Декрет об отделении церкви. Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (1918)

О совести (Рим. 2:9–16) Хочу, чтобы вы поглубже вникли в апостольское чтение из 2-й главы послания Павла к римлянам: «Скорбь и теснота всякой душе человека, делающего злое, во-первых, Иудея, потом и Еллина! Напротив, слава, и честь, и мир всякому делающему доброе, во-первых, Иудею,

23.01.1918 (5.02). - Декрет Совнаркома об отделении Церкви от государства; Церковь была лишена прав юридического лица и всего имущества

Декрет о свободе ограбления Церкви

20 января, на следующий день после (в связи с их нападением на Александро-Невскую Лавру) в Петрограде ближе к ночи созывается заседание Совнаркома. На нем нарком юстиции И.3. Штейнберг и заведующий отделом Наркомюста М. Рейснер представили проект декрета "О свободе совести, церковных и религиозных обществах" . С учетом ряда ленинских поправок и дополнений декрет принимается этой датой, а наутро, 21 января, текст его публикуется в газетах "Правда" и "Известия". (Официально он почему-то был датирован 23 января/5 февраля как Декрет "Об отделении церкви от государства, а школы от церкви", поэтому мы ставим его в календаре на эту дату.)

Формально этот декрет отменял «феодально-буржуазные ограничения свободы совести», когда, по словам , «церковь была в крепостной зависимости от государства, а русские граждане были в крепостной зависимости у государственной церкви, когда существовали и применялись средневековые, инквизиторские законы, преследование за веру или за неверие, насиловавшие совесть человека…». Декрет отменял всякую «дискриминацию граждан в связи с их отношением к религии», то есть устранял ранее существовавшее деление религиозных организаций на «господствующие» (Православие), «терпимые» (мусульманство и др.) и «гонимые» (иудаизм) – все они становились равноправными «частными обществами», которые образуются на добровольных началах. При этом декрет гарантировал также право не иметь религиозных убеждений, быть атеистом.

На деле этот декрет был направлен против "господствующей" Православной Церкви и означал лишение ее всего имущества, созданного за предыдущее тысячелетие нашими предками: «Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют ». Законные собственники могли с этих пор получать лишь в пользование здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, по особым постановлениям властей.

Обсуждение: 7 комментариев

"Всеми храмами владеет государство". Правильнее будет отметить, что государство владеет не отданными Церкви храмами, да и за некоторыми отданными оставляет право собственности, передавая (но не возвращая) их Церкви в аренду.

Правильный Декрет. Очень.
Какие были молодцы большевики!
Жаль, что сейчас везде религиозные дураки.
Как далеко мы сейчас оказались от действительной свободы и счастья 1917-1918 гг.!!!

Тупорылые святоши!!!

Слёзы наворачиваются, когда читаешь, как погибали русские люди в период репрессий жидобольшевиков. "На нем нарком юстиции И.3. Штейнберг и заведующий отделом Наркомюста М. Рейснер представили проект декрета "О свободе совести, церковных и религиозных обществах". Не зря Патриарх Пётр сказал: "...стряхните с себя "руки чужих" – исконных врагов веры Христовой, объявивших себя самозванно "народной властью"». А наши современные коммунисты никах не поймут этого аспекта тех событий и продолжают чернить Веру. Как обидно, что эти "чужие" и сейчас разделяют русский народ по отношению к вере и продолжают нас убивать, только иными методами. Русские, очнитесь!

Из серии сам придумал.Трамп спрашивает советника:"А чего это жиды, во время Хануки,в Кремле бесновались".Ответ:"Папа Гундяев благословил"

Господам "Марии" и Номерному: чем более осознаёте тщету своих сатанинских усилий, тем более в вас богоборческой ненависти. Помолился за ваши души.
Кутепову: Да, меня всегда удивляют современные огромные и всегда почти пустые стадионы. Но они "необходимы" - украденное у страны и отмытое должно быть всегда зримо, материально и с "заботой" о народе. Без этих грандиозных смехотворных сооружений ворам в законе не обойтись никак. Это азбука.

Не все знают о том, что происходило в период реального отделения церкви от государства, которое произошло после Октябрьской революции в России. Важно сказать, что произошло не мнимое (как во многих странах), а реальное отделение церкви от государства.

И здесь важно подчеркнуть, что речь ни в коем случае не идет о знаменитых «репрессиях», на которые ссылаются попы. На самом деле суть заключается именно в том, что церковников лишили государственной поддержки, и именно поэтому они шли против большевиков, а вовсе не из-за своей якобы принципиальной позиции.

Чтобы здраво рассматривать данный вопрос, для начала стоит обратиться к истории отношений церкви и царского правительства. Во-первых, конечно, при царизме церковь содержалась за счет государства, т. е. строили храмы, платили деньги, а церковные чины могли претендовать на ряд привилегий (как и дворянские). Интересно, но храмы и другие церковные строения не принадлежали церкви, и поэтому попам не нужно было платить за содержание и ремонт этих сооружений.

Собственно, начиная с Петра I, церковь была вписана в вертикаль власти, а поэтому ее стоит воспринимать в большей мере как аппарат чиновников, которые просто контролируют чернь. Ведь именно церковники в большей мере соприкасались с населением, а не другие правительственные лица.

Поэтому создавалась иллюзия, что якобы церковники действительно могут контролировать народ. Однако по факту, конечно, все было не так, и авторитет церкви среди населения был достаточно слаб . Ну а высокая посещаемость храмов объяснялась прежде всего тем, что к православию принуждали силой закона . Оценивать реальное влияние в такой ситуации, конечно, трудно.

Но в любом случае уже после падения царизма церковь тут же начала сотрудничать с временным правительством . Вероятно, это достаточно сильно удивило современников, поскольку казалось, что православная церковь предана самодержавию. А тут начались разговоры о том, что, мол, Николай-то деспот, а церковь якобы всегда выступала за демократическую республику.

Понятно, что представители временного правительства не особенно верили, вероятно, в искренность подобного, т. к. весь состав был ранее «проклят» церковниками не один раз. Но все же там посчитали, что церковь стоит использовать, а поэтому православие оставили государственной религией и продолжали платить зарплату попам.

Попы в основном использовались во время войны, т.н. «военные капелланы». Хотя толку от этого не было, поскольку в период войны количество дезертиров было беспрецедентным за всю историю России. Фактически в таком положении победить было невозможно. Ведь энтузиазм и силы, которые действительно были в самом начальном периоде войны, уже где-то в середине-конце 1915 г. исчезли.

Понятно, что государство в целом никоим образом не могло подтвердить свою легитимность, ведь единственно, чего они сделали, так это продолжили отношения с попами и отдельными высшими представителями власти, т. е. бюрократами, дворянами и проч. А все обещания, которые были даны до этого, не выполнялись.

Интересно, но в тот же период церковь даже направила временному правительству собрание определений и постановлений. В частности, церковь требовала:

• Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском Государстве пе́рвенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей, как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское Государство.

• Во всех светских государственных школах...преподавание Закона Божия... обязательно как в низших и средних, так и в высших учебных заведениях: содержание законоучительских должностей в государственных школах принимается за счет казны.
• Имущество, принадлежащее Православной Церкви, не подлежит конфискации или отобранию... государственными налогами.
• Православная церковь получает из средств Государственного Казначейства... ежегодные ассигнования в пределах ее потребностей.

Подобных требований было много, и временное правительство с ними согласилось. К слову, именно в этот период церковь начала возрождать патриаршество. В обмен на уступки ВП церковники молились за здоровье министров правительства и в целом за новую форму правления. Поэтому ни о какой светскости в период ВП, конечно, говорить не следует.

Как только власть взяли большевики, в первое время было все относительно спокойно (в церковной среде), поскольку попы разделяли иллюзию о том, что якобы правительство не продержится и нескольких недель. Об этом открыто говорили как церковники, так и политические оппоненты. Вначале большевикам давали несколько дней, затем недель. Но в итоге все же пришлось пересмотреть позицию.

Совершенно ясно, что как только большевики начали осуществлять свою деятельность уже в более-менее «стабильном» режиме, то церковники забеспокоились. Сразу же хочется отметить, что отделили церковь от государства, а школы от церкви не в первый же день, а в 1918 году. И более того, церковников заранее оповестили о том, что в скором времени церковь будет окончательно отделена от государства.

Понимая происходящее, церковники посчитали, что нужно примириться с правительством. Попы надеялись на то, что большевики пересмотрят свои взгляды и решат использовать церковь в собственных нуждах, однако все попытки были тщетны, несмотря на настырность попов.

Уже в декабре 1917 года попы направили в Совет народных комиссаров определения поместного собора, т. е. те же пункты, которые были направлены временному правительству, где значится, что православие – государственная религия, а все основные лица страны должны быть православными. Большевики не только отклонили предложение, но Ленин также особо подчеркнул, что проект об отделении церкви от государства необходимо подготовить как можно быстрее, несмотря на то, что работы было еще очень много.

Вероятно, первый удар по РПЦ – это «Декларация прав народов России», где указывается четко, что с принятием декларации будет отмена:

«всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений»

Тогда же появились законопроекты, которые разрешали заключать гражданские браки, а не только церковные, что было ранее обязательным условием, а также принимались поправки, которые ограничивали нахождение попов в армии. Это были некие полумеры до официального закона.

В скором времени декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви был опубликован. Пункты:

1. Провозглашение светского характера советского государства - церковь отделяется от государства.
2. Запрет любого ограничения свободы совести, или установления каких бы то ни было преимуществ или привилегий на основании вероисповедной принадлежности граждан.
3. Право каждого исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.
4. Запрет указания религиозной принадлежности граждан в официальных документах.
5. Запрет религиозных обрядов и церемоний при совершении государственных или иных публично-правовых общественных действий.
6. Акты гражданского состояния должны вестись исключительно гражданской властью, отделами записи браков и рождений.
7. Школа как государственное образовательное учреждение отделяется от церкви - запрет преподавания религии. Граждане должны обучать и обучаться религии только частным образом.
8. Запрет принудительных взысканий, сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, а также запрет мер принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами.
9. Запрет права собственности у церковных и религиозных обществ. Недопущение для них прав юридического лица.
10. Все имущества, существующих в России, церковных и религиозных обществ объявлены народным достоянием.

Теперь по поводу церквей. Попам разрешали использовать церковь на безвозмездной основе в том случае, если есть сам поп и 20 прихожан. Но поп, или его «братия», обязан содержать этот храм и ни в коем случае не обращаться за помощью к государству, поскольку эти вопросы никоим образом не должны заботить светское государство. Соответственно, нужно платить дворникам, уборщикам, певчим, за ремонт и проч.

В вопросе культов действительно появилось настоящее равенство, когда старообрядцы и протестанты (российского происхождения) перестали подвергаться гонению и могли претендовать на культовые здания, если соблюдались все условия. Были, в общем, созданы рамки, вполне адекватные для светского государства. Стоит также напомнить одну характерную деталь, которую не любят вспомнить церковные апологеты. Во многих протестантских странах, где ранее доминирующее положение занимал католицизм, часто ликвидировались монастыри (где-то полностью, где-то нет). А вот в Советской России, а затем в СССР, сохранялись монастыри, сохранялись храмы. Другое дело, что их стало меньше, поскольку теперь правила изменились.

Причем, что важно, попы настаивали именно на том, чтобы большевики взяли да отменили декрет об отделении церкви от государства, т. е. они говорили, что готовы к сотрудничеству, но только в том случае, если будут сохранены все поповские привилегии. Большевики в этом плане продемонстрировали стойкость, т. е. не пошли на поводу.

Тут же поместный собор начал проклинать большевиков, которые «отняли» привилегии у бедненьких попов, которые ранее использовали законы, карающие за выход из православия. Патриарх Тихон высказался так:

"...заклинаем верующих чад православной церкви с таковыми извергами рода человеческого не вступать в какое-либо общение..."

Петроградский митрополитом Вениамин писал в совет народных комиссаров (вероятно, письмо читал и Ленин):

"Волнения могут принять силу стихийных движений... оно рвется наружу и может вылиться в бурных движениях и привести к очень тяжелым последствиям. Никакая власть не сможет удержать его"

Собор православной церкви уточнил, что декрет:

«злостное покушение на весь строй жизни православной церкви и акт открытого против нее гонения».

Т. е. когда говорят о «гонениях» нужно всегда понимать, что имеют в виду церковники.

Поскольку декрет уже официально действовал, то церковники через свои СМИ (например, газету «Церковные ведомости») призывали бойкотировать именно декрет:

"Начальствующие и учащиеся в духовно-учебных заведениях должны сплотиться с родителями учащихся и служащими в союзы (коллективы) для защиты учебных заведений от захвата и для обеспечения дальнейшей их деятельности на пользу церкви..."

Понятно, что в действительности церковников не особенно-то и слушали, поскольку когда «обязательность» православия отпала, то и авторитет тут же снизился, а количество посещений храмов резко упало. Не удивительно, ведь теперь не угрожали сводом законов.

Собственно, сами церковники в своих же внутренних изданиях признавались, что их авторитет ничтожен. Характерные примеры:

• «То недоверие, с каким прихожане относятся к попыткам духовенства сблизиться с пасомыми, та неприязнь, граничащая с открытой враждой, … свидетельствуют о том, что духовенство начинает утрачивать былую любовь и авторитет среди прихожан… (Медик. Откровенное слово по поводу настроения умов современной интеллигенции // Миссионерское обозрение, 1902. №5).
• «Духовенству нашему даже среди благочестивых и прежде смиренно покорных крестьян весьма нелегко живется. Священнику не хотят совершенно платить за требы, оскорбляют его всячески. Тут приходится закрывать церковь и причт переводить в другой приход, потому что крестьяне решительно отказались содержать свой притч; есть еще прискорбные факты – это случаи убийств, сожжения священников, случаи различных грубых издевательств над ними» (Христианин, 1907).
• «Священники только и живут поборами, берут… яйцами, шерстью и норовят как бы почаще с молебнами походить, и деньгами: умер – деньги, родился – деньги, берет не сколько даешь, а сколько ему вздумается. А случается год голодный, он не станет ждать до хорошего года, а подавай ему последнее, а у самого 36 десятин (вместе с притчом) земли… Началось заметное движение против духовенства» (Аграрное движение, 1909, с. 384).
• «На собраниях нас ругают, при встрече с нами плюют, в веселой компании рассказывают про нас смешные и неприличные анекдоты, а в последнее время стали изображать нас в неприличном виде на картинках и открытках... О наших прихожанах, наших чадах духовных, я уже и не говорю. Те смотрят на нас очень и очень часто как на лютых врагов, которые только и думают о том, как бы их побольше «ободрать», доставив им материальный ущерб» (Пастырь и паства, 1915, № 1, с. 24).

Поэтому декрету мешали в основном лишь внутренние и внешние политические обстоятельства. Поскольку задач у власти было очень много, а отделять церковь от государства, конечно, нужно, но все же это не самый важный пункт.

Чем больше работал декрет, тем сильнее это било по попам, поскольку уже через месяц реальной работы «отделения», они просто взвыли. И начинали распространять всякие обращения, в которых призывали открыто к неповиновению:

"Всякое участие как в издании сего враждебного церкви узаконения (декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви), так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к православной церкви и навлекает на виновных лиц православного исповедания тягчайшие кары вплоть до отлучения от церкви"

Тактика, конечно, нелепая, поскольку буквально людям заявляли следующее: нам запрещают жить за чужой счет, причем жить в роскоши. Поэтому призываем отменить этот декрет, иначе отлучим от церкви. Вряд ли подобное могло вдохновить на защиту церкви, в особенности со стороны тех, кого фактически загоняли ранее в храмы насильно. Важно помнить, что были люди, которые действительно искренне посещали церкви в период царизма, но все же загоняли туда всех насильно. Соответственно, если бы фанатичный посетитель храмов резко перестал это делать, то его бы ждали санкции.

Поэтому декреты в больших городах особенно не блокировались. А вот в деревнях бывало, поскольку там церковники были «мудрее». Они заявляли, что большевики – это антихристы, что они не просто отделили церковь от государства, но буквально убивают всех священников и верующих. Поэтому часто бывало такое, что представителей правительства, милиционеров и красноармейцев просто убивали в деревнях после подобных «проповедей». Впрочем, что важно отметить, это случалось не так часто.

Затем церковники начали проводить крестные ходы, дабы показать свое «влияние», чтобы власть одумалась. Важно отметить, что каждый крестный ход был санкционирован властью, которая якобы препятствовала деятельности церковников. Наиболее массовый крестный ход был в Петербурге, когда попы обратились прямо в СНК, заявляя, что на ход придет 500 тысяч верующих. Но попы были тогда же предупреждены, что если будут провокации, то именно служители культа за это понесут ответственность. В итоге все прошло более-менее спокойно, а пришло не 500 тысяч, а 50. Уже через пару лет на подобные мероприятия собирались сотни человек.

Черносотенцы из журнала «Фонарь» после крестного хода прямо призывали:

"Наш путь... единственный - путь параллельной организации воинской русской мощи и воссоздания национального самосознания... реальными условиями являются для нас помощь Америки и Японии..."

И в дальнейшем можно видеть в основном лишь уныние и подобные призывы. Вероятно, таким образом попы расходовали средства, что имели в наличии еще с царских времен.

Долгое время это продолжаться не могло, и в итоге просто произошел раскол. Ортодоксальные попы оставались в центре, зарабатывали деньги (поскольку, хотя число прихожан и уменьшилось, но все же их оставалось достаточно много, и можно было жить за счет пожертвований, но, правда, уже гораздо скромнее). В то же время такие деятели активно призывали саботировать и воевать с властью, пока та не пойдет на ультиматум со стороны церкви. Именно поэтому в скором времени пришлось вопрос решать радикально. Т. е. арестовать деятелей, которые активно нарушали закон, в том числе патриарха Тихона (причем терпели их около 5 лет, т.е. большую часть арестовали лишь в начале 20-х). В скором времени большая их часть «осознала вину» и их отпустили.

Хотя, что важно, они своими провокациями способствовали разжиганию розни и фактически спровоцировали кровавые столкновения, которые стоили многих жизней. Патриарху же ради освобождения стоило лишь просить прощения у советской власти. Остальные «староцерковники» затем заняли лояльную позицию и стали заниматься своим обыденным делом, но их число значительно сократилось, поскольку заработать в основном могли только попы, которые имели высшие саны и богатые приходы (где сохранялось значительно число прихожан).

С другой стороны, были и более радикальные группы. Например, духовенство, которое поддерживало белогвардейцев. Были даже свои «Иисусовы полки». Такие попы принимали участие именно в вооруженном противостоянии, и поэтому часто их ждал расстрел со стороны революционного трибунала. Собственно, многие из подобных сегодня считаются «мучениками».

Также стоит отметить попов, которые просто эмигрировали, прихватив с собой драгоценности церкви. Им оставалось только описывать «ужасы советского режима» иностранцам, на чем неплохо зарабатывали десятилетиями. Хотя эмигрированы они, как правило, практически сразу, а поэтому их описания не отличаются от тех, что писали отдельные церковники о Петре I– т. е. антихрист, предвестник конца света и т.д.

Но самые умные – это условные «обновленцы», которые поняли тут же, что нужно делать. Поскольку церкви есть, а количество приходов достаточно значительно, да и получить их просто (1 поп + 20 прихожан), то, конечно, нужно это использовать. Они фактически начали создавать «свое православие». Появились различные «живые», «революционные», «коммунистические» и проч. церкви, которые затем стали обобщенно называться «обновленчеством». Они, к слову, использовали символы власти (пытались доказать, что являются «коммунистическими») именно для заработка. Такие деятели резко продвинули себя иерархически, и заняли центральные торговые точки церкви. Большевики к ним относились лояльно.

Но все же в большей мере попы просто покинули церкви. Эти люди стали обычными работниками, поскольку места в церкви, где еще можно было значительно обогатиться, уже были заняты, а отправлять культ бесплатно православные, естественно, не станут. Поскольку после Петра I попы были в большинстве своем относительно грамотными, то они могли быть писарями, секретарями и проч.

В данном случае поучительным является тот факт, что стало с церковью, как только государство перестало ее содержать. Строение, которое держалось сотни лет, которое имело якобы колоссальный авторитет и даже «основное положение», рухнуло буквально за пару лет. То ничтожное состояние, которое было характерно уже для 1922-23 гг., конечно, говорит лишь о том, что православная церковь без активной государственной поддержки просто не может нормально функционировать. Она доказала на практике, что не способна содержать самостоятельно большую часть храмов, монастырей, семинарий и проч., что все это возможно только тогда, когда церковь использует административный ресурс.

"Измите злаго от вас самех"

Властию, данною нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви Православной. Заклинаем и всех вас, верных чад православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение..."

Казалось бы, от этих слов способна застыть кровь в венах. "Анафема!" Слово столь же страшное, как и малопонятное для абсолютного большинства. Проклятие? Нет. Лишь констатация того, что тот или иной человек или группа людей — вне Церкви Христовой. А где? Да где угодно: в еретической секте, своем собственном антицерковном учении — толстовском, блаватском или рериховском, наконец, в псевдоправославной националистической организации наподобие так называемого Киевского патриархата... Анафема — это законное, каноническое выведение подобных персонажей, творящих беззакония и абсолютно не склонных к покаянию, за церковную "ограду".

Именно так 1 февраля 1918 года (по новому стилю) поступил кроткий старец (и вместе с тем мудрый архипастырь) Святейший Патриарх Московский и всея России Тихон с большевиками, творившими в те зимние дни 1918 года кровавые расправы по всей стране. Поступив не по злобе дня сего, не исходя из собственной политической позиции, но в полном согласии со словами первоверховного апостола Павла: "Измите злаго от вас самех" (1Кор. 5, 13).

Святитель Тихон Патриарх Московский. Фото: patriarchia.ru

Не думаю, чтобы среди большевистских главарей кто-то сильно расстроился из-за этого послания Московского Первосвятителя. Тем более, что в недрах новоявленного советского правительства, получившего дикое для русского слуха наименование "Совнарком", уже родилась идея своей, богоборческой "анафемы" — отделения Церкви от государства. Формально-декларационно — устанавливая светский характер власти и провозглашая "свободу совести и вероисповедания", в реальности же — лишая Русскую Церковь прав собственности и юридического лица. Именно этот антицерковный декрет был принят ровно 100 лет назад — вечером 2 февраля, а вступил в "законную" силу с 5 февраля 1918 года.

От "секвестра" до кровопролития — один шаг

Еще за несколько недель до издания большевиками Декрета об отделении Церкви от государства и школы от Церкви был опубликован его проект, из которого для людей верующих все было ясно. Новая власть, на тот момент еще не разогнавшая "Учредительное собрание" и жонглирующая словечками в духе "демократия" и "права человека", в отношении Церкви Христовой миндальничать не собиралась:

"12. Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют.

1. Все имущества существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием. Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются, по особым постановлениям местной или центральной государственной власти, в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ..."

Одним из первых ударил в набат митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин (Казанский), святитель, четырьмя годами позднее оказавшийся на скамье подсудимых по первому массовому антицерковному процессу, а затем и в расстрельной яме: обритый наголо, в лохмотьях и... с мученическим венцом. А тогда, в январе 1918-го, владыка Вениамин выступил на страницах еще не закрытых "Церковных Ведомостей":

Осуществление этого проекта угрожает большим горем и страданиями православному русскому народу... Считаю своим нравственным долгом сказать людям, стоящим в настоящее время у власти, предупредить их, чтобы они не приводили в исполнение предполагаемого проекта декрета об отобрании церковного достояния..."

Не прошло и нескольких дней, как возглавляемая им епархия узнала слово "секвестр": 18 (31) января 1918 года в святые стены Александро-Невской Лавры явились комиссары (судя по всему, "в пыльных шлемах"). Их цель была по-шариковски проста: отнять и поделить. Священнослужители воспротивились и были тут же арестованы, но православный народ, тогда еще не запуганный реками крови, в буквальном смысле ударил в набат. Церковные колокола заставили большевиков временно отступить. Вот как описывает события тех дней газета "Русские Ведомости":

Сегодня к настоятелю Александро-Невской лавры, епископу Прокопию явились большевистские комиссары и предложили немедленно приступить к сдаче лаврского имущества. Епископ Прокопий категорически отклонил это требование, заявив, что он может сдать лаврское имущество только лицам, законно назначенным церковными властями, но не светскими властями. В ответ на это комиссары заявили, что они обойдутся и без участия епископа Прокопия..."

К слову, владыка Прокопий, как и митрополит Вениамин, впоследствии станет священномучеником. В кровавом 1937-м. За "контрреволюционную монархическую агитацию и организацию нелегальной молельни".

Россия. 1918 г. Александро-Невская Лавра. Секвестр. Фото: www.globallookpress.com

"Как завещал великий Ленин"

Казалось бы, что было, то быльем поросло: антицерковный декрет утратил силу постановлением Верховного Совета РСФСР еще 25 октября 1990 года. Ан нет: антиклерикалы всех мастей продолжают ссылаться именно на этот документ, пытаясь обосновать все, что угодно. От своего храмоборчества — попыток не допустить строительства новых храмов в густонаселенных районах столицы и других городов — до борьбы против допущения в российские школы курса "Основы православной культуры".

И в какие бы идеологические одежды ни рядились нынешние богоборцы, все они служат кровавым заветам "Ленина", того самого большевистского вождя, который в своем секретном письме в Политбюро ЦК РКП (б) от 19 марта 1922 года дал указание:

Мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству... Чем большее число представителей... реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше..."

Тогда, ровно 100 лет назад, в своем декрете большевики только обнажали свои клыки. Впереди — сотни разрушенных храмов и монастырей, тысячи расстрелянных священнослужителей и многие миллионы русских православных людей, по вере которых прошлись комиссарские сапоги. А уже в январе 1918 года — анафема от Святителя Тихона, забывать о которой мы не имеем права и сегодня, в 2018-м.

Конечно, это не значит, что уже можно "воссоединить" Церковь с государством и школу с Церковью, это нельзя делать искусственно, таким же "декретом". Но с начатого пути их сближения сходить нельзя, что бы об этом ни говорили либеральные и прочие богоборцы-антиклерикалы.