Самые слабые и ненавязчивые регулятивы на поверку оказываются самыми главными: они отступают даже перед смертью.

3. Ценностно-ориентирующая. Как уже было показано, моральная регуляция состоит в том, что личность самостоятельно ориентируется по нравственным ценностям - как путник по звездам. Мораль содержит жизненно важные для человека ориентиры. И пусть они далеки, пусть они не носят непосредственного практического значения, они необходимы для того, чтобы жизнь наша была человеческой, а не только биологической. Это представления о смысле жизни, о предназначении человека, о ценности всего человеческого, гуманного. Мы не думаем об этом ежедневно, и только когда ценности нашей жизни постигает кризис. Чувствуем дискомфорт, вновь и вновь задаемся вопросом:

Зачем живем? Таким образом, задача морали - придавать повседневности нашего бытия высший смысл, создавая его идеальную перспективу.

4. Познавательная. Моральное сознание видит мир через особую призму и фиксирует это видение в понятиях добра и зла, долга и ответственности. Это не объективно-научное исследование мира как он есть, это постижение не устройства, а смысла явлений. Для человека такое знание ничуть не менее важно. Главная его особенность - человекомерность. А если суть человека - в поиске своего пути в мире, то «нашего» мира еще нет, он еще должен появиться благодаря нашим усилиям. Потому на нас ложится ответственность за себя и за других. Итак, мораль дает возможность постижения человеческой судьбы, но не в качестве закона, а в качестве регулятивной идеи, ориентируясь по которой можно построить свою жизнь. Это - сверхзадача, это знание того, что с объективной точки зрения знать нельзя. Ведь жизнь еще не завершена, а мы умудряемся судить о ней, не имея полной и точной информации. Достоверность наших суждений в морали обеспечена, как ни странно, их необъективностью. Чтобы понять нравственный смысл происходящего, надо изначально нравственно к нему отнестись; чтобы познать нравственную сущность человека, надо его любить. Заинтересованный взгляд на мир и людей дает возможность оценить их перспективы, получить целостное представление о смысле их и своей жизни.

5. Воспитательная. Мораль, как уже не раз повторялось, делает человека человеком. Потому-то нравственное воспитание всегда считалось основой всякого другого. Нравственность не столько приучает к соблюдению свода правил, сколько воспитывает саму способность руководствоваться идеальными нормами и «высшими» соображениями. При наличии такой способности к самоопределению человек может не только выбирать соответствующую линию поведения, но и постоянно развивать ее, т.е. самосовершенствоваться. Все конкретные достоинства, которые мы находим у нравственно воспитанной личности, вытекают из фундаментальной ее способности поступать как должно, исходить из ценностных представлений, сохраняя при этом свою автономию.

Следует отметить, что выделение определенных функций морали (как и отдельный анализ каждой из них) является достаточно условным, поскольку в реальности они всегда тесно слиты друг с другом. Мораль одновременно регулирует, воспитывает, ориентирует и т.д. Именно в целостности функционирования проявляется своеобразие ее воздействия на бытие человека.


Абсолютное в морали
Происхождение проблемы
Мысль об Абсолюте возникает не случайно на горизонте всякого морального размышления. Так, при рассмотрении источника нравственного требования мы не можем считать таковым ни собственное сознание, ни общественное мнение. И позиция личности, и общественные нормы должны соответствовать идее добра, независимой от частных мнений. Она подчиняет себе, побуждает выполнить долг. В морали не чья-то воля, а безличная сила влечет меня к действию. Эта абсолютна основа и просвечивает в каждом конкретном поступке.

То же таинственное бескорыстие нравственного человека проистекает из уверенности в том, что есть вещи куда более важные, чем деньги, слава или власть. Чувство причастности добру, собственной чистой совести, правильности жизненного пути доставляет такую радость, с которой не сравнятся все преходящие удовольствия. Так знаменитая незаинтересованность морального действия возможна при абсолютной моральной мотивации: это должно сделать, ибо это есть добро.

Еще одна проблема. Исторических типов морали много, а разнообразных групповых нравственных кодексов - еще больше. Но каждый из них проповедует «разумное, доброе, вечное». Нет «плохой морали», каждая стремится к добру. Если же какая-то мораль кажется нам «неправильной», значит мы сравнили ее с некоей нормой. И с этой абсолютной позиции осудили нечто, как «безнравственное».

Соответственно, можно найти и безусловно правильные принципы поведения. Потому всякое нравственное правило провозглашается как всеобщее, вечное. Вполне логично, что в истории не раз предпринимались попытки сформулировать единственный и вечный нравственный закон. Не ясно, можно ли достигнуть в земном языке абсолютной формулы морали, но факт, что моральное сознание ищет ее. Поэтому нам часто так хочется, чтобы закончились все сомнения и навсегда стало ясно, «что такое хорошо, и что такое плохо». Сомнение в том, так ли нужны в морали абсолютные критерии, возникает лишь при столкновении их с неотъемлемым свойством нравственного поведения - со свободой воли. Если существует истинная мораль, каков смысл моего личного выбора? Эти отношения личности с Абсолютом бесконечно сложны и заслуживают отдельного разговора.

Итак, мысль о моральном абсолюте вытекает со вершенно логично из сущностных свойств самой морали При очевидной относительности всякого морального суждения и теоретического построения, никто не может избавиться от самой проблемы: что есть Абсолют в морали и как он соотносится с действительностью нравственной жизни?
Понятие морального абсолюта
Всякий человек склонен считать свои нравственные убеждения самыми лучшими. Так и должнобыть. Такая уверенность дает нашему поведению необходимую устойчивость. Но разум подсказывает всем умным людям относиться критически к жизни, а уж тем более к самому себе. Поэтому личные убеждения никогда не могут претендовать на абсолютность.

Каждая моральная система также склонна провозглашать свои правила как единственно приемлемые. Более того, выдавать их за общечеловеческие, всеобщие. Те же библейские 10 заповедей представляются современной христианской цивилизации аксиомами, обсуждать правильность которых просто нелепо. За давностью лет, по традиции, наш жизненный уклад представляется нам некой константой нравственных отношений вообще. Однако известно, что не все привычное - непременно хорошо. В кризисной ситуации обнаруживается, что усвоенные нами нравственные нормы не вечны, а очень даже относительны.

Как бы привлекательно ни выглядели те или иные нормы, можно на бесчисленных примерах показать, что они слишком просты и косны для разнообразия жизненных ситуаций, и реальное применение делает их весьма относительными. Даже соблюдение такого священного завета, как «не убий» далеко не ведет напрямую к нравственности. Иначе никак нельзя было бы обосновать, например, моральную заслугу защитников Отечества. В этом случае норма отступает перед ценностью более высокого порядка - жизнью. Жизнью в полном объеме, ради которой приходится пожертвовать частными проявлениями этой жизни: чужой, но и своей тоже. Суть в том, что норма прочна не сама по себе, а благодаря ее обоснованию: принципу, идеалу или ценности, которые и помогают нам ориентироваться между добром и злом и в соответствии с этой ориентацией подбирать конкретные правила.

Взбираясь по лестнице моральных представлений от самых простых (норма) до синтетических (ценность), мы приходим к вершине - понятию добра. За всеми частностями нашего поведения решается вопрос: добро ли то, что мы делаем. Доказать абсолютность добра - это значит доказать и все остальное. Иногда говорят об абсолютных моральных ценностях во множественном числе. Действительно, самих ценностей много, но каждая из них возведена в этот ранг благодаря связи с идеей добра.

Понятие добра моральная философия освоила давно. Начиная с Аристотеля, оно выводилось из более общего понятия - блага. Благо - положительная значимость вообще; а добро - это все морально положительное. При всей очевидности содержания этого понятия, проблема определения добра не так проста. Еще Дж.Э. Мур в своих «Принципах этики» пересмотрел всевозможные подходы к этому делу и заключил, что добро неопределимо, а постигается лишь интуитивно. А вот с этим никаких проблем нет: всякий знает, что такое добро и не путает его с редиской. В теоретическом же смысле отделить моральное благо от всех других можно только «длинным путем» - выясняя специфику морали в целом.

Если эта специфика определяется, в первую очередь, разницей между сущим и должным, то добро это, конечно, всегда должное. Оно не просто наличествует, оно вменяется в обязанность, повелевает, а только предлагает себя. Добро должно быть, но это значит, что оно случится. Какие бы доказательства ни сочинялись, человек далеко не всегда оказывается убежденным. Таким образом, на деле мы способны уверенно следовать добру, в то время как в рассуждениях о нем бесконечно путаемся. Оказывается, что самая главная этическая категория во многом неоднозначна, хотя обладает для нашей души очевидностью и очарованием. Добро должно быть и оно есть, хотя и непонятно, почему.

Наполнение идеи добра конкретным содержанием наталкивается на еще большие преграды. Поскольку каждый переживает опыт добра самостоятельно, то получается, что добро якобы у каждого свое. И то, что хорошо для соседа, очень даже может быть плохо для меня. Потому указать на какие-то поступки, явления, события, которые хороши для всех, а потому абсолютны, не представляется возможным. Хотя этого очень хочется. Поскольку люди различаются между собой, всеобщее добро не может быть одинаковым для всех. Оно должно быть многообразным на практике, однако, единым по идее и абсолютным как понятие. Мы можем говорить: помогать слабому - есть добро. Но не наоборот: добро есть помогать слабому. Добро всегда шире. А из логики известно, что чем шире объем понятия, тем уже его содержание. Понятие, охватившее все моральные явления, окажется почти пустым. Абсолютное добро суть некая бессодержательная абстракция. Однако именно благодаря этой регулятивной идее приобретают значимость все наши суждения и поступки. Еще раз главным абсолютом в морали является понятие добра, но не суждения о нем, не конкретные его виды, не земные воплощения.

Если добро не сводимо к вещам и явлениям, то может быть его можно сравнить с каким-либо понятием? Конечно! Понятие зла незамедлительно является нам в этике, как и само зло обнаруживается вслед за добром. Не будем вдаваться в перечисление всего того, что мы считаем злом. Опять за всеми частными определениями проступает единый смысл: зло противоположно добру. Это ясно. Проблема, встающая перед мыслящим, в данном случае такова: является ли зло столь же абсолютным, как добро?

Религиозно-философское учение манихеев (III-XI вв.) последовательно утверждало равноправие двух начал мироздания: света и тьмы, добра и зла. В мире и в людях они смешиваются в разных пропорциях, а потому беспрерывно борются между собой, но к финальной победе предопределено добро. В древнекитайской классической «Книге перемен» мир также объясняется через диалектику двух начал: янь (светлого, доброго, творческого) и инь (темного, злого, пассивного). Как их ни расценивай, одно из них не сильнее другого. Оба полюса имеют смысл относительно друг друга. Зло - не нечто ужасное, а лишь оборотная сторона добра, и наоборот. «Свет - левая рука тьмы, тьма - правая рука света». А это значит, что ничто не абсолютно. Даже эти учения, в которых добро и зло равноправны, отвергли мысль о возможной абсолютности зла. В первую- очередь потому, что это моральный абсурд. Если бы было так, то все наши нравственные усилия не только тщетны, но и бессмысленны. Добро создает ориентацию, зло - дезориентирует. Это видно из практики некоторых редких Учений, вроде сатанизма. Если Дьявол объявляется полным истинным господином мира, то добро и зло не меняются местами, а разрушаются. Действия людей становятся нравственно-безразличными. Их приходится совершать потому, что так требует кумир, а не потому что эти поступки сами по себе хороши. Абсолютизация зла - это не искажение морали, а ее смерть.

Есть не только историко-философские, но и чисто теоретические аргументы в пользу неабсолютности зла. Во-первых, абсолютов не может быть два (во всяком случае в одной системе отсчета), это противоречит смыслу этого понятия. Во-вторых, если зло во всем противоположно добру, то абсолютному противостоит относительное. Итак, по логике, зло в принципе относительно. Именно такое понимание развернуто христианством, а вслед за ним и всей европейской этикой. Еще Августин Блаженный обосновывал принципы вероучения, исходя из того, что Бог не может быть источником зла. Значит в сотворенном им мире никакого сущностного зла быть не может. Оно случайно, оно - отклонение от правила, искажение его. То, что кажется злом, является им лишь в сравнении с абсолютным божественным благом.

Суть зла - в порче и искажении вещей. Ведь творить оно не может. Бессильно. Именно это бессилие и заставляет злого человека портить жизнь другим, отнимать, рушить и гадить. А главное - изображать силу. То качать мышцы, то собирать войска, создавая иллюзию влияния на судьбы мира. Шумовых эффектов зло производит изрядно (может потому и кажется, что его много?) Да и злые герои часто выглядят весьма импозантно. Литература давно столкнулась с трудностями в изображении положительных персонажей. В романе «Идиот» Ф.М. Достоевский поставил себе задачу изобразить «положительно прекрасного человека. Злые персонажи бывают выразительны, но само зло довольно однообразно. Так в результате строительства возникают разные дома, а из разрушения - однообразные обломки. Злу предаются от общей жизненной скуки, от чего скука только усугубляется. Даже лермонтовский Демон и тот: „Ничтожной властвуя землей, Он сеял зло без наслажденья. Нигде искусству своему Он не встречал сопротивленья -И зло наскучило ему“.

Мировая литература неоднократно возвращалась к мысли о том, что величия в Дьяволе мало. Чаще всего он вырождается в простого черта, который и смущает людей.

Каким бы могучим ни выглядело зло и беззубым добро, последнее почему-то не переводится в мире.

Наличие зла вызывает в душе чувство несовершенства и стремление к лучшему. Между полюсами добра и зла только и возможно нравственное движение. Это вечный двигатель нашей жизни. А потому само противостояние полюсов абсолютно: мораль не знает промежуточных оценок, не признает количественной шкалы. Добро или есть, или его нет. А что не добро, то - зло. Все попытки смягчить эту неумолимую логику морального сознания, сделать ее более снисходительной к реальностям жизни до сих пор не имеют особого успеха.

Казус состоит в том, что если бы добро одержало окончательную победу на земле, всякая мораль исчезла бы. Она имеет смысл только в рамках напряженного долженствования, образующегося между добром и злом. Морали не было в раю, до того, как наши прародители сорвали плод с „древа познания добра и зла“. Нет морали и у святых. Уже нет, она преодолена. То есть всякая абсолютизация чревата своей противоположностью. Полное осуществление было бы концом морали. Но возможно ли такое воплощение? Я не устаем подчеркивать, что абсолютность добра исчерпывается областью идеи, понятия. Признать его в этой сфере несложно. Жгучая проблема обнаруживается при попытке воплотить абстракцию в жизни человека и общества личной судьбе и в истории.

Воплощение абсолюта
То, что люди хотят, чтобы добро и справедливость восторжествовали на земле, не удивительно. Интересно другое - то, что сами абсолютные ценности и идеалы нуждаются в осуществлении. Без этого они не то чтобы неполны по содержанию. Нет, они совершенны. Но как бы „хотят“ перейти в другую форму бытия, как если бы пребывание в платоновском „мире идей“ было для них „скучным“. Религиозная мысль давно освоила это обстоятельство в идее творения. Зачем, спрашивается, всеблагой, всесовершенный Бог творит мир и людей в нем? Чего Ему не хватало в Его абсолютной жизни? Ведь и мир, отягощенный материей - не лучшее место для обитания всего возвышенного. И люди с их слабостями и строптивостью - не лучший материал для воспитания. Но в „мире идей“ абсолют просто пребывает, есть. Нужна личность, чтобы его бытие стало долженствованием, чтобы из безразличного факта он стал фактом повелевающим. Если даже Богу нужны люди, то моральному абсолюту (добру) и подавно нужна арена для апробации: наши сердца и наши поступки.

В истории, в личной судьбе добро разворачивается в многообразие хороших поступков. Его отстаивают, за него борются. Если мы не будем его поддерживать, то кто будет Атлантом нравственности? Абстракт добра, может быть, и останется, но это будет ничье добро. Словно брошенное на дороге имущество, не имеющее ценности, пока нет у него хозяина.

То, какими способами личность приобщается абсолютным ценностям, представляет собой сложнейшую проблему. И теоретическую для этиков, и практическую - для каждого человека. Есть три основных способа ее решения.

Абсолютистская модель. В этой модели ценностям и идеалам отводится доминирующая роль. Предполагается, что они вечны, неизменны, единственны, абсолютно истинны; не подлежат человеческому суду и личному обсуждению. По идее это так и есть (см. выше о понятии добра), но беда в том, что всякий теоретик выдает за абсолютные некоторые определенные ценности. Хорошо еще, если не свои личные вкусы и пристрастия. Какими бы несомненными они ни казались, это возвышение конкретных видов блага до уровня добра вообще.

Дело даже не в теоретической ошибке, а в практических последствиях такой точки зрения. Если выдавать относительные воззрения за абсолют, это приводит к их догматизации. Пока абсолют был волшебно-неуловимым Нечто, он вдохновлял нас на подвиги. Когда же некоторый список правил, принципов и формулировок предстает перед человеком в качестве непререкаемой истины, то всякая свободная личность задается вопросом: а с какой стати, собственно? Придать нравственному закону такую убедительность, какая есть в эвклидовой геометрии, еще никому не удавалось. Да и геометрий нынче много. Даже религиозное обоснование: заповеди даны богом, - не исключает свободной воли человека.

Тот же, кто понимает абсолют догматически, превращает его в прокрустово ложе, которое никому не впору. Под флагом борьбы за абсолютное добро (священная же цель!) начинают преследовать живых „человеков“, которые, конечно, несовершенны и слабы. Настоящая мораль борется со злом и пороком. Догматическая - с людьми. И это не случайно. Если добро однозначно определено, то мы должны быть лишь сосудами, которые оно наполняет, „носителями“ добра, самостоятельность может только напортить. Ведь абсолютное добро не может быть усовершенствовано. По тому неудивительно, что моральный абсолютизм преследует личность и ее свободу жестче, чем деспотический режим. Ужас состоит в том, что личность должна добровольно (иначе, какая же мораль!) наложить оковы на свою свободу выбора. Она навеки должна выбрать „правильное“ добро.

Люди, занявшие абсолютистскую нравственную позицию, встречаются не так редко. Действительно нравственное самосовершенствование неотделимо от самоограничения, духовной дисциплины, овладения страстями. Человек „твердых принципов“ вводит в рамки в первую очередь себя. И это, как ему кажется дает ему нравственное право воспитывать других людей, требовать сурового исполнения долга. А поскольку добиться этого в общественных масштабах не удается, то всегда есть повод порассуждать об „испорченности мира“, „греховности людской породы“ и т.п.

Принцип: все или ничего, - таит свои опасности, если не обогащается со временем мудростью. Это вовсе не значит, что придется „поступиться принципами“, „приспособиться“. Это значит, что принципы перестанут быть оторванными от жизни. Возвышенные идеи должны помочь жизни возвыситься, а не угнетать ее своим величием. Тот, кто „зациклился“ на чистоте своих нравственных принципов, быстро убеждается, что замарать их действием легко, а утвердить в жизни -трудно. Потому абсолютная нравственность сохраняется здесь, в основном, на уровне намерений. Понятие добра консервируется, но не развивается. На деле такой человек оказывается сухим, „с плохим характером“. Его стойкостью восхищаешься на расстоянии, но жить рядом с ним сложно. Он любит принципы больше, чем людей, а абсолют - больше, чем жизнь. Если проповедь морали приобретает враждебный личности характер, обе от этого пострадают.

Другой вариант поведения человека, „разбившего лоб“ в попытках добиться абсолютной справедливости, - разочарование в ней: „нет правды на земле, но правды нет и выше“ (Сальери у Пушкина). Разуверившись в своем идеале, человек поливает грязью их все. А затем переходит к озлоблению: раз абсолют недостижим в таком виде, как мне хочется, то безразлично, как поступать; никакие усилия не приближают царство абсолютного добра, поэтому „все дозволено“. Не удивительно, что многие пылкие юноши с возвышенными идеалами становятся со временем эгоистами и циниками.

Итак, желание абсолютного воплощения морали в действительность внутренне противоречиво. С одной стороны, это - возвышенное и прекрасное намерение. С другой - приводит к разрушению самой морали: если задача была бы решена, исчезла бы разница между должным и сущим; если задача не будет решена - абсолют превращается в догму. В результате личность или становится „человеком догмы“ или восстает и начинает попирать всякую мораль.

Продолжение
--PAGE_BREAK--

Мораль – это:

· совокупность норм, правил поведения людей (реализуется в их поступках);

· универсальная форма отношений людей в обществе.

Выделяют три типа теорий происхождения морали.

Идеалистические, креационистские концепции морали , которые включают представления о:

· божественном происхождении морали (религиозная мораль);

· «априорной сущности» морали (идеи И.Канта);

· «абсолютной идеальной заданности морали» (Платон) и др.

Согласно данной концепции мораль имеет трансцедентальную заданность и не зависит от психических или физических свойств людей. Следовательно, этика не пересекается с науками, изучающими человека.

Натуралистические (гуманистические) концепции утверждают:

· биологическую заданность нравственных свойств людей;

· эволюционное происхождение морали (в процессе развития человека).

Натуралистическая этика взаимосвязана с психологией, антропологией и другими науками, изучающими человека. Сторонниками натуралистических концепций были Л.Фейербах (XIX в.), Э.Фромм (ХХв.).

Социально-исторические концепции морали включают в себя различные вариации:

· теорию антропосоциогенеза;

· диалектико-материалистическую теорию этики;

· теории, основанные на принципе историзма в развитии морали.

· Мораль возникла раньше других форм общественного сознания, еще в первобытном обществе, и выступала регулятором поведения людей во всех сферах общественной жизни: в быту, в труде, в личных отношениях. Она имела всеобщее значение, распространялась на всех членов коллектива и закрепляла в себе все общее, что составляло ценностные основы общества, которых складывались взаимоотношения между людьми. Мораль поддерживала общественные устои жизни, формы общения.
Она выступала как совокупность норм и правил поведения, выработанных обществом. Правила морали были обязательны для всех, они не допускали исключений для кого-либо, ибо в них отражены существенные условия жизни людей, их духовные потребности.
В морали отражены отношения человека к обществу, отношения человека к человеку и требования общества к человеку. В ней представлены правила поведения людей, которые определяют их обязанности друг к другу и к обществу.
Нравственное сознание пронизывает все сферы деятельности человека. Можно выделить профессиональную мораль, бытовую мораль и мораль семейную. При этом моральные требования имеют идейную основу, они связаны с пониманием того, как человек должен себя вести. Нравственное поведение должно соответствовать соответствующим идеалам и принципам, при этом большое значение здесь имеют понятия добра и зла, чести и достоинства.
Нравственные представления вырабатываются обществом и могут изменяться по мере его развития и изменения.
Основной функцией морали является регулирование взаимоотношений всех членов общества и социальных групп. Каждый человек имеет определенные потребности (материальные и духовные) и интересы, удовлетворение которых может вступить в противоречие с потребностями и интересами других людей или общества в целом. По "закону джунглей" эти противоречия могли разрешиться через утверждение сильнейшего. Но подобное разрешение конфликтов могло привести к истреблению человечества. Поэтому встал вопрос о необходимости утверждения способа регулирования конфликтных ситуаций. Человек вынужден был сочетать свои интересы с интересами общества, вынужден был подчиниться коллективу. Если он не подчинялся нормам и правилам поведения в племени, то ему следовало покинуть его, а это означало гибель.
Поэтому выполнение норм морали означало значительный этап в развитии человечества, и он связан с необходимостью самосохранения.
В процессе развития морали вырабатывались определенные принципы и правила поведения, которые передавались из поколения в поколение, их соблюдение было обязательно, а несоблюдение наказывалось. В первобытном обществе нравственность и закон были тождественными понятиями, а система наказания имела жесткий характер.
С делением общества на классы мораль приобретает классовый характер, каждый класс имеет свои представления о нормах и правилах поведения, которые обусловлены социальными и экономическими интересами.
Нравственные нормы, отраженные в категориях добра, зла, долга, совести, чести, достоинства, ответственности, имеют конкретно-историческое содержание, обусловленное уровнем развития общества.
Понятие нравственности является диалектически изменчивым, и рассматривать его необходимо во взаимодействии с общественной практикой, с теми категориями, которые определяют моральные принципы человечества и в то же время сами определяются социальной деятельностью. Ф. Энгельс был прав в том, что "представления о добре и зле так сильно менялись от народа к народу, от века к веку, что часто прямо противоречили одно другому". Содержание морали определяется интересами конкретных общественных классов, в то же время следует отметить, что в моральных нормах отражены и общечеловеческие нравственные ценности и принципы. Такие принципы и нормы как гуманизм, сострадание, коллективизм, честь, долг, верность, ответственность, великодушие, благодарность, дружелюбие имеют общечеловеческий смысл. Нравственные нормы подобного рода являются основными правилами любого общества.
Но представления о моральном долге человека с течением времени значительно меняются. В каждом обществе, на определенном этапе его развития существует определенная мораль. Так, в эпоху рабовладельческого общества высокую нравственную оценку получали послушные и верные рабы, а в эпоху крепостной России ценились покорные холопы, при этом душевное состояние угнетенных не бралось во внимание.
В современных условиях развития общества, когда перед человечеством во весь рост встали глобальные проблемы, угрожающие самому его существованию, особенно актуальными становятся обоснование и признание приоритета общечеловеческих ценностей.
Современный мир становится исключительно взаимосвязанным и взаимозависимым, поэтому сейчас прежде всего следует выделять общечеловеческие вечные ценности. В этих условиях роль морали как формы общественного сознания и всеобщего регулятора деятельности значительно возрастает. В моральных требованиях сохраняется преемственность, связанная с простым и понятными формами отношений людей, такими, как не воровать, не убивать, почитать родителей, выполнять обещания, помогать нуждающимся и т.д. И всегда, во все времена подвергались осуждению трусость, предательство, жадность, жестокость, клевета, лицемерие.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Философия

Теория морали Канта

Введение

1. Этика долга

2. Мораль и религия

3. Свобода, нравственность, мораль

Заключение

Список литературы

Введение

Этика является одной из древнейших философских дисциплин, объектом изучения которой служат мораль, нравственность. С трехсотых годов до н.э., когда этику впервые обозначили как особую область исследования, до сегодняшних дней интерес к ее осмыслению не ослабевает. В разное время к проблемам этики обращались такие философы, как Аристотель, Спиноза, Кант, Маркс.

Среди философских трактатов по этике особенно выделяются труды И.Канта. Этика Канта во многих отношениях явилась вершиной философии морали нового времени. Среди классиков немецкой философии Кант уделил наибольшее внимание нравственности (причем именно ее специфике), и его этическая концепция, последовательно развитая в целом ряде специальных трудов, была наиболее разработанной, систематической и завершенной. Кант поставил целый ряд критических проблем, связанных с определением понятия нравственности. Одна из заслуг Канта состоит в том, что он отделил вопросы о существовании Бога, души, свободы -- вопросы теоретического разума -- от вопроса практического разума: что я должен делать? Практическая философия Канта оказала огромное воздействие на следующие за ним поколения философов (А. и В. Гумбольдты, А. Шопенгауэр, Ф. Шеллинг, Ф. Гельдерлин и др.).

Изучение этики Канта продолжает развиваться с 20-х годов. Существует много разнообразных оценок этики Канта. С точки зрения метафизики, наиболее ценными являются идеи Канта о свободе и об автономии этики.

Современные исследования кантовской этики являются попыткой дать новые способы ее переосмысления и новые подходы реконструкции критической этики. Критическая этика Канта своим исходным пунктом имеет осознание практики, в которой воплощается разумное поведение человека. Подобно тому как теоретическая философия выясняет вопрос о возможности истины и научного знания, вся практическая философия посвящена человеческой практике, причем рассмотрение соотношения действительной свободы и морального закона является одной из существенных проблем осмысления кантовской практической философии. По Канту, единство критической философии с кантовской философией морали следует искать в фундаментальном положении человека в мире и в понимании единства его и раздвигающего границы знания поведения. Действительно, моральное поведение требует не только осознания долженствования, но и практического выполнения долга.

Связь этики Канта с его теоретической философией, генезис его этических идей, становления его мысли в рамках учения о свободе и этике, долженствование (центральная категория его морали) - эти проблемы находятся в центре внимания при изучении его этической концепции.

1. Этика долга

Единственно, что изначально предопределено в человеке, -- это его стремление к счастью; самые фундаментальные потребности и интересы людей в конечном счете сводятся к достижению блаженства. Но если даже эту фундаментальную природу человека можно отличить от наличной психологии людей и предписать человеку некий “истинный” интерес и стремление в отличие от его непосредственных, фактических склонностей и желаний, то все равно в этом случае мораль будет сведена к некоторому “разумному эгоизму”. Кант рассуждает здесь прежде всего как моралист , с точки зрения самого нравственного сознания, последовательно проводя собственную логику. В данном случае он отстаивает чистоту морального мотива. Принцип счастья, говорит Кант, “подводит под нравственность мотивы, которые, скорее, подрывают и уничтожают весь ее возвышенный характер, смешивая в один класс побуждения к добродетели и побуждения к пороку и научая только одному -- как лучше рассчитывать, специфическое же отличие того и другого совершенно стирают”. Если нравственность основывать на стремлении человека к счастью, то побуждение к действию, пусть даже правильному, будет обременено инородными, “гетерономными”, не свойственными самой морали мотивами -- надеждой на достижение успеха, на обретение блаженства в этом или потустороннем мире, на вознаграждение добродетели, наконец, на получение внутреннего удовлетворения от сознания правильности своих поступков. Подлинно же моральный настрой человека должен состоять в том, чтобы не ожидать наград ни в этом, ни в ином мире, а исполнять свой долг безотносительно к каким-либо надеждам, пусть даже желание счастья -- неискоренимое естественное стремление человека.

Мораль , как считает Кант, нельзя рассматривать лишь как способ достижения какого-то результата. При такой интерпретации нравственность превращается в чисто техническую, прагматическую задачу, в вопрос о “благоразумии”, умении и способности эффективно достигать поставленные цели. Такие принципы действия, конечно, имеют место в человеческой жизни; Кант называет их условными, гипотетическими императивами: если желаешь достичь такого-то результата, следует поступать так-то. Но все дело в том, что такие правила, определяя средства (методы, способы, пути, технику) осуществления искомой цели, оставляют в стороне вопрос об определении самих целей. Действительно, моральные требования к человеку нельзя свести к каким-то техническим предписаниям, которые указывают лишь то, как можно наиболее эффективно достигнуть преследуемую цель. Во-первых, далеко не каждая цель может быть признана нравственной; успешное действие может иметь и противоморальную направленность. Во-вторых, даже во имя благой цели могут быть применены средства, притом эффективные, кои могут быть аморальными . Таким образом, гипотетический императив, будучи руководством к действию технического порядка, еще ничего не говорит о нравственном характере действия. Целесообразность вовсе не всегда совпадает с требованием м о рали -- вот какая проблема возникает в данном случае. Решение ее сводится к следующему: в жизни люди преследуют различные цели, но из этих -- особенных, частных, “эмпирических” -- целей еще невозможно вывести нравственность. Напротив, это нравственность признает правомерными одни и осуждает другие цели. Стало быть, не понятие цели обосновывает моральное долженствование, а наоборот, эмпирические цели могут быть обоснованы или отвергнуты с точки зрения морали. Поэтому “цель, которую ставят, уже предполагает нравственные принципы. Например, идея высшего блага в мире... следует из морали, а не есть ее основа”.

Кант сторонник приоритета долженствования над ценностью в м о рали , в этом он видит специфику нравственности , кроме того, он первым в истории этики обратил внимание на всеобщий характер нравственных требований, на то, что они в своем обязующем значении распространяются на всех людей, в конечном счете, на человечество в целом. Кант обращает особое внимание на то, что в морали человек должен сам осознавать необходимость (долженствование) определенных действий и сам понуждать себя к этому. В этом он и видит специфику моральности, отличая ее от легальности (просто исполнения вменяемых человеку требований, внешнего подчинения). Мораль не выводится Кантом из анализа человеческого бытия, истории, общества, а просто постулируется как нечто изначально данное разумом и как некое особое измерение мира. Из отождествления Кантом морали и свободы (как способности человека давать себе самому законы) вытекает его формализм в понимании нравственности. По Канту “безусловно добрая воля, принципом которой должен быть категорический императив, неопределенная в отношении всех объектов, будет содержать в себе только форму воления вообще, и притом как автономию”; это и есть “единственный закон”, не имеющий никакого другого содержания. Он считает, что из чисто формального закона в решении любой конкретной моральной проблемы всегда следует только один возможный вывод, предписание к действию, принцип.

Теснее всего нравственность у Канта сплетена с правом. Если какого-либо человека долг заставил сделать выбор не в пользу своего ближнего, то для Канта это служит свидетельством его нравственности. В действительности здесь проявляется лишь абстрактный гуманизм -- ведь отнюдь не всегда это справедливо на самом деле, то есть отнюдь не всегда “любовь к дальнему” нравственнее “любви к ближнему”. Кант прав в том, что нравственный императив требует оказания людям нужной помощи, но совсем не вынуждает любить их за это. “Совершенно нелепо было бы говорить: вы должны любить других людей. Следовало бы сказать: у вас есть все основания любить своего ближнего, и это справедливо даже в отношении ваших врагов”. И, действительно, чувство долга как будто исключает чувство любви, ибо любить по обязанности невозможно. Но Кант не прав, считая, что они никогда не могут совпасть, поскольку подлинная человечность предполагает любовь ко всем людям, а тогда и сострадание, и жалость будут адекватными долгу. “Людей, поступающих согласно принципам, совсем немного, что, впрочем, очень хорошо, так как легко может случиться, что в этих принципах окажется ошибка, и тогда вред, отсюда проистекающий, распространится тем дальше, чем более общим будет принцип и чем более непреклонным лицо, которое им руководствуется. Людей, действующих из добрых побуждений, гораздо больше и это превосходно. Но Кант снижает ценность таких добрых побуждений: это скорее инстинкты, которые не следует переоценивать, хотя и нужно хвалить, ибо больше всего на свете людей, неизменно имеющих “перед глазами свое любимое Я как единственную точку приложения своих усилий” и добивающихся того, чтобы все вращалось вокруг своекорыстия.

В этике Кант развивает учение об автономии морали : утверждая свободу, человек выступает творцом собственного нравственного мира, он сам себе предписывает закон действий. Кант провозглашает нравственную установку, характер и законы которой, существенно отличаются от тех, что преобладают в периоды спокойного и размеренного постепенного развития, отличаются радикализмом предъявленных требований: “эти законы повелевают безусловно, каков бы ни был исход их исполнения, более того, они даже заставляют совершенно отвлечься от него“, людям “достаточно того, что они исполняют свой долг, что бы ни было с земной жизнью и даже если бы в ней, быть может никогда не совпадали счастье и достойность его”. В отличие от условных правил поведения долг выступает по своей сущности абсолютным требованием, следовать которому надлежит безусловно. В обстановке громких требований прав человека и его свобод Кант своим категорическим императивом напомнил об ответственности, требования всегда поступать так, чтобы максима поступка могла в то же время стать принципом всеобщего законодательства. Действие не “ сообразно с долгом”, а “ из чувства долга” -- вот что имеет истинно нравственную ценность. Человек поистине нравственен только тогда, когда исполняет долг не ради какой-либо внешней цели, а ради самого долга. Ни одно из непосредственно-спонтанных чувств -- доброжелательность, сочувствие, сострадание, симпатия, участие -- сами по себе еще не есть истинная добродетель. Ибо эти душевные порывы могут толкнуть человека отнюдь не только на путь добра, но и к совершению зла. Кант признает мотивы человеколюбия нравственными при условии, что они не просто выражают психические склонности человека, а поставлены под контроль долга, определены моральным законом как их объективным критерием. Единственно нравственным мотивом будет только такой, который “строго напоминает нам нашу собственную недостойность”, в коем нет ничего, “что льстило бы людям”, поощряло бы в них “самомнение” и “самодовольство”.

Поведение, закон которого совпадает с законом природы, не имеет, по Канту, никакого отношения к нравственному закону. То, чего нет в естественном законе, -- это внутреннее принуждение. Моральную способность “свободного самопринуждения” Кант называет добродетелью, а поступок. Исходящий из такого умонастроения (из уважения к закону), -- добродетельным (этическим) поступком. “добродетель есть твердость максимы человека при соблюдении своего долга -- всякая твердость узнается через те препятствия, которые она может преодолеть, для добродетели же такие препятствия -- это естественные склонности, могущие прийти в столкновение с нравственным намерением... Всякий долг содержит понятие принуждения со стороны закона, этический долг содержит такое принуждение, для которого возможно только внутреннее законодательство”.

Кант заботится о чисто интеллектуальном “строгом образе мыслей”, подчиняющем эмпирические суждения и действия “принципу исключения между добрым и злым”. Он пишет: “Для учения о нравственности вообще очень важно не допускать, насколько возможно, никакой моральной середины ни в поступках, ни в человеческих характерах, так как при такой двойственности всем максимам грозит опасность утратить определенность и устойчивость”. По Канту, из двух добродетелей, если они конфликтуют друг с другом, действительно добродетелью может быть только одна, та, что составляет долг. Либо долг не может противоречить долгу, либо он не есть истинный долг и может относиться к области морали только как негативное, аморальное. Речь здесь идет о диктатуре долга, которая может вести к обострению “разорванности” человека, вразрез его целостности, вразрез гуманности. Но Кант знает о разрушающей веление долга естественной диалектике, под которой он разумеет “наклонность умствовать наперекор строгим законам долга и подвергать сомнениям их силу, по крайней мере их чистоту и строгость, а также, где это только возможно, делать их более соответствующими нашим желаниям и склонностям, то есть в корне подрывать их и лишать всего их достоинства, что в конце концов не может одобрить даже обыденный практический разум”. Кант знает и “другую диалектику, которая возникает в обычном нравственном сознании, тогда оно развивает свою культуру и восходит к практической философии, чтобы избавиться от двусмысленности, рассматривающей нравственные принципы”.

Для Канта нравственное начало сводится лишь к субъективному сознанию долга. Долг есть долг -- чистый долг, исполнять его следует единственно из уважения к нему. Обосновывая это требование Кант апеллирует к совести. Действительно, совесть человека является наилучшим судьей в вопросах морали, высшей способностью нахождения моральной истины и выработки правильного решения и подлинно нравственной точкой зрения, если она не только субъективна, но и соединена со знанием объективной истины. Но у Канта, как это видно в “Критике чистого разума”, совесть как раз и появляется там, где голос разума умолкает, где мышление не справляется с познавательными проблемами. Так что совесть у Канта уже в своем появлении по необходимости оказывается субъективной. В учении Канта понятие совести неразрывно связано с дуализмом его философской системы, которым проникнута вся человеческая жизнь и который он подчеркивает, различая антропологию и антропономию. Но этот дуализм не умаляет значение нормативно-критических принципов для реального поведения человека, и побуждения совести являются необходимой составной частью характеристики личности. Деятельный практический разум, рассматриваемый Кантом в учении о добродетели, несет в себе сознание “внутреннего судилища”, которое и есть совесть. Это сознание выражается в изначальных моральных задатках и выводах разума, в идеальных, часто основанных на религиозной вере целях и, наконец в разумном волнении, то есть в моральном принципе или основоположении разума, сформулированном Кантом еще в 1788 году в “Критике практического разума” и легшем в основу “Метафизики нравов”. В кантовском учении наряду с эстетической и разумной потребностью человека в совести имеет значение и сфера религиозного опыта, своего рода “религиозно-совестливая” установка. Речь идет о первоначальных задатках моральности, в которых склонности, порыв к действию, само действие требуют воления, не обходящегося без совести; временные ступени выражения этих задатков, а также формы их осознания (смутная, отчетливая и религиозно-верующая) придают учению о совести законченный вид. Учение о совести -- это, по сути дела, учение о благе, имеющем всеобщее значение; это -- деяние, воля и сознание морального человека.

Принцип “уважения к моральному закону” является сердцевиной кантовской этики, поскольку в нем открывается измерение гуманного поведения. Только личность, согласно Канту, может выражать это уважение, которое является априорным чувством; осознание этого уважения идентично осознанию законообразного долга и имеет характер необходимой всеобщности. Уважение к закону есть единственная движущая сила морального долга. Человек, по Канту, не просто разумное существо, он призван побуждаться разумом к моральному поведению, что выражается в почитании морального закона. Казалось бы, здесь нет речи о личном стремлении к счастью. Но противоречие долга и стремления к счастью -- лишь кажущееся. Кант преодолевает его, утверждая, что счастье отдельного человека и блаженство всего человечества достижимо лишь тогда, когда их поведение подчиняется моральному закону. Смысл жизни -- в связи добродетели и блаженства. Только такой долг, который способствует счастью человека и человечества, имеет этическую ценность. Учение Канта о долге, таким образом, есть забота о достоинстве человека и о счастье человечества. Долг -- “мост” между личным счастьем и общественным благом, точка оптимального их соединения.

2. Мораль и религия

Кант видит бездну между тем, что должно быть соответственно безусловному нравственному закону и что есть в действительности. Идеал добра неосуществим в пределах эмпирического существования в человеческой жизни. Человек смертен. Вопреки “Критике чистого разума”, где существование Бога и бессмертной души признано недоказуемым, Кант в этическом учении постулирует существование Бога и бессмертную душу по образу и подобию Божью -- ради придания объективности нравственному закону. Здесь возникает противоречие: Бог и бессмертная душа выводятся из нравственности, а сама нравственность обусловлена Богом и бессмертной душой. Вообще Кант связывает мораль с верой человека в бога. Кант считает, что религия должна быть нравственной, то есть основанной на нравственности и признавать самоценность и самозаконность нравственности Упование на абсолютно справедливого творца, который создает всеправедный потусторонний миропорядок, где добродетели и пороку будет в конце концов воздано по заслугам, есть необходимый постулат практического разума, без которого нравственность психологически невозможна для людей. Однако в одной из своих поздних работ “Религия в пределах только разума” Кант уточняет взаимосвязь морали и религии. Упование на конечное осуществление всесовершенного миропорядка, являясь психологически необходимыми следствиями морального умонастроения искажают чистоту нравственного мотива. Сама же мораль -- ее объективные нравственные законы -- “не нуждаются в идее о другом существе” над человеком; “мораль не нуждается в религии”. Иными словами, нравственность должна быть выведена вполне самостоятельно и независимо от религии, она, как говорит Кант, “довлеет сама себе”. Мораль имеет свои специфические мотивы, не сводимые к соображениям земного или религиозного практицизма. Мораль скорее всеобщий человеческий нежели божественный суд.

От религии мораль отличается существенно; конечно, Бог -- это гарантия совпадения счастья и долга (в мире ином), но для Канта важно то, что нравственное чувство совершенно автономно, рождается не из веры, а само по себе. В 60-е годы Кант приходит к убеждению, что в Бога следует верить, но доказать его существование трудно, а может быть, и не нужно; теоретические и религиозные принципы не совпадают с нравственными. В работе “О единственно возможном доказательстве бытия бога” (1763) он напишет: необходимо, нужно быть убежденным в существовании бога, но вовсе не столь необходимо доказать это. Если человек совершает какой-либо нравственный поступок из-за боязни воздаяния за гробом, то, по мысли Канта, на самом деле это безнравственно, так как богу тогда подчиняются, как подчиняются деспоту; “тогда это вовсе не грех, а политичное неблагоразумие”. Не подобное корыстное благоразумие и непрактическое благоразумие являются источником нравственности. Нравственный императив (так в эти годы уже называет нравственные требования немецкий философ) ценен сам по себе и поэтому безусловен: ”Цель при моральном императиве в сущности неопределена, поступок определяется не целью, а восходит к свободному выбору, цель же может быть какой угодно. Моральный императив повелевает, таким образом, абсолютно, невзирая на цель”. Мораль указывает, следовательно, на внутреннюю абсолютную человеческую самоценность; она выходит за границы познавательного отношения, не включается в компетенцию теоретического разума. В ранние годы Кант приходит к выводу о несовместимости нравственности и счастья: их синтез -- благо, но это лишь идеал, и, “поскольку таковой не может быть достигнут людьми”, “он основан на вере в божественное содействие”, это -- идеал, который не может быть достигнут. Так рождается знаменитая нравственная кантовская антиномия.

Согласно Канту, существует множество хороших нравственных качеств, нравственных чувств, которые можно даже оценить как благородные, хотя в собственном смысле слова они не относятся к настоящим добродетелям. Например, чувства сострадания или благожелательности прекрасны и, однако, слепы и слабы.

“Напротив, если благорасположение ко всему человеческому роду вообще стало для вас принципом, которому вы всегда подчиняете свои поступки, то любовь к нуждающемуся остается, но теперь она с некоторой высшей точки зрения поставлена в истинное отношение ко всей совокупности ваших обязательств”. Ведь невозможно, чтобы наше сердце исполнялось нежным участием к каждому, иначе добродетельный человек, вечно проливая слезы, превратился бы в мягкосердечного бездельника; услужливость, сострадание, мягкосердечие по отношению к одним превращается в несправедливость по отношению к другим людям. Вот почему, согласно Канту, “истинная добродетель может опираться только на принципы, и, чем более общими они будут, тем возвышеннее и благороднее становится добродетель” . Эти-то общие принципы Кант и являются истинной добродетелью, в то время как сострадание, услужливость и т. п. заслуживают название лишь адаптированной (так сказать, облегченной) добродетели. Так рождается антиномия чувств и разума, счастья и долга.

Невозможно замкнуть все многообразие проблем, поставленных Кантом в этике, на деятельности чистого разума. Поэтому в последние годы отмечается тенденция рассматривать физические, социальные, терминологические аспекты его практической философии. В частности, большое внимание уделяется анализу проблемы деятельности, условия реализации свободы.

3. Свобода, нравственность, мораль

Свобода -- “нерв философии Канта”, она “является одним из краеугольных камней морали и религии, а также ключом для систематического построения чистого разума и разума спекулятивного” -- так характеризует значение проблемы свободы в философии Канта метафизически ориентированные кантоведы. Кант не избегает языка метафизики в рассмотрении понятия свободы. По существу, он не раскрывает содержания ее безусловности, ограничиваясь утверждениями о негативной свободе, то есть “свободе от...”, хотя обращается с понятием “свобода” так, как если бы знание о ней было достигнуто. Разум не может объяснить, как возможна эта свобода. В “Критике чистого разума” Кант показал только как мы можем ее помыслить, не впадая в противоречие. доказательство ее реальности он оставил для разума практического. Признавая природное несовершенство человека, Кант в то же время видел в нем разумное существо, которое способно с помощью собственного разума и нравственного императива ограничивать и преодолевать собственные желания. “Люди имеют достаточно ума для самоконтроля и морального поведения”.

Кант, как дуалист, знает только два уровня причинности -- в рамках природы и свободы , причем в первом она понимается механистически, во втором -- метафизически, а поскольку человеческая свобода исключается из природной, постольку природа, тело и дух абсолютно отделены друг от друга, тем самым идеи и гипотезы о них никогда не могут различить у Канта правильного различения. Как возможна свобода разумного существа в мире, где правит необходимость, то есть господствует необходимая, а не свободная причинность? Кант называет понятие свободы “ключом к объяснению автономии воли”. Идею универсальной воли развивает категорический императив, но он требует третьего связующего звена между утверждаемой им волей человека и универсальным моральным законом. Этим третьим звеном и является понятие свободы. Благодаря Идее свободы Кант выявил особенность природы человеческого разума -- его “виновность”, которая несет в себе роковое несоответствие между требованиями природы и уровнем его возможностей. Все попытки решения смыслообразующих жизненных вопросов являют собой метафизическую лестницу человеческого существования, которое погружено в трагическую ситуацию. Кант видит выход в поиске путей к новой метафизике. Именно с этой целью его позитивная критика стала попыткой представить спекулятивную философию как “предтечу” морали, как путь к практической философии. Кантовская философия отвергает спекулятивную метафизику, но лишь с тем, чтобы открыть двери метафизике “этизированной”, она “ограничивает претензии спекулятивного разума, позволяя безгранично развиваться разуму практическому; ...короче, она открывает метафизике новый путь...”.

В ранних набросках к своей моральной философии Кант исходил из комплексного понятия практики, выражаемого тремя различного рода практическими ценностями: умением, благоразумием и мудростью. Соответственно каждая из них лежит в основе классификации видов человеческой деятельности -- технической, прагматической, моральной. На основе такого понимания практики Кант осуществляет разделение видов блага на проблематичное, прагматичное и моральное, как из этой триады выводится различие гипотетического, практического и категорического императивов. Умение, по Канту, требует прагматического измерения практики, это своего рода “тактическое” умение, направленное на собственное благо. Мудрость уже направлена на осуществление морального закона. “Императив нравственности содержит ограничительные условия всех императивов благоразумия” .Здесь возникает возможность конфликта между благоразумным и мудрым поступком, причем только в моральном измерении человек может обрести полную свободу и интенсивность.

Концепция свободы у Канта допускает неоднозначное толкование и может пониматься, во-первых, как “положительная свобода”, при которой человек свободен только тогда, когда его действия определяются моральным законом, и, во-вторых, как “нейтральная свобода”, имеющая место в случаях выбора человеком правильных или неправильных действий именно тогда, когда он предпочитает поступок, противоречащий долгу. Для теории Канта оба эти аспекта свободы весьма существенны, так как, с одной стороны, только обусловленность действия категорическим императивом, то есть чисто рациональное действие согласуется с истинным характером ноуменальных сущностей, а с другой -- необходимостью оставить возможность моральной ответственности для людей, действующих вопреки закону нравственности, делая существенной концепцию нейтральной свободы. Однако эти две концепции свободы несовместимы, когда субъект действует вопреки велению долга, он будет свободен в нейтральном смысле и несвободен в положительном.

Подобная трактовка проблемы свободы лишь отчасти может быть основана на этике Канта путем различения понятий воли и произвола. Причем если в ранних работах понятие воли использовалось для обозначения как воли, так и произвола, то в поздних работах воля есть чистый практический разум источник объективного закона нравственности, а произвол содействует выбору между директивами воли и чувственности. Употребляя понятие воли в двух различных значениях как воли и как произвола Кант утверждает, что обе эти, по-видимому, противостоящие друг другу концепции вполне примиримы и что, следовательно, человек теоретически обладает свободой выбора. Проблема воли и произвола связывается с попыткой Канта объяснить изначальное зло в человеческой природе, не отвергая при этом свободы человека. Склонность ко злу, хотя и имеет свою основу в свободе, есть проявление произвола. Действительно, Кант приходит к антиномии виновности человека из-за “естественной склонности человека ко злу”. Это противоречие воспроизводит дуализм кантовского учения о свободе. В “Критике чистого разума” свобода вместе с бессмертием души и существованием Бога оказывается отнесенной к той области, которая лежит вне познания, то есть находится за пределами и чувств, и разума. Разум нравственный -- это разум особого рода, разум практического, непознавательного устремления, к которому чувства не имеют никакого отношения. Вследствие этого возникает антиномия чувств и нравственного разума, счастья и долга.

В Лекциях по этике Кант начинает отличать действие от намерения, в чем следует видеть зародыш последующего принципиального различения сущего и должного: “свободные поступки являются добрыми: 1) в своих следствиях (соответственно их степени) -- физически благие; 2) по своему намерению (соответственно их степени) -- морально благие... морально свободные поступки имеют благость, которая ценится не в соответствии с действием, а в соответствии с намерением. Иначе моральное было бы меньше, чем физическое”. Кант потому и отделяет сферу свободной нравственности от природы, что здесь имеет значение не причинное действие, следовательно, не действие вообще (поскольку последнее не бывает без причины), но намерение, мотив, должное. Это намечает путь основательной проработки Кантом принципа свободы, ибо свобода -- это осуществление свободного выбора и свободного действия независимо от требований наличной, чувственно воспринимаемой действительности.

Не чувство, не природа, а разум в конечном счете, -- особый, непознающий разум определяет нравственные поступки человека. А исток нравственных поступков субъекта -- свобода как один из определяющих аспектов нравственного разума. Свобода, бытие Бога и бессмертие души -- те три ипостаси нравственности, которые в “критике чистого разума” становятся вехами, ограничивающими знание: первая из них -- это свобода. Подчинение человека природе, пишет Кант, всегда нелегко, но оно неизбежно. “ Гораздо более жестоким и неестественным, чем это бремя необходимости, является подчинение одного человека воле другого. Для того, кто привык к свободе, нет большего несчастья, чем быть отданным во власть такого же существа, как он, которое может принудить его отказаться от своей воли и делать то, что он хочет”. Потребность в свободе так велика, что, если предоставить выбор между смертью и рабством, большинство, как думает Кант, предпочтет смерть. Ведь воля каждого человека есть продукт только его собственных устремлений, склонностей и согласуется с его собственными представлениями о благополучии. “В подчинении другому есть не только нечто крайне опасное, но и нечто отвратительное и противоречивое, указывающее в то же время на его неправомерность... Животное, подчиняющееся человеку, ощущает, конечно, свою беду, если этот человек недобр, но, по мнению Канта, ощущается это не в каждое мгновение, да и не знает животное ничего о своем существовании в целом. Человек же, “зависящий от другого, уже не человек; он это звание утратил, он не что иное, как принадлежность другого человека”. Таким образом, Кант приходит к выводу о свободе как такой существенной характеристике специфически человеческого бытия, которая возвышает его над всем животным миром. Свобода -- это сфера не внешнего, но внутреннего чувства, его можно назвать чувством человеческого достоинства и человеческой автономии. Пока еще свобода не признается областью интеллигибельной, но уже объявляется стоящей выше животного царства и являющейся принадлежностью разума, причем особого разума.

Как же возможны свобода и нравственность ? Человек, говорит Кант, принадлежит в одно и то же время к двум мирам. Один -- мир природы, явлений эмпирического бытия, пространства и времени, внешней необходимости; другой же -- мир ноуменальный, вне пространства, времени и всего сущего, мир интеллигибельный, мыслимый лишь в категориях практического разума, мир свободы. Соответственно все мыслимые законы подразделяются Кантом на “законы природы” и “законы свободы”, или нравственности. Свобода для Канта означает не беспричинность, а способность разумного существа самому устанавливать для себя закон в качестве необходимого и универсального. Когда человек сам налагает на себя закон, но при том такой, который может быть одновременно законом всеобщим, распространяющимся на все человечество (знаменитый кантовский “категорический императив”), тогда он свободен. Это и есть нравственность, тождественная свободе. В том, что этот закон определяется свободным, собственным усмотрением индивида, которое в свою очередь не предопределено никакими природными детерминантами, ничем иным, кроме самого человеческого разума, проявляется субъективный и автономный характер морали; в том же, что этот закон не может быть простым изъявлением личного произвола, а может быть только всеобщим, проявляется его объективность и необходимость, -- объективность не эмпирического, а ноуменального, трансцедентального плана, необходимость, выводящая человека за границы мира природы. Кант высказывает догадку о том, что свобода не предшествует морали как ее изначальная предпосылка, а является выражением специфического характера нравственного долженствования.

С вопросом о свободе тесно связана кантовская философия истории с ее идеей прогресса, его учение о вечном мире, о государстве, о праве. Значение идеала общественного развития Кант видел “в торжестве всеобщих форм права”, в преодолении антагонизма этики и политики на путях вечного мира. Реальному воплощению этого идеала может служить кантовский лозунг “дисциплинировать, культивировать, цивилизовать”.

У Канта неоднозначность понимания свободы индивида в теоретической и этической части учения по сравнению с его политической теории возникает противоречие между тем положением кантовской этики, в которой утверждается, что человек является целью самой по себе, и политической теорией, где человек рассматривается как зависимый от внешних для него факторов, таких, например как обладание собственностью. Кант допускал ограничение политических прав женщин, детей, а также так называемых “пассивных граждан”. В этом видно социально ограниченное понимание Кантом демократических свобод индивида. Но в то же время в кантовской политической теории имеется четко выраженная мысль о том, где именно следует искать пути совершенствования правовых порядков. Кант осуждал деспотизм, правление “отеческое, при котором подданные, как несовершеннолетние, не в состоянии различить, что для них полезно, а что вредно (за них это решает глава государства), -- такое правление есть величайший деспотизм. Правление должно быть не “отеческим”, а отечественным, объединяющим правоспособных граждан. Здесь -- основной пафос кантовской работы. кант мораль свобода нравственность

Именно область истории подвергает нравственный подход испытаниям на его правомерность и состоятельность. У Канта в человеческой истории действенны мотивы эгоистические, они движут поступками людей и реализуют историю. Целые народы в отношениях между собой “ведут себя” так же, как отдельные индивиды, то есть в истории человечества все происходит не по моральным законам. Эта точка зрения в “Идее всеобщей истории во всемирно-гражданском плане”: “Отдельные люди и даже целые народы... каждый по своему разумению и часто в ущерб другим преследуют собственные цели”, то есть согласно Канту, история вненравственна и подход к ней должен быть лишен морализаторства. Моральный закон в истории бессилен, здесь царит закон “природы”, которую Кант в данном случае приравнивает к “эгоистической человеческой природе, противной требованиям нравственности”. ”Человек есть животное, которое живет среди других членов своего рода, нуждается в господине. Дело в том, что он обязательно злоупотребляет своей свободой в отношении своих ближних; и хотя он,как разумное существо, желает иметь закон, который определил бы границы для всех, но его корыстолюбивая животная склонность побуждает его, где это ему нужно, делать для самого себя исключение... Нельзя понять, как он создает себе главу публичной справедливости, который сам был бы справедлив. Ведь каждый облеченный властью всегда будет злоупотреблять своей свободой, когда над ним нет никого, кто распоряжался бы им в соответствии с законами... Из столь кривой тесины, как та, из которой сделан человек, нельзя сделать ничего прямого. Только приближение к этой идее вверила нам природа”.

По Канту, люди, создающие свою историю, сами ничего не ведают о ее перспективе, о “ тайном плане природы”, которая осуществляется помимо разумных, в том числе и благих, намерениях человека через моральное зло. Кант придерживается идеи об исторически конструктивной роли зла. В “Идее всеобщей истории” у него история в конце концов разрешается установлением нравственных принципов, в чем Кант видит “оправдание природы”, которая использует морально сомнительные средства для благих целей: всякая частная воля направлена на родовую цель человечества к достижению полноты и совершенства в развитии через хаос, антагонизмы, раздоры, честолюбие, корысть, властолюбие, злобу, зависть, через страсть к разрушению, через бессмысленный хор человеческих дел. “Всегда удивляет то, что старшее поколение трудится в поте лица как будто исключительно ради будущих поколений, а именно для того, чтобы подготовить им ступень, на которой можно было бы выше возводить здание, предначертанное природой, и чтобы только позднейшие поколения имели счастье жить в этом здании, для построения которого работал длинный ряд предшественников (хотя, конечно, непреднамеренно), лишенных возможности пользоваться подготовленным им счастьем. Но каким бы загадочным ни казался такой порядок, он необходим...”. “Когда-нибудь, не очень скоро, человеческий род достигнет, наконец, того состояния, когда все его природные задатки смогут полностью развиться и его назначение на земле будет исполнено” .

В социальной сфере Кант преподносит идею просветительского здравомыслия о неспешном изменении к лучшему, вместо “революции в образе мыслей”. Он уклоняется от строгих моральных оценок общественного прогресса, добро и зло вытесняются у него и подменяются категориями лучше-хуже, безусловная противоположность этических понятий “размывается” постепенностью улучшений, “бесконечностью движения вперед от плохого к лучшему”. Индивидуальный и коллективный эгоизм, считает он, в итоге приносит обществу не ущерб, а внутреннее соперничество между индивидами -- положительное, благоприятное условие совершенствование индивидов и прогресса общества, приближения ко “всеобщему, всемирногражданскому состоянию” . В данном случае Кант оставляет в стороне этический подход и прибегает к социально-нравственной оценке “будущего великого государственного объединения”.

Среди задатков человека Кант выделяет способность “общаться с себе подобными”. Общение он сводит к отрицательной форме, к антагонизму между изолированными друг от друга индивидами, такое “общение” прямо вытекает из “необщительного свойства”, заложенного в природе человека, из сильного стремления уединиться, изолироваться, из желания “все сообразовывать только со своим разумением”; такой человек неизбежно ожидает отовсюду сопротивления, так как он по себе знает, что сам склонен сопротивляться другим”. Развитие таких задатков в индивидах, как честолюбие, властолюбие, корыстолюбие ведет, по Канту, к расцвету талантов, просвещению: ”вся культура и искусство, украшающие человечество, самое лучшее общественное устройство -- все это плоды необщительности”. Добро с этой точки зрения появляется в истории как побочный продукт морального зла: “Моральное зло имеет то неотделимое от своей природы свойство, что по своим целям (особенно в отношении других, держащихся такого же образа мыслей) он внутренне противоречиво и саморазрушительно и, таким образом, хотя и медленно, но уступает место моральному принципу добра”. Кант утверждает, что от необузданного эгоизма и разгула своеволия через прогресс к дисциплине и просвещению все же можно постепенно прийти к предначертанной человечеству цели и “патологически вынужденное согласие к жизни в обществе претворить в конце концов в моральное целое” . Цивилизация воздвигнута на плюрализме эгоистических устремлений, но ведь они, вообще говоря, к добру не ведут. Таким образом, в данном случае Канту приходится отодвигать разрешение нравственной задачи для чувственного мира в “необозримую даль”.

Заключение

Учение о нравственности находится в центре всей системе Канта.

Канту удалось обозначить, если и не объяснить полностью, целый ряд специфических черт морали. Нравственность не есть психология человека как такового, она не сводится ни к каким-то присущим всем людям элементарным стремлениям, чувствам, влечениям, побуждениям, ни к каким-то особенным уникальным переживаниям, эмоциям, побуждениям, отличным от всех остальных психических параметров человека. Нравственность, конечно, может принимать форму тех или иных психологических явлений в сознании человека, но лишь через воспитание, через подчинение стихии чувств и побуждений особой логике морального долженствования. Вообще, мораль не сводится к “внутренней механике” душевных импульсов и переживаний человека, а имеет нормативный характер, то есть вменяет человеку определенные действия и сами побуждения к ним по их содержанию, а не по психологическому облику, эмоциональной окраске, душевному настрою и т. п. В этом прежде всего и состоит объективно-долженствовательная природа моральных требований по отношению к индивидуальному сознанию. Этим методологическим разграничением “логики чувств” и “логики морали” Канту удалось обнаружить суть нравственного конфликта в сфере индивидуального сознания в конфликте долга и склонностей, влечений, желаний, непосредственных стремлений. Долг по Канту -- односторонняя и прочная цельность, реальная альтернатива моральной мягкотелости и противостоит последней как принципиальность компромиссам. Одна из исторических заслуг Канта в развитии понятия морали состоит в его указании на принципиальную всеобщность нравственных требований, которая отличает мораль от многих иных схожих с ней социальных нормативов (обычаев, традиций). Кант обратил внимание на роли личного самосознания и самопонуждения в морали, на специфический характер нравственной свободы, на связь этой свободы с особенностями морального долженствования. Свобода рассматривается им как один из определенных аспектов нравственного разума.

Парадокс кантовской этики состоит в том, что, хотя моральное действие и направлено на осуществление природного и морального совершенства, достичь его в этом мире невозможно. Кант пытался наметить и разрешение парадоксов своей этики, не прибегая к идее Бога. Он видит в нравственности духовный источник коренного преобразования и обновления человека и общества.

Постановка Кантом проблемы автономности этики, рассмотрение этического идеала, размышления о практическом характере нравственности и т. д. признаются неоценимым вкладом в философию.

Список литературы

1. Кант И. Трактаты и письма, М.: Наука, 2004 -- 709 с.

2. Кант И. Сочинения в шести томах, М.: 2003 - 2006 г., т.1, 2, 3, 4, 6.

Т. Б. Длугач “И. Кант: от ранних произведений к “Критике чистого разума”, М.: Наука, 2002 -- 136 с.

И. С. Андреев, Б. Т. Григорьян “Философия Канта и современный идеализм”, М.: Наука, 2007 -- 272 с.

5. О. Г. Дробницкий “Понятие морали”, М.: Наука, 2004 -- 388 с.

6. “Кант и философия в России”, М.: Наука, 2004 -- 271 с.

Философский словарь, под. ред. И. Т. Фролова, М.: Политиздат, 2006 -- 590 с.

“Философия” под ред. В. П. Кохановского, Ростов-на-Дону.: Книга, 2005 -- 576 с.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Связь этики Канта с его теоретической философией, генезис его этических идей, становления его мысли в рамках учения о свободе и этике. Концепция свободы у Канта, его философия истории с идеей прогресса, его учение о вечном мире, о государстве, о праве.

реферат , добавлен 03.06.2009


Иммануил Кант - один из самых известных философов. Творческий путь философа. Учение о морали и праве - методический ориентир концепции государства у Канта. Принцип категорического императива. Связь проблем этики и права. Категории права в учении Канта.

курсовая работа , добавлен 23.03.2017


Формирование кантовской философии морали. Основные постулаты этого учения о морали. Нравственная проблема в трудах мыслителя И. Канта, основные задачи философии морали. Критика моральных суждений, исследование практической сферы человеческого бытия.

статья , добавлен 06.12.2015


Учение о разуме в философии И. Канта. Рассуждения философа о вопросах морали и проблемах свободы. Критика и. Кантом теории нравственного чувства. Принцип чистоты морального мотива. Потаенный смысл кантовского ригоризма и философской нравственности.

реферат , добавлен 11.06.2011


Нравственность как принятие на себя ответственности за свои поступки, форма общественного сознания и вид отношений. Функции морали: регулятивная и воспитательная. Депсихологизация морали: негативные последствия. Содержание морали – справедливость.

контрольная работа , добавлен 03.06.2009


Интерес Канта к проблеме знаков, прослеживаемый в работах докритического периода, его критические замечания в адрес языка. Истолкование Кантом искусства как символа сверхчувственного, умопостигаемого мира разума и свободы. Влияние Канта на последователей.

реферат , добавлен 17.04.2012


Отличия понятий "мораль" и "нравственность". Рассмотрение различных подходов в восприятии императивности морали. Сопоставление взглядов на мораль и этические ценности Ф. Ницше и Ф.М. Достоевского, проблема "смерти Бога" и "сверхчеловека" в их творчестве.

дипломная работа , добавлен 11.10.2012


Формування І. Канта як філософа. Факти з біографії, що передували розвитку філософських поглядів И. Канта. Період, що передує написанню " Критики чистого розуму". "Критика чистого розуму" - головна філософська праця І. Канта.

реферат , добавлен 18.02.2003


Трактование знания в теоретической философии Канта, изложенной по преимуществу в "Критике чистого разума". Сущность его учения о нравственности или морали. Понятие высшего блага – единства моральности и счастья по Канту. Постулат бессмертия души.

контрольная работа , добавлен 08.10.2014


Ознакомление с биографией Плутарха. Рассмотрение основных сочинений на темы этики, морали, любви и брака. Изучение сравнительных жизнеописаний великих выдающихся исторических лиц Греции и Рима. Анализ педагогических трудов философа о воспитании детей.